ния. Увидев Миттавиндаку и узнав его, он спросил у пастухов:
"Любезные, да ведь он живёт у нас, куда же вы его тащите?"
"Почтенный, — отвечали пастухи, — он ворует коз, он вот и сейчас собирался уворовать одну, ухватив её за ноги. За это мы и изловили его".
"Лучше отдайте его нам в прислужники, — сказал тогда бодхисаттва, — пусть живёт под нашим присмотром".
"Ладно, почтенный", — согласились пастухи и, отпустив Миттавиндаку, пошли своей дорогой. Тут бодхисаттва обратился к Миттавиндаке:
"Где это ты пропадал столько времени?" И Миттавиндака поведал бодхисаттве о том, что с ним произошло.
"Вот, — сказал тогда бодхисаттва, — кто не внимает наставленьям друзей, неизменно терпит великие муки". И, поясняя сказанное, он спел такую гатху:
Кто друга наставлений не приемлет,
Словам работы дружеской не внемлет,
Тому, как Миттавиндаке, страданья
Терпеть — кто будет слушать оправданья?
С истечением же отпущенного им срока и наставник и Миттавиндака перешли в иные рождения в согласии с накопленными заслугами". Учитель повторил: "Этот Лосака, монахи, сам был повинен в том, что ему доставалось лишь малое, и сам достиг архатства!" И, закончив наставление в дхамме, Учитель истолковал джатаку, так связав перерождения: "Миттавиндакой был тогда тхера Лосака Тисса, известным же всему миру наставником — я сам".
(Перевод Б.А. Захарьина)
Джатака о голубе
Со слов: "Кто друга наставлений не приемлет..." — Учитель — он жил тогда в Джетаване — начал повествование о жадном и завистливом монахе. Учитель однажды обратился к этому жадному, завистливому бхиккху: "Брат мой, правду ли говорят, что ты жаден и завистлив?" "Правду, почтенный", — ответил монах. "О бхиккху, — молвил Учитель, — ведь и прежде ты был жаден и завистлив, тем и погубил себя, мудрые же по твоей вине лишились крова!" И Учитель поведал о том, что было в прежней жизни.
"Во времена стародавние, когда на бенаресском престоле восседал царь Брахмадатта, бодхисаттва родился в облике голубя. В ту пору бенаресцы, в стремлении творить добро, развешивали повсюду сплетённые из соломы птичьи домики, дабы птицы могли спокойно вить свои гнёзда. Повесил такой домик у себя на кухне и повар одного бенаресского торговца. Там и поселился бодхисаттва. На заре вылетал искать корм, с наступлением вечера возвращался. Так и жил.
Однажды некий ворон, пролетая над кухней, учуял запах рыбы и мяса, которые готовились там с острыми приправами. Позарился на них ворон и подумал: "Как бы отведать мне рыбы и мяса?" И, размышляя так, сел на землю неподалёку и просидел до вечера, пока не вернулся бодхисаттва, летавший на поиски корма. И когда он влетел в кухню, подумал ворон: "Вот этот голубь и поможет мне отведать мясо и рыбу".
Едва настало утро, ворон снова прилетел на то же место. Увидел бодхисаттву, который, как обычно, отправлялся на поиски корма, и последовал за ним, летя так близко, что бодхисаттва у него спросил:
"Зачем ты, друг, преследуешь меня?"
"Господин, — ответил ворон, — меня влечёт сиянье твоей славы, я везде и всегда хочу следовать за тобой".
"Но, друг, — ответил бодхисаттва, — ты ешь одно, я ем другое, и следовать тебе за мной не надо". Но ворон стал просить:
"О господин, ты будешь есть своё, а я — своё. Позволь мне только рядом быть с тобой".
"Что ж, — согласился бодхисаттва, — лети, но помни, ворон: ты должен довольствоваться малым".
Дав такое наставление ворону, бодхисаттва опустился на землю и принялся искать зёрнышки. Пока бодхисаттва насыщался, ворон шёл за ним и выклёвывал из-под коровьих лепёшек жуков и козявок. Набив живыми тварями брюхо, ворон приблизился к бодхисаттве и сказал ему: "Уж сколько времени ты насыщаешься, о господин! Есть лишнее — негоже!" К вечеру бодхисаттва насытился и вернулся в кухню, где жил; вместе с ним прилетел и ворон. Повар увидел его и сказал: "Наш голубь привёл с собой какую-то птицу". Сказав так, повар подвесил ещё один соломенный домик — для ворона. С той поры обе птицы стали жить вместе на кухне.
Однажды торговец, у которого служил повар, закупил много рыбы. Повар взял рыбу и развесил её на кухне. Ворон смотрел на рыбу жадными глазами и думал:
"Завтра непременно останусь дома и уж тогда наемся вволю". Всю ночь ворон не спал, мучаясь от жадности. Утром бодхисаттва снова собрался лететь на поиски корма и сказал ворону:
"Полетели, дружище!" Но ворон ответил:
"Лети, господин, без меня, а я не могу: животом маюсь".
"Вот уж, друг, — отвечал бодхисаттва, — никогда не слышал, чтобы ворон животом маялся. Что слабость одолевает ворона в одну из ночных страж — про это слышал! Но стоит ему фитиль проглотить — и слабость как рукой снимет. Может, тебе охота полакомиться рыбой, что тут развешана? Так ведь рыба для людей лакомство, а не для тебя. Полетим-ка лучше вместе искать корм".
"Не могу, господин", — отвечал ворон.
