мне передали аудиокассету, на которой была записана ее песня «Верни мне мою любовь», и там были такие строки: «В твоем сердце совсем нет места для меня, верни же мне мою любовь…»
В тот период я занимался на Тайване съемками фильма «Лорд Дракон». Работа над картиной была очень изнурительной, и каждый день я буквально валился с ног. Плюс ко всему этому во время съемок множество людей получали травмы, и в больницах было полно ребят из нашей команды. Я не думал ни о чем, я лишь хотел успешно закончить работу. У меня совсем не было настроения размышлять об отношениях. И после этого случая я больше не выходил на связь с Терезой.
Спустя несколько месяцев у Терезы проходил концерт в Гонконге, на котором присутствовал мой агент. После выступления они вдвоем отправились выпить, и она сказала ему: «Знаешь, я его ненавижу». Мой агент потом передал мне эти слова, и только тогда я осознал, что вел себя бессовестно, ранил ее чувства, сам того не замечая.
Затем мы встретились уже по случаю одной церемонии, организованной бизнесменом Линь Цзяньюэ. Он позвал меня вручить награду Терезе Тенг. Боже, только не это! Ведь я знал наверняка, что она все еще меня ненавидит. Линь Цзяньюэ был в курсе наших с ней отношений, поэтому я уточнил, знает ли она, кто выйдет ее награждать. Он ответил, что да. «Правда? Ну если так, тогда я согласен», — сказал я. Тем более что это была прекрасная возможность принести ей свои извинения и немножко компенсировать мое хамское поведение. Линь Цзяньюэ добавил еще, что я мог бы придумать какой-нибудь сюрприз, чтобы удивить ее во время вручения награды.
В ходе церемонии она должна была спеть, я же прятался за кулисами. Во время проигрыша в середине композиции я неожиданно вышел на сцену с наградой в руках. Повернувшись и заметив меня, она тут же развернулась и пошла от меня прочь. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней, а она, не останавливаясь, сделала круг на сцене, не желая принимать награду из моих рук. Я шел за ней, непрестанно повторяя: «Не надо так, Тереза, перестань, это же некрасиво…» В конце концов она забрала награду, развернулась и сразу же ушла, не пожав мне руку и не поблагодарив. Я был так зол, что сразу пошел ругаться с Линь Цзяньюэ: «Она понятия не имела, что премию буду вручать я!»
Вот так и закончились наши отношения.
Спустя несколько лет в отеле «Шангри-Ла» я снова встретился с ней. На этот раз мы столкнулись в лифте. Встретившись со мной взглядом, она улыбнулась, и я улыбнулся ей в ответ, но мы не сказали друг другу ни слова. Тереза была окружена людьми, да и я был не один. Я обернулся и проводил ее взглядом. Когда двери лифта начали закрываться, я ей улыбнулся. Вот так это было.
В мае 1995 года моей ассистентке Дороти позвонили из Америки по мобильному телефону.
— Это Тереза Тенг, я бы хотела поговорить с Джеки.
— Его пока нет на месте, он вернется через несколько дней, — ответила Дороти.
После она передала, чтобы я перезвонил Терезе. Я ответил: «Да, хорошо», но так как у меня на тот момент были еще другие срочные дела, то я об этом позабыл.
Я и вообразить не мог, что через несколько дней услышу о ее смерти. Узнав об этом, я оцепенел. Воспоминания накрыли меня волной, и я плакал не переставая. С тех пор я сразу же всем перезваниваю, не откладывая.
Из-за съемок я не смог присутствовать на ее похоронах.
В 2002 году вышел мой очередной альбом, куда вошла песня I Only Care About You.[18] Она записана таким образом, будто бы я пою ее дуэтом с Терезой. Надеюсь, эта композиция донесет до нее сквозь время и пространство мое бесконечное чувство вины.
Любитель поворчать
Мои фильмы всегда содержат какое-то послание. Иногда, когда я передаю ленту инвесторам или выпускающей компании, они просят убрать из фильма воспитательные моменты. И каждый раз я очень вежливо отвечаю им: «Я всегда готов вас внимательно выслушать, но ничего менять не буду». Я снимаю кино уже несколько десятков лет, и сейчас наконец-то я могу себе позволить принимать решения единолично, и мне непременно нужно донести до зрителей свое послание, даже если им покажется, что я закоренелый моралист. И меня ничто не остановит.
В таких фильмах, как «Великолепный», «Доспехи Бога-3: миссия Зодиак», так же, как и во многих других, рассказывается о том, как важно сражаться честно, не нападать целой толпой на одного человека. Вот что я пытаюсь сказать зрителям. И даже если приходится с кем-то соревноваться или биться, необходимо это делать честно, а не драться, как уличные хулиганы. Иногда в Интернете мне попадаются на глаза видео, в которых десять мальчишек бьют одного или целая толпа девочек нападает на одну. И я просто не понимаю, почему так происходит. Если ты весь из себя такой крутой — дерись один на один.
