Несколько операторов давно были наготове, а один из них, который должен был снимать с высоты, уже простоял два или три часа под потолком с аппаратурой на руках. Он насквозь вспотел, с него обильно тек пот, и люди внизу жаловались, что сверху подтекает вода.
К тому времени я уже несколько дней подряд снимался с утра до вечера и страшно не высыпался, к тому же меня постоянно тревожили такими вот проблемами, которые требовали немедленного решения. А время шло, и промедление грозило тем, что мы могли ничего не успеть. На площадке нас ждали несколько сотен человек. Этот хаос вокруг обволакивал мое сознание, все было как в тумане.
Мы также использовали одно новшество, которое и по сей день является своеобразным рекордом: для того чтобы запечатлеть трюк с разных ракурсов, мы разместили на площадке пятнадцать камер для одновременной съемки. То есть на месте присутствовали пятнадцать операторов с двадцатью-тридцатью помощниками — это до сих пор считается роскошью. На некоторых камерах производилась ускоренная съемка, а это означало, что, если я замешкаюсь хоть на долю секунды и не выпрыгну вовремя, пленки может не хватить. По сюжету мой герой должен спрыгнуть не с ровной плоской платформы, а с обычных перил, которые были не только округлыми, но еще и скользкими: встав на них, следовало сразу прыгать, времени на сомнения не было. Эти перила располагались на расстоянии двух с половиной метров от столба, таким образом, находясь на высоте шестого этажа, я должен был сначала осуществить прыжок в длину, а затем ухватиться за железный столб, увитый металлическими проволоками, электрическими лампочками, сахарным стеклом и пиротехникой, и съехать по нему вниз. И, конечно же, при этом у меня был лишь один шанс на успех и ни одного на провал.
Стоя наверху, я посмотрел вниз на несколько сотен работников съемочной площадки и массовки, двух актрис, исполняющих главные женские роли — Мэгги Чун и Бриджит Лин, — их взгляды были устремлены на меня. И я сказал себе: «Ты сможешь!»
Один человек из моей команды поднялся ко мне и сообщил:
— Джеки, у нас все готово.
— Действуйте по моему сигналу: как только я кивну головой, включайте камеры, — ответил я.
Наконец я взобрался на перила, при этом совершенно непроизвольно дернул плечами и услышал, как внизу синхронно запустили десять с лишним камер! Я хотел было сказать, что это не сигнал стартовать, но было уже слишком поздно. Вообразите: несколько сотен человек на площадке — и полнейшая тишина. Не было слышно ни звука, кроме равномерного жужжания работающих механизмов. «Умирать так умирать», — подумал я про себя и прыгнул вперед. У меня все же вырвался крик: «Так умирать!»
И я оказался в воздухе.
Я обхватил руками и ногами металлический столб, во время скольжения вниз электрические лампочки сверкали и взрывались, стекло и искры разлетались во все стороны. Сперва я ощутил в ладонях жар, затем сильную боль, а затем руки просто онемели. Весь этот процесс сопровождался моим протяжным криком «А-а-а-а-а…», затем я влетел в сахарное стекло, разбив его вдребезги, и упал на деревянный домик, набитый конфетами. Получилось.
Но дубль еще не был завершен.
Чтобы закончить этот кадр, я должен был также схватить негодяя и побить его. И вот после приземления я сразу вскочил на ноги, схватил одного из каскадеров моей группы и принялся его колотить — бум! бум! бум! — я бил его, пока тот не взмолился: «Джеки, хватит, ты меня до смерти забьешь!» Я выпустил его, и он повалился наземь. И я осознал, что потерял рассудок и действовал, как безумный. Тогда я повернулся к толпе и заорал: «А!!!»
В тот же момент я увидел, что Бриджит Лин, Мэгги Чун, а также мой менеджер и все девушки — разносившие чай, занимавшиеся гримом и костюмами, — все они плачут. Я как истинный герой бросил фразу: «Чего вы ревете?», отошел в сторону, и тут я увидел, что мои руки изрезаны осколками стекла и на них нет живого места. На площадке мои раны кое-как продезинфицировали: времени было мало, требовалось ехать на следующие утренние съемки. Сев в машину, я велел водителю везти меня на съемочную площадку Саммо Хунга, чтобы продолжить работу над фильмом «Сердце дракона». Как только машина тронулась, я мгновенно отключился. Когда водитель сообщил: «Приехали, Джеки», я проснулся, потянулся к двери и обнаружил, что мои руки не только опухли, но и ужасно трясутся. Я был совершенно обессилен и не мог даже открыть дверь. Только тогда я осознал, насколько сильно было мое внутреннее напряжение в тот момент, я понял, что перегорел и теперь наступил коллапс. После выполнения того трюка я получил ожоги второй степени, все лицо было в крови, а тело оказалось израненным осколками сахарного стекла.
Даже сейчас, когда я вспоминаю об этом, меня переполняет гордость. Многие мои трюки были для меня уникальным и неповторимым опытом.
К счастью, они все удались. И все они запечатлены на пленке.
«Полицейская история».
