— Вау, снег! — воскликнул он с сожалением в голосе. — Я никогда в жизни не видел снега!
Мы поговорили ещё немного, и я повесил трубку. Но после нашего разговора его возглас не давал мне покоя, и мне было очень грустно. Меня ведь практически никогда не было рядом, пока он был ребёнком.
Я снова позвонил домой. На этот раз трубку взяла Джоан, и я сказал ей:
— Завтра купи билет на самолёт и прилетай вместе с Джейси.
— Ты с ума сошёл, у него же учёба, мы не полетим.
— Может быть, это моя единственная возможность куда-нибудь с ним съездить. Ничего криминального не случится, если он один день пропустит занятия, потом наверстает. Если я сейчас упущу такую возможность, кто знает, когда мне снова выпадет шанс провести время с сыном. Сейчас я могу это сделать, поэтому прилетай завтра вместе с ним ко мне на съёмки.
Джоан выслушала меня и согласилась.
На следующий день Джейси прилетел, но, придя на съёмочную площадку, не подошёл поздороваться со мной. Я-то думал, что он сейчас же бросится ко мне с объятиями, а вышло совсем не так, как я ожидал. Он повалился на снег и долго лежал так, а я стоял и ждал его.
Когда он поднялся, я стал учить его всяким зимним развлечениям: показал, как кататься на лыжах, как водить снегоход и так далее.
Взгляните на фото, посмотрите, какой счастливой выглядит Джоан.
— Ну вот, видишь, как здорово, — сказал я ей.
Джейси впервые увидел снег
МЕЖДУ 10 И 15 ГОДАМИ (1)
У Джейси есть несколько фотографий, на которых он играет в баскетбол. В то время он носил длинные волосы и жил в Америке.
Все говорят, что он прекрасно играет в баскетбол и особенно виртуозно забрасывает трёхочковые. Я не верил, что он такой мастер.
Однажды я ему предложил:
— Плачу 1000 американских долларов за каждый мяч. Если ты забросишь подряд десять трёхочковых, то получишь от меня 10 000 долларов. Если хотя бы один из десяти пробьёшь мимо, то забудь о них.
Он согласился и сразу же встал на линию, готовясь к броску. Я подавал ему мяч. Он забрасывал мяч, я подавал ему заново, он его ловил, чеканил об пол и бросал, снова ловил, снова чеканил и бросал. Я смотрел и удивлялся: он забил подряд девять трёхочковых! Когда настала очередь десятого, я нарочно не стал бросать ему мяч, а вместо этого пустил его по полу в сторону Джейси. Он не ожидал такого поворота, нагнулся и поднял мяч, а когда разогнулся, чтобы бросить в корзину, успел несколько сместиться с исходной позиции, и в конце концов последний трёхочковый ему забить не удалось.
— Как тебе не стыдно, — возмутился Джейси.
— Ха-ха, чуть не проиграл тебе 10 тысяч долларов.
Несколько месяцев спустя я решил ещё раз его испытать.
— На этот раз я по-честному подам тебе мяч все десять раз, забьёшь все десять — получишь 10 000 долларов.
Он забил десять трёхочковых подряд. Забив последний мяч, он не подошёл ко мне, а повернулся к маме:
— Папа должен мне 10 тысяч долларов.
Джоан сразу же достала бумажку и написала на ней: «Я должен сыну 10 000 американских долларов». Потом попросила меня поставить там подпись.
В конце концов я выплатил ему эти деньги только в год его двадцатипятилетия или двадцатишестилетия.
МЕЖДУ 10 И 15 ГОДАМИ (2)
Когда он перебрался из Америки в Гонконг, я выделил ему в качестве жилья половину дома.
Каждый день по вечерам на его половине зажигался весь свет, какой там имелся. Когда я зашёл посмотреть, чем он занят, я обнаружил, что там никого нет, однако там горели все до единой лампочки, даже в туалете и в буфете. Дождавшись его возвращения, я спросил:
— А ты не можешь выключать свет?
— Когда свет включен, чувствуешь себя бодрее, — ответил Джейси.
— За электричество плачу я, а ты так рассуждаешь. Нельзя впустую расходовать ресурсы. Если завтра ты опять не выключишь свет, будешь сам оплачивать счета.
На следующий день свет снова горел ярче яркого.
А на третий день я вызвал электрика и попросил его разделить счётчик, установив ещё один электрощиток на половине сына:
— Отныне все расходы за электричество ты будешь оплачивать сам.
С тех пор он никогда не забывал выключать свет.
15 ЛЕТ (1)
Когда он жил в Америке, Коко[162] очень о нём заботилась и постоянно была рядом, так что он к ней относился как к старшей сестре.
Перебравшись в Гонконг, Джейси выразил желание пригласить названую сестру в итальянский ресторан. Я ему говорю:
— Хорошо, сходите.
Он ушёл, но вскоре позвонил мне и говорит:
— Пап, приезжай, Коко хочет с тобой увидеться.
Я ответил:
— Вы — молодёжь, зачем я вам буду мешать, пообедайте без меня.
Но Джейси настаивал, чтобы я приехал, и я сдался. Приехав в ресторан, я понял, зачем меня так настойчиво звал сын. Коко привела с собой в ресторан целую компанию из десяти с лишним человек, и я понадобился, чтобы оплатить счёт. У Джейси не было практически ни одного доллара.
