13 сентября 1771 года Кук о своем будущем путешествии писал тому же адресату куда определеннее. "Следующее плавание, - отмечал в этом письме Кук, - как полагают, состоится на двух кораблях, и если оно будет осуществлено, то есть надежда, что дело это поручат мне" (В конце 1771 года Кук посетил в одном Йоркширском городке своего отца и побывал в Уитби. Его очень тепло встретили в доме Уокеров и хозяева, и Мэри Прауд, которая не могла наглядеться на капитанскую форму своего бывшего питомца.).
25 сентября Адмиралтейство отдало Корабельной Палате приказ приобрести два корабля для новой экспедиции, и хотя Кук официально был назначен ее главой лишь 28 ноября 1771 года, он с конца сентября занялся подбором подходящих судов.
"Индевр" был послан в Южную Америку. Кук настоял, чтобы в экспедицию были отобраны суда такого же типа.
В ноябре 1771 года были куплены два "угольщика" (оба "уроженцы" Уитби), "Маркиз Гренби" и "Маркиз Рокингхем". Их перекрестили, присвоив имена знаменитых английских пиратов Дрейка и Релли. Вскоре в Адмиралтействе спохватились (ведь и Дрейк и Релли топили и грабили испанские суда) и, чтобы не дразнить испанцев, поспешили присвоить этим судам "нейтральные" названия - "Резолюшн" ("Решение") и "Адвенчер" ("Предприятие").
Корабли имели соответственно 462 и 336 тонн водоизмещения, на "Резолюшн" командиром был назначен Кук, помощниками командира Роберт Купер, Чарльз Клерк и Ричард Пикерсгилл, Клерк и Пикерсгилл отлично себя зарекомендовали в плавании на "Индевре".
На "Адвенчер" командиром стал участник кругосветного плавания Уоллиса Тобайас Фюрно.
На этот раз команды подбирал сам глава экспедиции. По составу они были намного лучше экипажа "Индевра", но нельзя не отметить, что на "Резолюшн" были взяты одиннадцать матросов и один морской пехотинец из команды "Индевра". Любопытно, что этим пехотинцем был Сэмюэл Гибсон, которого в первом плавании Кук наказал за попытку дезертирства.
Бенкс обязательно хотел участвовать в экспедиции. Но он потребовал, чтобы с ним отправились в плавание художник, три чертежника, два секретаря, два музыканта и девять слуг. Чтобы разместить эту почти королевскую свиту, "Резолюшн" был снабжен надстройкой, которая лишала корабль остойчивости. При первом же шквале судно могло перевернуться вверх килем.
Кук пришел в ужас от этой затеи, а в Адмиралтействе, в конце концов, отказались от кандидатуры Бенкса и распорядились снять опасную надстройку.
Бенкса с большим успехом заменили два немецких натуралиста - Иоганн Форстер, потомок выходца из Шотландии и уроженец Польши, и его сын Георг, которому в 1771 году исполнилось 17 лет.
Плавания Джемса Кука
Георг Форстер, впоследствии один из виднейших европейских натуралистов, одно время учился в Санкт-Петербургской гимназии (семья Форстеров несколько лет прожила в России).
В плавании приняли участие астрономы Уильям Уолс и Уильям Бейли. В их распоряжении были хронометры работы знаменитых мастеров Кендалла и Арнольда. С помощью этих хронометров можно было довольно точно определять в море долготу.
Художником экспедиции стал блестящий пейзажист Уильям Ходже.
В Кейптауне в штат экспедиции был зачислен шведский ботаник Андре Спаррман.
В экспедиции насчитывалось с десяток мидшипменов. На этот раз они принесли больше пользы, чем те повесы, которые участвовали в первом плавании. 14-летний мидшипмен Джон Эллиотт стал автором интересных записок о плавании, а его коллега, Джемс Барни, в ходе путешествия занял офицерскую должность и в зрелые годы дослужился до адмиральского чина. 15-летний мидшипмен Джордж Ванкувер был затем участником третьего плавания Кука, а в 90-х годах XVIII века возглавил экспедицию, которая провела огромную работу по съемке западных берегов Северной Америки (Любопытная деталь: так высока была репутация Кука, что вопреки всем правилам лишь мидшипменам его экспедиций не надо было сдавать экзамены на лейтенантский чин.).
Вторая экспедиция по числу участников вдвое превышала первую. На "Резолюшн" было 137 человек, на "Адвенчере" - 91 (Эти цифры условны. Состав экипажей в ходе подготовки экспедиции постоянно менялся.)
Маршрут экспедиции наметил Кук. Кое-какие соображения по этому поводу он высказал, как уже было упомянуто выше, завершая дневник первого плавания.
В феврале 1772 года Кук представил в Адмиралтейство записку и в ней определил программу нового путешествия.
Вот какова была эта программа: "О некоторых соображениях, касающихся открытий, какие надлежит совершить в Южном океане, и о маршрутах, какими должны следовать корабли в ходе плавания, задуманного ради открытий.
Выявилось, что никакой сколько-нибудь обширной земли нет к северу от 40° [южной] широты; к северу от указанной параллели Южный океан достаточно исследован, если не считать участка близ 140° з. д.
Следовательно, дабы сделать новые открытия, мореплаватель обязан обойти земной шар в высоких широтах и идти восточным курсом, учитывая, что там всегда дуют западные ветры. Надо иметь в виду, что зима - самый неподходящий сезон для плавания в высоких широтах; поэтому необходимо, чтобы суда покинули мыс Доброй Надежды в конце сентября или в начале октября; тогда все лето останется на то, чтобы пройти к Новой Зеландии в интервале 45 и 60 широты или даже южнее, если погода окажется благоприятной. В случае, если на этом пути не будут открыты земли, корабли должны, войдя в новозеландские воды, отдать якорь у берегов Новой Зеландии.