"Что ж, — сказал бодхисаттва, — посмотрим потом, правду ты говоришь или нет. Об одном лишь прошу: не поддавайся соблазну, довольствуйся малым". Сказал так бодхисаттва и улетел.
Повар тем временем нарезал рыбу. Потом приоткрыл крышки горшков, чтобы еда, которая варилась, не выкипала, на один из горшков положил сито, вышел на улицу и стал вытирать пот. Ворон, сидевший в домике, тотчас же высунул голову, оглядел кухню и, убедившись, что повара нет, подумал:
"Наконец-то исполнится моё заветное желание, и я полакомлюсь! Не знаю только, за что лучше приняться: за целую рыбу или за ту, что нарезана?" Ворон подумал-подумал и решил:
"Нарезанной рыбой будешь долго набивать брюхо, утащу-ка я лучше целую рыбину к себе в домик и там, не торопясь, съем".
Решил так ворон, вылетел из своего домика и сел прямо на сито. Раздался грохот. На шум прибежал повар и спросил:
"Что ещё там стряслось?" — и тут увидел ворона.
"А, — воскликнул повар, — этот злодей хочет сожрать рыбу, которую я приготовил для хозяина! А кто, спрашивается, меня кормит: хозяин или этот глупец? Да что проку от этого ворона?"
С этими словами повар запер кухню, поймал ворона, повыдёргивал у него все перья, растолок в миске имбирь, добавил тмина и других пряностей, насыпал соли и, перемешав всё это со скисшим пахтаньем, густо намазал этим месивом ощипанного ворона, а потом забросил его в соломенный домик. Там ворон и валялся, мучаясь от нестерпимой боли.
Вечером прилетел домой бодхисаттва, увидел ворона в столь бедственном положении и воскликнул: "О алчный! Не послушался ты меня и терпишь ныне из-за своей жадности великие муки!" И он спел такую гатху:
Кто друга наставлении не приемлет,
Словам заботы дружеской не внемлет,
Поплатится, как ворон, что советам
Не внял — и горько пожалел об этом.
И, добавив к этому: "Отныне и я не могу оставаться здесь!" — бодхисаттва улетел прочь, а ворона на кухне настигла смерть. Повар выкинул его вместе с соломенным домиком в помойную яму".
И Учитель повторил: "Не только ныне, бхиккху, жаден ты и завистлив, прежде ты был таким же, и ещё тогда из-за твоей жадности и завистливости мудрые принуждены были покинуть своё жилище!"
И, наставив слушателей в дхамме, Учитель разъяснил им суть четырёх благородных истин, после чего бхиккху сделался "невозвращающимся". Учитель же, связывая прошлую жизнь с нынешней, так истолковал джатаку: "Вороном в ту пору был жадный и завистливый бхиккху, голубем — я сам".
(Перевод Б.А. Захарьина)
Джатака о "ведаббхе"
Со слов: "Кто средств в слепой алчности не выбирает..." — Учитель — он жил тогда в Джетаване — начал рассказ об одном глухом к советам добрых людей бхиккху. "Не только ведь ныне, брат мой, ты никого не слушаешь, — молвил Учитель этому монаху, — ты и прежде оставался так же глух к советам умных людей и за своё непослушание был разрублен надвое острым мечом и брошен на дороге. Мало того: только из-за твоего непослушания погибла добрая тысяча человек!" И он рассказал о том, что случилось в прошлой жизни.
"Во времена былые, когда на бенаресском троне восседал царь Брахмадатта, жил в одной деревне брахман, которому ведомо было заклинание "ведаббха". И было, говорят, заклинание это дороже всех сокровищ, потому что стоило только вперить взор в небеса и произнести его при благоприятном положении созвездий, как тотчас же проливался дождь из семи сокровищ мира: золота, серебра, жемчуга, кораллов, топазов, рубинов и алмазов. Бодхисатта же в ту пору был учеником у этого брахмана. Однажды брахман по каким-то своим делам покинул деревню и направился в царство Чёти, взяв с собой и бодхисаттву. Дорога в то царство пролегала через леса, где жила шайка из пятисот разбойников, грабивших прохожих. Эти-то разбойники и схватили бодхисаттву и брахмана, знавшего "ведаббху".
Со всех, кто попадался им в руки, грабители брали выкуп: схватив двоих людей, одного всегда посылали за деньгами. Если, к примеру, они задерживали отца с сыном, то говорили отцу: "Ступай принеси нам денег, тогда отпустим твоего сына!"
Когда хватали мать с дочерью, посылали за выкупом мать; когда братьев разного возраста, вымогали у старшего выкуп за младшего, а когда в руки им попадались наставник со своим учеником, отправляли за выкупом ученика.
Задержав брахмана, знавшего "ведаббху", разбойники отправили бодхисаттву за выкупом. Прощаясь, бодхисаттва почтительно молвил наставнику: "Через день-другой я ворочусь, не падайте духом, послушайте только, что я вам скажу: нынче ночью расположение созвездий благоприятствует драгоценному дождю, но вы ни в коем случае не падайте духом, не произносите заклинание и не вызывайте дождь сокровищ. Иначе вы не только погибнете сами, но и погубите всех этих грабителей числом в пять сотен". И, дав такой совет наставнику, бодхисаттва отправился за выкупом.
С заходом солнца разбойники крепко связали брахмана и уложили его рядом с собой. Вскоре на востоке взошла полная круглая луна. Обозрев расположение созвездий, брахман помыслил: