Лэм наконец-то заметил нас с Джекаби и посмотрел на нас с подозрением.
– О, э-э-э, доброе утро. – Брисби приподнял руку к полям шляпы в знак приветствия. – Познакомьтесь, это Льюис Лэм. Он здесь, чтобы… м-м-м… исследовать ископаемые останки. Прибыл сегодня утром. Лэм, это мистер Джекаби и мисс Эбигейл Рук – я о них упоминал ранее. Вам будет любопытно узнать, что мисс Рук – дочь еще одного известного специалиста по динозаврам. Дэниела Рука, я верно запомнил?
Я кивнула.
– Вчера она немало помогла с костями, а мистер Джекаби – первоклассный детектив. О нем писали в газетах. Уверен, что если вы хорошенько подумаете, то поймете, как много здесь людей, готовых помочь.
Я улыбнулась и протянула Лэму руку.
– Рада с вами познакомиться, сэр.
Лэм скорчил такую гримасу, будто ему в рот попала какая-то гадость и он решает, проглотить ее или выплюнуть.
– Вот это и есть то непрофессиональное руководство, не допустить которое входит в мои обязанности, – сказал он, проходя мимо меня.
Я опустила руку и обменялась взглядом с Оуэном Хорнером. Он закатил глаза.
– Все, участок отныне закрыт, чтобы тут не махала руками полуграмотная деревенщина и не расхаживали хлопающие глазками невежды. Мистер Брисби, в целях поддержания профессиональных рабочих отношений я закрою глаза на то время, которое мистер Хорнер и эти недотепы-любители уже провели на моем участке, но с этого момента надеюсь, что вы будете строго следовать каждой букве нашего договора. В моем распоряжении есть выдающиеся юристы, и мне не хотелось бы, чтобы вы потеряли ферму из-за нарушения условий.
Лицо Брисби вытянулось, руки безвольно повисли по бокам. Лэм подошел к крытому экипажу, стоявшему в тени амбара, и громко постучал по двери.
– Просыпайтесь, лежебоки! Пора отрабатывать свое жалованье.
Повозка закачалась, и из нее выбрались двое заспанных мужчин. Первый был высоким и худощавым, со смуглой кожей и черными волосами; зевнув и потянувшись, он зашел за повозку. Второй оказался розовощеким пухляком, похожим на перезревший персик, со свекольно-красными веснушками и копной рыжих волос. Протерев глаза, он закинул за плечи рюкзак из мешковины, после чего выхватил из повозки связку алюминиевых шестов, но не удержал их, отчего те с лязгом упали на землю.
Лэм в раздражении простонал, но ничего больше не сказал и зашагал вверх по склону. Рыжеволосый подобрал свои вещи и молча прошел мимо нас, следуя за профессором. Второй мужчина, перекинув через плечо несколько кирок и молотов, также поспешил присоединиться к коллегам. Проходя мимо нас, он остановился и, как бы извиняясь, пожал плечами.
– Профессор производит не очень-то благоприятное первое впечатление, но к нему можно привыкнуть.
– Как будто он производит благоприятное второе впечатление! – фыркнул Хорнер.
– Мистер Брэдли! Я вас жду! – крикнул Лэм на полпути вверх по склону.
Мистер Брэдли тяжело вздохнул и поправил инструменты на плече.
– К нему можно привыкнуть, – повторил он и поплелся дальше.
Брисби отвернулся от удалявшейся процессии и уставился на нас; рот его открывался и закрывался.
– Что это было? – выдавил он из себя наконец.
– Вы поставили не на ту лошадь, – сказал Хорнер. – Я же вам говорил, что нужно было заключать договор со мной.
Фермер выглядел так, будто вот-вот расплачется.
– Ну, по крайней мере, все живы и здоровы и никто никого пока не тащит в суд, – поспешила я приободрить его. – Поэтому можно сказать, все вышло гораздо лучше, чем я смела надеяться. И вы, мистер Хорнер, не швырялись камнями. Я оценила вашу сдержанность.
– Ради вас – все что угодно, красавица, – проказливо подмигнул мне Хорнер, а потом задумчиво посмотрел на предгорья. – Но день только начинается.
Брисби сварил нам горький американский кофе, и, попивая его, мы с задней веранды наблюдали за тем, как вокруг всего участка раскопок постепенно возводится брезентовая стена. Единственным заметным издалека результатом наших вчерашних работ были разбросанные вокруг нее кучки грунта.
– Не надо было мне вчера посылать телеграмму, – уныло произнес фермер, прихлебывая черный напиток. – Жалко, что репортерша приедет зря. Теперь, когда Лэм запретил появляться на участке, и писать особенно не о чем.
Хорнер, сжимая свою кружку обеими руками, мрачно всматривался вдаль. Я понимала, какие чувства он сейчас испытывает. Это не ускользнуло и от внимания Брисби, который стал выглядеть еще более унылым.
– И мне жаль, что так все обернулось для вас, мистер Хорнер. Вы проделали такую работу. Собираетесь уехать?
Хорнер глубоко вздохнул и выпрямился.
– Не думаю. Вы сами сказали, что было бы жалко проделать все это зря. Пожалуй, я день-другой погуляю по округе, если не возражаете против моего общества. В конце концов, не хотелось бы мне отплатить за вашу любезность неблагодарностью, оставив вас один на один с этим занудой.
Брисби кивнул и слегка приободрился.
