— Джон! — казалось, что от восторга в зрачках Ля засияли розовые сердечки. — Я тоже люблю тебя! Очень-очень сильно люблю тебя! Я буду за тебя болеть. Но если ты вдруг проиграешь, я убью этого мерзавца, пусть даже это будет стоить мне жизни. Ведь без тебя мне белый свет не мил.
— Ну-ну… — хмыкнул он. — А кто недавно собирался выйти замуж за Кадума?
— Это ради твоего спасения! — с надрывом в голосе произнесла Ля.
— С такого всё и начинается, — закатил он глаза. — Ты не понимаешь, я переспала с молочником, чтобы сэкономить тебе денег на молоке… Я ради тебя отдалась тёмной секте, чтобы они тебя не обидели… Ради нашей любви я обслужила своей киской весь город, зато ты теперь можешь не опасаться стражи…
— ДЖОН! — в голосе девушки слышалось столько возмущения, что казалось, будто в одном человеке столько не поместится. — Я бы ни за что… Я бы не стала… — она говорила всё тише и тише, пока не умолкла. А после неловкой паузы крепко сжала кулаки. — Прости. Я не подумала, как это будет выглядеть со стороны. Ты же практик и воин. А я будто низвела тебя до трусливого крестьянина. Ты прав. Лучше погибнуть, чем предать нашу любовь. Только… — она смерила ревнивым взглядом его спутниц, которые наблюдали за их беседой, словно за бразильским сериалом, и тихо посмеивались в кулачки. — Кто эти девушки рядом с тобой?
— Эти? — он подманил пальчиком обоих спутниц, после чего начал представление с демонессы: — Знакомься. Это Брю, моя личная помощница и любовница.
— Любовница⁈ — полыхнула гневом и ревностью Ля.
— Ага, — кивнул Джон с мордой кирпичом. — И помощница. А это, — указал он на древнюю практика, — Акейдо, моя наставница и любовница.
— ЛЮБОВНИЦА?!!! — громкий вопль ошарашенной Ля было слышно далеко за пределами места их беседы. — ВТОРАЯ?!!
— Первая, — поправил её Джон. — Вторая Брю. Всё же Акейдо намного сильнее и умелей Брю. И, Ля, не надо так громко кричать. Ты же станешь моей женой.
— Но у тебя есть целых две любовницы! — возмутилась она.
— Ля, я иностранец. Мне многое неизвестно о вашей стране. Неужели в ней настолько пуританские взгляды, что приветствуются лишь браки всего с одним человеком?
— Конечно же, да! — продолжала фонтанировать возмущением рыжеволосая бестия. — А у тебя на родине разве не так?
— Нет, конечно, — покачал он головой из стороны в сторону. — У нас принято жениться на стольких девушках, сколько сумеешь прокормить. У меня было и десять жён, и тридцать.
— Было⁈ — удивлённо воскликнула Ля.
— Было? — вторила ей слегка изумлённая Акейдо Хил. — Не знала таких подробностей. Зато теперь понятно, отчего ты настолько искусен в постели.
— Я действительно не совсем молодой, — улыбнулся он Ля. — Вообще-то, я бессмертный, только тс-с… — приложил он указательный палец к губам. — Это секрет.
— Так ты… — округлила глаза Ля, которая одновременно была рада последнему откровению, но вместе с этим продолжала негодовать из-за любовниц. — Значит, ты достиг как минимум середины закалки духа⁈
— Скажем так, — начал он юлить, — после достижения бессмертия мне пришлось начать свой путь культивации с самого начала. Раньше я был намного сильнее себя прежнего.
— Оу… — протянула Ля, находясь в растрёпанных чувствах. Ей было радостно от осознания того, что её любимый сильный практик. Вместе с этим она переживала о том, что он потерял свою былую силу.
Акейдо одарила Джона понимающим взглядом. Она посчитала, что он такой же практик, как и она. Из-за этого её осенило, почему она в него сразу влюбилась. Ведь они с ним одинаковые и прошли через схожие пути. И даже его демоническая природа её не смутила. Она посчитала, что он просто выбрал путь тёмного практика, а сейчас решил пройти дорогой светлого практика.
Это многое объясняло, например то, что он не знал основ светлого пути. В демонической секте ему могли их попросту не давать, как ненужные. Стало понятно и то, отчего он насколько быстро набирал силу, шагая от одной ступени культивации к другой. И его сила была объяснима, поскольку он вполне мог её сохранить при перерождении.
Одна лишь Брю поняла слова парня правильно, но даже не думала никому говорить о том, что тот имел в виду свою демоническую природу и запечатанную этим миром ману. Играть словами для демонов очень полезный навык, которым она сама владела на высоком уровне.
— Мне пора на дуэль, милая Ля, — решил на этом завершить разговор землянин.
— Удачи в бою, любимый, — она грозно зыркнула на соперниц. — Уничтожь этого мерзавца Кадума!
— Угу, — удалился он к месту схватки в сопровождении двух брюнеток.
Противник суданца не выглядел слабаком. Наоборот, при виде него создавалось ощущение, будто на дуэль явился сам Геркулес. Пусть он и был немного ниже Джона, но при этом обладал внушительной мускулатурой. Голова у него была абсолютно лысой, глаза прожжённого ублюдка и злобный оскал шакала.
