И потом…
Двадцать первого июня 1954 года, незадолго до наступления полуночи, Виктор Степанович Скадовский вышел из своей квартиры для того, чтобы встретиться с одним человеком.
Жена Виктора Степановича не хотела, чтобы муж уходил. «Что за странная встреча в такое неурочное время?» – спрашивала она.
Виктор сказал жене, чтобы она не волновалась и не устраивала из этого трагедию. Он вышел из дома, прошел до Садового кольца и сел на автобус. Входя в автобус, он порадовался тому, что водитель и редкие пассажиры не обращают на него никакого внимания.
Да, действительно, жене Виктора не очень понравилось то, что у мужа была назначена такая поздняя встреча. Но если бы она знала цель этой встречи, она бы точно не выпустила мужа на улицу. Если бы Виктор рассказал ей, зачем он идет на эту встречу и что собирается сделать, то не смог бы ей объяснить, почему согласился на одну очень странную просьбу. Он и сам не знал, почему он согласился.
Он согласился не только из-за Софьи. Вне всякого сомнения, он чувствовал гордость оттого, что она стала хорошей пианисткой. Он понимал, что в успехах, которых она достигла, есть доля его труда. Но в тот момент Виктор уже не мечтал о том, что может помочь молодой и многообещающей пианистке. Он и сам не мог объяснить, почему согласился на ту встречу, на которую ехал в столь поздний час. После того как он начал учить Софью музыке, в нем проснулось желание вернуться в классическую музыку и начать работать в камерном оркестре. И за то, что в нем снова проснулось желание заниматься классической музыкой, Виктор должен был благодарить не только Софью, но и графа Ростова.
Стоит отметить, что Виктор испытывал чувство огромного уважения и преданности по отношению к графу. Он даже не мог объяснить, чем именно были обоснованы эти чувства. Он не мог объяснить этого себе, а тем более своей жене.
Дирижер согласился на встречу с Ростовым, а также на то, чтобы выполнить и другую его просьбу, потому что считал действия графа правильными. Виктор был убежден в правильности действий графа, и ощущение того, что он ему помогает, наполняло душу Виктора чувством огромного удовлетворения.
Выйдя из автобуса, он вошел в здание бывшего Петербургского вокзала, нашел буфет, сел за столик и начал ждать.
Виктор занял место в углу и наблюдал, как по залу медленно ходил и играл баянист. В буфет вошел граф, одетый в длинный американский плащ и серую широкополую шляпу. Ростов увидел Виктора, снял со спины рюкзак, плащ и шляпу, после чего присел к нему за столик. Когда к ним подошла официантка, граф заказал чашку кофе. Едва официантка отошла, Ростов положил на стол небольшую книгу в красном переплете и подвинул ее в сторону Виктора.
– Я очень благодарен вам за то, что вы делаете, – произнес граф.
– Не стоит благодарности, ваше сиятельство.
– Виктор, пожалуйста, не надо меня так называть. Зовите меня просто Александром.
Дирижер хотел спросить графа о том, получил ли он информацию о Софье, но в этот момент в противоположной стороне кафе началась потасовка. Сцепились два «коробейника», продававшие мороженое и фрукты. Их спор касался, скорее всего, территории, на которой каждый из них имел право работать. Час был поздний, товаров у торговцев было уже мало, поэтому их спор мог показаться малообоснованным, однако для каждого из разносчиков вопрос территории, на которой он может работать, является одним из самых важных. Первый сказал что-то грубое второму, а тот, недолго думая, ударил конкурента по лицу. Потекла кровь из разбитой губы, содержимое лотков упало на пол, и обиженный разносчик тут же дал сдачи.
Сидевшие в буфете люди замолкли и с утомленным видом наблюдали за потасовкой. Продавец вышел из-за прилавка, схватил противников за воротники и выкинул на улицу. Несколько секунд посетители буфета молчали и смотрели в окно на двух сидевших на тротуаре разносчиков. Потом баянист (который перестал играть во время потасовки) снова заиграл веселую мелодию, видимо, в надежде восстановить в зале спокойствие, порядок и хорошее настроение.
Виктор сделал глоток кофе. Граф с интересом рассматривал баяниста.
– Скажите, Виктор, – спросил граф, – а вы видели фильм «Касабланка»?
– Нет, не видел, – удивленно ответил Виктор.
– Чудесная картина, – заметил граф. – Стоит ее посмотреть.
Ростов рассказал Виктору о своем друге Осипе, а также о том, что вместе с ним он недавно вновь посмотрел эту картину. Граф описал сцену из фильма, в которой мелкого жулика уводила полиция, а американец – владелец салуна – уверял посетителей заведения, что все в порядке, и просил музыкантов что-нибудь сыграть.
– Моему другу очень понравилась эта сцена, – объяснил граф. – Он воспринял то, что владелец салуна попросил пианиста сыграть что-нибудь как доказательство того, что нам совершенно безразлична судьба других людей. Однако, возможно, это не совсем так…
Следующим утром в половине одиннадцатого в «Метрополь» прибыли два офицера КГБ с целью допросить старшего официанта Ростова. Офицеры не сообщили сотрудникам отеля, по какому именно вопросу они хотели бы видеть Ростова.
