На другом листке записано, что хотя Джельсомино и был очень доволен тем, что ему удалось сделать, однако, всякий раз проходя по главной площади, он чувствовал какую-то неловкость, словно человек, которому в ботинок попал камешек.
— Нужно ли было разрушать бывший королевский дворец и превращать его в груду развалин? — упрекал он себя. —Джакомон все равно удрал бы, даже если бы я ограничился тем, что выбил все стекла. И тогда было бы достаточно вызвать стекольщика, и он все привел бы в порядок.
О том, чтобы избавить Джельсомино от этого мучившего его «камешка», позаботился Бананито: он восстановил дворец на свой лад, пустив в ход несколько листков бумаги и изведя коробку красок. Он потратил на работу полдня и не забыл даже сделать балкон на верхнем этаже. Когда балкон появился на прежнем месте, жители города попросили художника подняться на него и произнести речь.
— Послушайтесь моего совета, друзья, — ответил Бананито. — Примите-ка лучше закон, запрещающий произносить речи с этого балкона. И к тому же я ведь художник. Если уж вам так хочется послушать кого-то, обратитесь к Джельсомино.
В этот момент на балконе появилась Кошка-хромоножка и промяукала во всеуслышание:
— Мяу!
Внизу на площади раздались бурные аплодисменты, и других речей никто уже больше не просил.
Еще на одном листке записано, что тетушку Кукурузу назначили директором Института для бездомных кошек. Что ж, решение вполне разумное — с таким директором вы можете быть уверены, что уже никто не заставит кошек лаять по-собачьи. Ромолетта снова стала ходить в школу, и сегодня она, наверное, сидит не за ученической партой, а за учительским столом — за это время она наверняка успела стать хорошим и вдумчивым преподавателем.
И вот, наконец, на самом маленьком листке я вижу короткую запись:
«Война окончилась со счетом 1:1».
Можете себе представить, я чуть было не забыл рассказать вам про эту войну.
Случилась она через несколько дней после бегства Джакомона. В строжайшей тайне от своих подданных, очень рассчитывая на пушки, которые, как он надеялся, нарисует ему Бананито, бывший король объявил войну одному из соседних государств. Но с жителями этого государства шутки были плохи — их армия незамедлительно двинулась в поход, чтобы защитить свою родину.
— Но мы вовсе не собираемся воевать, — поспешили заверить воинственно настроенных соседей министры нового правительства. — Мы не такие, как Джакомон, и не хотим войны.
Один из журналистов решил получить интервью по этому поводу у Джельсомино, который усиленно занимался музыкой, готовясь выступить теперь уже с настоящим концертом.
— Война? — переспросил журналиста Джельсомино. — Предложите противнику прекратить ее и взамен устроить футбольный матч. Может быть, по окончании игры и будут ушибленные коленки, зато дело обойдется без всякого кровопролития.
К счастью, эта мысль пришлась по душе противнику, который, в сущности, тоже не имел никакого желания воевать. Футбольный матч состоялся в ближайшее воскресенье. Джельсомино, разумеется, болел за свою команду и так увлекся ходом игры, что не удержался и закричал с трибуны: «Давай! Давай!» — отчего мяч сразу же влетел в ворота противника, как это уже было однажды, если вы помните, в его родном селении.
«Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы это состязание кончилось жульнической победой, — сразу же решил про себя Джельсомино. — Здесь идет честная игра в футбол, и всякие махинации запрещены правилами».
И он тут же забил гол в другие ворота. На его месте вы, вероятно, поступили бы точно так же.
ПЕСНИ ДЖЕЛЬСОМИНОВ переводе Я. Акима
Я переписал здесь несколько песен Джельсомино. Есть тут песни смешные, есть нескладные, есть и серьезные. Вы можете выбрать те из них, которые вам понравятся, и забыть остальные.
Ложь
Посвящается королю Джакомону
Я ложь признаю…
Не твою,
Не мою,
А ту, что глухой
От немого услышит,
Услышит —
И дохлой поведает мыши,
Чтоб мышь эта мертвая,
Слушая бред,
Немыслимый выкинула пируэт.
Сколько рыб в море?
