После уроков подружки бежали на детскую площадку и, встав на доску-качели, по очереди прыгали, изо всей силы отталкиваясь ногами, и одноклассница говорила подруге, что, если она попробует, то удовлетворит любопытство и научится контролировать свои желания. Душа девочки трепетала от таких слов.
Она много времени проводила в сокровенных мечтаниях, воображая отношения с мужчинами, представляя постельные сцены, и испытывала от этого жгучий стыд; ей казалось, что с ней что-то не так, тоска и уныние овладевали ею. Никто не мог догадываться о ее мыслях, но она-то о них знала и в глубине души чувствовала свой позор.
Неужели я такая одна? – мучилась девочка. Даже лучшей подруге нелегко было открыть свою тайну. Но, когда она узнала секрет одноклассницы – секрет куда более страшный, чем ее воображаемые оргии, – ей стало гораздо легче на душе.
Девочку поразило, что у подруги есть опыт, пережитый в неведомом взрослом мире, и собственные страдания стали казаться бессмысленными. А еще ей тут же почудилось, что подруга удивительным образом преобразилась.
Ей было неважно, права или неправа подружка. Она знала только, что та получила опыт, которого не было у их ровесниц, опыт, который нелегко получить, а, получив, еще труднее с ним совладать, и потому начала испытывать к подруге что-то вроде уважения. Пока они болтали о всякой ерунде, девочка не замечала, что ее новая подруга как-то отличается от нее самой и других одноклассниц, что в ней есть мудрость и сила, что она вошла во взрослый мир; но, узнав о том, что подружка занимается проституцией, она стала смотреть на нее совсем другими глазами, как на взрослую. Слова подружки сразу приобрели особый вес и, когда подруга, слушая про ее переживания, отвечала, что все это нормально и в порядке вещей, мол, потом ты и сама это поймешь и перестанешь на сей счет переживать, девочка не могла к ее словам не прислушаться.
Шепот подружки манил девочку, соблазняя ее перестать бороться с желаниями, и, наконец, она решилась поддаться соблазну и уйти в неизведанный взрослый мир.
Она и не подозревала, что где-то в темном уголке души, куда не проникает солнечный свет, скрывается настолько сильный интерес к реальным сексуальным отношениям. Но удивительный опыт подруги, словно звук колокола, раздавался у нее в голове, этот звук не смолкал, тревожа ее и будто вопрошая: как же она до сих пор не познала такие важные вещи. Наконец, она решилась с помощью подруги познакомиться с взрослым мужчиной.
Этот мужчина средних лет уже не раз спал с ее подругой.
«Ему можно доверять», – говорила одноклассница.
Девочка не знала, что имеет в виду подружка, и не представляла, как в таком деле можно доверять: то ли он деньги даст точно, то ли все сохранит в тайне… Спрашивать она ничего не стала, потому что с того момента, как их с мужчиной представили друг другу, ее решимость куда-то улетучилась. «Зря я все это затеяла», – думала девочка. И будь она одна, то, вполне возможно, убежала бы домой, но ее ждала подруга.
Если вернуться со словами «ой, зачем я это делаю!», получится, что она всех только напрасно потревожила. Путь к отступлению ей преградили собственные сомнения и робость.
Вместе с мужчиной девочка подъехала к мотелю и заволновалась, как же она туда войдет. Естественно, она знала, как люди это делают, но собственный опыт – совсем иное. Ей было страшно, но, когда через пару мгновений она переступила порог мотеля, оказалось, что это вовсе и не сложно.
Никаких проблем не возникло. На ресепшене у входа было маленькое окошко, платить нужно было наличкой, а после оплаты выдавался ключ от комнаты и полиэтиленовый пакетик с набором одноразовых вещиц; никто не спросил документов, не потрудился рассмотреть ее лицо – ничего такого.
Человек в окошке даже выглядывать оттуда не стал – только просунул руку, чтобы забрать у мужчины деньги, пересчитал их, выдал ключи и пакетик и снова закрыл окошко.
Ему нужны были только деньги, а кто именно пришел его совершенно не интересовало. Девочке даже неловко стало за свой страх: еще заметят, что она несовершеннолетняя. Она взяла пакетик, который им выдали, и вслед за мужчиной вошла в лифт.
Оказавшись в замкнутом пространстве лифта, она подумала, что пути назад уже нет, и от этого ее охватило удивительное чувство безопасности. С того момента, как они подъехали к мотелю, она ощущала смущение и страх, ей казалось, будто все смотрят только на нее, но теперь она была свободна от посторонних взглядов. Девочка спокойно смотрела на огонек, горевший возле кнопки седьмого этажа, и думала, что совсем скоро они выйдут из лифта, войдут в комнату и в этом, укрытом от остального мира помещении останутся наедине. Наедине. Девочке вдруг подумалось, что есть и другая сторона во всем этом, в том, что она останется в комнате мотеля вдвоем с взрослым мужчиной. Ее бросило в жар, позвоночник точно стянуло: она ведь окажется совсем беззащитной, так сказать, один на один с тем, что сейчас произойдет.
Словно черное покрывало, ее окутал ужас. Дыхание участилось, но в это мгновение вспомнились слова подружки: «Ему можно доверять».
