Я едва не свалилась со стула.
– Вы понимаете, что вы, взрослый человек, напялили на себя какие-то детские игрушки? – поинтересовалась я, и, чтобы не встречаться с ним взглядом, стала искать на подносе что-нибудь относительно съедобное, пока не нашла кусок бекона, чуть менее обугленный, чем остальные. – Я совершенно точно помню, как просила вас не устраивать суматохи.
– Никакой суматохи. И вы сами скоро увидите, что это гораздо лучше обыкновенных праздничных хлопушек.
Он помешал жидкое тесто деревянной ложкой, заталкивая ею поднимавшиеся на поверхность комки обратно вглубь.
– Ах, вот как, это необыкновенные хлопушки. Почему-то это нисколько меня не удивляет. Как и не успокаивает. Разве в этом доме найдется хоть что-то обыкновенное?
– Конечно. Я позволяю Дугласу вести самую обыкновенную картотеку, – возразил Джекаби. – Кажется, в хронологическом порядке. Или в алфавитном. В любом случае что-то в равной степени скучное. По-моему, даже на самых обыкновенных бумажных карточках. Очень банально.
– Да, но Дуглас утка, а это, я считаю, служит противовесом всей имеющейся банальности.
– Но так было не всегда, – парировал Джекаби. – Однако вы правы. Я не люблю иметь дело с чем-то слишком нормальным. Всегда полезно держать ум открытым и расширять свои горизонты. Особенно в праздничный период ритуального перехода, правда?
Он приподнял брови и ухмыльнулся, продолжая помешивать тесто ложкой, пока оно не затвердело настолько, что отказывалось шевелиться. Его серые, как грозовая туча, глаза блеснули, а брови дернулись, словно хвостики щенков, только что увидевших хозяина.
– Не понимаю, о каком ритуальном переходе вы говорите, но, как я уже сказала, я предпочла бы вообще ничего не праздновать.
Джекаби смотрел на меня какое-то время, после чего решительно поставил кастрюлю с тестом, ложкой и всем остальным в раковину.
– Пора прогуляться до рынка.
Я с подозрением уставилась на него.
– Просто до рынка? – переспросила я, не веря в такую резкую перемену настроения. – Вам захотелось пойти за продуктами?
– Конечно. Заодно можем заглянуть к кое-каким торговцам, если вы не против.
Он уже натягивал свою нелепую вязаную шапочку на непокорные волосы и перекидывал через шею совершенно не подходящий к этой шапочке шарф. Затем Джекаби сорвал с потрепанного манекена в углу не по размеру просторное пальто-пыльник и сумку. Ну, теперь хотя бы патронташ с хлопушками был чем-то прикрыт.
– Вы что, так и будете ходить весь день с этими штуками? – спросила я, надевая свое длинное шерстяное пальто.
Он посмотрел вниз с таким видом, будто уже и забыл о существовании хлопушек.
– Ну, не со всеми.
Вынув самую верхнюю, ярко-красную трубку, он протянул ее мне.
– Ну же, мисс Рук, – обратился Джекаби ко мне с очередной подозрительной улыбкой. – Не каждый день вы отмечаете успешный оборот вокруг Солнца.
– И слава богу, – ответила я. – Ладно, но только одна. А потом мы пойдем на рынок. Обещаете?
– Так и планировалось. А теперь, покрепче держите за свой край, а я буду держать свой.
– Думаю, одна маленькая хлопушка – это еще не конец света. – Я надела свою шерстяную шляпу и потянула за праздничную хлопушку. – Три, два…
Мы потянули на счет «один», и со слабым треском свет вокруг нас померк.
Зандермахт
Ощущение чем-то походило на то, будто бежишь в обратном направлении по вагону движущегося поезда и спрыгиваешь на рельсы. Весь мир, частью которого мы были, схлопнулся позади нас, а новый врезался нам прямо под ноги.
Я не устояла на месте и повалилась на спину. Меня до боли ослепил яркий солнечный свет, льющийся сверху, где раньше находился потолок, но тут же меня накрыла тень. Это был Джекаби, взирающий на меня с улыбкой и выражением лица, должным обозначать ободрение.
– Калибровка относительно уровня земли порой преподносит сюрпризы. Вы целы?
Я ухватилась за его протянутую руку и встала на ноги.
– Хлопушка, говорите?
– Я же сказал, что она не обыкновенная.
Желудок мой постепенно успокаивался.
– Да. Но вы также говорили, что нам предстоит всего лишь поход на рынок.
– Так и есть!
Он с энтузиазмом развернулся и театрально махнул рукой по направлению к старым ржавым чугунным воротам под простой каменной аркой, за которой виднелся участок земли, заросший сухими сорняками.
– Похоже, мы оказались не в том месте.
– Глаза могут лгать.
Джекаби провел пальцем по верхней части створок, словно искал какой-то потайной шов.
– Я бы перенес нас непосредственно внутрь, но рекорпорация на территории рынка строго запрещена. А теперь стоит вспомнить, как открывается этот барьер. Обычно самые простые вещи оказываются самыми хитрыми.
Он склонил голову немного набок, вглядываясь в несовершенные металлические прутья и принюхиваясь к петлям.
– Что ж… – Я посмотрела на отодвинутый ржавый засов. – Мы могли бы попытаться открыть ворота.
