— Рук! Рук!
Я обернулась. Корделия Хул до сих пор сидела, пригнувшись, за столом, Финстерн лежал на лавке, но Павла нигде не было. Меня охватила паника.
— Что случилось? — с трудом проговорила я.
Взгляд Джекаби пылал гневом.
— Держитесь, — сказал он, пристально вглядываясь в мои глаза. Затем распрямился и помог мне сесть на стул.
— Она снова в себе. Что вы помните, мисс Рук?
Я попыталась собраться с мыслями.
— Не знаю! Я просто… Он говорил гадости о Дженни, и я разозлилась, потом у меня закружилась голова и… — я глубоко вздохнула. — Где Павел? Что случилось?
Джекаби с Дженни переглянулись. Выражение их лиц меня нисколько не обнадеживало. Джекаби подошел к окну, хрустя по осколкам стекла башмаками, и выглянул через выбитую раму в сад.
— Скрылся, — вздохнул он.
— Что это было? — спросила Дженни, беспокойно посматривая на меня.
— Признаки психической взаимозависимости. Последствия одержания.
Я взглянула на Дженни.
— А бывают последствия?
— Конечно, бывают! — Джекаби отдернул шторы и прошел обратно по комнате. — Два духа не предназначены для пребывания в одном и том же сознании. Как по-вашему, что произойдет, если мы с вами, например, залезем одновременно в одну пару панталон?
Я с трудом сглотнула.
— Они растянутся и потеряют форму?
— Слишком оптимистичное предположение. Как вы себя чувствуете?
— Немного слаба в швах, если воспользоваться вашей метафорой. — Я глубоко вздохнула. — Дженни, нам нужно рассказать ему.
Дженни кивнула.
— Рассказать мне что? — Джекаби переводил взгляд с нее на меня. — Нет, нет, только не говорите, что вы сделали это. Ну да, сделали. О чем вы думали?
— Ох, Эбигейл, мне так жаль! Я не знала, — промолвила Дженни.
— Мы пробовали лишь один раз, — попыталась оправдаться я. — Точнее, два. Но ненадолго. Она демонстрировала такие успехи, сэр!
— У вас уже бывали приступы головокружения и помрачения сознания?
— Нет, я… — начала было я, но тут вспомнила: — Вообще-то да. Непосредственно перед тем как Финстерн включил свой аппарат и, может, еще один раз, в кабинете.
— Это я виновата, — сокрушалась Дженни.
— И что вы ощущали перед этим приступом?
— Гнев, злость, раздражение. Он смеялся, и это меня разозлило.
Джекаби ненадолго задумался.
— Возможно, одновременно со своими вы испытывали и эмоции Дженни. Войдя в ваше сознание, она могла оставить в нем часть своих переживаний. О! Как вы могли пойти на такую глупость! Обе вы! Одержание духом непредсказуемо и чрезвычайно опасно. Это совершенно недопустимо!
— Этого больше не повторится, — пообещала я. — Но все же я не до конца понимаю. Да, мое сознание ненадолго затуманилось, но это не объясняет, как Павлу удалось сбежать.
— Павел не сбежал, дорогая, — мягко сказала Дженни.
Я потрясла головой.
— Что? Это я его вытолкала?
— «Вытолкала» — не совсем то слово. Вы, — замялся Джекаби, подбирая подходящее выражение, — проявили незаурядную силу.
Я порылась в памяти, но в результате у меня лишь сильнее разболелась голова. Медленно поднявшись на ноги, я подошла к окну и отдернула шторы. Меня ослепили яркие лучи. На небе не было ни облачка, и солнце палило нещадно. Лужайку перед окном усеяли осколки стекла и отколовшиеся от рамы деревянные щепки. Посреди них темнел участок опаленной травы, на котором лежал обломок красного кирпича.
— Он мертв? — спросила я с трудом, словно этот самый кирпич застрял у меня в горле.
— Если и не мертв, то в весьма плохой форме, — ответил Джекаби. — Но сейчас нужно волноваться не за него.
— А можно мне немного поволноваться, если вы не против? — спросила я. — Я не привыкла заводить врагов среди созданий, склонных планировать мое жестокое убийство в собственной постели.
— Павел упоминал о некоем совете, — сказал Джекаби. — О его покровителях. Да, среди потусторонних созданий существуют свои альянсы и союзы, но представители Неблагого Двора редко объединяются между собой. Да, они опасны, но каждый из них отличается своеволием, непокорностью и нежеланием действовать сообща. Возможно, это единственная причина, по которой человеческая раса продолжает существовать так долго. А теперь они решили действовать организованно. И что намного хуже, у них это получается.
Я даже не знала, что сказать. Из поломанной рамы выскользнул кусок стекла и упал на пол с тихим звоном, эхом прокатившимся по комнате.
— Я не знаю, что это за совет и кто в него входит, — задумчиво начал Джекаби, — но они организованны, умеют добиваться поставленных задач и достаточно сильны, чтобы заставлять таких чудовищ-одиночек, как Павел, скорее рискнуть жизнью, чем быть заподозренными в измене. Если вам и нужно беспокоиться о чем-то, мисс Рук, то вот достойный повод. Они — архитекторы хаоса, и теперь их злым целям служат одни из самых блестящих научных умов современности. Что бы они там ни строили, это не сулит ничего хорошего.
— Будущее, — выдохнула Дженни.