Посвящается Кошке-хромоножке, любительнице рыбы
Трое парней,
Рыбаков из Ливорно,
Друг с дружкой
За кружкой
Спорят упорно.
Спорят уже без малого год,
Сколько рыбешек в море живет.
— Их больше семи, —
Утверждает один, —
Их больше семи,
Не считая сардин.
— Нет, — спорит второй, —
Больше тысячи в стае —
Угрей и омаров
Я не считаю.
— Их больше мильона! —
Куражится третий.
И все одинаково правы, заметьте!
Радуга
Стихотворение к одной из картин Бананито
Дождь. Погода хмурится.
Темно на горизонте.
Вдруг, смотри, на улице
Девочка и зонтик!
Маленькая девочка
С зонтиком заветным,
С зонтиком, как радуга,
Ярким, семицветным.
Лепестки его туги,
На цветок похожи.
И от этой радуги
Весело прохожим.
Карманы Джельсомино
В одном из них
Лежит платок,
В другом
Счастливый амулет.
В кармане третьем —
Кошелек,
Но в нем монет,
Как назло,
Нет.
Кошачья газета
Посвящается Кошке-хромоножке, чтобы утешить ее после чтения газеты «Образцовый лжец»
Занятную вещь
Я слыхал по секрету:
Кошки
Свою выпускают газету!
Печатают в ней
С продолженьями
Повести,
Кошачьи стихи
И последние новости.
Кошки
Всего не читают — по лени,
А сразу глядят
В отдел объявлений:
«Сниму особняк
Со старинным диваном».
«Нужен чердак».
«Ограничусь чуланом».
«Старушку ищу
С шерстяными носками.
(Просьба, чтоб дети за хвост не таскали)».
«Охотник с медалью,
Порядочный, честный,
Ищет в амбаре
Хлебное место».
«Вегетарьянец
С душой непорочной
Ищет хозяина
Лавки молочной».
После обеда,
Вылизав крошки,
Читают газету
Бездомные кошки.
Глазами едят
Объявления разные,
Страстные,
Точно романы, прекрасные.
Трудно уйти от газеты,
Поверьте!
Но в полночь
Они выступают в
Концерте.
Имя
Посвящается тетушке Кукурузе
Вот если бы Данте назвали меня,
И я написал бы поэму!
Вот если бы дали мне имя Евклид,
И я бы открыл теорему!
Вот если бы имя Джотто добыть
И тоже великим художником быть!
Стать бы во всех искусствах
Самым-самым искусным!
Но нет, я расстаться совсем не спешу
С именем тем, что с рожденья ношу.
Я, право, ничуть не жалею о нем,
Об имени этом певучем, —
Оно позволяет мне с каждым днем
Делаться чуточку лучше.
История про осла
Посвящается одному из ослов Страны лжецов, который рычал, чтобы казаться львом
Знавал я одного осла,
Упрям он был и зол.
Но странность
У осла Была:
Не знал, что он осел.
Осел сказал:
— Я убежден,
Что я не кто иной, как слон,
Нет пышной гривы, значит, я
Не лев, о чем жалею.
Баран мне тоже не родня,
Поскольку я не блею.
Пожалуй, я не адвокат —
В суды не захожу…
А вдруг я Генералу брат?
В министры угожу я?
Иль произвел меня в пажи
Король своей рукою?
Будь другом, зеркало,
Скажи,
Кто же я такой?
Но зеркало сказало так:
— Ты, малый,
Попросту
Ишак.
— Ишак? —
Вскричал осел. —
Ну нет,
Обиды не спущу,
За оскорбительный ответ
Копытом угощу!
…Полно осколков на столе,
Сто крошечных кусков,
Но разве стало на земле
Меньше
Ишаков?
Ан-гин-го!
Песенка-считалочка посвящается Ромолетте
Ан-гин-го!
По улице
Брели три петуха,
А следом шли
Три курицы…
Чем песенка плоха?
Может, всем им
Пряников
Хотелось поскорей,
А может, шли они клевать
Усатый лук-порей?
А если в город — там они
Узнают вслед за мной,
Что не составят сто неправд
Правды никакой.
Шутка
Посвящается Бананито
Задумал желтую картину: