— Достопочтенный, ты ведь не хотел кланяться. Почему ты намеревался отдать поклон?
— Я хотел отдать поклон Будде, но не тебе, — ответил Упагупта.
— Во имя милосердия избавь меня от трупа собаки, — попросил владыка мар Упагупту.
— Породи помысел о сострадании, стань защитником всех живых существ, и собачий труп обратится в нить подлинных драгоценностей. Но только породишь недобрый, греховный помысел, нить [опять] собачьим трупом обратится.
Ужаснулся владыка мар и постоянный добрый помысел в себе породил. В то время Упагупта, обретя духовный плод, живые существа в истинную веру обращал. Число тех, кто его стараниями обрёл все четыре духовных плода, сопоставимо со следующим: если каждый, обрётший духовный плод, положил бы палочку небольшой длины в помещение, которое в шестьдесят раз выше, длиннее и шире этой палочки, то это помещение оказалось бы целиком заполненным такими палочками.
Все люди стали восхвалять и прославлять Упагупту, говоря:
— Велики твои достоинства, поэтому ты бесчисленное количество живых существ в истинную веру обратил.
— Если я, — сказал Упагупта, — в то время, когда пребывал в мире животных, живые существа также обращал в истинную веру и делал их обладателями благородного [духовного] плода, то ныне стоит ли говорить об обращении в истинную веру?
— Соизволь поведать нам, — попросили многочисленные окружающие, — каким образом ты прежде живые существа в истинную веру обращал.
И рассказал Упагупта. В давно прошедшие времена здесь, в Варанаси, на "Горе встреч риши", пребывало пятьсот пратьекабудд. В то время одна обезьяна ежедневно наблюдала за жертвоприношениями и поведением пратьекабудд. Затем пратьекабудды ушли в другое место, а на горе стало обитать пятьсот бродячих брахманов. Некоторые из этих брахманов совершали жертвоприношения солнцу и луне, некоторые — божеству огня. Те, кто совершал жертвоприношения солнцу и луне, поднимали одну ногу в направлении солнца и луны. Поклонники же божества огня каждое утро возжигали огонь.
Тогда обезьяна схватила рукой поднятые ноги тех брахманов и дернула их вниз, а также потушила огонь у тех, кто его возжёг. Затем она села выпрямившись, как сидят в позе медитации. Тут бродячие брахманы сказали один другому:
— Похоже, что эта обезьяна хочет сказать нам: "Поступайте так!" Давайте мы так же сядем, выпрямив тело, и подумаем над смыслом этого. И как только бродячие брахманы сели в такую позу, они проникли умом в её смысл и стали пратьекабуддами.
— В той жизни, в то время, — сказал Упагупта, — я и был той обезьяной.
— Почему же ты возродился тогда в теле обезьяны? — спросили окружающие.
— Давным-давно, девяносто калп тому назад, — рассказал Упагупта, — когда в мир явился будда Випашьин, в Варанаси, на "Горе встреч риши", обитали монахи.
В то время один монах, обретший духовный плод, быстро шёл по вершине горы. Тут один молодой монах сказал ему:
— Монах, ты такой же быстрый, как обезьяна. По этой причине и вследствие этого он был обречён иметь тело обезьяны в продолжение пятисот рождений. Поэтому следите за речью своей и не говорите грубых слов.
Когда Упагупта излагал это поучение, некоторые из многочисленных окружающих обрели духовный плод вступления в поток, одного возвращения, невозвращения и архатства. Некоторые взрастили благой корень становления пратьекабуддой. Некоторые породили помысел о наивысшем духовном пробуждении. И бесчисленное множество было тех, кто обрёл невозвращение.
Джатака об отшельнике и мышонке
«Ничтожный, обретя почёт, готов убить хозяина».
Так мышонок, тигром сделавшись, аскета вздумал убить.
Читраварна спросил Советника:
— Как это?
И тот рассказал.
В лесу, где совершал подвижничество великий риши Гаутама, жил отшельник Махатапа. Однажды он увидел там мышонка, принесённого вороной. Тогда по присущему ему состраданию этот отшельник вырастил его, кормя зёрнами риса.
И как-то кошка побежала к мышонку, чтобы съесть его. Видя её, тот укрылся на груди отшельника.
Тогда отшельник сказал:
«Мышонок, будь кошкой».
И вот эта кошка, увидев собаку, побежала прочь.
Тогда отшельник сказал:
«Ты боишься собаки, будь же собакой!»
Но собака эта боялась тигра.
Тогда отшельник превратил собаку в тигра.
Однако и на тигра этого отшельник смотрел, как на мышонка.
И видя отшельника и тигра, все говорили:
«Этот отшельник превратил мышонка в тигра».
Слыша это, тигр подумал:
«Пока остаётся в живых этот отшельник, до тех пор не исчезнет позорная история о моем истинном обличье».
Поразмыслив так, он собрался убить отшельника. А отшельник, видя это, сказал: «Будь снова мышью».
И превратил его в мышь.
Поэтому я и говорю: «Ничтожный, обретя почёт. . .»