Проходя по коридору, я заметил Луиса Ча[163], который обедал там вместе с женой. Я подошёл поздороваться и поклонился ему. Луис Ча улыбнулся мне. Поприветствовав писателя, я прошёл в глубину зала и сказал официанту, что счёт господина Луиса Ча тоже оплачу я.
В итальянских ресторанах столы вытянуты в длину. Я вошёл и сразу же сел на ближайший ко входу стул. Джейси сидел в глубине. Когда все уже почти покончили с едой, вдруг вошёл Луис Ча и обратился ко мне на шанхайском диалекте:
— Братец, это чрезвычайно любезно с твоей стороны, спасибо тебе!
— Ну что вы, не за что, я не мог не сделать этого, — вежливо ответил я.
Я поднялся из-за стола, и следом за мной поднялся Джейси. Увидев это, я сразу подозвал его к себе, чтобы он тоже поздоровался с писателем. По моему примеру он почтительно поклонился.
— Это твой сын? Какой большой уже! — воскликнул Луис Ча.
— Да, верно, верно, — отвечал я.
Обменявшись с нами ещё парой любезностей, он собрался уходить. Я вышел его провожать, и Джейси поспешил следом за нами. Мы проводили господина Ча до машины.
На обратном пути к столику Джейси спросил:
— Пап, кто это был?
— Ча Лянъюн.
— А кто это?
— Как кто??? Цзинь Юн!!!
— Оу, банкир, да? Неудивительно, что ты перед ним так трепещешь, он же управляет твоими деньгами.
15 ЛЕТ (2)
В то время, когда я отправил его в Шанхай к Джонатану Ли учиться музыкальным премудростям, Гонконг ещё находился под юрисдикцией Великобритании, и мы, жители Гонконга, практически ничего не знали о том, что происходит на материке. Многие напоминали мне, что Джейси лишь совсем недавно приехал на родину предков, и нужно особенно заботиться о его безопасности. Поэтому я отправил вместе с ним нескольких телохранителей, которые везде ходили бы за ним по пятам и следили, чтобы его не похитили.
Телохранители оказались ребятами весьма ответственными и никуда его не пускали. Он говорил, что хочет поехать на озеро Сиху, а они ему: нельзя, это опасно. Куда бы он ни захотел поехать, ему неизменно отвечали, что это опасно, и не отпускали. Каждый день его обманом отвозили прямиком домой и запирали. Вскоре все разъезжались, и он оставался один, и никуда нельзя было выйти.
Он написал тогда песню под названием «Стена, созданная людьми». В ней были такие слова:
Четыре стены, созданные людьми,
Не отпускают ни душу, ни тело в свободный полёт.
Все места, о которых я мечтаю,
Я могу лишь созерцать издалека через окна,
Проделанные в созданных людьми стенах.
В пустынных комнатах
Время медленно-медленно утекает капля за каплей
А о романтике, что за стенами
Я могу лишь тихонько вздыхать
И желать людям за стенами вечного счастья и благополучия
Я выпущу птичку
Она смышлёная, но лишена чувств, поэтому улетит и не вернётся
За стенами буйно цветут цветы
Но я не смогу учуять их аромата
Спасибо тебе, стена, созданная людьми
За то, что уберегаешь меня от неприятностей
Спасибо тебе, стена, созданная людьми
Даже если я споткнусь, ковры смягчат моё падение
Я бы не хотел, чтобы мои мечты вот так навсегда остались пустыми грёзами
Я бы не хотел, чтобы взгляд мой всегда упирался в защитную решётку на окнах
Я не боюсь споткнуться и упасть
Я не боюсь пораниться
Мне не нужны привилегии, я хочу быть обычным человеком
Мне нужна свобода, я мечтаю о свободе
Мне нужна свобода, любому человеку нужна свобода
Мы нуждаемся в свободе
Мы хотим свободно летать
Он тогда пояснил, что первая стена — это я, вторая — мама, третья — Джонатан Ли, а четвёртая — телохранители. Когда он писал эту песню, у хозяина квартиры, где он жил, была маленькая птичка, и Джейси её выпустил.
Услышав песню, я решил во что бы то ни стало избавить его от телохранителей и предоставить свободу.
Ему было всего 15 лет, когда он написал ту песню.
15 ЛЕТ (3)
Во время работы над фильмом «Шанхайский полдень» Джейси снимался в массовке, он был одним из тех, кто мельком попал в кадр.
У него были летние каникулы, и он каждый день приходил на съёмки. Поначалу ему всё казалось новым и необычным, он постоянно чему-то учился у моих каскадёров, помогал передвигать маты, переносить аппаратуру, смотрел, как я готовлюсь к боевым сценам. Меня очень радовала его заинтересованность.
Вечера он проводил с моими каскадёрами. По моей просьбе они учили его боевым приёмам, а через несколько дней вместо привычных звуков кулачного боя я услышал какие-то шлепки. Я заглянул к ним и застал Джейси и всю команду каскадёров за игрой в баскетбол. В ответ на мои упрёки Джейси возразил:
— Но ведь это тоже спорт!
Он не очень любил занятия по боевым искусствам, зато интересовался стрельбой из ружья. Я тайком заснял его в саду, пока он упражнялся в стрельбе, у меня до сих пор сохранилась эта видеозапись.