Марианна сказала мне, куда завтра прибыть и во сколько. Я спросила, можно ли прибыть с оператором (уже подумывала, что лица потенциальных героинь моих репортажей надо бы запечатлеть на пленке), но Марианна не была уверена, что Пашке там разрешат снимать.
– Может в машине посидеть, – сказала она наконец. – Если что – быстро его позовешь. У тебя же, Юля, как мне известно, просто нюх на преступления. Если вы приедете с оператором – значит, что-то должно случиться.
На всякий случай я сплюнула через левое плечо.
– Ну что, не пора ли плюнуть и на Серегу, и на груз? – устало спросил Костя. Рана затягивалась. Он чувствовал себя несравненно лучше, изнасилование его Светкой уже забывалось.
– Мы должны взять Серегу, – сказал Ящер. – Я это чучело… – Славик сжал кулаки.
– Где ты думаешь его брать?
– У Юлькиного дома. Если он куда-то подастся, то к ней. К кому ему еще идти?
– Но теперь-то она ему вряд ли помогать станет, – заметил Костя.
– А я считаю: станет. Из жалости. Поможет, вытянет, потом у себя оставит. Надо установить дежурство у ее дома.
– Ты считаешь, что он к ней домой попрется?! Если уж он обратится к ней, то попросит ее за ним куда-нибудь приехать. Кстати, ты слежку за ней снял?
– Да. Сейчас снова установим. И у дома кого-то посадим.
Вадим думал, что следует установить дежурство у Юлькиного дома. Куда пойдет Сергей? На его месте Вадим сам пошел бы к Юльке.
Да, тут-то Сергей временно объединился с рыжей, но любой нормальный мужик постарается побыстрее сбежать от Светика. При первой же возможности.
Вадим отдал соответствующие распоряжения.
Отто Дитрих с удовольствием смотрел на большую пачку листов, исписанных мелким почерком. Да тут материала не на одну книгу! Наверное, придется нанять управляющего для аптек. Мама уже немолода. Она, конечно, справляется в его отсутствие, но… Что она сейчас думает?! Из консульства ей, конечно, сообщили, что с ним произошло. А если мама приедет в Россию?!
Глава 24
Вечером мы сидели у Татьяны. Она в красках расписывала мне стояние в очереди в зале приема передач в «Кресты». Чего она только там не наслушалась…
Я поведала подруге о событиях дня, потом добавила, что, насколько я поняла из слов Андрея, немца скоро освободят.
– Он сам платить будет или?..
– Думаю: «или», а потом с немца эти деньги сдерут.
– Иван Захарович?
По-моему, кандидатов на обстригание барона было несколько. Например, депутат Ковальчук, активно немцем интересовавшийся. Или тот же Ящер: я, мол, тебя посадил, я тебя и вытащу.
Упомянутый всуе Ковальчук, словно услышав, что мы его вспомнили, позвонил и спросил, нет ли новостей от Светки. Новостей не было.
– Вы встречались с Иваном Захаровичем? – поинтересовалась я.
– Встречался. Нет у него Светки. Куда она могла деться? Кто ее мог прихватить?! Юля, ты не в курсе, где Ящер?
– Скоро должен выйти из подполья.
Ковальчук попросил держать его в курсе и отключился. За окном стемнело, я уже собиралась вернуться к себе в квартиру и лечь спать, когда во дворе прозвучало два хлопка.
– Стреляли, что ли?! – воскликнула Татьяна и припала носом к оконному стеклу.
– Я – вниз! – крикнула я соседке, срываясь с места.
Татьяна последовала за мной.
Первым, что я увидела, был лежащий на проходившей мимо дома асфальтовой дорожке мужчина. Подбегая к нему, я запустила набор Пашкиного номера: сотовый я, естественно, брала с собой в Татьянину квартиру. Только бы Пашка лыко вязал!
– Пашенька, родненький! – заверещала я. – У моего дома стреляли! Ко мне можешь приехать? С камерой! Пашенька, постарайся!
