Джос? Нет. Она достаточно долго общалась с ним, чтобы понять — быть убийцей не для него.
Зан мертв, и в любом случае — его сердце было чересчур чисто для этого.
Полковник Ваэтес? Он на должности, подходящей для сбора информации, пожалуй, лучше чем любая другая но — нет. Он не скрывает мыслей и она не чувствует в нем злых умыслов.
Кто остается? Ден Дхур? Репортер прикидывается циником, но им явно не является; и сама Баррисс не чувствововала в нем столько зла, чтобы он мог убивать других.
Итак. Кто из тех, с кем контактирует Баррисс мог быть на должности, подходящей для сбора ценной информации? И кто мог хладнокровно убивать тех, с кем он или она работает?
Никто из тех, кого она касалась Силой, не был на это способен. Тут были доктора, медсестры, медтехники — и все они стремились спасать жизни. Она чувствовала в них силу этого стремления, а Сила не лгала.
Стоп. Да, верно что Сила не лжет — но она также и не всегда говорит правду. Тут есть двое, кого она знала, но не могла сканировать глубже самой поверхности: Толк ле Трене лоррдианка читающая лица как детскую книгу, но строго контролирующая свои мысли и эмоции; и Кло Мерит, экванийский психолог, который также благодаря усердным тренировкам владеет ментальным щитом, скрывая за улыбкой свои мысли и чувства.
Толк была медсестрой в чине лейтенанта, но ей не так уж невозможно было получить доступ к закрытой информации, особенно учитывая ее способность читать по лицам. Мерит, как психолог, тоже был в подходящем для этого положении.
Но как мог кто-то из них быть шпионом? Толк и Джос были влюблены, Баррисс видела это в каждом их жесте и взгляде друг на друга. Мог ли тот, кто любит, быть способным на массовое убийство?
Да, несомненно, если стоило верить истории. Ты можешь любить сестру и все же убить брата. Так случалось в все времена.
И все же Баррисс не желала верить что это Толк. Если шпион — она, это значит что на ее совести будет еще одна смерть — ибо откровение о ее вероломстве несомненно убьет Джоса. Если не сразу, то со временем. Он никогда не оправится от такой раны.
А Мерит? Психолог, который который с утра до вечера исцелял раны психики, утешал терзания и боль души? Как он может быть шпионом?
Обе кандидатуры казались невероятными. И все же, когда Баррисс рассматривала их, собрав в кулак все спокойствие и бесстрастность — то, что один из них шпион, выглядело все более и более вероятным.
Она вдруг припомнила еще один факт — и Толк и Мерит были на "Медстаре", когда произошел взрыв. Толк вернулась изменившейся. Она разошлась с Джосом. Сейчас это, похоже, выправилось; но — что это значило? Была ли Толк искренне шокирована катастрофой? Или на нее так повлияла вина?
Мерит не говорил о своих чувствах по поводу диверсии, в этом она была уверена — по крайней мере не за игрой в саббак. Насколько ей было известно, огромный экваниец после прогулки наверх оставался таким же — несколько вкрадчивым и профессионально внимательным к своим пациентам — каким и был раньше. Но было это показателем бессердечия профессионального убийцы или просто способностью отрешиться и тем избежать опасности перегореть — что было вечной угрозой для психолога?
На этот момент у нее не было доказательств, чтобы обвиниить кого-либо из них.
Есть записи — и если кто-то еще из этого Ремсо был на орбитальной базе, когда произошла диверсия, то их тоже придется включить в список подозреваемых. Но если нет?…
Толк? Или Мерит?
Чем больше Баррисс думала над этим, тем больше она уверялась, что секретный агент кто-то из них. Ничто другое не подходило. Всякий убийца с разумом, открытым ее прикосновению, был бы похож на коптящую лампу среди всего этого лечащего люда. Она не проглядела бы его.
Она знала, что у нее есть простой способ узнать правду. Она остановилась на полпути к домику и повернула к операционной. Простой, грубый способ. Порой он и есть лучш…
Вспышка света сверкнула над головой, сопровожденная почти сразу же оглушительным "БУМММ!". Баррисс вскинула голову и увидела расплывающееся пятно жара от взорвавшегося на силовом куполе артиллерийского заряда.
Их атакуют!
Она бросилась к операционной.
Ден с выпивкой в руке рванул к выходу из кантину и покинул здание как раз, когда еще один заряд мортиры ударил в силовой купол наверху, наполнив воздух обжигающим глаза светом и грохотом.
Он скривился. Похоже, ему не придется никому рассказывать что бота, наконец, протухла. Судя по всему — очевидно, что кто-то уже шепнул такое словечко.
Небольшой отряд солдат рысцой промчался через внутренний периметр купола, направляясь к выходу в сопровождении пары небольших транспортеров, тащивших дополнительную броню и боеприпасы. За пределами купола начинали собираться крупные силы.
Ден выпрямился и задумчиво отпил своего "Банта Бластера".
— Судя по всему, мой рейс задерживается. — пробормотал он.
