На всякий случай мы обошли недостроенный особняк кругом. В нем имелось два входа: смотревший на деревню, парадный, и выходивший на лес, черный, только второй был заколочен – и надежно. Парадный же зиял пустым проемом. Если дверь когда-то там и была, ее сорвали.
Мы оглянулись на деревню: тишина, все дома погружены во мрак, нигде не дрожит ни один огонек.
– Ладно, чем быстрее войдем – тем быстрее выйдем, – сказала я и первой переступила через порог. Зажгла фонарик. Обвела лучом света территорию.
Мы находились в помещении, которое, по замыслу архитектора, должно было служить просторным вестибюлем. Сейчас в нем валялся какой-то строительный мусор, но мы увидели в пыли свежие следы, только, конечно, не могли определить, оставлены они сегодня или вчера… Ясно было одно: в дом входили несколько человек.
Татьяна присела над следами.
– Трое, – объявила подруга после изучения отпечатков.
Я решила, что двое волокли упирающегося третьего, и соседка со мной согласилась. Что бы это значило?
Отдельно пролегала «тропинка» – по ней, по-моему, ходили довольно часто. По одному? По двое? Но опять же ходили недавно, после того, как в доме успела скопиться пыль. Из холла тропинка вела налево.
Мы прошлись по всему первому этажу, не обнаружили ничего интересного. Куда ходили предыдущие посетители, мы не поняли. Может, это местные алкоголики? Приезжие бомжи, обосновавшиеся в этих краях? Мы поднялись по каменной лестнице на второй этаж, там нас тоже ничего не заинтересовало. Когда же дошли до последнего, третьего, в ночи услышали шум работающего двигателя. По дороге, которой мы совсем недавно воспользовались, ехала машина. Я мгновенно выключила фонарик.
– Думаешь, это сюда? – прошептала Татьяна, прижимаясь ко мне. Мы приблизились к зияющему проему одного из окон и посмотрели в сторону дороги.
Дорога, правда, продолжалась, и по ней можно было добраться до других деревень, но машина по закону подлости свернула к нам. До особняка, правда, она не доехала, водитель припарковался у одного из деревянных покосившихся домиков. Ни марку машины, ни количество сидевших в ней людей мы со своего поста определить не могли. Может, они не сюда?
Но мы зря надеялись. Две темные фигуры направились к особняку. Фигуры были крупные, поэтому мы решили, что идут мужчины. За весь путь до дома они не произнесли ни слова. У одного на плече лежала мотыга, что нес другой, мы не поняли. Нес не на плече, в руках, вроде в мешке.
Они вошли в дом, и их тяжелые шаги гулко разнеслись по заброшенному строению. Мы на третьем этаже притаились, как мышки. Как назло, не было ни одного шкафа, ни одной кровати, под которой можно было бы спрятаться…
– Надо искать вход в подвал, – сказал незнакомый грубый мужской голос. – Давай: ты – налево, я – направо.
«Может, как-то исхитриться и выкрасть у Ящера трубку? – прикидывал Сергей. – Позвонить Юльке, пробить ее на жалость. Она поможет придумать какой-то план». Не сдаст же она его ментам?
Для улучшения мыслительного процесса Сергей отправился в кухню в очередной раз продегустировать имеющиеся в доме запасы спиртного. Чтобы лучше распробовать, дегустировал он целыми стаканами. И, как обычно, не заметил, как отключился.
– Этот опять ужрался, – брезгливо заметил охранник. – Юр, помоги дотащить его до кровати.
– А на фига? – ответил второй охранник. – Проспится, сам добредет. Или не добредет.
– Может, Серега нас дует? – размышлял вслух Ящер.
– Но груз точно был. И его точно не нашли, – заметил Костя.
– Считаешь, надо еще поискать?
Костя кивнул.
– Ну, что там? – Вадим связался с парнем, ведущим наблюдение с ели.
– Пьют, жрут, спят. И баба какая-то время от времени орет. Но бабу не видел. Ни в окнах не мелькала, ни на улицу ни разу не выходила.
– Если что-то интересное заметишь – сразу же сообщи.
«Но кто освободил немца?» – прикидывал Высоцкий.
– Вадим Дмитриевич, – оторвал его от размышлений один из подчиненных.
– Ну что там?
– Журналистка ваша в деревне появилась – в той, что у базы. С оператором и еще с какой-то бабой.
– Что делают?
– Пока ничего.
«Интересно, Юльку Иван Захарович прислал или она по своей инициативе принеслась? – задумался Вадим. – А если по своей, то с какой целью?»
Глава 14
– Что будем делать? – одними губами спросила Татьяна, приложив их к моему уху.
– Подождем, – так же тихо ответила я.
