Питер Принс опешил:
— Э-э… ну да, везучий. По мне, так ты, наверное, самый везучий парень на планете.
Джастин взорвался:
— Ты что, совсем, окончательно рехнулся? Меня чуть не разнесло на кусочки в чертовом аэропорту, самолет мне чуть на коленки не сел. В кои-то веки у нас в Лутоне что-то стряслось, и я случайно оказался в сантиметре от эпицентра событий. Я сейчас здесь стою только благодаря тому, что по странному совпадению Агнес приехала за пять минут до конца света и тем самым меня спасла. Только благодаря этому я не проведу остаток дней в виде клочка пара.
Питер понимающе закивал:
— Да, наверно, вот только…
— Только что?
— Только… ты все еще жив. Она же приехала, и ты не испарился. А ведь ты торчал в аэропорту, что, на мой взгляд, уже вроде как опасно. Аэропорты! Сам подумай. Это же перевалочный пункт для всяких дельцов и отбросов: наркоторговцев, карманников, международных преступников, фальшивомонетчиков, торговцев оружием, контрабандистов, работорговцев, шпионов, сверженных диктаторов…
Пока Питер пересчитывал на пальцах всевозможные ужасы, Джастин замер, или, правильнее сказать, время вокруг него остановилось. Вникнув в слова Питера, он испытал что-то наподобие философского переворота. Мысли бешено завертелись у него в мозгу.
Везучий.
Его брат не выпал из окна. Он сам выжил в катастрофе мирового масштаба, которая должна была его убить. Может, он и вправду везучий.
Везучим он себя не чувствовал, но чувствовал живым. Благодаря везению и Агнес. Без нее у него ничего нет. Без нее он, вполне возможно, просто перестал бы существовать.
Доротея обернула его руку чистым полотенцем.
— Жить будешь, — сказала она, и Джастин уставился на нее.
Питер снова огляделся:
— А где Боб?
— Не знаю. Не видел его после крушения.
Питер даже в лице изменился.
— Неудивительно, что ты так расстроен.
И тут вдруг Джастин с благодарностью вспомнил, что ему так нравилось в Питере.
Они услышали, как в замке повернулся ключ и в прихожую вошла Агнес, недовольно топая и стряхивая дождевые капли с зонта.
— Там так мерзко. Что-то горит? — Она заметила Питера: — А, привет. Ты мальчик из команды по бегу.
Питер застенчиво улыбнулся:
— Питер. Приятно познакомиться. Это моя сестра Доротея. Боюсь, сгорел ваш ужин. Отличный прикид, кстати.
Это точно. Под расстегнутым плащом виднелись узорчатая юбочка, бледно-зеленые колготки и обтягивающая зеленая водолазка, на которую она надела розовый атласный эдвардианский корсет. Она села, сняла сапоги и большую зеленую пластиковую каску пожарного, с силой потрясла ее и бросила на спинку дивана. Втайне она радовалась приходу Питера и его сестры — не придется проводить очередной вечер наедине с Джастином.
— Могу сделать гренки, — предложил Питер. — Это я виноват, что Джастин сжег мясо.
Доротея наблюдала за Агнес. «Она заполняет собой все пространство, — подумала Доротея, — как слишком яркий попугай. И она хочет от него избавиться, это уж точно».
Питер и Доротея остались на ужин. Агнес отыскала в морозилке пиццу и наскребла из каких-то остатков в холодильнике на салат. Она налила себе бокал вина, и за едой они говорили о новом фильме, который никто не смотрел, модной группе из Норвегии и вымирающих видах птиц.
Когда они ушли, Джастин проглотил остатки вина, попытался поцеловать Агнес, ткнулся в подставленную щеку и, ненавидя себя, как дворняга, уполз на свое место на диване.
По дороге домой Доротея думала о магнитах, которые отталкиваются так же легко и естественно, как притягиваются.
34
Той ночью Джастин не спал. Он лежал и думал о везении.
На следующий вечер к приходу Агнес он успел помыться и переодеться. Он даже попытался постричься, но заметного эффекта не добился. Зато сделал уборку в квартире, проветрил комнаты, положил свое постельное белье в стиральную машину, аккуратно сложил все свои вещи и убрал их в шкаф Агнес, накрыл стол и выставил два винных бокала. Он приготовил свиное филе со сливочным соусом и черным перцем. Пахло восхитительно.
Вместо того чтобы обрадоваться, Агнес посмотрела на него с беспокойством:
— Ты как, Джастин?
Он поблагодарил, тщательно подбирая слова:
— Я чувствую себя гораздо лучше, спасибо.
Она ждала.
— Агнес?
— Да?
— Помнишь, к нам Питер с Доротеей вчера заходили?
— Ну и?
— Мы с ними болтали. Я сжег мясо. Питер сказал, что меня ждут на тренировке.
Агнес натянуто улыбнулась.
— А еще он сказал, — Джастин сделал глубокий вдох и закрыл глаза, — сказал, что я самый везучий человек из всех, кого он знает.
Агнес расхохоталась. Вот так неожиданность.
— И что ты ему ответил? — спросила она, наводя фотоаппарат.
— Убери. — Он яростно отмахнулся. — Я ответил, что я и вправду самый везучий человек на земле. И все это благодаря тебе. — Он замолчал. — Я тебя люблю, Агнес.
— Спасибо, Джастин. Я тебя тоже люблю.
— Правда? — Он просиял, схватил нож и начал отрезать толстые ломти свинины.
— Джастин? О чем мы сейчас говорим, если точнее?
