Мариана, пылкая подруга Анны, ожидавшая скорой смерти своего великовозрастного супруга, фатально ошиблась в расчетах: она умерла раньше мистера Лоутона, в 1868 году. Другая любовница, Изабелла Норклиф, скончалась в 1846-м. Сестра Джентльмена Джека, Мэриан, дожила до преклонных лет, почив в бозе в 1882 году… Этих, в общем, ничем не примечательных, тусклых людей вернул из небытия дневник, главное наследие мисс Листер, бережно сохраненный последним владельцем Шибдена Джоном Листером. В 1930-е годы архивом Анны заинтересовалась историк Мюрил Грин. Но прочитав с помощью кодового ключа некоторые зашифрованные места дневника, она поняла, что опубликовать их не может по моральным причинам. В 1950–1960-е годы эпистолярное наследие Анны скрупулезно изучили более раскрепощенные Вивьен Ингем и Филлис Рамзден и составили развернутую, детальную аннотацию ко всем томам.
Жизни и дневнику Листер посвятили свои книги Джил Лиддингтон, Анна Чома, Ангела Штайдле. Самоотверженная и упрямая Хелена Уитбред, скромная жительница Галифакса, в течение 1980-х годов страницу за страницей расшифровывала дневники — и результаты этой трудной, многолетней работы недавно опубликовала в двух томах.
Я, впрочем, узнала о Джентльмене Джеке не из них. Кажется, впервые прочла о ней в самом начале 2000-х в довольно общей, проходной американской книжице об истории феминизма и необычных дам. Называлась она, если не ошибаюсь, «Земля без мужчин». Кратко, в паре абзацев, автор описал жизнь, путешествия и необычные костюмы мисс Листер. Но тогда, признаться, она не слишком меня заинтересовала, и тот факт, что британка умерла в Грузии, обидно ускользнул от моего внимания.
Весной 2019 года телевизионная компания HBO в партнерстве с BBC представила первый сезон сериала «Джентльмен Джек», посвященный жизни Анны Листер в Шибден-холле и ее роману с Энн Уокер. Фильм имел большой успех. Англичанка мгновенно превратилась в поп-звезду и ЛГБТ-икону. Сериал заставил меня вновь, и на сей раз внимательно, прочитать ее биографию. Оказалось, что эта необычная своенравная дама не только умерла в России, она превосходно ее изучила и всем сердцем полюбила, исходила, изъездила ее вдоль и поперек, была в Або, Петербурге, Москве, Нижнем Новгороде, Астрахани, Сарепте… И завершила свой безумный вояж и земной путь на Кавказе.
Все свои перемещения она с маниакальной скрупулезностью фиксировала в дневнике. К моей вящей радости, его русская часть не была еще дешифрована, переведена и опубликована. И значит, мне повезло. Вернее, мне повезло дважды. Одновременно с выходом первого сезона сериала, в мае 2019 года, архив Западного Йорка выложил на своем сайте все 27 томов. Казалось, дело за малым — прочитать их и наконец опубликовать материал о русском путешествии Джентльмена Джека. Но возникли технические проблемы — страница архива не открывалась ни с одного российского сервера. На мои письма и жалобы вежливые сотрудники архива терпеливо слали ответы — сайт исправен, технических проблем не обнаружено.
На помощь пришел мой хороший знакомый, программист и историк Кирилл Финкельштейн, живущий в США. Бросив свои дела, ежедневно он копировал страницы необходимых томов, и я чрезвычайно признательна ему за быструю, бесценную и безвозмездную помощь, благодаря которой уже летом в моем распоряжении оказалась вся русская часть дневника.
Но появилась другая сложность. Бегло просмотрев страницы, я поняла, что совершенно ничего не могу разобрать: безумная скоропись соседствовала с хвостатыми шифрами. Пришлось потратить пару недель, чтобы приноровиться к ритму и понять логику вечно спешившей руки Анны, привыкнуть к слипшимся буквам, нервным сокращениям, полуфразам и полусловам, к хаотичной мешанине английского и французского языков и вкраплениям неверно написанных русских слов. Вместе с дневниками архив предусмотрительно выложил ключ к его шифрам, которым пользовалось несколько поколений биографов Листер. Декодировать записи таким образом оказалось несложно, но процесс требовал усидчивости, терпения, а главное, свободного времени, которого у меня почти не было. Дешифровка двигалась медленно. Но когда Россия вслед за Европой перешла на режим самоизоляции, работа пошла быстрее, и то, что я планировала завершить к осени 2020-го, удалось закончить ранней весной. А дальше — чтение, переводы, изучение, поиски в британских и российских архивах… В этом мне помогали Анджела Клэр, хранитель коллекций Шибден Холла, Дэн Садрон, Дженни Вуд и Дженнифер Брирли, сотрудники архива Западного Йоркшира. Я выражаю мою сердечную признательность им, а также Анне Чома, автору книги о Джентльмене Джеке, Аделин Лим, Марлен Оливейре, Дорьяне Широле, Иване Нике и многим-многим другим «кодбрейкерам», которые одновременно со мной расшифровывали дневники Анны Листер. Их поддержка, общение с ними и обоюдный обмен идеями был важен для моей работы. В результате получилась книга о Джентльмене Джеке и ее дневнике, который стал моим соавтором и проводником в Россию XIX века. Надеюсь, читателям было так же интересно путешествовать с Анной Листер, как было интересно мне.
