Я и не заметил, как оказался на стене. Она была широкая, здесь одновременно могли пройти три воина, при этом не испытывая никаких неудобств. Огромные зубцы, бойницы, синее небо и ветер. Здесь стены уже не защищали от него, и ветер дул прямо в спину. Представляю, каково здесь находиться зимой или во время урагана. Непобедимый вылез из-за пазухи и перелез на плечо.
– Ну и что ты хотел мне показать? – Ничего интересного, кроме катапульт, нескольких лучников, несущих стражу, и одного мастерового, укрепляющего камни стены, я здесь не увидел.
– Да не туда смотри, олух! – Кли-кли подтянул меня к самой бойнице, от усердия едва не столкнув со стены. – Сюда смотри!
Замок стоял на пригорке, и вид отсюда был великолепный. За крепостными валами, тремя рвами, небольшой речкой с ленивым течением, полем ярдов триста в длину, поросшим какими-то редкими кустиками, начинался лес. Заграба.
Огромная стена деревьев, величественная и прекрасная, смотрела на меня с того берега реки. Лес, размерами готовый поспорить с Валиостром. Леса Зеленого королевства простираются на тысячи лиг. Край лесов, где на заре времен гуляли боги, королевство, существовавшее на Сиале еще во времена Темной эпохи, когда об орках и эльфах еще и не слышали. Загадочные, сказочные, волшебные, чарующие и в то же время кровавые, страшные и жуткие леса Заграбы. Сколько легенд, сколько мифов, сколько бесконечных историй, загадок и тайн пряталось под зелеными ветвями лесной страны? Сколько прекрасных, диковинных, опасных существ бродило по узким звериным тропам? Кто знает?
Прекрасные города эльфов и орков, знаменитые Листва и Лабиринт, заброшенные идолы и храмы ушедших рас, останки городов огров, с которыми может поспорить лишь само время, и, конечно же, чудо и ужас всех северных земель – Храд Спайн.
– Моя родина, – голос Кли-кли звенел. – Чувствуешь запах?
Я вдохнул воздух. Пахло свежестью, лесом, медом и размятым в руках листом дуба.
– Да.
– Правда, они прекрасны?
– Правда, – совершенно искренне ответил я ему.
Огромный зеленый ковер простирался перед нами, уходил далеко за горизонт и скрывался в вечерней дымке. Заграба казалась бесконечной. Я сощурился, и на миг в сиреневатой дымке мне почудились величественные вершины Гор карликов, подпирающие небо. Конечно же мне всего лишь показалось, до великих гор сотни лиг, и отсюда их невозможно увидеть.
– Почему этот лес называют Золотым? – спросил я у приникшего к бойнице Кли-кли.
– Там растут златолисты. – Кли-кли безразлично пожал плечами. – Да и до Золотого леса лиги по буреломам.
– Темнеет, давай возвращаться. – Я бросил последний взгляд на лес. – Не хочется поломать себе ноги во время спуска.
Я и не заметил, как к замку подступили сумерки. В замковом дворе зажгли факелы, людей было мало, тела мертвых уже сгрузили с телеги и унесли. Ни Угря, ни Алистана, ни Миралиссы.
– Ну и где нам теперь искать своих? Я не собираюсь как дурак бродить по этому замку.
– Чего-нибудь придумаем, – неунывающе сказал Кли-кли.
– Мастер Гаррет, мастер… – небольшая заминка. – … Кли-кли?
К нам подошел старикашка в необъятном балахоне.
– Совершенно верно.
Старикашка вздохнул с облегчением и дернул головой:
– Следуйте за мной, вас ожидают.
Старикан прошаркал в одну из башен, провел нас через длинный холл, все стены которого были увешаны оружием, повернул на узкую винтовую лестницу, и мы оказались в зале, где уже находились Дикие, милорд Алистан и Эграсса.
– А где Мумр? – Кли-кли уселся на лавку и подвинул к себе тарелку.
– Спит, ему нездоровится, – прочавкал Халлас, запихивая в рот кусок колбасы.
– С ним все в порядке?
– Небольшой жар. – Угорь отхлебнул пива. – Пару дней – и он будет в норме. Меня больше беспокоит здоровье Медка.
– Миралисса сделает все возможное, чтобы спасти его, – не поднимая глаз от тарелки, сказал Эграсса. Весь дальнейший ужин прошел в молчании.
Появилась Миралисса, Эграсса вскочил и подвинул ей стул. Эльфийка благодарно кивнула, было видно, что она выжата до предела. Под глазами залегли тени, лоб прорезали глубокие морщины, волосы распущены и перепутаны.
Милорд Алистан молча налил эльфийке вина.
Она лишь отрицательно покачала головой и улыбнулась грустной улыбкой:
– Вино и еда подождут, мне следует сделать еще одно дело. Эграсса?
– Да, люди уже все приготовили, на улице стемнело. Можем начинать.
– Вы поели? – обратилась она к нам.
– Мы готовы, миледи, – ответил за всех милорд Алистан.
Кли-кли поспешно кивнул с набитым ртом.
– Идемте, – односложно сказала эльфийка и встала. Эграсса бросился к ней и подхватил под локоть.
– Леди Миралисса, – жалобно протянул Халлас. – Вы ни словом не обмолвились о Медке. С ним все в порядке?
– Да, опасность миновала, он выживет. Сейчас он спит, но боюсь, что дальнейший путь продолжить не сможет. Потребуется две недели, чтобы он смог встать с постели, а у нас нет времени, чтобы ждать. Оставим его в замке.
