— Интересно, — сказал он.
— Да, я украла карту из Архива идей, надеюсь, что фон Цантар ничего не заметил. Этот архив он посещает крайне редко. Но тебе она пригодится.
— Архив идей? Странное название.
— Это место, запретное даже для нас, сапиенсов. Антеи и псиофы никогда там не бывают. Архив находится в большом куполе Аркса и на карте не обозначен. В нем хранится множество секретов, но заходить туда смертельно опасно. Ради тебя я бросила вызов судьбе. Мне удалось забрать эту карту, хотя она и неполная. Сейчас я не могу подробно объяснить тебе, как устроена Крепость разума. Ты сам поймешь. Однако пока карта пусть находится у меня. Я показала ее тебе, чтобы ты представил, насколько сложна сама конструкция. Я вручу тебе карту перед отправлением.
Наполеон на холодильнике зашипел и замяукал.
— Сядь! Не валяй дурака! — всплеснув руками, цыкнула на кота мадам Крикен и, снова повернувшись к Джено, продолжила: — Есть еще одна причина, по которой ты должен, я подчеркиваю, должен отправиться в Аркс.
У Джено снова зазвенело в ушах и зашумело в голове.
— Еще одна причина?!
— Да. Сверхсекретная. Ты встретишь там мальчика, обладающего колоссальнейшими способностями. — Стоило мадам произнести эти слова, как стол задрожал, а чашки с чайником зазвенели.
— Мальчика? Кто он?
— Его зовут Рене, ему четырнадцать лет.
— Он ваш внук?
— Нет. У меня нет внуков. Вот уже одиннадцать лет Рене воспитывает фон Цантар, — взволнованно произнесла мадам.
— Следовательно, Рене попал в Аркс, когда ему было всего три года? А что ему сказать, когда я его встречу? — наивно спросил Джено.
— Поговорить с ним не так-то просто. Он довольно сдержан. Почти не общается с другими детьми, антеями. Но ты очень похож на него по характеру. Поэтому мы думаем…
— Опять «мы»? Кто «мы»? — перебил ее мальчик.
— Я и твой дядя Флебо. В общем, мы думаем, что только ты можешь подружиться с ним. Ты наделен… даром… да, даром, которого больше нет ни у кого.
— О чем вы говорите, синьора?
— Только ты способен понять, как убедить его. Встретившись с ним, ты должен будешь довериться своей интуиции. Понял? Интуиции. Она не подведет тебя. — Мадам свернула карту, и ее руки на несколько секунд стали полностью прозрачными.
— В чем я должен убедить его? — не унимался Джено.
— Открыть тайну, где фон Цантар держит твоих родителей, — ответила мадам Крикен.
— Он знает? Рене знает, где они?
— Да. Он знает. Только он может свободно входить в личные апартаменты суммуса и знает все его секреты. Но ты должен быть внимательным. Рене добрый и… очень могучий, — объяснила женщина, с трудом подбирая слова. — Никому из антеев еще не удалось с ним подружиться. Псиофы тоже не добились успеха. Фон Цантар не должен заподозрить, что тебе уже много известно.
— Я… я… не знаю, смогу ли справиться с этим в одиночку, — пробормотал Джено.
— Я верю в тебя. Ты это сделаешь.
— Но где я найду его? — испуганно спросил он.
— Рене свободно перемещается по Арксу. Поэтому я и украла карту. Она тебе пригодится, хотя на ней и не обозначены потайные места. Но об этом мы поговорим, когда ты успокоишься.
— А можно мне, если понадобится, попросить о помощи своих сверстников, антеев?
— О твоих родителях им ничего не известно. И не должно быть известно. Рене они знают, но никогда не осмелятся нарушить правила. Они боятся фон Цантара, а еще больше боятся, что их исключат. Они очень хотят продолжать свои исследования в магипсии. — Мадам Крикен откашлялась и ожидала реакции мальчика.
— Расскажите подробнее об антеях, — попросил он.
— Антеев второго и третьего уровней всего трое. Вместе с тобой туда прибудут два новичка — мне известны только их имена. Разумеется, я никогда с ними не встречалась.
— А те трое, которых вы знаете, кто они?
— Они считают себя особенными и важничают, потому что умеют использовать возможности разума.
— Значит, выскочки и зануды!
— Не спеши с выводами! Ты сможешь составить собственное мнение во время интерканто.
— Интерканто? Что это?
— По прошествии тридцати дней ты, как и другие антеи, отправишься в ментальную сферу…
Джено выставил вперед руки, словно хотел прервать рассказ:
— А что представляет собой ментальная сфера?
— Это путешествие в место, существующее лишь в твоем сознании. Интерканто переносит в другие миры — миры мыслей. Пройти интерканто — то же, что сдать экзамен, — очень серьезно сказала мадам Крикен.
— Экзамен? — повторил Джено.
— Да. Интерканто — это экзамен для разума. Сдать его сложно, но не волнуйся об этом. Просто думай. И все понимай. Интерканто длится восемь дней. Потом каждый антей, выдержавший экзамен, едет домой, в свою страну. Отдыхает там три дня, а потом возвращается в Аркс Ментис, чтобы пройти следующий уровень. Всего их три.
— А если я не пройду первый интерканто, что со мной будет? — спросил Джено.