Когда в операционной медленно утихло эхо от последнего разрыва Джос проговорил:
— Как же меня достал этот цирк. — Он взглянул на потолок и прорычал: — Эй! Мы медицинское отделение — у нас тут нет ничего такого, что стоит взрывать!
Раздался очередной взрыв, но в операционной он почти не почувствовался. Всего лишь лязгнули несколько лотков на столе и булькнули контейнеры с бактой.
— По-моему, они тебя не услышали. — заметил И-Пять.
Он увидел улыбку Толк сквозь ее маску. Он почувствовал ее словно солнечный луч на коже. Он не хотел чтобы с ней что-то случилось… но если он умрет сейчас — он умрет счастливым.
Он вскинул взгляд и заметил лицо Дена Дхура за окном у двери операционной. Маленький репортер должно быть стоял на стуле или чем-то еще.
Ден поднял стакан, полный чего-то зеленого, показал Джосу неслышный тост и осушил его.
Джос кивнул ему, затем вернулся к работе. С этим пациентом он почти закончил. Лучше всего залатать его, а потом попробовать разобраться что же происходит.
Баррис добралась до операционной. Она увидела Дена, стоящего на столике перед окном и повернула к нему. Не повредит еще раз проверить то, что она уже обдумывала.
— Ден, я хочу чтобы ты для меня кое-что сделал.
— Подробнее.
— Открой мне свои мысли.
Он нахмурился.
— Зачем?
— Пожалуйста.
— Ну ладно. Но если увидишь что-то неприятное — сама виновата.
Она потянулась к нему Силой…
Он был именно тем, кто рискнул своей жизнью чтобы спасти инструмент Зана Янта; совершив самоотверженный акт героизма, который он упорно отрицал. Она почувствовала его разум — острый, гибкий, яркий. В нем были и темные пятна, сожаления и потери — но ничего настолько темного как убийство.
— Благодарю. — сказала она.
Очередной взрыв раскатился над ними. Ден глянул вверх, потом опять на нее.
— Двухсотмиллиметровая мортира. Они могут швыряться такими пока местное солнце не выгорит — щит им не пробить. Но когда они подтащат пучковые ускорители и гигаваттные лазеры — у нас будут неприятности. А они их подтащат. Пока что они просто треплют нам нервы.
Он замолчал, допил выпивку и швырнул стакан в ближайшую стену. Стакан был сделан из чего-то прочного — он звякнул, но не разбился.
— Зачем ты это расказываешь. — поинтересовалась она. — Ты знаешь почему это происходит?
— У меня была отличная мысль. Не то чтоб сейчас она была полезна… Бота вырождается, теряет свои качества. Свежевыросшие растения становятся чем-то, что больше не работает как лекарство. Подозреваю, что сепаратисты это узнали и собираются захапать все, что еще осталось.
— А ты как это узнал?
— Баррисс, это моя работа — узнавать факты. Я собирался разболтать это собутыльникам, прежде чем свалить с И-Пять, но… — он пожал плечами и посмотрел вверх. — Как-нибудь расскажешь мне — зачем был этот балаган с открыванием разума, хорошо?
— Как-нибудь. — пообещала она. Если мы выживем. Потом она прошла через холл в дезинфекционную комнату операционной, натянула хирургический халат, но не стала чиститься и надевать перчатки. Она не будет близко подходить к пациентам.
Она направилась к Джосу и Толк.
— Баррисс, что за заваруха? — спросил Джос. Она могла уловить изменения в его голосе Какие бы демоны его ни беспокоили — у них изрядно поубавилось сил.
— Мне на минутку надо поговорить с Толк.
Толк иронично подняла бровь.
Баррисс вздохнула. Это было рискованно. Если шпионом была Толк, то просьба убрать мысленные щиты выдаст тот факт, что Баррисс ее подозревает. У нее могло быть оружие, и если она шпион — ей не составит труда пустить его в ход. Баррисс может защитить себя, она в мгновение ока может выхватить световой меч из-под хирургического халата через разрез на боку — но риску подвергнутся другие. Шальной бластерный выстрел может в кого-нибудь попасть.
Еще один заряд мортиры ударил в щит. Ден был прав — куполу на них наплевать — если, конечно, он опять не сломается — но это, мягко говоря, действовало на нервы. И невозможно было сказать когда атака начнется всерьез.
Столкновение было риском — но Баррисс чувствовала что он невелик. И она знала, что должна пойти на него — жизнь не всегда похожа на тихую гавань. Порой ты должен плыть по бурному морю и рисковать уйти на дно. Время не будет ждать более подходящего момента. Кто знает, какие еще подлые планы шпион, быть может, уже приводит в действие.
— Баррисс?
— Толк, мне нужно, чтобы ты убрала свои мысленные щиты и открылась для меня. Это важно.
Толк не раздумывала.
— Хорошо.
С этим простым словом Баррисс уже знала ответ. Касание разума лишь подтвердило его. То, что исходило от Толк, было окрашено любовью к Джосу Вондару, ее достоинством и гордостью за себя как за врача. И в ней не было ничего, связанного со шпионажем или диверсиями.
Это значило что под обоснованным подозрением остается лишь одна персона.
— Спасибо, Толк.