От Новой Зеландии таким же образом [т. е. в высоких широтах] судам надо будет пройти к мысу Горн. Но выполнить это можно будет лишь по прошествии зимы, а на зимнее время целесообразно предпринять поиски убежища в более гостеприимных широтах.
Удобнее всего остановиться на Таити, провести там и в близких к Таити водах зимние месяцы. А затем, продолжив плавание к югу, дойти до мыса Горн и обследовать тамошние воды, после чего направиться к мысу Доброй Надежды".
Таити и Новую Зеландию следовало, по мысли Кука, избрать для будущих зимовок.
К своей записке Кук приложил карту и на ней желтой линией обозначил "маршрут, которого, как я полагаю, - писал он, - должны придерживаться корабли, если исходить из предположения, что на нем не будет встречена земля; если же таковая будет открыта, курс может быть изменен в соответствии с ее контурами, но общее направление трассы маршрута должно сохраниться, иначе значительная часть Южного океана останется неисследованной". "Желтая трасса" проходила в пятидесятых и шестидесятых широтах.
Это была весьма "дерзкая" трасса: ведь до 1772 года ни один мореплаватель не проникал в южном полушарии в воды шестидесятых широт. Правда, довольно далеко заходили на юг европейские суда в районе мыса Горн, но и здесь они никогда не достигали 60-го градуса ю. ш. И кроме того, до 1772 года моряки пересекали в южном полушарии океаны в тропическом поясе, пользуясь восточными ветрами, и никто из них, за исключением Тасмана, не преодолевал "морскую целину" в высокоширотной полосе западных ветров (Полоса стойких западных ветров в Индийском океане захватывает тридцатые, сороковые, пятидесятые и шестидесятые широты. Голландцы в начале XVII века убедились, что от мыса Доброй Надежды к Яве, Китаю и Японии выгоднее идти в тридцатых широтах до западного берега Новой Голландии, а затем уже следовать на северо-восток к Малайскому архипелагу.
Таким образом, в Индийском океане моряки пользовались западными ветрами.
Но только Тасман осмелился в 1642 году пройти через Индийский океан в сороковых широтах.).
25 июня 1772 года лорды Адмиралтейства скрепили своими подписями инструкцию, разумеется секретную, командиру новой экспедиции.
Лорды опирались на предложения Кука (к его мнению теперь прислушивались особы адмиральского чина), но они подчеркивали, что надо, во что бы то ни стало отыскать Южный материк. Куку рекомендовали предпринять в южной части Атлантического океана поиски земли, открытой в 1739 году французом Буве где-то на 54° ю. ш. Эту землю кабинетные географы считали выступом Южного материка (Эту землю искали очень долго и нашли ее только в 1825 году. Она оказалась очень маленьким островком, координаты которого Буве определил неточно.).
Инструкция требовала, чтобы Кук вводил во владение британской короны все новооткрытые земли.
Кук взял с собой большое количество противоцинготных яств и напитков - кислой капусты, бульонных таблеток из свежего мяса, ревеня, лимонного сока, сгущенного пивного сусла, морковного желе и горчицы.
13 июля 1772 года оба корабля вышли из Плимута. 30 октября "Резолюшн" и "Адвенчер" прибыли в Кейптаун.
Здесь Кук узнал, что недавно французы открыли в Индийском океане какую-то землю на 48° ю. ш. и что другая французская экспедиция отправилась к Таити. Речь, вероятно, шла об острове, открытом на 49° ю. ш. Ив Жозефом Кергеленом, и об экспедиции Никола Марион-Дюфрена.
Как оказалось впоследствии, ни Кергелен, ни Марион-Дюфрен, ни третий французский мореплаватель, Жан-Франсуа Сюрвиль, никаких сколько-нибудь важных открытий не совершили.
Выйдя 23 ноября 1772 года из Кейптауна, Кук полтора месяца безуспешно разыскивал землю, открытую Буве.
В начале января 1773 года Кук взял курс на юг. 17 января 1773 года корабли впервые в истории мореплавания пересекли Южный полярный круг, всего лишь в сотне миль от Земли Королевы Мод, лежащей в Антарктиде.
Следующий день - 18 января 1773 года - был для Кука крайне тяжелым. "После полудня, - писал он, - подул очень крепкий ветер при ясной погоде. В 4 часа с марса увидели 38 ледяных островов, которые вытянулись дугой от SO до W, и вскоре заметили в том же направлении поле или паковый лед, и у корабля было столько битого льда, что мы вынуждены были лавировать между льдинами; число их быстро увеличивалось, и в 6 час. 45 мин., будучи в широте 67° 16 'S, мы обнаружили, что льды настолько сплочены и сжаты, что дальше продвигаться невозможно, вследствие чего мы были вынуждены сделать поворот и пойти в сторону от них. С марса на S я не видел ничего, кроме льдов на всем пространстве от 0 до WSW, и не заметно было ни малейшего прохода. Это огромное поле состояло изо льдов разного рода - высоких холмов или островов, небольших льдин, тесно прижатых друг к другу, и тех льдов, которые гренландцы собственно и называют ледяным полем. Именно такое поле и таких размеров, что конца я ему не видел, лежало на SO от нас; это поле возвышалось над водой по крайней мере на 16-18 футов, и казалось, что толщина его везде совершенно одинакова. Здесь мы видели много китов, играющих вблизи льда.