Обернувшись, я вовремя увидела, как надо мной навис более крупный огр. Сериф вскочила ему на плечи, ловко уворачиваясь от огромных ручищ, которыми он размахивал, словно фэйри была надоедливой мухой. Высоко подняв меч, Сериф со всей силы обрушила его на шею огра, но тем самым только ослабила свою защиту, так и не пробив толстой шкуры. Острие меча поцарапало затылок монстра, и из пореза выступила жидкость, похожая не столько на кровь, сколько на темный густой сироп. В ответ разъяренный монстр вцепился в генерала зубами и вырвал изрядный кусок правого плеча. Меч Сериф с лязгом упал на камни, ноги подкосились, огр склонился над ней.
Сериф, беззащитная, лежала у его ног, и чудище готовилось нанести последний удар. Мои руки зашевелились как бы сами собой. Не успела я осознать, что делаю, как размахнулась секирой и обрушила ее на ухо огра, оцарапав ему щеку.
Желудок мой сделал кульбит, и я почувствовала, что меня вот-вот вырвет.
Создание медленно повернулось ко мне лицом, точнее, на три четверти.
«Только держись, — приказала я себе. — Пусть тебя сколько угодно тошнит потом, когда закончишь сражаться с монстрами».
Огр бросился на меня, и я кинулась к караульной в противоположной стороне, проскользнув мимо Виргула с нависшим над ним противником. Я услышала, как мой огр едва не сшиб с ног Виргула, и рискнула бросить взгляд через плечо. Монстр с мечом в груди оставил попытки поймать своего противника и, широко расставив ноги и раздвинув руки, тоже зашагал вслед за мной. Великолепно. Мне только недоставало, чтобы за мной погнались оба чудища. Пусть они и неуклюжи, но, похоже, не собираются останавливаться в ближайшем будущем. Тяжелая секира в руках показалась мне скорее якорем, чем полезным оружием.
Тут у меня в голове мелькнула идея. Каким-то усилием воли я приказала своим ногам двигаться чуть быстрее, чтобы увеличить расстояние между собой и ограми.
За моей спиной слышались глухие шаги. Монстры двигались медленно, но каждый их шаг был равен трем моим. Почти добежав до караульной, я бросилась на колени и воткнула заостренный кончик секиры во внешний парапет, а противоположный конец древка уперла во внутренний. Оружие вроде бы надежно встало поперек прохода, но я не была уверена в его прочности. Нет времени проверять. Я вскочила на ноги.
«Пожалуйста, сработай, только сработай», — повторяла я мысленно.
Первый монстр приближался, издавая глухое рычание. Еще три шага, два, один. Я отскочила в сторону, ожидая, что сейчас гигантский огр споткнется о мою ловушку и упадет, ударившись головой о каменные плиты. Его нога коснулась древка… и оно разлетелось на куски. Огр не упал, даже не покачнулся.
Он встал на месте, склонив голову на сломанной шее, чтобы разглядеть остатки моей бесполезной западни. В это мгновение огр Виргула налетел на первого на полном ходу. Его инерции хватило, чтобы отбросить моего монстра лбом прямо на стену караульной. Каменная кладка была прочной, но у нее не было шансов выстоять против боевого тарана из огров.
Виргул, бежавший за ними, резко затормозил. Массивные камни размером с письменный стол обрушились на голову первого восставшего стражника, нанося ему один удар за другим, пока он по плечи не оказался погребен под их тяжестью. Огр поменьше, в груди которого до сих пор торчал меч, тоже рухнул вперед, но не так далеко, чтобы его засыпало. Получив несколько ударов по голове, он стряхнул с себя черепицу от крыши и несколько треснувших камней.
— Назовем это относительным успехом, — выдохнула я.
— Берегись! — крикнул Виргул, и мы тут же бросились бежать по стене обратно.
Впереди Павел продолжил наступать на Джекаби, который лежал на камнях, сжимая одной рукой толкающуюся сумку. Другой он отчаянно рылся в карманах, в поисках какого-нибудь средства, которое помогло бы ему в борьбе против ожившего вампира с затуманенным взором.
Как раз когда мы пробегали мимо него, он поднял голову, вынул из пальто нечто, напоминающее таблетку, и с криком «вот тебе!» швырнул ее в сторону огра. Она угодила монстру прямо в рот, челюсть его тут же выступила вперед и дернулась. Клыки выросли раза в четыре. Они изначально были не маленькими, но, по крайней мере, казались пропорциональными его огромному телу. Теперь же они выступали из-за губ как невероятные, бритвенно-острые бивни. Я едва уклонилась, когда огр нагнулся ко мне и щелкнул своей ужасной новой челюстью.
Одной мясистой рукой оживший монстр схватил меня за талию и руку. Его кожа была холодной и влажной, как поднимающееся тесто, и пахла мокрыми крысами и стервятниками. Свободной рукой я попыталась как-то отбиться, и мне даже удалось вытащить бесполезный заостренный кол из кармана. Пусть я и не смогу снести ему голову, но хотя бы умру сражаясь. Я выжидала момент, когда огр поднимет кулак, но вместо этого он проделал кое-что намного хуже: раскрыл свой рот. Меня накрыло волной прогорклой вони с ароматами гнилого лука и тухлого мяса.