– Куда мы идем, Кли-кли? – спросил я у гоблина, когда Миралисса вышла из зала.
– Сейчас будут хоронить Элла, так что поспеши, Танцующий. И линга не забудь забрать со стола, а то кто-нибудь примет его за крысу и прибьет.
Я сгреб Непобедимого и посадил его себе на плечо. Ума не приложу, что мне с ним теперь делать?!
На улице уже полностью стемнело, но ворота замка не были заперты. Только что вернулся отряд воинов, которых мы встретили по пути сюда. С ними было четверо жителей Перекрестка – все, кто умудрился скрыться в лесу, когда на деревушку напали орки.
Миралисса вывела нас через ворота и привела к реке. На той стороне на фоне звездного неба чернильной кляксой высилась Заграба. Возле самой воды был сложен погребальный костер. Кто-то не пожалел на него дров, и они грудой возвышались над землей на два ярда. На самом верху находилось тело Элла, обряженное в шелковую черную рубаху. Рядом с ним лежали его с'каш и лук.
Мы остановились в отдалении, наблюдая, как Миралисса и Эграсса подошли к мертвому товарищу.
– Ну вот и еще один оставил нас, – сказал Алистан Маркауз.
– Двое, милорд, – поправил графа Угорь. – Завтра надо будет предать земле Сурка.
– Боюсь, даже на это у нас не будет времени, мы выходим с рассветом. – Капитан гвардии немного виновато покачал головой. – До Храд Спайна неделя ходу.
– Но похороны… – возмутился Делер, но Алистан Маркауз его перебил:
– О теле Сурка позаботятся, Делер.
К нам подошли Миралисса и Эграсса.
– Спи спокойно, к'лиссанг. Я и Эграсса позаботимся o твоем роде, – произнесла Миралисса и щелкнула пальцами.
Костер занялся сразу. Огонь рыжим конем взметнулся к небу, превратился в дракона, взревел, поглотил дрова и тело мертвого эльфа. Магическое пламя, созданное эльфийкой, наверное, было видно за лигу отсюда. Оно рвалось к звездам, отражалось в воде, выло и ревело, унося душу эльфа в свет. До костра было больше двадцати ярдов, но все мы отступили еще дальше, потому что жар стоял невыносимый. Внезапно огонь всхлипнул, прогоревший помост, где лежал Элл, рухнул вниз, в разверзнутую пасть жара и костер выбросил в холодные звезды сноп искр.
Миралисса запела низким грудным голосом. Песнь Прощания, песнь, которую поют эльфы над умершим сородичем. Никто не произнес ни слова, пока песнь не затихла, а от костра не остались мигающие и пышущие жаром угли.
– Вот и все. – Миралисса сделала несколько пассов руками, и внезапно поднявшийся ветер подхватил с земли угли и пепел Элла, смерчем закрутил их в воздухе, наполняя ночь горячими светлячками, а затем бросил останки костра в реку.
Река встревоженно зашипела, зафыркала, спокойные воды всколыхнулись, брызнули паром, и вода поглотила то, что совсем недавно было нашим спутником.
– Гм… – после недолгого молчания крякнул Делер. – Хотел бы я, чтобы и меня похоронили так…
– Красиво, – закончил за него Халлас.
– У нас существует поверье, что, когда эльф умирает в бою, на небе загорается новая звезда, – сказал Эграсса. – Глупо, но красиво. Элл заслужил свою звезду.
– Как и все, кто был с нами, – ответил Алистан. – Идемте в замок, уже поздно.
А река все так же тихо и лениво несла свои воды, будто она и не глотала останки костра несколько минут назад.
– Гаррет, это твое. – Кли-кли ткнул пальцем на мешок с двумя лямками, стоявший возле моей кровати.
На дворе едва рассвело, а отряд уже встал. Нас ждала Заграба, и в животе у меня бродил холодок предчувствия. Хорошего или плохого, я еще сам толком не знал.
– Что в нем? – Я пристегнул арбалет.
– Твои вещи. Одеяло, паек, ну и по мелочи. Я позволил себе переложить все это барахло из твоих седельных сумок, плюс взял из кучи…
– Тебя кто просил? – грозно спросил я у него.
– Ой, Гаррет, – отмахнулся от меня Кли-кли. – Не надо никаких благодарностей, я встал намного раньше, чем ты, так что для меня это не составило никакого труда.
– Кли-кли, не притворяйся глупее, чем ты есть. Зачем ты разгрузил сумки?
– Затем, что ты не попрешь их на своей спине. Ведь не лошадь же ты в самом деле! По Заграбе удобнее ходить с мешком. Трапперы и немногие охотники, отваживающиеся заходить в леса, берут именно такие мешки.
– М-м-м, – осторожно начал я. – Кли-кли, мне показалось, что ты произнес слово «ходить». Я не ошибся?
– Нисколечко, все верно, я сказал «ходить». Лошади остаются в замке.
– Что?!
– Ты, Гаррет, как я вижу, ни разу не бродил по лесу, – хмыкнул Угорь, затягивая узел на своем мешке. – Попробуй поскакать на лошади через буреломы, болота и тьма знает что еще. Удовольствие еще то. Мы идем пешком. Как говорит эльфийка, отсюда до Храд Спайна ровно семь пеших переходов. То есть неделя. Вход в Храд Спайн в Золотом лесу. Если боги будут благосклонны к нам, скоро окажемся там.
Удивительно, но я не хотел расставаться с Пчелкой. За полтора месяца путешествия я уже не представлял, как можно обходиться без собственной лошади. А теперь мне придется сбивать себе ноги и переть на спине тяжеленный мешок.