— Благодарю вас, мистер Джекаби.
— И еще одно, — продолжил он. — Мертвые обычно не хранят ничего в карманах. Согласно традициям… — Он указал на мое лицо.
— Что — согласно традициям?
— Вам придется держать его во рту во время перехода.
— Чудесно, — вдохновилась я, разглядывая потрепанную кожу.
— Будь осторожнее, — встревоженно обратилась ко мне Дженни.
— Не беспокойся. Я буду очень осторожна.
Я шагнула вперед, засунув за щеку кошелек, по вкусу напоминавший соленый поношенный ботинок, стараясь не думать о съежившемся обрывке овечьих кишок внутри.
— Готова? — спросил Харон.
Я кивнула.
— Тогда иди за мной.
Я шагнула через ручеек, из солнечного света в прохладную тень. Секунду ничего не происходило, а потом у меня подкосились колени, и я полетела куда-то вниз.
Уже мертвая.
Глава двадцать седьмая
Я обернулась. Тело мое лежало на земле, и не самым изящным образом. Щека прижалась к холодным камням, растрепавшиеся волосы упали на глаза. Одна рука была заведена за спину под неестественным углом. Меня замутило, я замерла.
— Сюда, — велел Харон.
Я вынула кошелек изо рта, следуя за перевозчиком по тропе прочь от своего безжизненного тела. Глаза постепенно привыкли к полутьме, но разглядывать было особенно нечего. Внутри дерево выглядело таким же, как и снаружи, только темнее. Пещера шла вниз, под землю. Я слышала, как где-то поблизости капает вода. Внутри дерева ручеек стекал через ряд порогов, пока не вливался в широкую подземную реку, над водами которой клубился туман.
Спустившись по ступеням, мы вышли на берег реки, и Харон протянул свою костлявую руку. Я вынула из кошелька две монеты и передала их ему. Харон выхватил их, потер друг о друга и удовлетворенно улыбнулся, услышав звяканье.
— Оболы. Давненько мне не платили оболами.
В голосе его чувствовалось удовольствие, но на худом лице не отображалось ни следа эмоций. Одна из монет засветилась рубиново-красным и вдруг рассыпалась в пепел под его пальцами. Другую он подставил под луч падавшего сверху света, поглаживая ее поверхность пальцем.
— Восемь халков — обол, шесть оболов — драхма. Один обол, чтобы оплатить переправу, — проговорил он, протягивая мне монету обратно. — Я не беру лишнего.
Я поблагодарила его, взяла монету и вернула ее в кожаный кошелек. Харон подошел к древнему причалу и схватил длинный шест, лежавший среди полусгнивших веревок. С одного его конца свисали три небольшие палки на цепи, что делало его похожим на старинное оружие. Харон потряс им, как будто отгонял мух. Палки пропали, и на мгновение мне показалось, что в руках у него коса с длинным изогнутым лезвием, но потом орудие в его руках снова превратилось в шест. К верхнему концу он немного расширялся, но в целом выглядел всего лишь как длинная палка, выструганная из обычного дерева.
Отвязав от причала веревку, Харон сильно потянул ее, и из тумана медленно выплыл деревянный корабль, ткнувшись носом в пристань. Это было длинное, но мелкое судно с побелевшими от времени поперечными балками, похожими на торчавшие из угольно-черной груди ребра. Нос и корма корабля загибались вверх, причем на носу была вырезана фигура в виде рычащего дракона.
— Это ваш корабль? — не удержалась я от вопроса.
— Тебя что-то смущает?
— Нет, вовсе нет. Просто это немного не то, чего я ожидала. На картинах обычно изображена лодка или что-то вроде гондолы. Вам не кажется, что он слишком большой, чтобы им управлял один человек?
— Это викинги постарались. Редкостные упрямцы, но отличные кораблестроители. Он особенный, плавает по рекам, словно рыба в воде. Но ты права, обычно я перевожу не так уж много душ, просто в прошлый раз была целая компания. Постой-ка.
Он схватил нос обеими руками и толкнул его вверх. К моему удивлению, корабль чуть-чуть приподнялся, а затем сложился пополам. Части деревянной конструкции входили друг в друга, словно детали складной коробочки для ювелирных украшений, и через несколько мгновений на волнах перед нами покачивался ялик размером вдвое меньше первоначального судна. Перевозчик заложил руки за спину и оглядел свое транспортное средство.
— Так-то лучше.
— Невероятно! — воскликнула я. — Как это работает?
— Магия. Или наука, или как там это теперь называют. Творение кузнецов Нидавеллира, достался мне в подарок от древнего короля. Его еще называли Отец Убитых. Очень был популярным в свое время. Его днем была среда. У вас до сих пор есть среды?
— Среды? — переспросила я.
Харон прошел к носу лодки, а я села на деревянную скамью. Лодка пахла солью и костром.
— Ну да, среды до сих пор есть…
Харон кивнул.
— Так вот, этот корабль принадлежал ему. В этих корнях есть проход, ведущий к его чертогу.
Погрузив шест в воду, он оттолкнулся, и лодка устремилась прямо в туман.
— Его люди забавлялись тем, что пытались проскользнуть мимо меня. Бывало, всю реку усеивали их драккары. Они забирали с собой свои корабли, когда умирали.
— Вы говорите про викингов?