Коридорный отвел офицеров на шестой этаж в комнату графа, где Ростова не оказалось. Его не смогли найти ни в парикмахерском салоне, ни в ресторане на первом этаже, ни в кресле возле кадок с пальмами в фойе отеля. Представители органов госбезопасности опросили коллег графа – метрдотеля Андрея Дюраса и шеф-повара Эмиля Жуковского, и те сказали, что в последний раз видели графа прошлым вечером. Офицеры хотели поговорить и с управляющим отелем, но не смогли его найти, так как он еще не появился на своем рабочем месте, что незамедлительно было отмечено сотрудниками органов для занесения этой информации в личное дело управляющего. К часу дня в отель прибыл отряд из органов для проведения обыска. В два часа дня командир этого отряда подошел к стойке консьержа Василия, который в тот момент заказывал по телефону билеты в театр для гостей отеля.
– Вы знаете, где находится Александр Ростов? – спросил консьержа офицер.
– Понятия не имею, – ответил Василий.
После того как стало известно об исчезновении Ростова и управляющего Леплевского, в два пятнадцать дня шеф-повар и метрдотель начали планерку в кабинете Эмиля. Андрей и Эмиль рассуждали о том, куда мог деться Ростов. Если говорить начистоту, их совершенно не интересовала судьба управляющего отелем…
Два члена триумвирата по лицам и поведению кагэбэшников поняли, что те не могут найти графа. Это их радовало, однако оставался нерешенным один важный вопрос – куда же все-таки делся граф?
Потом среди персонала отеля стали распространяться любопытные слухи. Сотрудников органов госбезопасности специально обучают вести себя так, чтобы не выдать своих мыслей выражением лица, тоном голоса, жестами и поведением в целом. Тем не менее работники отеля начали перешептываться о том, что прошлой ночью в Париже исчезла и Софья.
– Неужели такое возможно? – риторически вопрошал Андрей, имея в виду одновременное исчезновение и графа, и Софьи.
В два двадцать пять дня настроение шеф-повара было еще глубоко пессимистичным, поэтому он ответил: «Конечно, невозможно!»
После этого друзья начали горячо обсуждать вопрос о том, что в жизни возможно, невозможно и допустимо. Их спор был прерван стуком в дверь.
– Входите! – громко произнес Эмиль, ожидая увидеть Илью с поварешкой или какого-нибудь другого своего подчиненного. Однако в дверь вошел не работник по кухне, а сотрудник отеля, ответственный за доставку и прием корреспонденции.
Шеф-повар и метрдотель молча уставились на мужчину.
– Вы – шеф-повар Жуковский и метрдотель Дюрас? – спросил он.
– А кто же еще?! – воскликнул Эмиль. – Ты что, не знал?
Не говоря ни слова, служащий передал им два из пяти конвертов, которые граф предыдущей ночью оставил в ящике для отправки корреспонденции. Заметим, что до этого служащий уже отнес три остальных конверта консьержу, бармену и главной швее. Служащий отдела корреспонденции относился к своей работе как профессионал и нисколько не заинтересовался содержанием этих конвертов, хотя они оказались достаточно тяжелыми. Служащий не стал ждать, пока товарищи откроют конверты, потому что у него было много работы.
После исчезновения служащего Эмиль и Андрей с интересом посмотрели на свои конверты. Они обратили внимание на то, что адрес на конверте был написан красивым, размашистым и хорошо знакомым почерком. Внутри конвертов оказались письма с уверениями в крепкой дружбе, а также в том, что граф никогда не забудет ту ночь, когда они вместе ели буйабес. В конце каждого из писем стояла приписка с просьбой принять небольшой подарок в знак вечной дружбы. А этим подарком оказались золотые монеты – по четыре каждому.
Андрей и Эмиль одновременно вскрыли конверты, одновременно прочитали письма и одновременно положили их на стол.
– Значит, все это правда! – воскликнул Эмиль.
Андрей был человеком воспитанным, поэтому сдержался и не ответил ему: «Я же тебе говорил!» Метрдотель только улыбнулся и произнес: «Судя по всему, да».
Когда Эмиль пришел в себя от всех этих приятных сюрпризов (четыре золотые монеты и нашедшийся старый друг, который бесследно исчез в неизвестном направлении), он сокрушенно покачал головой.
– В чем дело? – спросил его Андрей.
– Александр исчез, у тебя тремор рук. Что же со мной будет? – спросил он.
Андрей улыбнулся.
– Тремор рук, говоришь? Друг мой, с руками все в полном порядке!
И чтобы это доказать, Андрей начал стремительно жонглировать четырьмя золотыми монетами.
В тот же день в пять часов пополудни в кремлевском кабинете с видом на Александровский сад сидел высокопоставленный работник госбезопасности. Он сидел за рабочим столом и читал личное дело. Одет этот человек был в серый костюм, ему было уже за шестьдесят, и волосы на его голове заметно поредели. Единственной отличительной чертой этого человека был шрам над левым ухом, по расположению которого можно было предположить, что кто-то пытался проломить ему череп чем-то тяжелым и, по всей вероятности, острым: возможно, саблей, штыком, а может быть, и просто прикладом винтовки.