Наши переводы выполнены в ознакомительных целях. Переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью. Любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своем сайте. Также можете корректировать, если переведено неправильно.
Просьба, сохраняйте имя переводчика, уважайте чужой труд...
Бесплатные переводы в нашей библиотеке:
BAR "EXTREME HORROR" 18+
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ СОДЕРЖАНИЕ. НЕ ДЛЯ ТЕХ, КТО ВПЕЧАТЛИТЕЛЬНЫЙ.
Это очень жестокая и садистская история, которую должен читать только опытный читатель экстремальных ужасов. Это не какой-то фальшивый отказ от ответственности, чтобы привлечь читателей. Если вас легко шокировать или оскорбить, пожалуйста, выберите другую книгу для чтения.
Шэйн МакКензи, Адам Чезаре, Дэвид Бернстайн и Кристофер Рафти"ДЖЕКПОТ"
1.
Букер провел бритвой по лобку женщины, стер срезанные волосы влажным бумажным полотенцем. Пряди выглядели как горсть раздавленных сенокосцев[1], он бросил их в корзину для мусора и снова прижал лезвие к ее коже. На этот раз он брил в обратном направлении, удаляя щетину и следя, чтоб она выглядела безукоризненной и гладкой. Тело женщины и так было почти безволосым, за исключением обычных мест: головы, подмышек, влагалища.
- Вот так, - сказал Букер, проводя кончиками пальцев по выбритой наголо бледной коже ее паха, затем вверх по ее выпуклому животу, пока не добрался до головы. После того, что он сделал с ней, со всеми ними, небольшое бритье совсем ничего не значило. - Гладкая, как шарик для пинг-понга.
Женщина уставилась на него влажными, дрожащими глазами. Букер мог поспорить, что она хотела что-то сказать, возможно, еще раз умолять его сохранить ей жизнь, спросить его, почему он так с ней поступает, сказать ему, что она никому ничего не скажет, если он ее отпустит, что она сделает все, что угодно, если он ее освободит - обычное дерьмо.
Но она не могла говорить. Ее губы были запечатаны.
Букер несколько дней назад отрезал ей губы – как и всем остальным - и заклеил рот, чтобы, когда раны заживут, они срослись. Он сделал то же самое с ладонями их рук и подошвами ног. Все пятеро были подвешены на цепях за запястья, вытянув руки над головой, ладони были срезаны и склеены, стянуты швами. Их ноги были раздвинуты, колени согнуты, подошвы ступней плотно прижаты друг к другу и таким же образом соединены. Они выглядели так, как будто их заморозили во время прыжка в бассейн, а затем подвесили в его гараже, словно куски говядины.
Хотя их уста были запечатаны, они все еще могли издавать звуки. Слабые всхлипы, доносились через носы, приглушенные крики – из глубины горла.
Букер чувствовал себя хорошо с этой группой. Чувствовал, что ему повезло.
На этот раз он выиграет. Он чувствовал это всем своим нутром, чувствовал это в жарком, влажном воздухе комнаты.
Он отошел от беременной женщины и направился через комнату к молодому чернокожему пареньку. Одежда мальчишки валялась под ним кучей, пропитанная кровью, вытекшей из ран. Когда Букер подошел к нему, пацан попытался отвернуть голову, всхлипывая, его лицо было багровым от синяков, блестело от слез и соплей.
- А теперь посмотрим, что у нас здесь, да? - Букер выудил пластиковый бумажник с изображением Бэтмена из заднего кармана джинсов. Водительских прав нет. Попался молокосос, ага? В наши дни с подростками так трудно что-то понять. В бумажнике лежало студенческое удостоверение, и Букер вытащил его, развернул, поискал дату рождения... - 12 июня 1997 года, - прочитал Букер, затем зажмурил один глаз, подсчитывая. - Шестнадцать. У нас есть первый номер.
Букер схватил подростка сзади за шею. Парень выгнулся, изо всех сил дергаясь в попытке вырваться. Цепи загремели. Потекла и закапала кровь, когда он отрывал части склеенной плоти своих рук, ног и губ, обнажая сырое красное мясо под ними. Раны уже начали срастаться, настолько, что мальчишка не мог их полностью разъединить.
- Сегодня вечером джекпот превысит двести миллионов. Двести миллионов, - сказал Букер, прижимая лезвие ножа к голове парня и вдавливая в темную кожу, потянул его вниз. - Ты можешь в это поверить?
Мальчишка замычал и закашлялся сквозь сжатые губы, когда Букер закончил вырезать цифру один. Затем начал шестерку рядом с ней. Остальные смотрели широко раскрытыми, налитыми кровью глазами, все плакали, бормотали бессвязные слова.
Когда цифра 16 была завершена, Букер отступил в сторону, встав перед пожилой женщиной. Ее коричневато-желтые груди и живот обвисли, все с поблекших, морщинистых растяжках - соски, откушенные несколько дней назад, были выплюнуты, как потерявшая вкус жевательная резинка. Зашитые раны выглядели как сморщенные старческие рты без зубных протезов. Раскосые глаза женщины зажмурились, когда Букер провел рукой по ее голове. Ее кошелек лежал в сумочке, и он расстегнул его, вытащив ее права. - Пятьдесят девять лет. И посмотри-ка на это... твой день рождения был только на прошлой неделе. Охренеть. Надеюсь, он прошел хорошо. Ты загадала желание?
