– Может, у них какой-то праздник или свадьба?
– Никаких у нас праздников нет, – сказал воин с копьем. – И свадьбы с утра пораньше не бывают.
– Орки? – одними губами спросил Фонарщик.
– Не может такого быть, Кукушка рядом, Первые никогда бы не осмелились напасть на деревню в такой близи от гарнизона.
– Урч, Кассани, проверьте вышку! – отдал приказ Фернан.
Воины бросились исполнять приказание. Вышка находилась рядом, всего в десяти ярдах от дороги, возвышаясь на краю поля. Пока ребята проверяли дома, трое воинов на лошадях не спускали с вышки глаз, держа под рукой арбалеты. Там, наверху, вполне мог прятаться стрелок.
Один из воинов, зажав в зубах нож, стал подниматься по шаткой лестнице, второй направил арбалет вертикально вверх на тот случай, если из квадратной дыры в полу вдруг ненароком высунется враг. Воин с ножом забрался наверх, на секунду исчез с наших глаз, затем вновь появился и крикнул:
– Чисто!
– Что-нибудь там есть, Урч? – крикнул Фернан, поднимая забрало шлема.
– Лук, колчан стрел, кринка молока, командир! – после недолгого промедления ответил Урч. – Кровь! Здесь кровь на досках!
– Свежая? – крикнул один из десятников, обнажая меч.
– Нет, уже подсохла! И совсем мало, возле самого люка!
– Кассани, что на земле?
– Я ничего не вижу, командир, – сказал воин внизу. – Земля как земля, да и мы натоптали!
Элл подъехал к вышке на лошади, спрыгнул, отдал поводья воину и, сев на корточки, стал изучать землю.
– Гаррет, – опасливо позвал меня шут. – Ты ничего не чувствуешь?
– Нет.
– Вроде гарью пахнет.
– Не чувствую, – понюхав воздух, сказал я. – Тебе, наверное, показалось.
– Клянусь Великим шаманом Тре-тре, но в воздухе пахнет горелым.
– Кровь! – крикнул Элл. – На земле кровь!
Эльф вскочил на лошадь, подскакал к Фернану, Алистану и Миралиссе.
– Его убили наверху, возможно, стрелой, и он свалился вниз.
– Понятно, – заиграв желваками, кивнул милорд Алистан и, натянув на голову кольчужный капюшон, надел закрытый шлем с прорезями для глаз. Элл и Эграсса как по команде взялись за свои полушлемы, скрывающие верхнюю половину лица.
– Нечисто здесь дело, ох нечисто! – Фонарщик нервно озирался по сторонам, выискивая возможного врага.
Но улица была пуста, как и дома вокруг нас. Даже не пуста, а мертва. Не было слышно ни пения птиц, ни мычания коров в хлеву, ни лая собак.
– Собаки! – вырвалось у меня.
– Ты о чем, Гаррет? – обернувшись ко мне, спросил Эграсса. Шлем делал его безликим.
– Собаки, Эграсса! Ты видел хоть одну? Ты слышал, чтобы они лаяли?
– Орки, – сплюнул один из воинов. – Эти твари ненавидят собак и убивают их в первую очередь.
– Тогда где тела? С собой утащили? – спросил Сурок.
– Некоторые кланы так поступают. – Кассани залез в седло. – Делают из собачьих шкур украшения.
– Урч, слезай! – крикнул один из десятников.
– Постой! Командир, дым! – Урч ткнул пальцем куда-то в центр деревни.
– Сильный?
– Нет, едва виден!
– Что горит?
– Из-за крыш домов ничего не разглядеть!
– Слезай!
Урч скатился с лестницы и сел на лошадь.
– Двигаемся вперед, не спим, прикрываем спину. – Фернан плавным движением опустил забрало шлема.
– Ты знаешь, Гаррет, – шепотом сказал гоблин. – Я начинаю бояться, что мы нарвемся на Первых.
– Я тоже, Кли-кли, я тоже.
– Может, все же они ушли на праздник, а тот воин ошибся? – видно было, что шут не очень-то верит собственным словам.
Конечно же они не ушли ни на какой праздник…
Запах гари мы почувствовали еще домов за двадцать от пожарища. Горел огромный амбар какого-то зажиточного крестьянина. Точнее, не горел, а сгорел. Нас встретило едва дымящееся пепелище.
К запаху гари примешивался запах горелого мяса. Лошади начали нервничать.
– Проверьте, – пророкотал из-под шлема Фернан.
Один из воинов неохотно сполз с лошади, прикрыл лицо рукавом и пошел к пожарищу. Ступая по остывшим углям, переступая через прогоревшие бревна, он поводил носком сапога по пеплу и побежал к нам. Лицо у воина было бледным.
– Все сгорели, командир! Одни обугленные кости. Загнали в амбар и подожгли, их там сотня.
Кто-то за моей спиной шумно вздохнул, кто-то выругался.
– Как это могло произойти?
– Кто-то за это ответит!
– Не распускать сопли! Вперед, шагом, – резко сказал Фернан. – Арбалетчики, выдвинуться в первую линию.
– А мертвые, командир?
– Позже, – ответил Фернан.
Остальных жителей мы нашли на маленькой площади деревушки, где расположился трактир и деревянный храм богов. На площади было больше пяти десятков трупов. Все тела выпотрошены, будто рыбы, головы отрублены и свалены в одну большую кучу. Запах крови и смерти стучался в ноздри, гул от тысяч мух, слетевшихся со всей округи, звенел в ушах. Казалось, что по площади пробежала толпа безумных шутов, которая разбрызгивала кровь из ведер направо и налево.