Джекаби повернулся к разбитому окну.
— Нет, если мы сможем им помешать.
Глава двадцатая
— Они убьют меня, — обреченно произнесла Корделия Хул, прервав неловкое молчание.
На глазах у нее выступили слезы.
— Они попытаются, — сухо согласился Джекаби. — Но вы…
— Они убили вас, — сказала вдова, глядя на Дженни.
— Да, убили, — кивнула та. — Давно. Но теперь мы собираемся выяснить, кто это сделал, и не допустим никаких убийств.
Миссис Хул смотрела перед собой невидящим взором.
— Они убьют меня.
— Этого не случится, миссис Хул, — обратилась к ней я. — Мы вас защитим.
— Да, — подтвердил Джекаби. — Здесь вы в безопасности. Ну, не прямо здесь, разумеется.
Под его ногами хрустнуло стекло.
— Самое безопасное место в этом доме — погреб, а, принимая во внимание обстоятельства, это же место наилучшее, чтобы в нем переночевать. Точнее, провести утро.
— А у нас есть погреб? — удивилась я.
Дженни кивнула.
— Небольшой. Скорее, отдельная подземная кладовая для хранения продуктов. Под откидной дверцей в саду.
— Вы что, собираетесь запереть меня в погребе? — спросила миссис Хул дрогнувшим голосом.
— Он идеально подходит для ваших нужд, — ответил Джекаби. — Я позаботился об охране дома, но для вас я бы добавил особые меры предосторожности. Силы, преследующие вас, — не обычные преступники, как вы уже могли сами убедиться. Нам противостоят жуткие создания потустороннего мира. Двери в погреб укреплены железными пластинами, сваренными серебром, и на них выгравированы защитные знаки. Стены покрыты лаком, смешанным с морозником, шалфеем и ирландским белым вереском, а в земле вокруг зарыто несколько амулетов, чтобы никто не вздумал прокопать к нему туннель. Вы сами убедитесь, мадам, что это настоящая крепость, недоступнее многих, и, возможно, единственное место в мире, где в настоящий момент я могу гарантировать вам безопасность.
Джекаби одним махом прикончил остатки чая и стал мрачно всматриваться в чайные листья на дне чашки.
— И еще там хранятся банки с соленьями и вареньем, — добавил он с отсутствующим видом. — Можете угощаться, не стесняйтесь.
Погреб представлял собой узкое помещение с арочным потолком, из-за чего складывалось впечатление, что мы находимся внутри огромной пустой бочки. Здесь было сухо и прохладно, пахло какой-то смесью земли с ладаном — не совсем отталкивающий запах, вопреки моим ожиданиям. В свете масляной лампы я разглядела, что все стены от пола до потолка покрыты различными символами и знаками, от простых одиночных рун до замысловатых узоров. На нескольких деревянных полках у дальней стены, как и обещал Джекаби, стояли банки с вареньем и засоленными овощами.
Установив простую раскладушку, Джекаби показал миссис Хул, как запирать двери. Три тяжелых засова из серебра, железа и камня можно было задвинуть только изнутри. Я принесла чистое постельное белье и толстый плед, и миссис Хул поблагодарила меня за заботу. Поднимаясь наверх, я услышала за спиной три щелчка, с которыми засовы вошли в предназначенные для них пазы.
— Вы действительно считаете, что там она в безопасности? — спросила я Джекаби, когда мы вернулись домой.
— Более безопасного помещения не найти во всей Новой Англии. С тех пор, когда я собирал талисманы в сигарную коробку, прошло немало времени. Кроме того, мне, конечно, хочется, чтобы эта дама пребывала где-то поблизости, но не совсем рядом.
— Она вам не нравится?
— Мне не нравятся секреты. — Он остановился на ступеньке винтовой лестницы. — Отдохните, мисс Рук. Слишком много переживаний и днем, и ночью, а вы мне нужны в здравом уме.
Мне удалось поспать пару часов до того, как утро окончательно превратилось в день, но позже я уже просто лежала на кровати и разглядывала потолок, ощущая, как меня с каждой секундой все сильнее охватывают сомнения и разочарование. Получается, я набросилась на Павла. Что-то тут не так. И дело не в том, что я ничего не помнила. Я вообще не могла представить себя с жестокостью нападающей на кого-то, пусть даже мерзкого и ненавистного.
Услышав доносящиеся снизу голоса, я поднялась, оделась и выскользнула в коридор.
— Магия, детектив? — спрашивал очнувшийся Оуэн Финстерн.
— Да, — отвечал Джекаби. — Я понимаю, вы человек науки, но постарайтесь воспринять то, что я говорю, без предубеждения. Это важно.
Я прошла в приемную. Финстерн сидел на скамье, а Джекаби на стуле рядом с ним. Если Дженни и присутствовала при их разговоре, то никак не показывала этого. Изобретатель посмотрел на меня.
— И снова здравствуйте, мисс, — поздоровался он без капли раскаяния в голосе, но и без злобы.
Глаза его продолжали блуждать по комнате.
— Доброе утро, — отозвалась я. — Хотя нет, уместнее сказать, ужасное утро. Вы хотели пристрелить меня своей энергетической штуковиной.
— Да, я целился в вас. Вы выжили. Мистер Джекаби сообщил, что вы перенесли мой аппарат из леса сюда. Где он сейчас? Вы были с ним аккуратны?