Он даже не подумал убежать, перевернуть стол, запустить в меня бокалом. Он – трус. У него не получилось запланированное – и он был готов сдаться, тем более после того, как побывал в гостях у органов в принудительном порядке. А я с органами связана, как ему известно. И вот я сижу – жива-здорова и готова к решительным действиям. И не боюсь его, и не поклоняюсь его «таланту». Что он может предпринять против меня?
– Ю-Ю-Юлия В-В-Владиславовна! Не губите! Только не органы! Я… Я не выдержу!
И Небосклонов выскочил из кресла с поразившей меня резвостью, судорожно отодвинул столик, расплескав остатки вина и рассыпав печенье, и плюхнулся передо мной на колени. Обхватил мои ноги руками, стал лобызать мне руки, потом ноги…
Хотелось плюнуть, но пришлось сдержаться: я должна была выяснить, зачем Небосклонов это сделал. Пашка с Димоном мирно посапывали по обе стороны от меня. Слава Богу, их не отравили, просто усыпили. Клофелинчиком или чем-то еще? Неважно. Камера снимала унижение певца.
– Встань! – рявкнула я. – Хватит поливать меня соплями!
– Ю-юлия!
– Сядь напротив меня на пол!
Небосклонов подчинился. Рукавом он утирал глаза.
– Я жду объяснений. Быстро!
Я это мгновение в кармане у певца зазвонила трубка. Его аж перекосило. От страха.
– Это они! – прошептал он.
– Отвечай, – сказала я и взяла камеру в руки.
– Да-да! – проблеял Небосклонов в трубку.
– Скажи: все в порядке, – приказала я.
– В-в-все в порядке. Да. Да. В-в-все в порядке.
На другом конце дали отбой.
– О-о-они сейчас приедут. В-в-вам лучше…
И тут мне в голову ударила шальная мысль.
– Ну-ка, пошли со мной! – сказала я и схватила Небосклонова за шиворот.
– Нет!!!
– Ты сейчас проведешь всех девушек, дежурящих у подъезда, в свою квартиру.
Глаза Небосклонова стали, как плошки.
– Вперед! – я подтолкнула его ногой.
Сама я пригласить девушек не могла: внизу сидел консьерж. И зачем подключать к делу консьержа? А девушки за возможность побывать в квартире звезды, получить его автограф и что-то из вещей на память пойдут на многое.
В общем, мы спустились вниз, я сказала девушкам, что Артур Небосклонов хочет их всех пригласить к себе на чашку чая (мои слова были встречены восторженным воплем, наверное, услышанным в разных частях города, подобно пушке, стреляющей с Петропавловки), но поскольку Артур – человек стеснительный, он попросил меня выступить в качестве посредницы и также просил выполнять все мои указания. Я незаметно ущипнула Небосклонова в бок.
– Да-да, – кивнул он. – Вы должны делать все, что скажет Юлия Владиславовна.
– Тогда Артур всем вам подарит что-то на память и подпишет фотографии.
– Подарю. Подпишу, – кивнул Артур.
Девушки снова завизжали, и мы всей толпой двинулись в подъезд. Консьерж встретил нас стоя. Видимо, ему в душу закралось беспокойство. Артур, как я поняла, поклонниц в квартиру никогда не приглашал.
– Будем снимать встречу с поклонницами дома, – сказала я консьержу.
– Да-да, – кивнул Артур. – Для имиджа.
Консьерж явно привык к разным штучкам проживающих в этом доме для богатеев, тем более что мое лицо и лицо Димона Петроградского он вполне мог узнать, да и Пашка проходил с телекамерой…
Всей толпой мы двинулись в квартиру. При виде дрыхнувших Пашки и Димона поклонницы несколько прибалдели и вопросительно посмотрели на меня. Они вообще смотрели на меня как на гуру, указывающего им путь к великой цели, каковой являлся Небосклонов. За впервые в жизни реально замаячившее достижение цели они были готовы в точности выполнять мои указания.
– Где у тебя выпивка? – спросила я у Артура.
Он вяло махнул рукой.
– Так, девочки, ты и ты, – я указала на двоих. – Выставляйте на стол бутылки, бокалы. На ваше усмотрение. На ваш вкус. Эти не трогать! На этом столе ничего не трогать! Все поняли? Ты, ты и ты – перенесите другой стол в эту комнату. Чтобы все поместились за одним. Закуску сами отыщете. Давайте, все остальные – за закуской. Вперед!
Небосклонов грохнулся в кресло. Я отодвинула столик с остатками вина и нашими бокалами в угол, чтобы он никому не мешал, и уселась напротив Небосклонова. Девушки сновали туда-сюда, накрывая на стол, перенесенный в гостиную. Запасов певца они не жалели. Возможно, некоторые вообще впервые в жизни видели такую еду и выпивку.
– Быстро! Что от тебя требовали? – спросила я тихо, разворачивая телекамеру.
– Усыпить вас троих, – проблеял Небосклонов. – Отослать прислугу. Дали бутылку вина… Две бутылки. Вторая стоит в кухне. А, нет. Вон она, – он указал пальцем.
– Девушка! – крикнула я. – Принесите сюда, пожалуйста, вон ту бутылку.
– Вам открыть? – услужливо спросила девушка.
– Нет, закрытая сойдет.
Бутылку я убрала в свою сумку. Мне самой такой напиток еще может пригодиться – для встречи разных нежелательных гостей. Ну или как вещдок сойдет. Там видно будет.