– А чем я, по-вашему, занимаюсь? – Джекаби издал звук, напоминающий кашель, который вполне мог оказаться и смешком. – Дайте мне минутку. Уверен, у меня где-то завалялся клубок Ариадны… или, возможно, иерихонский колокольчик…
Пока Джекаби шарил в своей сумке, я легонько толкнула створки ворот. Они со скрипом раскрылись. Джекаби закрыл сумку и посмотрел на меня.
– Ваш разум – торжество простоты, мисс Рук.
Я предпочла счесть это за комплимент.
– Неудивительно, что они открыты, мистер Джекаби. За ними же ничего нет!
– Это только кажется. Иногда за ничем скрывается присутствие чего-то неведомого. – Он взял меня за плечо, и вместе мы шагнули за порог. – А этот рынок и вправду не сравнится ни с каким другим.
По рукам моим с легким электрическим покалыванием пробежали мурашки, волоски на шее встали дыбом. Едва мы сделали еще один шаг, как завеса скучной пустоши полностью исчезла, и мы вдруг оказались посреди оживленного рынка с палатками, навесами и хлопающими на ветру флагами.
В носу у меня тут же засвербило от смеси запаха жареного мяса со сладкими ароматами духов, в ушах загудело от криков продавцов и торгующихся покупателей. Прямо передо мной угловатый мужчина с огромными крыльями, словно сделанными из паутины, разговаривал на незнакомом мне языке со звероподобным кожистым торговцем шириной чуть ли не с его собственную палатку. По другую сторону прохода мужчина с густой бородой и заостренными ушами показывал свои товары чопорной женщине, нижняя половина тела которой походила на гигантскую курицу. Повсюду мелькали рогатые, чешуйчатые и крылатые существа, продававшие и покупающие какие-то стеклянные пузырьки, хрустальные шары и шкуры животных, которых я видела только в сборниках сказок.
– Добро пожаловать на рынок Зандермахт! – объявил Джекаби.
В окне рядом с нами мелькнул зеленый огонек, а из другого повалил лиловый дым. Пока я, открыв рот, глазела по сторонам, издали донесся приглушенный взрыв, и в небо, словно фейерверк, взмыл человек в темных одеждах.
Джекаби же чувствовал себя здесь как рыба в воде. Он бордо шагал сквозь толпу и с одобрительным покачиванием головы взирал на каждый котел с бурлящей жидкостью или череп циклопа, будто они были его старыми друзьями. Я поспешила за ним, не желая потеряться в этой сутолоке.
Пока он шел по проходу, наклоняясь то влево, то вправо, чтобы полюбоваться кроликом с рогами или кольчугой из чешуи дракона, я начала замечать вокруг нечто более тревожное, чем поражающее воображение содержимое прилавков. Все странные лица и головы – шипастые, с плавниками или мехом – оборачивались и смотрели нам вслед. Я подумала было, что это мне только кажется, но тут скелет какого-то существа, похожего на медведя с крыльями, развернулся на проволочках, к которым был подвешен, и явно проследил пустыми глазницами за передвижением моего работодателя.
– Мистер Джекаби, – тихо произнесла я, как только мне удалось сократить дистанцию между нами. – Почему так много народа и… вещей… смотрят на вас?
Он даже не удосужился оглядеться по сторонам, чтобы удостовериться в моих подозрениях, но посмотрел на меня так, словно я упускала некую важную истину. Это было его обычным выражением лица.
– Мисс Рук, я думаю, это очевидно, – заметил Джекаби, широко улыбнувшись. – Я же необычайно знаменит.
Странно, но такое неприкрытое самолюбование меня немного успокоило.
– Я все время забываю, что вы обычно наблюдаете за моей работой в городе, – продолжил он, – там, где мои способности почти никогда не оцениваются по достоинству.
Это была правда. В последний раз, когда пути моего работодателя и местной полиции пересеклись, мы оба провели вечер в камере за решеткой.
– Вы сами увидите, что здесь моя репутация несколько отличается, – не унимался Джекаби. – Как я вам говорил, в отдельный промежуток времени существует только один Ясновидец, и сейчас это я, мисс Рук. Возможность смотреть сквозь завесу и воспринимать различного рода магические ауры – бесценный дар.
Мы подошли к палатке, за прилавком которой стоял мускулистый крепыш с головой быка, напомнивший мне минотавра из мифов. Когда мы приблизились, он посмотрел на Джекаби, и его необычные квадратные зрачки словно полыхнули огнем.
– Взять для примера эту лавку, – продолжал мой работодатель. – Я сразу же могу сказать, что вот эти кубки никакие не чаши изобилия, как говорится на плакате, а всего лишь зачарованы временным заклинанием. Вон тот магический свиток – подделка, а это яйцо василиска на самом деле снес самый обыкновенный страус.
Несколько покупателей, осматривающих товары, тут же положили их на прилавок и поспешили отойти. Глаза минотавра, не сводившего взгляда с Джекаби, сузились, из ноздрей вырвалось облачко пара.
– Видите? Я сэкономил покупателям пару монет, – похвастался Джекаби. – Меня тут любят!
Я ускорила шаг, бросая украдкой опасливые взгляды назад, на негодующего продавца, пока он не скрылся за несколькими рядами столов и палаток.