Приложение. Письма Анны Листер из России
Перевод Ольги Хорошиловой
Нижний Новгород, 11 февраля / 30 января 1840 года[15]
[На французском языке]
Все мои самые теплые воспоминания о России неизменно связаны с вами. С вами, вашей добротой и добросердечием и вашей очаровательной дочерью, моей дорогой княгиней Радзивилл. Я надеюсь, что вы уже получили от нее добрые вести и она хорошо перенесла утомительное путешествие. Что же до нас, то усталость мгновенно исчезает благодаря нашему живому интересу, который мы питаем ровно ко всему. Мы так хорошо подготовились к нашему путешествию, что нам нечего страшиться, ни двадцатиградусных морозов, ни чего-либо другого. Мы не испытываем решительно никаких сложностей и неудобств. У нас все благополучно. Мы выехали из Москвы лишь в среду вечером и приехали сюда в воскресенье утром. Все здесь выражают нам свое почтение и готовность помочь. Мы обедали у генерал-губернатора, а сегодня — у нашей очень учтивой землячки, матери княгини Черкасской. Мы все видели. Мы всем очарованы и абсолютно счастливы. Тысяча приветствий господину князю и тысяча нежных приветов дорогой княжне. Примите, мадам, искренние заверения в моих дружеских чувствах.
Нижний Новгород, 11 февраля / 30 января 1840 года
[На английском языке]
Дорогая графиня, мы выехали из отеля Говардов в среду почти в полночь, желая побыстрее начать наше путешествие. Опечаленные, мы покидали Москву, ведь здесь мы познакомились со столькими людьми и нам было здесь так уютно. Мы прекрасно провели время в этом городе, и потому невозможно было покидать его с легким сердцем, как это свойственно путешественникам.
Мы останавливались лишь для того, чтобы позавтракать и пообедать. И до вечера пятницы пребывали в дороге, сделав до села Манаково 330 верст. Там мы получили уютную теплую комнату, в которой насладились нашими рябчиками и чаем и вспоминали с сердечной теплотой тех, кому мы были обязаны нашей кибиткой и нашей кастрюлей. Мы спали хорошо и долго и потому выехали следующим утром слишком поздно и приехали в Нижний Новгород затемно. В четверг ночью здесь было 20 градусов мороза, а в пятницу утром — 15 градусов, мы целый день ехали с открытыми дверцами и смотрели по сторонам. До Владимира дорога была хорошей и после вполне сносной — ни тошноты, ни комичных толчков. Ваши деревни всегда живописны, и города, с их многочисленными церквями и симпатичными куполами, всегда удивляют своей красотой. Как прекрасен Муром, вытянувшийся вдоль высокого берега Оки! Но как ярок, живописен и волшебен Нижний Новгород! Непременно нужно видеть его ярмарку и рынок, куда 200 тысяч торговцев свозят свой товар, и общая их выручка составляет 12 миллионов фунтов стерлингов!!! За исключением генерала Шереметева, все персоны, которым вы адресовали письма, нынче здесь, и в воскресенье все приезжали к нам с визитами. Вчера весь день в нашем распоряжении был экипаж генерал-губернатора и его племянник, очень любезный граф Толстой, был нашим чичероне. Потом мы поехали в шато и познакомились с мадам Бутурлиной, прекрасно образованной, очаровательной дамой, и с генерал-губернатором, столь же прекрасно образованным, много знающим человеком, обладающим счастливым умением делиться своими знаниями самым приятным образом. Сегодня в нашем распоряжении был экипаж мадам Крюковой, и мы обедали у нее и встретили там всех, с кем мы уже успели познакомиться, за исключением господина и госпожи Бутурлиных. Мы выезжаем завтра и переночуем в деревне князя Грузинского, в 80 верстах отсюда, — мы путешествуем легко и с удовольствием, и все к нам чрезвычайно внимательны. Мы очарованы Россией и русскими. Хорошо, если бы так продолжалось. Я могу лишь добавить, если бы меня спросили, где комфортнее всего путешествовать, я, не думая, ответила бы — в России. Если кто-то вас будет спрашивать о нас, пожалуйста, передавайте, что мы мы часто обо всех вспоминаем. Пожалуйста, передавайте наши приветы вашей belle mère.
Четверг, вечер, 13 февраля 1840 года
[На французском языке]
Тысяча благодарностей, мой князь, за ваше княжеское гостеприимство — если бы мы везде чувствовали себя так же хорошо, как у вас, то Россия, несмотря на ее 30 градусов мороза, была бы настоящим раем для путешественников. Мы посетили Макарьевский монастырь, крайне живописный и крайне интересный во всех отношениях. Мы основательно изучили вашу большую винокуренную мануфактуру. И были до глубин души тронуты вашей красивой церковью, сим достойным памятником благочестию князя Грузинского! Мы высокого оценили ваше гостеприимство. Мы пробудем здесь до 6 часов утра. Нам не хватает здесь лишь одного — вашего присутствия, чтобы лично передать вам уверения в самых теплых наших чувствах.