– Зачем нас потребовалось усыпить? – продолжила я допрос.
– Не знаю!!! – прорыдал Небосклонов. – Честное слово, не знаю!
– Кто тебе велел это сделать?
– Он, – сказал певец шепотом. Можно подумать, я поняла!
– Константин Георгиевич?
Артур покачал головой.
– Не сам.
Как выяснилось, приезжал человек от Константина Георгиевича, которого Артур Небосклонов тоже знал и боялся, как огня. Привез бутылки, велел созвониться с Димоном и со мной. Когда мы все заснем – позвонить ему.
– Номер телефона?
Артур извлек из кармана бумажку с номером сотового, я убрала ее в сумку.
– Чем тебя держат? – спросила я устало.
Артур аж затрясся.
– Я тебе хочу помочь, идиот, – сказала тихо. – И могу помочь. Ты это понимаешь? Органы не помогут. Органы тебя посадят в общую камеру. Ты уже в курсе, что с тобой там сделают?
У Небосклонова стучали зубы. Девушки бегали из кухни в комнату, накрывая на стол, периодически кидали на нас с Артуром и на моих спящих коллег заинтересованные взгляды, но ничего не спрашивали. Все они пребывали в состоянии эйфории от самого нахождения в квартире кумира и возможности посидеть с ним за одним столом.
– Ю-ю-юлия…
– Я представляю конкурирующую с Константином Георгиевичем и Вячеславом Николаевичем организацию, – сказала я с самым невозмутимым видом. – У нас свои счеты с Константином Георгиевичем. Ну?!
– Я… я… кокаин.
– Употребляешь?
Артур кивнул. «С другой стороны, ну и что? – прикидывала я. – В нашей эстрадной тусовке кто только не колется и не нюхает… Чего тут удивительного? Им это вроде как положено по рангу».
– У них есть пленка, – прошептал Артур.
Как он нюхает кокаин? Ну и что?
– Ну… я… когда у меня не было денег… Я… перевозил товар. Когда еще не был известен. Нужны были деньги на раскрутку. Мне предложили. Как гастроли случатся – я везу товар. В гостиничный номер приходил человек. Его фотографию мне показывали заранее. Я отдавал товар. Меня не обыскивали в аэропортах. Я… прятал в багаже, в музыкальных инструментах. Ну… это несложно. Они все просчитали. Я… не мог отказаться. Я… хотел вырваться из нищеты. Я… хотел стать известным!
– И продолжаешь возить до сих пор?
По щеке Артура скатилась слеза. Теперь мне было его жаль, хотя чувство брезгливости не проходило.
– Иногда, – признался он. – Но у них записи. Несколько записей. Они грозят передать все в органы. Если я откажусь. И они… велели мне… тогда, в «Крестах». Чтобы я передал записку. Они сказали: все будет нормально. Там поймут. Просто сунь бумажку… Ну и… Сегодня… Я не хотел! Честное слово! Но они напомнили про органы…
– Я поговорю с органами, – обещала я, хотя еще не решила, буду это делать или нет. Скорее, я поговорю с Иваном Захаровичем.
Но почему засветился сам Костя? Или он вообще ничего не боится? Уверен, что трусливый Артур, да еще напуганный общей камерой, его не сдаст? Хотя, немного зная Артура, он должен был предположить обратное…
– Когда они приедут? – я посмотрела на часы.
– Н-н-не знаю. Когда он позвонил, был очень зол. Что я сам ему не позвонил.
В это мгновение сработала система связи с консьержем. Девушки вопросительно посмотрели на меня.
– Все, кроме одной – за стол! Одна отвечает консьержу, приглашает гостей и открывает им дверь. Проводит в комнату. Ни на какие вопросы не отвечать!
Сорвались две. Ну, две так две. Я взяла в руки телекамеру.
– Готово?! – воскликнул Ящер. – Везите сразу! – Славик повернулся к Сергею: – Небосклонов только что отзвонился. Ну, что я тебе говорил? А ты: не получится, не получится!
Сергей пожал плечами и пошел к себе. Через некоторое время он решил побриться, но только брызнул на себя одеколоном, как снова зазвонила трубка Ящера. Сергей прислушался. Что еще случилось?
– Что?! – взревел Славик, выслушав сказанное неизвестным Сергею абонентом.
Татаринов вышел из своей комнаты. Ящер уже закончил разговор и в задумчивости стирал с лица остатки мыльной пены. Он тоже готовился к встрече с Юлькой. Оказалось – зря.
– Я же предупреждал тебя, что эта стерва вывернется, – заметил Сергей. – Ты просто не знаешь ее так хорошо, как я.
– Да уж… Теперь я понимаю, почему Сухоруков предпочел с ней дружить, – вздохнул Ящер.
Вадим сидел во главе богато накрытого стола. Как все-таки хорошо, когда у тебя есть верные друзья!
Он только что разговаривал с Тахиром. И опять вспомнил Афган и то, как они встретились уже в мирной жизни.
– У тебя теперь такие связи, что мне и не снилось, – сказал ему Тахир, специально приехавший в Сибирь, чтобы предложить сотрудничество недавно освободившемуся Вадиму. – Я давно хотел выйти на этот рынок и все никак не мог найти надежного партнера. Тебе я верю, Вадим. Ты вынес меня с поля боя… Давай вместе делать деньги, а?
Вадим подумал – и согласился.
– Так, и чем там заняты эти двое? – спросил он у своих друзей. – Кстати, Иван Захарович в том квадрате еще не нарисовался?