26 августа 1768 года "Индевр" покинул Плимут. К Таити Кук должен был направиться вокруг мыса Горн. После краткой стоянки на Мадейре Кук 13 ноября 1768 года привел "Индевр" в Рио-де-Жанейро, столицу Бразилии, которая в то время была португальской колонией.
Вице-король дон Антониу де Моура, граф Азамбужа, счел "Индевр" контрабандным судном, а корабельную команду шайкой висельников. Отчасти такое мнение объяснялось тем, что матросы "Индевра" не носили форму.
Документы, предъявленные Куком, вызвали у дона Антониу недоверие. В полное сомнение вице-король впал, когда узнал, что целая сотня англичан устремляется в Тихий океан якобы для наблюдения за планетой Венерой...
Роскошные тропические ландшафты бухты Гуанабары, на берегах которой стоит Рио-де-Жанейро, видимые издали, но недоступные, по словам Соландера, вызывали у натуралистов муки страшнее танталовых. Соландер все же побывал на берегу, пристроившись к водовозной партии, тайно посетил запретный берег и Бенкс с частью своей свиты.
Противные ветры держали "Индевр" в бухте Гуанабара до 3 декабря.
За это время Кук составил блистательный обзор системы укреплений Рио-де-Жанейро, тем самым отчасти оправдав вице-королевские подозрения.
Рождество экипаж "Индевра" встретил в открытом море. 26 декабря Кук внес в свой журнал краткую запись: "Вчера праздновали рождество: на корабле не было трезвых". Бенкс по этому поводу заметил: "Все добрые христиане, говоря по совести, были чудовищно пьяны. Ни одного мало-мальски трезвого человека на борту не было; благо еще, что ветер был умеренным - должно быть, господу ведомо было, в каком состоянии мы находились".
За участие в рождественской оргии Кук никого не наказал. А между тем за четыре месяца плавания пятеро матросов за различные проступки получили по двенадцать плетей, и наказан был помощник боцмана за попустительство к нарушителям судовой дисциплины. Команда уже успела осознать, что командир корабля строг и неумолим.
Однако Кук знал, когда следует чуть ослабить вожжи. После ста двадцати дней плавания дан был день "отгула". Кук слегка кривит душой, а Бенкс ошибается - на борту 25 декабря был один трезвый человек - капитан "Индевра" лейтенант Джемс Кук.
В середине января 1769 года экспедиция остановилась в бухте Буэн-Сусесо, которая лежала на восточном берегу Огненной Земли. Здесь погибли черные слуги Бенкса Ричмонд и Долтон.
25 января 1769 года "Индевр" обогнул мыс Горн. От этого мыса Кук через архипелаг Туамоту прошел к Таити, и 13 апреля 1769 года "Индевр" отдал якорь в бухте Матаваи на северном берегу острова.
Таити... Просвещенным спутникам Бугенвиля этот остров казался живым олицетворением философской идиллии Руссо, миром первобытных счастливцев. Французских гостей очаровывали нежные и теплые краски острова вечной весны, избавленного от кромешного изобилия амазонской сельвы или бенгальских джунглей. Дышали покоем благодатные долины, весело бормотали быстрые ручьи, сбегающие с лесистых гор.
Мнилось околдованным парижанам, будто мирные таитяне живут в золотом веке: любые потребности этих баловней судьбы с избытком удовлетворяет щедрая таитянская природа; растут на могучих деревьях аппетитные хлебные караваи, роняют кроны кокосовых пальм увесистые орехи к ногам беззаботных аборигенов. А в тучной земле зреют на радость этих счастливцев клубни ямса и бататов.
"Остров этот предстал предо мной, - говорил лекарь экспедиции Бугенвиля Филибер Коммерсон, - в таком свете, что я назвал его Утопией, или Страной Счастливых... и как раз такое название достойно страны (быть может, единственной на Земле), где люди живут, не зная ни пороков, ни предрассудков, без забот и раздоров. Рожденные под прекраснейшим небом, вскормленные плодами почвы, которая несметно богата, даже не будучи возделанной, управляемые скорее отцами семейств, чем королями, жители этой страны знают только одного бога, и имя ему Любовь".
Кук побывал на Таити спустя год после Бугенвиля и Коммерсона. Но совсем иначе он оценил не столь уж розовую таитянскую действительность. Сухо, сжато, ясно изложил он свои впечатления.
Многого он не понял. Ведь жизнь обитателей Океании он изучал в то время, когда европейцы почти ничего не знали о раннем прошлом человечества и первобытном обществе. Сын своей страны и своего века, он порой мерил на английский ярд таитянские обычаи, нравы и установления. Но он совершенно верно отметил: нет на Таити всеобщего равенства. Правят на острове алчные вожди (арии), а обездоленные земледельцы (манахуне) с трудом сводят концы с концами. Да, писал Кук, изобильна здешняя природа, но она не даром отдает свои богатства, хотя и не требует непосильных затрат труда...