— Ну да.
— Я думала, вы грек.
— Не особенно интересуюсь политикой. Я перевозчик.
— Но вы настоящий. И это место настоящее.
— Ага.
— Так кто, в конце концов, прав?
— Не понял вопроса.
— Насчет посмертного существования. Существует множество версий, не могут же они все оказаться правдой. Рай, Ад, Вальгалла, Земля Счастливой Охоты — что из этого правда? Если вы реальны, то реально ли царство Аида с Элизием, Тартаром и прочим?
— Почему они не должны быть реальными?
— Ну, потому что вы только что сами говорили про Вальгаллу.
Лодка скользила вперед, прорезая мачтой туман, расходившийся призрачными вихрями над поверхностью реки, которые отражались в темной, словно старое вино, воде.
— Тебе известна притча про слепцов и слона?
— Боюсь, не слышала такой.
— Мне ее рассказала одна женщина из провинции Хунань. Однажды в далекую деревню прибыл незнакомец со слоном. Все тут же всполошились и побежали его смотреть, включая трех слепых мужчин, которые не знали, что это за животное. Они решили ощупать его.
Первый подошел к голове слона, протянул руку и нащупал кожаное ухо. Второй подошел сзади и схватился за щетинистый хвост. Третий погладил бок.
«Какое странное создание этот слон, — сказал первый. — Такой плоский, похожий на развешанное на веревке белье». «О чем ты говоришь? — сказал второй. — Это вытянутое животное с грубой щетиной на конце, словно прутья метлы». «Вы оба ошибаетесь! — воскликнул третий. — Этот зверь широкий и прочный, словно стена». Все трое продолжали спорить, но так и не пришли к единому мнению.
Харон поднял шест, позволяя кораблю некоторое время идти своим ходом.
— Итак, — промолвил он наконец, — кто из них был прав?
— Все были, — решила я. — Просто они не видели общей картины.
— Хороший ответ.
Мы поплыли вдоль противоположного берега, и я заметила что-то в тумане, хотя поначалу и не могла разобрать деталей. Когда же мы приблизились, я ахнула. Сквозь дымку вырисовывался силуэт огромного зверя с длинным рылом.
— Это что, адская гончая? — прошептала я.
— Это Амат.
— Амат?
Харон взмахнул шестом, и туман послушно расступился. На берегу стояла вовсе не собака, хотя создание это походило на множество других животных сразу. Голова крокодила, грива и передние лапы льва, массивные задние ноги гиппопотама. Глаза горели красным, словно прожигая нас насквозь, но вскоре странное существо скрыл туман, и мы поплыли дальше.
Я открыла рот, но не знала, что сказать.
— Она не похожа на то, что ты ожидала увидеть?
— Она? Нет, не похожа… Наверное, я ожидала увидеть каких-нибудь красных бесенят или хор бледных ангелов в белых одеждах и с арфами. — Я обернулась, вглядываясь в дымку. — Амат немного отличается от них.
— Они тут тоже есть.
Харон сбавил ход. В клубящемся тумане проступали самые разные силуэты и лица. Я не могла бы с уверенностью сказать, какие из них существовали на самом деле, а какие были плодом моего воображения.
— Бесенят, честно сказать, я недолюбливаю, но если хочешь, можем выбрать путь, чтобы проплыть мимо них.
— Нет-нет. Я не против и этого. А трудно тут ориентироваться?
— Я никогда не теряю дороги.
— А как вы думаете, я смогу найти свою?
— Не знаю.
— Я ищу некоего человека по имени Лоуренс Хул. Не подскажете, как мне его разыскать?
— Река не всегда выводит тебя туда, куда тебе хочется, — пророкотал Харон. — Но всегда — куда тебе нужно.
— Ну, это немного утешает.
— Ты столкнешься с испытаниями. — В тоне Харона не слышалось ни сочувствия, ни угрозы. — Испытания бывают всегда.
— Я так и подозревала, — глубоко вздохнула я. — Какие испытания?
— Я не знаю, какие именно будут у тебя. Их бывает много. Иштар однажды пришлось снимать предметы одежды у каждых ворот, которые встречались ей на пути, и в итоге она предстала перед всеми чудищами подземного мира полностью обнаженной.
— Похоже на испытание, придуманное проказливым школьником.
Харон пожал плечами.
— Ра пришлось сразиться с большим змеем. Персефона воздерживалась от пищи. Некоторые проходили через огонь, другие просто находили свои имена в книге. Для всех по-разному. Смерть — это дело личное.
Лодка вдруг закачалась и остановилась, будто на что-то налетела дном. Клубы тумана перед нами заколыхались и уплотнились, превратившись в две колонны из цельной слоновой кости. Между ними висели струйки дыма, уходящие под потолок пещеры. Откуда-то издали донесся глухой низкий звук, и дым превратился в прутья прочной решетки, к которой причалила лодка.
— Ага, — проговорил Харон. — Вот и испытания.
— Что я должна делать? — спросила я.
— … — ответил он.
— Что? — спросила я, точнее, попыталась спросить. Губы мои произносили слова, но я не слышала ни звука.
Рот перевозчика тоже открывался и закрывался, но тоже совершенно беззвучно. Как будто я полностью лишилась слуха — ни плеска воды, ни единого шороха. Я в волнении зажала уши ладонями.