По большей части женщина оставалась неподвижной, когда он срезал ленты кожи с ее головы. Морщинки в уголках ее глаз углубились, а ноздри раздулись, но, кроме дрожи, ее тело оставалось неподвижным. Букер с мокрым шлепком бросил полоски кожи на пол и перешел к следующему человеку.
Всего пятеро. Там были шестнадцатилетний юноша, пятидесятидевятилетняя женщина, тридцатисемилетний мужчина, пятидесятилетний мужчина и двадцатидевятилетняя беременная женщина. Он закончил с двадцатидевятилетней девушкой, вытер сочащуюся с ее головы кровь, хотя из открытых ран сразу же натекло еще больше.
- Двести миллионов, - сказал он своим Номерам, любуясь цифрами, вырезанными на их лысых бошках. - И у меня есть маленький сюрприз для всех вас. Если я выиграю джекпот... вы останетесь живы. Я вас отпущу.
Он схватил Номер 50, прижал большие пальцы к векам и потянул их вверх так, что стали видны белки его глаз. Пенис мужчины был разделан как креветка, и половинки свисали с обеих сторон, внутренняя часть покрылась коркой струпьев и запекшейся кровью. Букер щелкнул по нему, и мужчина затрясся, задыхаясь от боли. - Неплохо звучит, а?
Номер 16 и номер 29 смотрели с надеждой в глазах, но остальные просто продолжали плакать, опустив головы. Букер щлепнул Номер 50 по щеке, а затем отпустил его голову и вытер руки о бедра.
Букер улыбнулся своим номерам, наклонился и прижался правой щекой к круглому животу номера 29. Он провел пальцем по ее выступающему пупку. Слегка поскреб ногтем по нему круговыми движениями и наблюдал, как ее плоть покрывается мурашками.
- Я имею ввиду... это всего лишь один шанс из ста семидесяти пяти миллионов, верно? - Он усмехнулся. - Это справедливо, не так ли? Шансы лучше, чем большинство убийц дают своим жертвам, это я вам точно говорю.
Номер 29 напряглась, когда Букер провел кончиком лезвия по ее животу. Недостаточно сильно, чтобы порвать кожу или пустить кровь, но достаточно, чтобы привлечь ее внимание. Ребенок толкнулся изнутри, как будто почувствовал опасность. Номер 29 выглядела готовой разродиться в любой момент, и Букер не мог не задаться вопросом, насколько странно было бы для нее родить прямо здесь, в его гараже.
Не то, чтобы это имело какое-то значение. Ребенок выйдет в любом случае.
- Но видите ли, вас пятеро. Пять номеров. Мне все еще нужен номер пауэрбола[2]. И что может быть лучше, чем наш маленький шарик силы, который находится прямо здесь? - Он захихикал, когда ребенок прижался к его щеке, шевелясь под защитой материнского чрева. – Ноль использовать нельзя, поэтому я думаю, мы можем просто округлить, да?
Глаза Номера 29 стали жесткими, пронзительными, и она впилась в Букера взглядом, как будто этим могла воспламенить его. Она боролась с цепями, ее мышцы напрягались и пульсировали, когда она пыталась оторвать свои руки и ноги друг от друга. Кожа вокруг ее рта побелела, когда она развела челюсти так сильно, как только могла, сросшаяся плоть лопалась, кровь потекла по подбородку, груди и животу. Плоть разорвалась со слышимым треском, и вместе с текущей кровью раздался крик, который заставил Букера вздрогнуть и отступить от нее, закрыв уши и тряся головой.
- Ты гребаный ублюдок! - Она боролась со своими цепями изо всех сил, не сводя глаз с Букера. - Ты не тронешь моего ребенка... Ты, блядь, не тронешь моего ребенка!
Ее слова вылетали из ее кровоточащего рта вместе с облаком мелких брызг, и Букер ударил ее сжатым кулаком, порезав костяшки пальцев о ее зубы. Крики прекратились, но женщина все еще рычала и стонала.
Букер бил ее снова и снова, выбивая передние зубы, затем залез ей в рот и схватил за язык, вытащил его, насколько это было возможно, растягивая, как ириску.
Она снова закричала, когда он начал резать, вонзая лезвие ножа в сухую розовую мякоть ее языка. Порез выходил неровным и рваным, но этого было достаточно, чтобы она больше не разговаривала. Она закашлялась и поперхнулась, когда кровь наполнила ее горло.
Букер прижал лезвие ножа к ее пупку, затем провел им вверх по изгибу живота. Недостаточно глубоко, чтобы порезать ребенка или выпустить ее кишки, но все же плод внутри вырвался яростным движением, когда Букер сделал надрез. Он добавил маленькую изогнутую черточку вверху вертикальной полосы и линию внизу. Номер 29 завыла, попыталась заговорить, но смогла только брызнуть кровью и что-то пробормотать.
- Вот так, - сказал Букер, стоя и улыбаясь своим номерам. - Теперь, ребята, посидите тихонько. Всего три часа до розыгрыша, и я должен пойти купить наш золотой билет. Думайте позитивно. Визуализируйте выигрыш. Потому что, если я проиграю, мы все проиграем.