Только теперь она поняла смысл этих слов! Охвативший душу ужас чуть отступил, но пальцы левой руки по-прежнему с силой сжимали телефон.
«Как только вам выдадут ключи, сразу пришли сообщение с номером комнаты», – наказала подружка, но возле окошка разглядеть номерок на ключе не получилось. Идя к лифту, она снова попыталась это сделать, но, увы, тщетно. В то же время спросить у мужчины ни с того ни с сего номер комнаты или попросить его показать ей ключ было бы нелепо, поэтому она решила просто подождать. По-любому на двери номер будет обозначен. Тогда и эсэмэску можно будет послать.
Но сейчас она должна проверить, точно ли имя подружки в самом верху списка контактов. Просто необходимо убедиться. Казалось, станет спокойней, если удостовериться, что в любой момент можно не глядя нажать на кнопку и связаться с подружкой. Включив телефон, девочка смотрела на имя подруги, словно это было имя любимого, с которым она долго не могла встретиться; в этот миг лифт, издав звук «тэн», остановился на нужном этаже. Двери открылись, а свет экрана погас.
Хотя первоначальное ощущение ужаса и рассеялось, девочке по-прежнему было страшно; ее охватила дрожь, и чувства, о которых она раньше и не подозревала, терзали ее душу.
К счастью – если вообще в такой ситуации уместно это слово, – мужчина догадывался о ее душевном смятении и молча шел по коридору. Его уверенность успокоила девочку.
Впервые в жизни она помылась не дома. К лежавшему на бортике раковины мылу прилипли колечки чьих-то волосков, а между зубами у нее застряли щетинки от одноразовой зубной щетки.
Одноклассница сказала мужчине, что для девочки все это будет впервые. Поэтому он обещал заплатить ей вдвое больше обычного. И потому-то у него возникло желание снять на телефон то, как он будет заниматься с ней сексом. То самое видео…
О возможности съемки подружка не предупреждала, а мужчина включил камеру в тот момент, когда в ее междуножье вонзился его елдык; от ужасной боли девочка почти теряла сознание, все ее силы ушли на то, чтобы выдержать эту муку, и переживать еще и о том, что мучитель снимает на камеру ее обнаженное тело, она уже не могла. Когда все, наконец, закончилось, она была совершенно обессилена.
Позже она рассказала подружке об ужасной боли, которую испытала, и о том, как в тысячный раз мысленно поклялась никогда больше этого не делать.
О том, что мужчина снял видео, она промолчала. Почему-то ей показалось, что так будет лучше. Полученный опыт разрушил прекрасную картинку плотской любви, о которой она когда-то мечтала, а теперь даже думать об этом было неприятно. Как и вспоминать о той жуткой боли, которую ей пришлось пережить. Один лишь раз она вышла за границы, установленные моралью и правилами приличий, но для нее этого оказалось достаточно, поэтому, когда подруга передала ей предложение мужчины встретиться вновь, она отказалась, и та и перестала ее «соблазнять». Ведь у них уже возник общий секрет, а количество его подтверждений значения не имело.
Шло время, и страничка с воспоминаниями о том мучительном опыте постепенно перекрывалась новыми страницами, времена года сменяли друг друга, и у девочки появилась надежда, что она сможет обо всем позабыть. Но в конце осени та страница неожиданно раскрылась вновь. В Интернете всплыло видео.
Лицо ее было прекрасно видно. И, понятно, не только лицо. Первым, кто рассказал ей об этом, была та самая подружка. Включив воспроизведение записи, она всё переспрашивала: «Это ведь ты, верно? Это ведь точно ты?»
Девочка была так поражена, что не могла ничего сказать. В голове было белым-бело, словно кто-то ластиком стер все мысли, и какое-то время она сидела совершенно потерянная. «Это что же тот дядька видео снял?! Как же ты ему позволила? Нет, я скажу ему!..» – не смолкала подружка. И, наконец, мысли, словно поток из прорвавшейся плотины, вновь на нее хлынули…
С того дня они с подружкой стали искать сайты, на которых было выложено видео под названием «Первый опыт», а потом обратились в полицию. Жалобу подала подруга, сказав, что в записи фигурирует девочка очень похожая на ее одноклассницу и что видео это распространяется в Интернете с бешеной скоростью.
Полицейские объяснили, что при всем желании не смогут остановить распространение. Да, порносайты незаконны, но даже если их все отыскать и закрыть, то и тогда, раз уж видео попало в Сеть, установить абсолютно всех распространителей не представляется возможным.
Так девочки узнали, что попавшее в файлообменник уже нельзя удалить из Сети и что нет иного средства, кроме как затаиться и ждать, пока не спадет интерес к этому видео и поступившие новинки не оттеснят его в конец списка. И это было все равно что ждать, когда скрытые в почве на глубине остатки древнего папоротника превратятся в каменный уголь.
Девочка даже не могла подать заявление на мужчину, который так ужасно с ней обошелся. Конечно, его вполне можно было привлечь по статье о распространении порнографических материалов с участием несовершеннолетних, но ведь и она не была чиста перед законом. Разумеется, ей полагалось гораздо меньшее наказание, но это, если смотреть на дело со стороны; ее же охватывал ужас при одной мысли о допросе или аресте.