Запреты
В детстве, во время моего обучения в Китайской драматической академии, всех мальчиков брили налысо, и много лет мы прожили с начисто выбритыми головами. Позже, когда я наконец-то покинул академию, при любом удобном случае я всегда отращивал волосы, словно боролся так с прошлым или, скажем, таким образом компенсировал свои былые сожаления. В то время за мою длинную шевелюру меня прозвали панком. Когда я приезжал на Тайвань или в Корею, меня даже частенько останавливали полицейские: там молодые люди должны были в обязательном порядке нести военную службу, из-за чего им не позволялось отращивать волосы. Не зная, что я из Гонконга, стражи порядка нередко подходили ко мне.
Я очень люблю сушить волосы феном и даже специально обращался к профессионалам, чтобы усовершенствоваться в этом деле. В те годы, когда я носил длинные волосы, у меня всегда был при себе фен, я старательно сушил им свою шевелюру, и сам этот процесс мне очень нравился. И потом, каждый раз, когда мы выезжали куда-то для съемок, никто из актерского состава не брал с собой фен, и поэтому, помыв голову, они приходили ко мне, и я их частенько выручал. Лиза Вонг, Бриджит Лин, Хеу Фенг, Чарли Чин, Саммо Хунг… всем им я помогал сушить волосы. К тому же обычно я сушу волосы жене и сыну.
В мой первый приезд в Голливуд я состриг свои длинные волосы в подражание прическам кинозвезд 30-х годов XX века. Сам я был очень доволен результатом, но окружавшие меня друзья говорили, что прическа просто ужасна. Это меня, естественно, огорчало. Когда я решился вернуться в Гонконг, я восстановил свой прежний образ с длинными волосами. Выглядело это довольно неопрятно.
После одного инцидента, произошедшего в 1986 году, Леонард Хо и вовсе запретил мне коротко стричь волосы. Тогда я получил самую серьезную травму за все годы съемок. Фильм, над которым мы работали, назывался «Доспехи Бога». Стэнли Кван был ассистентом режиссера, Эндрю Лау — оператором, а Питер Чан — помощником продюсера.
В фильме рассказывалось о некоем графе, который пожелал найти «доспехи Бога», утерянные восемьсот лет назад. Согласно Священному Писанию, с их помощью можно противостоять дьяволу. Граф нанимает героя по прозвищу Азиатский Ястреб, который добывает три артефакта, перехватив их у африканских туземцев. Оставшиеся два предмета находятся в руках банды террористов.
На этой почве разворачивается целая серия захватывающих историй о спасении друзей и об охоте за сокровищами. Я выступил в качестве режиссера и исполнителя главной роли. Тогда мне было тридцать три года, к этому времени я уже выработал собственную модель по созданию фильмов: съемки в самых разных точках мира, завораживающие трюки, комедийные элементы.
Первые кадры мы снимали в Югославии, сегодня этой страны уже не существует. Кеннет Йи — художник-постановщик этого фильма — хотел, чтобы я примерил на себя новый образ с короткой стрижкой, и я согласился. Длина волос для меня не имела особого значения. В то время съемки проходили в довольно тяжелых условиях, и у нас не было профессиональных парикмахеров, так что Кеннет Йи вызвался постричь меня сам. После стрижки я посмотрел в зеркало и отметил про себя, что волосы выглядят просто ужасно, как будто их обкромсали не глядя. Как раз через несколько дней после начала съемок мне нужно было съездить по делам в Японию, поэтому я заодно заглянул к местному стилисту, чтобы он немного поправил дело. Когда же я вернулся на съемочную площадку, что-то в моей прическе опять не понравилось Кеннету Йи, и он вновь взялся за ножницы. В общем, мы потратили изрядное количество времени на мои волосы, чего никогда раньше не случалось.
В тот день, когда произошел несчастный случай, мы снимали несложный эпизод, во всяком случае, он не являлся сложным для меня. В целом сюжет был таким: за мной гонятся двое людей, и мне нужно запрыгнуть на дерево. С моим опытом съемок в различных боевиках этот трюк можно считать простой зарядкой. После того как мы сняли два дубля, Эрик Цан — режиссер начального этапа съемок — сообщил, что вышло неплохо, результат можно использовать и нужно переходить к следующему эпизоду. Но прокрутив в голове все еще раз, я решил, что после того как я запрыгнул, спуск вниз получился недостаточно проворным. Мне захотелось снять еще один дубль. Как правило, когда я предлагаю снять еще раз, меня никто не может остановить, и именно в этот раз и произошло несчастье.
На самом деле то дерево не было таким уж и высоким. В итоге, когда я прыгнул на него, подо мной сломалась ветка. Я сразу сорвался вниз, в процессе падения я инстинктивно пытался уцепиться то за ствол, то за ветки, но все, за что я хватался, ломалось под тяжестью моего тела. Когда я уже почти достиг земли, по привычке я попытался смягчить падение с помощью рук, но тут я ударился головой о камень. Позже, размышляя над этим, я осознал, насколько халатно мы относились к съемкам таких экшн-сцен. Собрался прыгнуть — сразу прыгнул, совершено не заботясь о том, что сначала нужно понять, какое дерево следует выбрать, чтобы оно выдержало мой вес.