Я сделала единственное, что пришло в голову, до того, как монстр укусил меня: протянула руку прямо в его пасть и вставила деревянный кол между небом и нижней челюстью. Огр остановился и потряс головой. Я видела, как напрягаются мышцы его челюсти. Боль монстра явно не волновала. Издав последний напряженный рык, он захлопнул свою вонючую пасть; послышался хруст ломаемых зубов и какой-то глухой треск внутри черепа. Глаза огра расширились, мышцы обмякли.
Когда труп пошатнулся, я выскользнула из его хватки. Ему удалось сделать еще пару шагов назад до того, как монстр перевалился через парапет и рухнул вниз, пролетев дюжину этажей. Когда огр упал на землю, стена содрогнулась. Я выдохнула: мы справились с двумя!
Сериф застонала, и Виргул поспешил к ней.
— Не утруждайте себя беспокойством о моей персоне, — крикнул Джекаби.
Я развернулась. Павел прижал его к каменным плитам. Джекаби до сих пор сжимал одной рукой сумку, а другой отбивался от вампира, не давая ему подобраться ближе. И хотя это был уже не Павел, а неуклюжая марионетка, лишь подобие вероломного вампира, злобы в нем не убавилось. Сумка подпрыгивала и вырывалась из пальцев детектива. Вампир безжалостно впивался ногтями в его руки и грудь; пальто Джекаби было сплошь в прорехах.
Виргул помогал Сериф. Возле них лежал ее меч. Я подняла его — оружие оказалось тяжелее, чем я ожидала, но, конечно же, гораздо легче секиры. Рукоять удобно легла в мою руку. Пока Павел пытался разорвать на клочки моего работодателя, я подняла клинок над головой и с силой опустила его на вампира. Меч просвистел в воздухе, затем раздался хлюпающий звук, и я почувствовала, как лезвие стукнулось о кость. Отрубить голову — не то же самое, что отрезать кусок ветчины: мешают сухожилия, позвонки и… эмоции. Эмоции ужаснее всего. Я была не из тех девушек, которых с детства готовят перерубать шею нежити средневековым мечом.
Голова Павла слегка дернулась в сторону, и я уловила подобие его презрительной усмешки, которую он так великолепно демонстрировал, будучи еще простым вампиром, перешагнувшим смерть лишь однажды. Он уставился на меня пустыми глазами и одной рукой перехватил запястье Джекаби. Тот боролся, но хватка трупа была поистине стальной. Теперь детектив оказался буквально пригвожден к каменным плитам. Ему придется либо отпустить сумку с бесом, либо остаться перед вампиром совершенно беззащитным.
Я снова рубанула мечом по шее Павла, и в третий раз, и в четвертый. С каждым ударом я ощущала, как крошится его позвоночник. Голова вампира залихватски склонилась вперед и вбок. А на пятый раз он поймал клинок рукой. Все мы на мгновение замерли. Левой рукой Павел обхватил меч, и из нее закапала какая-то густая, вязкая жидкость. Правой рукой он по-прежнему сжимал руку Джекаби, голова болталась спереди.
— Лови, — сказал Джекаби, открывая сумку.
Оттуда, словно злобное красное пушечное ядро, выскочил бесенок, угодив Павлу прямо в лицо. Раздался хруст.
Голову мы так и не нашли.
Бесенок же, опустившись на камни, затормозил, перевернулся и, вскочив на ноги, поскакал прочь.
— Остановить его? — спросил Виргул.
— Пусть убегает, — проворчала Сериф. — Все равно он не поднимет шума больше, чем уже подняли мы.
— Вам нужно меньше двигаться, — предупредил Джекаби, когда Сериф попыталась встать.
— Ну уж нет, — огрызнулась она. — Саламандровую повязку, капитан.
Виргул кивнул. Из внутреннего кармана он достал маленький сверток с медицинскими принадлежностями и вынул из него свиток красно-бурых бинтов. Сериф осторожно сняла плащ с плеча. Туника под ним была насквозь пропитана кровью.
Виргул прикусил губу.
— Будет немного…
— Бинтуй.
Капитан сглотнул и перевязал плечо Сериф. Едва он закончил затягивать узел, как ткань засветилась словно раскаленные угли. Звук, изданный Сериф, нельзя было даже назвать криком в привычном смысле слова. Это был какой-то животный вопль, смесь сконцентрированной боли и ярости. Пока магия делала свое дело, она тяжело дышала, опираясь головой о камни. От бинтов поднимался пар.
— Отведи ее обратно в ваш замок, — велел Джекаби. — Скажи Арауну, чтобы он немедленно шел с войском к Цитадели Хавгана.
— Я никуда не пойду, — пропыхтела Сериф.
— Детектив прав, — возразил Виргул. — Нам нужно подкрепление.
— Конечно, нужно, — согласилась Сериф. — Ступай, капитан, и передай владыке Арауну, что нам нужны эльфы, цверги и все, кто откликнется на призыв. Если они не захотят выступить на стороне Праведного короля, то пусть хотя бы выступят ради Аннуина.
— Вы остаетесь?
— Я поступаю так, как приказывает мне Араун. А ты должен поступать так, как приказывает тебе твой командир. А теперь ступай.
Пока Виргул, запрыгнув на крышу, забирался по шпилю обратно в разлом, Джекаби встал, оторвал самый пострадавший во время боя кусок своего пальто и глубоко вздохнул. Один из передних карманов едва держался, из него торчал комок цветной пряжи. Джекаби вытащил его. Это была шапка, которую связала Хатун. Он мрачно осмотрел ее и натянул на голову. Теперь мой работодатель выглядел так же нелепо, как в день нашей встречи.