На премьере фильма «Меч дракона», когда все звезды отдыхали в ВИП-кинозале, я заметил там одного весьма странного человека. Я нарочно постоянно входил и выходил из зала, чтобы убедиться в том, что он все время следует за мной по пятам. Через некоторое время я подозвал охрану и попросил их обратить внимание на этого типа. И действительно, оказалось, что этот человек не принадлежит к команде создателей фильма и проник в зал, смешавшись с толпой. Сам же я обратил на него внимание только потому, что он постоянно украдкой нас снимал. В итоге его вежливо попросили удалить все видео с мобильного, сделанные им на месте.
Затем я запер двери ВИП-зала и стал проводить «тренинг» для всех присутствующих там агентов и ассистентов. «Здесь столько сотрудников, и никто не приметил этого человека. Не нужно крутиться вокруг актеров, пространство зала ограниченно, если вы все столпитесь в одном месте, создателям фильма будет неудобно общаться между собой, да и вы не заметите того, что происходит. Как должны работать хорошие агенты и ассистенты актеров? Они должны стоять по углам, найти себе такую точку обзора, откуда можно следить за всей комнатой, наблюдать за обстановкой и замечать любые подозрительные детали. Посмотрите на мою команду, мои ребята не кружатся вокруг меня, но их взоры все время обращены в мою сторону. Им достаточно одного моего взгляда, чтобы сразу же понять, что мне нужно».
Дойдя до этого момента, я рассказал присутствующим об одном интересном случае, который произошел со мной в Америке много лет назад. Мы отправились в промотур в поддержку нового фильма, и я был вместе с одной актрисой. Программа была очень насыщенная: пресс-конференция, кинопоказ, встреча со зрителями, журналистами… В течение всего мероприятия нас сопровождала огромная толпа. Когда интервью наконец-то закончились, я зашел в трейлер, где были и люди из моей команды, и та актриса. И в течение всего этого времени рядом со мной сидела весьма роскошная девушка, и пока мы ехали и болтали, она тоже общалась вместе со всеми. Потом, когда мы прибыли в ресторан, девушка села вместе с нами за стол, а после мы еще и сфотографировались все вместе. Напоследок она подошла, обняла меня и поцеловала. Видя, что она уходит, я спросил у той актрисы:
— А почему ты не ушла вместе со своей дочерью?
— Что? Это не моя дочь, я думала, что это твоя знакомая! — воскликнула она.
— А? Вовсе нет! А я думал, она с тобой! — удивился я.
В итоге мы расспросили всех, и выяснилось, что ее никто не знал. Вот так она просидела все это время со мной, каталась на моей машине, ела за мой счет, фотографировалась со мной, а в довершение всего еще и поцеловала меня. И ушла.
Многие актеры, отработав положенные по контракту восемь часов в день, сразу же уходят восвояси, вне зависимости от того, успели ли доснять сцену или нет. Раньше такого правила не было, и я вполне мог трудиться без передышки хоть пятнадцать дней и ночей подряд — об этом известно многим из мира кино. Нам не оставляли даже времени на еду, мы работали двадцать четыре часа в сутки. Потом я поехал в Америку и по возвращении попытался ввести новые порядки. Впоследствии многие китайские и гонконгские актеры переняли по собственной инициативе американский стиль работы — восьмичасовой рабочий день. Такое расписание позволяет защитить актеров от чрезмерных перегрузок.
Неважно, в Америке мы или в Китае, установленные правила должны соответствовать потребностям людей. Если официально не закрепить продолжительность ежедневной работы, некоторые режиссеры и съемочные группы могут снимать двадцать четыре часа, а то и тридцать шесть часов подряд, работать по ночам. Поэтому определение объема работы призвано прежде всего защитить права каждого. Но в то же время это приводит к тому, что некоторые актеры, придя на площадку, первым же делом спрашивают у режиссера время окончания съемок. То есть у них либо уже назначена какая-то встреча после, либо уже намечены другие дела, и это тоже не совсем корректно. Когда рабочее время не было регламентировано, актеры уставали до полусмерти и не могли как следует играть, а снимать в таком состоянии боевые эпизоды становилось крайне опасно, возрастал риск получения травм. Когда же появились правила, появилась и возможность злоупотреблять ими. Поэтому необходимо прийти к некоторому рациональному решению, равно удовлетворяющему требованиям режиссеров и съемочной команды и учитывающему запросы актеров.
Когда только начались съемки фильма «Шаолинь», я как-то спросил режиссера Бенни Чана:
— Почему ты постоянно снимаешь других, а меня нет?
— Джеки, у них скоро выйдет время… — сказал Бенни.
То есть время их пребывания на съемочной площадке ограниченно, и как только оно закончится, они сразу же уйдут.
Услышав это, я все понял.
— Без проблем, снимай тогда сначала их, когда закончишь — займешься мной. Если понадобится снять мою шею или профиль — говори, ничего страшного, можешь также задействовать меня в эпизодах, где нужно снимать лишь со спины, не ищи дублеров. Снимай всех днем, а когда они уйдут — будем работать со мной, — сказал я.