Он был превосходным наблюдателем и мастером сжатых и точных описаний быта народов, прежде неведомых в Европе. Вот как отзывается о нем как о народоведе видный советский этнограф С. А. Токарев: "Этнографические заметки капитана Кука отличаются - на это уже не раз и давно указывалось - прежде всего большой точностью и достоверностью. Кук умел подчас видеть яснее и понимать вернее, чем иной профессионал-ученый, то, что представлялось его глазам. Он видел не только внешние факты - тип, одежду, украшения, поведение туземцев, но умел распознать и социальные отношения; он разбирался даже в языках туземного населения, очень быстро овладевал им настолько, чтобы объясняться с местными жителями без переводчика. Но главное даже не в этом. Главное, пожалуй, заключается в большой научной, именно научной, хотя Кук не принадлежал к ученому сословию, добросовестности его наблюдений и записей; он всегда резко разграничивал то, что он сам видел и понимал, и то, что можно было предполагать, - разграничение, которое мы не всегда найдем у профессионалов-этнографов более позднего и даже нашего времени" (С. А. Токарев. Истоки этнографической науки. М., 1978, с. 100-10.).
Описание таитян было его первым опытом этнографических наблюдений, и этот опыт оказался весьма удачным.
Несколько страниц из его дневника, посвященных материальному миру таитян, их обычаям и верованиям, их психологии, - это поистине краткая энциклопедия страны вечной весны.
Кук очень точно описал жилища островитян, их каноэ, их повседневное "меню", их способы изготовления материи из луба бумажно-шелковичного дерева. Коснулся он способов татуировки таитян, их религиозных церемоний и погребальных обрядов. Он отдал должное мастерству местных жителей, которые, не зная железа, олова, свинца и пользуясь лишь орудиями из камня, раковин, дерева, кости, строили прочные дома и быстроходные каноэ, да еще какие - некоторые вмещали семьдесят-восемьдесят гребцов!
На Таити сохранились еще многие виды общественной собственности, и далеко не всегда европейские нормы отвечали обычаям островитян. То, что англичане расценивали как воровство, по мнению таитян, считалось всего лишь заимствованием того или иного предмета.
На этой почве происходили весьма печальные недоразумения.
Спустя два дня после прибытия на остров в бухте Матаваи сооружен был небольшой форт, в котором помещалась обсерватория. Кук приказал провести вокруг форта черту, которую он не дозволял переступать островитянам.
Не успели моряки завершить постройку форта, как случилось несчастье. Один таитянин (а их собралось много у запретной черты) изловчился и похитил мушкет в палатке, предназначенной для хранения астрономических приборов. Начальник охраны приказал открыть огонь по группе "нарушителей" границ форта. При этом похититель мушкета был убит.
Хотя таитянам долго и упорно разъясняли, что право собственности на любые вещи, и тем более на оружие, священно, они вряд ли поняли, за что гости лишили жизни их сотоварища.
В начале мая островитяне похитили астрономический квадрант. Кук захватил одного из вождей и отпустил его только после того, как квадрант был возвращен.
К такой тактике глава экспедиции прибегал после этого часто. В случаях каких-либо пропаж немедленно брались в плен заложники.
На Таити экспедиция пробыла ровно три месяца. 3 июня 1769 года Венера в положенное ей время прошла через солнечный диск. Однако материалы наблюдений, из-за которых якобы было предпринято плавание в южные моря, постигла беда.
Астроном Чарльз Грин умер на обратном пути, а его беглые и неразборчивые карандашные записи от 3 июня расшифровать никто не смог.
В конце июня 1769 года Кук и Бенкс совершили на катере круготаитянский поход. Курс намечали таитянские "лоцманы" (их было трое, и все они знали каждый камень на родных берегах), в ходе этой экскурсии был открыт в южной части Таити полуостров Таити-ити.
В июле, а в южном полушарии он соответствует нашему январю, не время было приступать к поискам Южного материка. Поэтому Кук решил осмотреть группу островов, лежащих сразу же к западу от Таити. С 16 июля по 9 августа он посетил, а стало быть и открыл (до него там не был ни один европеец), острова Хуахине, Тахоа, Бола-бола и Раиатеа.
Все они были похожи на Таити, но по величине намного уступали своему восточному соседу.
Весь архипелаг Кук назвал островами Общества (Society), возможно в честь Королевского общества.
Перед самым отплытием с острова Таити Кук взял на борт молодого жреца с острова Раиатеа Тупию. Тупиа просил увезти его в Англию. Во многом своими успехами в Океании Кук обязан этому молодому и необычайно даровитому раиатейцу.
У океанийцев от прадеда к деду, от деда к отцу, от отца к сыну передаются различные предания, устные летописи рода или даже целого острова. Тупиа был живой летописью архипелага Общества. И самое главное, он был живой географической картой всей центральной Океании. В один прекрасный день он взял лист бумаги и нанес на него семьдесят четыре острова, рассеянные в радиусе двух тысяч миль от Таити. Мало того, он указал, разумеется, приближенно, румбы от Таити на эти острова.
К несчастью, Тупиа в конце 1770 года умер по дороге в Англию в Батавии (Джакарте).