— Да, пройти интерканто не просто. Это важные и опасные испытания. Только антеи, прошедшие их, становятся псиофами, но у нас еще будет время поговорить об этом. Не бойся. Все будет хорошо. После трех интерканто, когда ты будешь на третьем уровне, тебе придется выдержать Уникальное противостояние — Контра Унико.
— А это еще что за штука? — спросил Джено, решивший уже ничему не удивляться.
— Уникальное противостояние — это заключительный день проверки способностей к магопсихическим дисциплинам. Все антеи третьего уровня обязаны продемонстрировать, что они полностью осознали, что такое магипсия, — объяснила женщина с улыбкой на губах.
Джено нервно усмехнулся.
— Таковы правила, и антеи должны соблюдать их. Повторяю, выдержавший Уникальное противостояние наконец становится псиофом. Но не всем это удается, — сказала мадам со странным выражением на лице.
— Не всем?
— Именно так. Только Галь Айперон решает, кто сдал его, а кто нет.
— Галь Айперон? Что за чудные названия используют в Арксе Ментисе?
— Это Большой совет всех псиофов. Он продолжается восемь дней. Пока проходит интерканто антеев, псиофы живут в Арксе Ментисе и каждый вечер собираются и общаются друг с другом. В общем, только псиофы решают, выдержали ли антеи третьего уровня Уникальное противостояние. В любом случае обо всех этих вещах мы поговорим позже. Однако ты должен понять, что псиофы, или маги, шаманы, экстрасенсы и медиумы, свободно посещают Крепость разума. Их присутствие там зависит от исследований, которыми они занимаются, — сказала мадам Крикен, взяв руки Джено в свои.
— Я почти ничего не понимаю! — воскликнул Астор Венти. — Все кажется нелепым, кроме того, что мои родители живы. Почему для того, чтобы спасти их, я должен войти в доверие к какому-то Рене?
Джено говорил быстро, и, хотя в голове у него был полный сумбур, он почувствовал, что мозг его уже включился. Совершенно самостоятельно. Все казалось одновременно запутанным и ужасающе ясным.
— Рене чудесный, но несчастный мальчик, Джено. Когда я убедилась, что методы фон Цантара становятся страшными, то поняла: Рене в опасности. Ни один мудрец не помог мне освободить его от ментального воздействия суммуса. Они боятся его или не верят, что Ятто может быть настолько коварен, — объясняла мадам.
— А кто родители Рене? — спросил Джено.
Мадам замолчала, затем, вздохнув, сказала:
— Это никому не известно.
— Почему же никто из вас, сапиенсов, не выяснил, откуда прибыл этот ребенок и кто его папа с мамой? Для чего тогда нужны ваши ментальные способности?
Этот вопрос очень огорчил мадам.
— Никто не выяснил. В данном случае… ну… это сложно.
— Вы что-то от меня скрываете!
— Кажется, ты выпил слишком много чаю, Джено. Разнервничался. Остынь и сохраняй спокойствие! — Женщина умело перевела разговор. — Я должна показать тебе одну вещь. Идем!
Мальчик последовал за ней и с видом знатока сказал:
— Это большая печать темного цвета.
Повернувшись, мадам помахала у него перед носом указательным пальцем:
— Берегись, не говори о том, чего не знаешь!
— Когда вы приехали сюда, я видел печать из окна своей комнаты. Она летала!
— Я так и знала, что ты будешь стоять у окна.
— Вы можете предвидеть и читать мысли?
— Вот именно! Потому следи за своими мыслями.
Мадам Крикен вошла в мрачную комнату без окон. Быстрым движением нажала четыре выключателя на стене. Восемь длинных и тонких красных светильников, установленных прямо на полу, мгновенно вспыхнули, залив комнату тревожным светом.
Джено прислонился к стене напротив распахнутой двери: вот она — большая черная печать! Ее окружал серебряный ободок с множеством необычных знаков: цифр, крыльев летучих мышей, треугольников и магических предметов.
— Она действительно необыкновенная! Что означают эти знаки? — спросил он.
— Они представляют магопсихический мир и символизируют Аркс Ментис, — серьезно ответила мадам.
Неожиданно из-под печати повалил зеленый пар. Тонкая туманная дымка повисла в воздухе, закрыв нижнюю часть ободка. Джено принюхался.
— Запах цикламена? — спросил он, понизив голос.
— Нет. Это Горгианская Лаванда. Мне очень нравится. Запах, который я выбрала специально для тебя, — ответила мадам Крикен.
— Почему в центре печати стоят две большие красные буквы «А. М.»? — спросил мальчик, с опаской подходя поближе.
— Не трогай! Стой рядом! И не будь чересчур любопытным. Скоро ты узнаешь, для чего нужна черная печать. Две буквы в центре — это, естественно, аббревиатура Аркса Ментиса, — строго сказала она.
— Печать опасна? — шепотом спросил юный Астор Венти.
— Нет. Если будешь делать то, что я скажу.
— Для чего она служит?
— Ты должен войти в нее.
— Что? Я должен войти в эту странную штуковину? Нет!
— Спокойно. Сегодня ты уже достаточно узнал и увидел. Теперь возьми себя в руки. Карту Аркса мы оставим здесь. Ты заберешь ее перед тем, как отправишься в путь.