– Только воздержитесь от глупостей, – сказала я. – Помните, вы обещали мне вести себя хорошо, что бы ни случилось.
– Разве я это говорил? – усмехнулся Хорнер. – Не похоже на меня. Ну ладно, ладно, обещаю. Никаких глупостей. Но и вы не списывайте меня со счетов. Я умею быть необычайно очаровательным. – Словно в подтверждение своих слов он одарил меня дерзкой улыбкой. – Может, мы еще сдружимся со стариной Льюисом Лэмом.
– Будьте осторожны, – предупредил его Чарли. – Мне не хотелось бы заключать вас под стражу. Профессор Лэм не кажется таким уж покладистым.
– А как же вы, мисс Рук? – спросил Хорнер. – Для вас участок потерян точно так же, как и для меня.
– Напротив, – ответил вместо меня Джекаби, к моему удивлению, жизнерадостным тоном. Облокотившись на перила, он явно наслаждался окружающим видом. – Мы ничего не потеряли. Теперь, когда раскопки не отвлекают ваше внимание, мы можем сосредоточиться на нашей главной цели, ради которой и приехали сюда.
– На нашей главной цели? – опасливо спросила я.
Теперь, когда сюда должен был явиться репортер, распространяться о настоящей причине нашего приезда было бы в высшей степени неосмотрительно.
– Главная причина заключается в том, чтобы исследовать кости на участке, который теперь окружен барьером, не так ли?
– В действительности, мисс Рук, – сказал Джекаби, глядя на меня и приподнимая бровь, – причина, по которой мы здесь, – это расследование пропажи кости, которой в данный момент там нет.
– Он прав, – согласился Чарли. – Окаменелость так и не найдена, несмотря на то что сменился ее официальный владелец. Пора заняться поисками виновного.
– Может, это был просто волк или какой-нибудь другой зверь? – предположил Брисби.
Джекаби нахмурился.
– Да, очень даже возможно, что наш виновник вовсе не человек. Поверьте, мы очень серьезно рассматриваем и такой сценарий.
– Журналистке это понравится, – иронично заметил Хорнер. – Преступление всегда оживляет историю. А если вы добавите большого серого волка, то статья, пожалуй, попадет и в «Восточное побережье».
Лицо Чарли сохраняло невозмутимое выражение.
– Не думаю, что здесь замешаны волки, – сказала я. – Ископаемые останки обычно не привлекают ныне живущих падальщиков.
– Ну разумеется, привлекают, – возразил Джекаби. – Особенно тех, из газет, что падки до сенсаций. Ну что ж, сдается, пора нам познакомиться с другими обитателями здешнего поселения.
«Поселение» – это для долины Гэд было слишком громко сказано. Прежде чем добраться до ближайшей соседней фермы, мы с Чарли и Джекаби прошли не менее полумили.
Грунтовая дорога подвела нас к скромному домику, чуть меньше дома Брисби, покрытому выцветшей бежевой краской. Мы с Чарли направились сразу к двери, но Джекаби свернул и пошел в обход.
– Что вы задумали, сэр? – спросила я.
– Расследование, – немногословно ответил Джекаби.
– Нельзя же просто так, без приглашения, проникать в чей-то двор. Кроме того, разве расследование не подразумевает опрос людей?
– Против людей я, как правило, ничего не имею, но люди обычно не дают ответов на интересующие меня вопросы.
Вдруг раздался глухой выстрел, и столб ограды над головой Джекаби взорвался щепками. В дверях напротив него стояла женщина в простом белом переднике с внушительным ружьем в руках.
– Хотя, конечно, люди порой весьма удивляют, – добавил мой начальник.
Женщина вздернула подбородок и направила ружье прямо на Джекаби. Взгляд ее не был уж очень грозным, но оружие это компенсировало с лихвой.
– Вы находитесь на моей собственности, – сказала она.
– Да, действительно. Как удачно вы это подметили, – отозвался Джекаби.
Изнутри дома послышался возбужденный лай, и, пробежав мимо женщины, которая так и не опускала ружье, наружу выскочила черно-белая овчарка. Она исступленно бегала вокруг моего начальника, обнюхивая его в самых разных местах, прежде чем рухнуть на землю и подставить живот, чтобы его почесали.
Женщина вздохнула и покачала головой.
– Если вы пришли, чтобы украсть самую бесполезную собаку в мире, то я уже готова сама отдать ее вам.
Изогнув шею, собака посмотрела на свою хозяйку снизу вверх.
– Можешь не стараться, Тоби, никому ты не нужен.
– Прошу вас, опустите оружие, миссис Пендлтон, – сказал Чарли, шагая вперед и показывая свой значок. – Этот господин со мной.
Миссис Пендлтон кивком поприветствовала полицейского и медленно опустила ружье.
– Вы знаете эту женщину? – спросил Джекаби.
– Мы с ней недавно встречались, – ответил Чарли.
– Верно, – подтвердила миссис Пендлтон. – Как раз на прошлой неделе. Мистер Баркер посадил моего Эйба за решетку. Мой муженек любит покуражиться, когда хватит лишку.
Чарли кивнул.
– Мистер Пендлтон находился в состоянии сильного алкогольного опьянения. Он громко распевал песни и размахивал огнестрельным оружием посреди лавки «Товары и продукты» в Гэдстоне.
– Он праздновал годовщину нашей свадьбы, – объяснила женщина, слегка улыбнувшись.