А что нам еще оставалось? Уходить ни в коем случае нельзя, невозможно даже переместиться в другую комнату: шаги в этом доме очень хорошо слышны. Встречаться с незнакомыми молодыми людьми внушительной комплекции нам совсем не хотелось. Во-первых, они могут быть вооружены; во-вторых, они вполне способны сразу же свернуть нам шеи голыми руками, а уж потом начать задавать вопросы; в-третьих, мы просто вообще не хотели отвечать ни на какие вопросы. Хотелось бы получить ответы…
Что может быть спрятано здесь, в подвале? Первая мысль была: труп или трупы – во множественном числе. Хотя зачем молодцам трупы? Для предания тел земле? Скорее всего, тут спрятаны какие-то сокровища, вот только какие – вопрос спорный. Смотря кто что понимает под сокровищами. Дом относительно новый, значит, старых кладов тут нет. Хотя… мы же не посмотрели, какой тут фундамент. Раньше эта территория принадлежала финнам, и ряд домов в этих местах ставили на старый, но крепкий и надежный финский фундамент. Дома эти в разное время и по различным причинам были разрушены, фундаменты остались. Могли наши «черные археологи» отыскать по старым картам нечто любопытное? Вполне! Тем более что теперь есть Интернет, финны в него информацию запускают. Наши могли и в финских библиотеках поработать, до архивов добраться. Если копание в мусоре обещает значительное обогащение – почему бы и нет?
Могут эти парни быть «черными археологами»? Вполне. Ищут ночью, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания аборигенов. А аборигены, неоднократно видевшие в заброшенном особняке мелькающий свет фонариков и слышавшие необъяснимые звуки, решили: привидения. Тем более что трех хозяев пристрелили. Легенда копателям на руку. Вот и объяснение следов в пыли.
Другой вариант – кто-то из убиенных хозяев что-то тут припрятал. Или мог припрятать. Что-то, не найденное в других его закромах. Поэтому бывшие соратники, или враги, или просто люди из свиты, или немного знакомые с делом решили проверить и недостроенный дом. Мало ли что там сокрыто? Где искать? В подвале.
А внизу уже слышался грохот открываемой двери, или люка, или крышки. С места нашего с Татьяной укрытия было не определить.
– Когда уберутся, пойдем посмотрим, – прошептала соседка. – Жаль, что сразу не сообразили поискать подвал или подпол…
– Радуйся, что не сообразили! – ответила я. – А если бы они нас там нашли?
Но посмотреть – посмотрим. Если после парней что-то останется. Ведь не будут же они тут оставлять сокровища, если что-то обнаружат?
Но мы слишком увлеклись, прислушиваясь к звукам на первом этаже…
Нас спасло то, что мы пристроились у оконного проема, и поэтому поняли, что на улице еще кто-то есть… Некие лица – а там точно находился не один человек – подкрались неслышно. По всей вероятности, пешком. Может, местные пришли ловить привидения? Вот интересно-то будет… Если, конечно, они до нас не доберутся.
А вновь прибывшие стояли аккурат под выбранным нами окном. Выглядывать было бессмысленно: ночь, да и дом – у леса. Фонари отсутствуют по определению. Луна не выходила сегодня. Звезд тоже не было видно.
Татьяна все-таки высунула голову, потом три раза нажала пальцами на мое плечо. Значит, их трое? Фигуры можно рассмотреть? Чернеют на фоне черной ночи?
Главное: что они предпримут?
Фигуры шептались. Нет, чтобы говорить погромче, подумать о любопытных женщинах! Потом они то ли потеряли бдительность, то ли просто не имели привычки долго говорить шепотом.
Один тип жалел, что у них нет с собой газового баллона. Хорошо было бы выпустить газ в подземелье. И все проблемы бы решились.
– У меня есть, – сказал голос Сергея. Я застыла на месте. Татаринов здесь?! – Ты же мне сам его выдал, Костя.
Костя? Неандерталец? Значит, третий – Вячеслав Николаевич Астахов собственной персоной? Какая встреча!
– Наши друзья, что ли? – прошептала Татьяна.
– Мужиков травить собираются, сволочи.
Татьяна извлекла из прихваченной нами с собой авоськи небольшой, плотно закрытый на липучку пакет и протянула его мне, достала второй, точно такой же. В них лежали тонкие, слабо светившиеся в темноте плащи. Почему-то для сохранения эффекта их следовало хранить в пакетах, в которых мы их купили, не доставать на свету, а после использования убирать обратно. Я не могу объяснить, чем они были пропитаны или намазаны, так как в химии не сильна, а на упаковках состав не указывался, мы с Татьяной просто следовали правилам хранения, отпечатанным на пакетах. Плащи мы купили в магазине «ужастиков».
Плащи оказались тонкими (еще бы: складывались в такие пакетики) и длинными, волочились по полу. На мужской рост? На лица мы накинули капюшоны.
– Когда пойдем? – спросила Татьяна.
– А прямо сейчас. Выступим спасительницами. Может, что-то и узнаем. И так хочется попугать Сереженьку со Славиком, а уж Неандертальца…
Наши «друзья» уже разговаривали в голос на первом этаже. Рассуждали, через сколько времени можно будет спуститься в подвал без риска для собственного здоровья. Жалели, что не додумались взять с собой противогазы. Славик ругал Неандертальца. «Но кто же знал?» – оправдывался тот и обещал в следующий раз все привезти. Может, он даже завтра съездит в город. За газом и противогазами. Костя также уточнял у начальства, какой газ начальство желало бы выпустить на врагов.