— О любви. Я люблю тебя. Я тебя люблю до безумия. До безумия, понятно, потому что я сам безумен на всю катушку. Но ты спасла мне жизнь. Если бы не ты, я бы умер. И ты так добра ко мне. И ты меня тоже любишь. Разве это не везение? Потрясающе! Потрясающее везение. Я жить без тебя не могу. Ты мой талисман.
Ей вдруг нестерпимо захотелось пристукнуть друга Джастина с его благими намерениями.
— Я тебе не талисман, Джастин…
Он перебил:
— Попробуй свинину. Еще какой талисман. Ты мой клевер с четырьмя листиками. Моя кроличья лапка. Мой амулет. Без тебя я полностью во власти злого рока…
— Я тебе не талисман! Слышишь меня, Джастин?
Он замолк и непонимающе уставился на нее:
— Но я люблю тебя, Агнес. Ты нужна мне. Без тебя мне конец.
— Джастин, ты знаешь, что это неправда.
— Ты не понимаешь! — Он почти кричал и угрожающе размахивал мясным ножом, бурно жестикулируя. — Если бы не ты, меня бы убило. Что, если это опять произойдет?
— Постарайся об этом не думать. Больше такого не случится.
— Откуда тебе знать?
— У меня просто… просто такое предчувствие.
— Предчувствия мало! — Теперь он кричал, хотя знал, что это не поможет. Сделав глубокий вдох, он положил ей на тарелку рваный кусок свинины и трясущейся рукой стал поливать его соусом. — Я знаю, ты думаешь, я чокнутый, но пойми, я вижу некоторые вещи яснее, чем ты. Каждую минуту каждый день происходит что-то ужасное. Ужасы подстерегают тебя на каждом шагу, и, даже если удалось избежать их сегодня, они настигнут завтра. Если только ты не везунчик. Вот в чем проблема. Я невезучий. По крайней мере, сам по себе. С тобой иначе. Ты любишь меня, сама сказала. И ты спасла мне жизнь, не знаю как, но спасла. И еще ты такая… — Он осекся.
Агнес смертельно устала. Она дотронулась до его руки, мечтая оказаться подальше отсюда.
— Джастин, постарайся выслушать меня, пожалуйста. Я не хочу быть твоим талисманом. Не хочу быть каким-то духовным телохранителем. Если я тебя раз и спасла, то это была случайность, исключительное событие. Но я не хочу делать из этого фирменный трюк, и, честно говоря, я вообще не хочу тебя защищать. У меня и так непростая жизнь, хотя, конечно, я рада делать все, что могу, потому что ты мой друг, и я о тебе беспокоюсь, но последнее время очень сложно понять, как тебе помочь. Я правда в каком-то смысле тебя люблю, потому что ты интересный, милый…
Джастин поморщился.
— Но в то же время меня беспокоит твое душевное состояние, и, честно говоря, плохая, пожалуй, была идея заниматься любовью, хотя во многих отношениях это было здорово, но я не влюблена в тебя, и мне очень жаль, если тебе от этого плохо, потому что я знаю, сколько всего ты пережил в последнее время, но я должна это сказать, потому что это правда. — Она смотрела на него и робко улыбалась. — Не грусти, Джастин, это не конец света.
— Пока не конец. — Он отвернулся.
Наступило неловкое молчание. Джастин его прервал:
— Так, я хочу окончательно кое-что прояснить. Хочешь сказать, что ты в меня не влюблена?
— Да, именно это я и хочу сказать.
— Просто ты подумала, что неплохо снять пару фоток, чтобы прославиться, а потом бросить меня?
Она сощурилась:
— Ты знаешь, что это не так.
— Уверена? — В его голосе послышалась мольба. — Ты не можешь влюбиться в меня, хоть капельку? Я бы не был и вполовину таким сумасшедшим, если бы знал, что ты меня любишь.
— Так у тебя это регулируется, включил-выключил?
— Я не это имел в виду.
— Я знаю. Но взгляни на себя, Джастин, ты скачешь кругом, как пинг-понговый мячик. Я не могу тебя спасти, в сутках часов не хватит. Ты и сам справишься, я точно знаю. Просто тебе нужно время, тишина и покой. Чтобы ничего не сбивало с толку. — Она помолчала. — Может, тебе надо сходить к доктору.
— Нет.
— К психологу?
— Нет.
— И домой ты тоже не поедешь?
Он отвернулся.
— Тогда… куда-нибудь еще?
— Ты хочешь, чтобы я ушел, — сказал он глухо.
Агнес вздохнула. Когда-то ее вдохновляла идея его спасти. Она просто не представляла, что человеку может требоваться столько помощи.
Ужинали молча. Свинина была превосходная.
— А как насчет Питера и Доротеи? — спросила она, ставя чайник.
— Что насчет них?
— Ты мог бы пожить у них.
Джастин сдался и кивнул.
35
Они ничего не сказали друг другу на прощание, когда Агнес отвезла его к Питеру.
Она позвонила в дверь, поздоровалась с Питером, попрощалась с Джастином, не глядя в глаза и не касаясь его, и ушла. Джастин был рад, что кроме Питера никто не присутствовал при том, как его отвергли.
Питер провел быструю экскурсию по дому, рассказал, что обычно его мать первая уходит по утрам, а потом девочки, что Джастин познакомится с ними чуть позже, а пока пусть угощается чем угодно на кухне. Затем он отнес сумки друга в свою спальню, где они будут жить вместе, и ушел в школу.