Джатака о похвале достоинствам монашеского состояния
Тот, кто вступает в монашество, обретает чрезвычайно много благих заслуг. Тот, кто разрешит сыну или дочери, слуге, или кому-нибудь ещё вступить в монашество или сам вступит в монашество, становится обладателем неисчислимых благих заслуг.
Благая заслуга совершившего даяние позволяет ему в течение десяти рождений наслаждаться богатством или в шестиступенных божественных обителях беспрерывно возрождаться.
Но несравнима по величине своей благая заслуга того, кто разрешит вступление в монашество или сам в него вступит. Почему так? Потому что благая заслуга совершившего даяние исчерпывается, имеет конец. Благая же заслуга вступившего в монашество неизмерима, бесконечна. Если благая заслуга соблюдающего нравственные запреты позволяет стать риши, обладателем пяти видов трансцендентных способностей, или пользоваться радостями высокого мира Брахмы, то благая заслуга вступившего в монашество уму непостижима и не может она иссякнуть вплоть до перехода в нирвану. Благая заслуга того, кто построил ступу из семи драгоценных материалов, которая возвышается до обители тридцати трёх божеств, ни в какой мере не может спорить с благой заслугой вступившего в монашество.
Почему так? Потому что и ступу из семи драгоценных материалов могут разрушить злонамеренные глупцы. Благую же заслугу вступления в монашество разрушить нельзя.
Если алчешь благого Учения, то, кроме Учения Будды, другого такого учения нет. Так, если один искусный врач исцелит глаза ста слепых и вернёт им зрение или если сто человек должны быть ослеплены, а некто могучий спасёт их от опасности ослепления, то благие заслуги этих двух людей хотя и безмерны, но все же они не могут ни в коей мере спорить с благой заслугой разрешившего вступление в монашество или того, кто вступил в монашество. Почему так? Потому что глаза, подаренные теми двумя людьми, ограничиваются видением лишь мирских благ и радостей. К тому же природа телесных глаз есть природа, подверженная уничтожению: Если же разрешишь другому вступить в монашество или сам в монашество вступишь, то, наставляя и ведя другого, к концу калпы мира живых существ обретёшь несравненный глаз мудрости. Природа же глаза мудрости такова, что он не уничтожается с концом калпы. Вместе с тем благодаря подобной благой заслуге будешь беспрепятственно наслаждаться сколь угодно неисчерпаемыми благами в мире богов и людей до тех пор, пока в конце концов сам не станешь буддой. Почему так? Потому что дхарма вступления в монашество делает бессильным сонм мар и причисляет к сонму будд. Вместе с тем она уничтожает грехи и устраняет неблагие дхармы, а благие дхармы порождает. Она очищает от грехов и скверны, порождая деяния, ведущие к накоплению несравненных благих заслуг. Поэтому Победоносный говорил: "Благая заслуга вступления в монашество выше горы Меру, глубже моря и обширнее небесного пространства".
Если кто, помешав или воспрепятствовав вступлению в монашество, не позволил такому желанию осуществиться, то он совершил тяжкое греховное деяние. В результате подобного злого деяния человек как бы уходит в темноту, где ничего не видно, и попадает в полный мрак ада кромешной тьмы. Подобно тому как все реки и ручьи стекаются в море, так и после такого злого деяния все грехи собираются на теле твоём. Подобно тому, как огонь, появившийся в конце калпы, сжигает без остатка гору Меру, так и огонь ада живых существ сжигает такого грешника без остатка.
Если разрешить другому вступить в монашество или самому вступить в монашество, то благая заслуга от этого является чрезвычайно великой. Вступление в монашество означает омовение всей греховной скверны чистейшей водой священных книг, полное пресечение страданий сансары и является одной из причин вхождения в нирвану. Кто стопами, веру принявшими*, шествует по чистейшей почве религиозных нравственных запретов, отверстым глазом Дхармы различает благо и зло мира, по желанию своего сердца идёт благородным восьмеричным путём, тот достигнет града нирваны. Поэтому у старого ли, у молодого ли, вступившего в монашество или другим разрешившего в монашество вступить благая заслуга за это суть величайшая из великих.
В то время Победоносный, находясь в Раджагрихе, пребывал в роще Венувана, где обитают птички календаки. Один столетний домохозяин по имени Пэльке, услыхав, сколь неисчислимы достоинства вступления в монашество, подумал, почему бы и ему не вступить в монашество Учения Будды, и сказал своей жене, своим детям и слугам:
— Я вступлю в монашество.
Поскольку тот человек был очень стар и лишь докучал всем домочадцам, которые считали его совершенно бесполезным, то последние, услышав, что он выразил желание вступить в монашество, очень обрадовались и сказали:
— Вступай скорее, наступило как раз подходящее время. Тогда домохозяин покинул дом и пошёл в рощу Венувана просить Победоносного принять его в монашество. Придя в рощу Венувана, он спросил у монахов:
— Где пребывает великомилосердный Будда Победоносный, широко творящий полезные дела для богов и людей? Монахи ответили на это:
— Будда Победоносный ушёл в другое место, чтобы творить пользу для многочисленных живых существ.