Кейтлин:
А когда у тебя был последний день рождения?
Кам:
Когда запустили обнимательную машину.
Кейтлин:
Ты нам даже не сказал!
Кам:
Ничего-ничего. Зато я подсыпал четверть фунта чистого кокаина в колу Ковбоя. Вот и отметили.
Кейтлин:
Было здорово! Классно повеселились, хотя никто ничего и не понял. У меня в клавиатуре до сих пор попадается конфетти.
Кам:
Я стараюсь радовать людей.
Кейтлин:
У тебя получается.
Кам:
(жестом показывает, что копирует другого) Если заботиться о своих друзьях – преступление, приходите и арестуйте меня прямо сейчас.
Кейтлин:
Неплохо! Вылитый Джон Доу! (общий друг)
Кам:
Спасибо. Ты знакома с матерью Джона?
Кейтлин:
Да.
Кам:
Хочешь – верь, хочешь – нет, из всех людей, кого я встречал, в нее я бы мог влюбиться.
Кейтлин:
Правда? Наконец всплывают интересные подробности… Ты хочешь сказать, что мог бы сойтись со свободой? (свобода с маленькой буквы – так зовут одну ультралесбиянку)
Кам:
Она сильная, уверенная в себе женщина, совсем не похожая на китаянок.
Кейтлин:
Очень может быть, что свобода станет моей свекровью.
Кам:
Что?
Кейтлин:
Ты не знаешь?
Кам:
О чем?
Кейтлин:
Мать Итана сбежала от мужа к свободе и живет с ней в общине лесбиянок. В домишке без электричества и водопровода.
Кам:
(нет ответа)
Кейтлин:
Кам!
Кам:
Это правда?
Кейтлин:
Правда. У отца Итана депрессняк. Он сидит дома с выключенным светом и пьет ром с «Гаторадом».
Кам:
Да, и на танцы не пришел! (Кам и отец моего бойфренда занимаются бальными танцами.)
Кейтлин:
От отчаяния Итан впустил в дом Эллен, девчонку, которая бегала за Джимом. Ей стало так скучно, что она ушла и больше за ним не бегает.
Кам:
Понятно.
Кейтлин:
Давай вернемся к любви. Если ты считаешь, что не способен на это чувство, наверняка ты как-то используешь нерастраченную энергию.
Кам:
(после паузы) Мне нравится сводничать. Если двое подходят друг другу, я их знакомлю. Если что-то не срастается, могу вмешаться… чтобы в конце концов все было хорошо.
Кейтлин:
Значит, ты как Интернет, только в реале.
Кам:
Ты мне льстишь. Хотя так и есть.
Кейтлин:
А твоя семья? Где она?
Кам:
Пф-ф-ф… У меня нет семьи.
Кейтлин:
Ты сирота?
Кам:
В каком-то смысле.
Кейтлин:
Ой, как мило! Распусти об этом слух, и девушки будут виться вокруг тебя толпами! Это даже лучше, чем ходить без рубашки со щенком на руках.
Кам:
Я предпочитаю с достоинством молчать. Вообще-то теперь моя семья – это вы, глупые обитатели Джей-Пода.
Кейтлин:
О боже, сейчас заплачу!
Кам:
На… (сует руку в карман за салфетками, не находит, достает бумажник и протягивает мне стопку пятидесятидолларовых банкнот) Вот, возьми!
Кейтлин:
Спасибо, Кам. (Сморкаюсь.) Они что, настоящие?
Кам:
Нет. Отличная подделка, а?
Кейтлин:
Классная. Супер! Моих предков однажды арестовали за чемодан фальшивых пятидесяток. Я глянула на деньги и говорю: «Как вы могли взять такую бездарную подделку? Так вам и надо, что вас арестовали! Их же как будто печатан младенец на подержанном принтере «Лексмарк Про» без тонера».
Кам:
А они что.
Кейтлин:
Мама сказала: «Ну, нас попросили передать чемодан… У них была наклейка на бампере «Горжусь, что я американец», где-то как раз взорвали чье-то посольство, вот мы их и пожалели.
Кам:
Ох уж эти родители…
Кейтлин:
Не говори! На Рождество в тот год я подарила им счетчик банкнот «Самсунг» модели СРС 993С-1 со встроенной проверкой. Обрабатывает больше тысячи банкнот в минуту.
Кам:
С сенсорами ширины для определения бумажек разного размера, чтобы случайно не посчитать купюры разных номиналов?
Кейтлин:
Нет, это модель OMAL 75D.
Кам:
Ах да. Как я мог подумать?..
Кейтлин:
Так вот, раз речь о любви, надо непременно поговорить о твоих родителях. Ты можешь мне что-нибудь рассказать?
Кам:
Я был вторым сыном от Жены Номер Четыре.
Кейтлин:
Это хорошо или плохо?
Кам:
Наверное, плохо, потому что мне самому пришлось выкарабкиваться из Пекинского ненавазелиненного докапиталистического сфинктера – но и хорошо, потому что я нашел свой жизненный путь. Думаю, это важно.
Кейтлин:
А первый сын от Жены Номер Один?
Кам:
У него ужасно скучная жизнь.
Кейтлин:
Чем он занимается?
Кам:
Управляет сетью из пятисот массажных салонов в южных провинциях. Я в таком однажды был. Там разбавляют детское масло рапсовым, за душ берут отдельную плату, а вода – температуры плевка.
Кейтлин:
И к нему приходят во второй раз?