Кто-то из воинов свесился с лошади, и его вывернуло наизнанку. Я и сам, признаюсь честно, едва не последовал его примеру. Пришлось приложить массу усилий, чтобы сохранить завтрак в желудке. Такого не должно быть, такое просто не имеет право существовать в нашем мире!
Мужчины, женщины, старики, дети… Все те, кто не сгорел в амбаре, лежали на затопленной в крови площади.
– На стене, – мотнул головой Сурок.
На стене трактира висело семеро. Их руки и ноги были прибиты гвоздями к доскам, животы вспороты, головы отсутствовали. Двоих женщин повесили, перебросив веревку через вывеску трактира, и их тела едва качались, подчиняясь слабым дуновениям ветерка.
Послышалось чириканье, и я повернул голову на звук. Маленькая тварь с серой кожей, размером не больше младенца, оторвалась от пожирания трупа и подняла на нас свою окровавленную морду, моргая красными плошками глаз. Вторая тварь, увидев, что мы смотрим на нее, зло зашипела.
Щелкнула тетива лука, и первая тварь, взвизгнув, упала, пронзенная эльфийской стрелой. Второй падальщик проворно юркнул в сторону, и Элл промазал. Существо, гневно чирикая, скрылось за домами.
– Гхолы, мать их! – заворчал Делер.
– Трупоеды уже пируют…
– Снимите тела, – отдал воинам приказ Фернан. Пограничники принялись перерезать веревки у повешенных и снимать со стены семерых мертвецов.
– Мне не нравится, как здесь пахнет, – простонал Кли-кли.
– Мне тоже, Кли-кли.
– У всех голов отрезаны уши, – сказал Угорь, бесстрастно рассматривая мертвецов.
– Груунские ухорезы, – ответил нам воин. – Это их работа.
– Ухорезы? – вскинул бровь Халлас.
– Каратели, любят пошастать по нашей земле и пособирать уши.
– Ясно.
– Фернан, скажите, мог кто-нибудь остаться в живых? – обратился к командиру воинов Алистан Маркауз.
– Из жителей? Сомневаюсь, – мрачно сказал Фернан, наблюдая, как воины бережно укладывают снятых со стены мертвых. – Хасал, как давно все случилось?
– Вчерашний вечер, командир. Пепелище едва дымится, кровь свернулась…
– Нам надо как можно скореей попасть в Кукушку, мы еще успеем догнать Первых и отомстить.
– Надо проверить остальную деревню, орки могли остаться, – покачала головой Миралисса.
– Зачем, треш Миралисса? Что им здесь делать?
– Кто поймет Первых, Фернан? Дальше улица разветвляется, по какой вы думаете повести отряд?
– Одноглазый, ты ведь отсюда? – обратился Фернан к воину с черной повязкой на левом глазу.
– Да. – Лицо у парня было зеленее весенней листвы. – Тетка, сестренки… Все…
– Соберись, воин! Куда ведут эти две улицы?
– Они друг напротив друга, командир, идут до конца деревни. Там дальше богаче жили, дома получше, да и сады начинаются…
– Я думаю разделить отряд поровну, милорд Алистан. Надо обследовать обе улицы, вдруг кто и выжил из жителей?
– Поступайте, как считаете нужным, вы здесь командир.
– Хрюч, Рот, со своими десятками по левой улице, Орел, Факел – вы со мной.
– Хорошо, командир.
– Элл, Медок, Халлас, Угорь, Гаррет, Кли-кли езжайте с Хрючем, – отдал приказ Алистан Маркауз. – Леди Миралисса, Эграсса, Сурок, Делер, Фонарщик и я будем следовать за отрядом Фернана.
– Стоит ли нас разделять, милорд? – недовольно спросил Делер, пробуя большим пальцем остроту лезвия секиры.
– Стоит, Делер, если что случится, пусть нас будет поровну, нельзя ослаблять один из отрядов.
Делер кивнул, шлем скрывал выражение его лица.
– Двинулись, – скомандовал Фернан. – Рот, встречаемся в конце деревни.
– Да, командир.
– Если что, трубите в рога, – сказал напоследок рыцарь, посылая коня вперед.
– Береги бороду, борода! – прогудел Делер Халласу.
– О себе беспокойся, – беззлобно ответил гном, поудобней перехватывая боевую мотыгу.
Мы выехали на улицу, следуя за двумя десятками хмурых и настороженных воинов Фернана.
– Мразь, Тварь, – обратился десятник к двум братьям-близнецам. – Впереди отряда, в тридцати шагах, так, чтобы я ваши задницы видел. Глядите в оба, если что, сразу назад.
Два воина послали лошадей вперед, высматривая врага.
Элл тоже подстегнул лошадь и поехал рядом с десятником, держа стрелу на тетиве лука.
– По мне так все это глупость, – пробурчал Халлас. – Неужто орки будут дожидаться, пока мы придем и пощекочем им животы?
– Первые могут устроить любую пакость, мастер гном, – сказал один из воинов. – А уж груунские ухорезы в первую очередь.
– Гаррет, Кли-кли, держитесь за мной, коли что, я их встречу, – сказал Халлас.
– Защитничек ты наш, – хихикнул Кли-кли, но, следуя совету гнома, придержал Перышко.
Два разведчика медленно продвигались впереди нас, но улица оставалась тиха и спокойна. Аккуратненькие домики с ярко окрашенными ставнями и дверьми сейчас выглядели зловещими и таящими в себе угрозу. Улица расширилась, дома и заборы, выкрашенные желтой и голубой краской, стали больше. Ворота дома, в саду которого росли медвяные подсолнухи, были снесены и лежали на земле. Здесь кто-то очень хорошо поработал топором. На крыльце лежал человеческий труп, утыканный стрелами. Как и у всех мертвецов в деревне, у этого тоже не было головы. Я отвернулся – хватит с меня мертвецов на сегодня.