— Так значит, это ты тот самый грязный червь, который посмел увести мою невесту? — тут же смерил он Джона презрительным и вместе с этим высокомерным взглядом. Весь его вид источал отвращение.
Джон чувствовал, что по Ци этот монстр очень силён. Император — это самый минимум того, чего достиг этот практик. Козырей в рукавах у него должно быть припасено с солидным запасом. Поэтому следовало решить схватку одним ударом, чтобы не давать этому монстру попытаться расковырять свою защиту.
— Привет, — приветливо махнул ему рукой Джанго. — Да уж, сразу видно диких сектантов. Никакой культуры. Ни тебе приветствий, ни представления. Знакомство сразу начинают с оскорблений. Ты наверняка ещё козам за кустами вставляешь?
— Ты ещё и нарываешься? — удивлённый Кадум зло сощурился. — Вначале я просто хотел тебя прикончить, но теперь постараюсь продлить твои мучения. Ты будешь страдать от самой жуткой боли на свете.
— Вряд ли может быть что-то более болезненное, чем рабская нейросеть в режиме наказания, — землянин спокойно смотрел на своего противника, который ни черта не понял. — А умирать мне никак нельзя — базы знаний не изучены. Так что прости, Кадум, но проиграть придётся тебе.
— Ты ничтожный червь, место которого в земле! — глаза Кадума налились кровью от ярости. — Я растопчу тебя, ничтожество! Превращу тебя в кровавую лепёшку!
— Что вам плохого сделали черви, что вы их так любите упоминать? — усмехнулся Джон. — Или других ругательств не знаете? Червяки полезные. Они землю взрыхляют и удобряют её своими какашками. После этого на земле хорошо растут растения. Из тебя тоже получатся хорошие удобрения, поскольку говна в тебе столько, что оно даже через рот лезет.
Их перепалку прервало появление на площадке старейшины Флу. Она старалась держаться отстранённо и не глядеть на Джона.
— Господа практики, попрошу вас перестать упражняться в словесных баталиях. Вскоре вы во время поединка выясните, кто был прав.
— Агр! — зло проворчал Кадум. Его бесило, что последнее слово осталось не за ним.
От секты Небесного топора присутствовали ещё четыре практика уровня мастера. А вот секта Золотого феникса собралась практически в полном составе.
Му День яростно болел за Кадума. Он принялся выкрикивать обидные кричалки, но быстро заткнулся после подзатыльника от разгневанной старшей сестры.
— Ай! — потёр он голову правой ладонью. — Ля, ты чего? Больно же.
— Заткнись, яйцо! — гневно раздувались у неё ноздри. — Не смей оскорблять Джона, иначе в следующий раз я тебя так изобью, что отправлю тебя к целителям!
— Ты его защищаешь? — с обидой в голосе протянул он. — Но почему?
— Потому что он хороший человек, — продолжила Ля. — И мой жених. А ты придурок, который ведёт себя как идиот и нарывается на неприятности. Зачем ты соврал нам о том, что он на тебя напал в пещере? Все практики из той авантюры утверждают, что это ты с товарищами на них напал. Ты обманул нас, своих близких! Это омерзительно, Му. Поступок тёмного подонка, а не светлого практика из большой секты!
— Но он нас обокрал, — с ещё большей обидой в голосе прошептал Му День. — Причём дважды.
— Ты должен быть благодарен Джону за то, что он вас, малолетних идиотов, пожалел, и взял всего лишь жалкие деньги, а не ваши жизни! — принялась сверлить Ля разгневанным взором брата. — Всё же он практик уровня зарождения духа, а ты всего лишь начинающий мастер.
— Э-э-э⁈ — вытянулось лицо у ошарашенного до крайности Му Дня. — ЧЕГО?!! Ты издеваешься, да?
— Если бы ты не был таким слепым, братец Му, — продолжила его сестра, — то ты бы сразу понял, что Джон лишь притворяется слабаком. Ты должен был это понять ещё в первый раз, когда он избил твоих тупоголовых дружков. Из-за тебя ему приходится идти на раскрытие своей маскировки, сражаясь с Камудом.
— Да нет… — Му День перевёл шокированный взгляд на спокойного Джона Джанго, которому предстояло сразиться с одним из сильнейших практиков секты Небесного топора. Слабак бы настолько спокойным в такой ситуации себя не чувствовал. — Не может быть… Я не верю… Это невозможно. Чтобы какой-то старикашка был настолько сильным?
Ему повторно прилетел подзатыльник от сестры.
— Ты придурок, Му! — встала она, уперев руки в бока и гневно сверкая глазами. — Джон вовсе не старый. Он бессмертный и вечно молодой. Нашей матери скажи, что она старая, я посмотрю на тебя после этого…
— Не-не-не, — шустро замотал он головой из стороны в сторону. — Она же мне все кости переломает!
— Вот видишь! — победоносно вздёрнула к небесам правый указательный палец Ля. — И это любящая нас мать. А Джон вам ни одной косточки не сломал, всего лишь лишил карманных денег. Видишь, насколько он добрый? Я бы на его месте вас, придурков, прикончила бы!
— Эм… — кожа Му Дня померкла от ужаса, который накрыл его. Только сейчас до него дошло, что сестра не шутила. А это означало, что он ходил по очень тонкому льду на краю гибели.
— Дорогие практики, — привлекла к себе внимание Флу День.
После этого все разговоры стихли и воцарилась тишина. Сотни глаз были устремлены на место будущей схватки.