Кам:
Казалось бы, на свободном рынке легче выжить, если предоставлять лучшие услуги. Вместо того он убивает конкурентов. По-моему, слишком просто. Но я получаю некоторое удовлетворение оттого, что продаю ему рапсовое масло отсюда, из Ванкувера.
Кейтлин:
Ты всегда помогаешь людям!
Кам:
Пытаюсь. Честно пытаюсь.
Кейтлин:
Ты когда-нибудь уделял время отцу?
Кам:
Нет. Этот вопрос решил сын Номер Один.
Кейтлин:
Собственного отца?!.
Кам:
Понимаю… Но где провести черту? Впрочем, честно скажу, это был несчастный случай. Запускался пятисотый салон, пришел отец и нажрался японского персикового саке и остатков какого-то наркотика для «дружеского изнасилования», который раздавали в Гонконге за день до того на запуске нового аромата «Шанель».
Кейтлин:
И?..
Кам:
Вдруг кто-то выкатил канистру с гелием и набор воздушных шариков. Отец решил, что будет очень смешно поговорить тонким голосом. Он вдохнул гелий, все капилляры в его легких разорвались, и он умер на месте.
Кейтлин:
!!!!!!!!
Кам:
Что?
Кейтлин:
!!!!!!!!
Кам:
Что?
Кейтлин:
Ты не знаешь?
Кам:
Чего не знаю?
Кейтлин:
Так умер один из бывших джейподовцев.
Кам:
Да ты что! Черт! Мне не по себе.
Кейтлин:
Правда.
Кам:
!!!!!!!!
(Примечание: Кам извинился и на несколько минут ушел в свою комнату. Вернулся в гораздо лучшем расположении духа.)
Кейтлин:
Иногда наркотики помогают нам справиться с проблемами.
Кам:
Согласен. Может, закончим? Нахлынуло слишком много болезненных воспоминаний.
Кейтлин:
Нет проблем! Спасибо за интервью, Кам, и за то, что ты помогаешь стольким людям.
Кам:
Это мое призвание.
Интересно, что делают электроны в жестком диске моего старого ноутбука, который валяется где-то в шкафу. Как вообще выглядит электрон, когда никуда не движется? Он похож на драже «ММ» из рекламы, развалившееся в шезлонге? Или на стальной шарик от подшипника, который злобно завис над протоном? А как электрон включают и выключают? Кто его данжен-мастер? И если электрон обладает только отрицательным зарядом, как он вообще существует? Это как магнит, у которого один полюс, или северный, или южный. Монополь. Так не бывает!
Я выразил свои сомнения в Джей-Поде, а Бри даже головы не подняла.
– Кварки. Первый раз в первый класс.
– Кого-то не взяли в математическую группу, – добавил Злобный Марк.
– Эй, Марк, передай сюда бонг! Меня посетила мудрая мысль о субатомных частицах.
– Бри, почему вода мокрая?
– Марк, почему котята пушистые и славные?
– Обожаю пушистеньких котяточек!
– Детка, не напрягай головушку! Мы больше не будем тебя обижать!
– …Хватит уже издеваться!
Выставили меня полным идиотом, а ответа так и не дали. Да еще в Гугле ничего путного не нашлось, что меня обычно очень раздражает.
Я не выдержал и спросил еще кое-что. Зря.
– А как вы думаете, когда-нибудь изобретут способ передавать электроэнергию на большие расстояния без проводов?
Бри усмехнулась:
– Вообще-то уже придумали. Называется рентгеновское излучение.
Джон Доу нагуглил классные фотки людей, стоявших на крышах домов в Чернобыле в ту самую ночь. Даже на расстоянии мили от взрыва до них доходил эквивалент десяти флюорографий в секунду.
– Это место специально оставлено пустым
– Покойники, – вздохнул Джон Доу.
Сегодня в половине пятого Брюс Пао убил «Спрайт-квест». Мерзко.
Мы смирились с потерей всего за сорок пять секунд. Злобный Марк рисует новый столб для футбольных ворот; Бри убежала на охоту в ближайший паб. Кейтлин заметила:
– Как будто игры никогда и не было.
Я не мог не согласиться. Внутри было… пусто. Пустота.
Это место специально оставлено пустым
м
е
т
Он
р
Б
лин
е
***
Стив ведет себя так, словно с игрой ничего не случилось. Правда, дело не в психологии. Около полуночи он подошел ко мне и предложил съездить к моим родителям.
– Стив, мамы нет дома. Она в коммуне.
– Мне нужна не твоя мать, а отец.
– Зачем?
– Увидишь.
Отец напился и не говорил, а стонал. Стив попросил, чтобы я помог затащить отца в «туарег».
– Только если скажешь, куда мы его везем.
– На студию звукозаписи. Нам нужен голос Рональда. Твой пропитый и несчастный папаша – идеальный вариант. Я плачу за сессию из своего кармана.
– А если его вырвет на заднем сиденье?
– Не вырвет. Люди, выигравшие войну, не блюют. Они загоняют тошноту внутрь, а потом выдавливают в виде дорожной инфраструктуры и жестких пенсионных планов.
– Мой отец родился после войны.
Тело отца было расслабленное, как садовый шланг, что осложняло нашу задачу. Перед тем как плюхнуть его на сиденье, Стив легонько ткнул его в печень. Отец изрыгнул хриплый влажный вопль:
– Черт побери!
– Нужны еще доказательства? Если он не Рональд, то кто же? Стив был прав. Из пьяного в дымину отца получился отличный Рональд Макдоналд.