Пашенька что-то промычал, но я надеялась, что он все-таки приедет. Он умеет действовать на автопилоте. Тем временем я опустилась на колени перед лежащим на асфальте парнем. Взяла его руку в свою. Никак не нащупывался пульс. Но тут в его груди что-то клокотнуло. Я резко передвинулась к его лицу. Жаль, с фонарями у нас напряженка. Хоть сама забирайся на столб и ввинчивай лампочки!
– Кто в тебя стрелял? – спросила я. – Почему?
– Ящеру скажи… – прохрипел парень. – Ушел он… Но был, гад…
– Кто был?
– Тата…
У парня изо рта пошла кровь. «Это конец», – поняла я.
– Юлька! – послышался голос Татьяны. Она сидела на газоне, рядом с каким-то кустом. – Иди сюда! Тут еще один!
«Сергей?!»
Я рванула к соседке и склонилась над парнем. Даже по фигуре было понятно, что это не Татаринов. Парень был еще жив.
Я мгновенно запустила набор «Скорой», потом тут же позвонила Андрею и описала ситуацию, попросила продублировать вызов «Скорой». Потом еще набрала и «ноль-два», чтобы мой вызов зарегистрировали. Затем опять Пашке, но у него дома никто не взял трубку. Выехал? Молодец!
Татьяна понеслась домой: парню следовало оказать первую помощь и по возможности что-то у него узнать до приезда милиции. Я держала раненого за руку и пыталась разговорить. Ранен он был в грудь. Но парень могучий, может, и выживет?
– Ты чей? – спрашивал я. – Кому что передать?
– Вадиму… – прохрипел раненый.
«Так, и от Вадима тут появился представитель? Что они здесь все делали?» Не хватало только ребят Ивана Захаровича!
– Пистолет спрячь, – попросил парень.
Я огляделась по сторонам, нашла ствол, тут вернулась Татьяна, я вручила ствол ей и велела засунуть его в какой-нибудь террариум. Парня и так ранили, нечего его еще и под статью подводить. Пусть считается потерпевшим. Мертвому-то уже все равно, что на него свалят.
Я подложила парню под голову сложенную куртку, тут опять вернулась Татьяна, присела рядом, а вскоре темноту нашего двора прорезали фары нескольких машин. Хорошо, что среди прибывшей бригады оказалось немало моих знакомых, иначе покоя бы нам с Татьяной долго не было. Пашка появился на такси, после милиции и до «Скорой».
Раненого быстро увезли, труп же у нас во дворе пролежал довольно долго. Следственная бригада не особо спешила. У нас с Пашкой к завтрашней программе уже был готов сюжет, значит, я спокойно могу идти на показ мод и не беспокоиться о том, что буду демонстрировать народу на голубом экране.
У прибывших оперативников я поинтересовалась личностями убитого и раненого. Убили жителя моего родного города, зарегистрированного на Гражданском проспекте. Издалека его что-то принесло с севера на юг – я живу в противоположной части Питера. Но чего не сделаешь ради пользы дела?
Раненый же оказался зарегистрированным в Новосибирске.
– Что они тут у вас делали, Юлия Владиславовна? – спросил следователь. – Не из-за вас ли стрелялись, случайно? Дуэль по месту прописки дамы?
Я честно призналась, что обоих видела впервые в жизни.
– Подумать только: ни одного свидетеля, – вздохнул знакомый опер. – Ни собачников, ни прохожих… Народ наш, если выстрелы слышит, сразу разбегается.
– А вон Юлия Владиславовна сразу же на место стрельбы рванула, – заметил следователь.
– Это моя работа. Как, впрочем, и ваша. Зато завтра по городу специально гоняться не надо, сюжеты выискивать.
– Логично. Вы вообще поблизости никого не видели?
– Ни души, – сказали мы с Татьяной.
Двое оперативников отправились делать поквартирный обход. Интересно, что скажут мои соседи? Как выяснилось в дальнейшем, соседи поголовно советовали органам «обращаться к Юленьке». Она им лучше всех все расскажет. Тем более что многие видели, как мы с Татьяной вылетели из подъезда к уже лежащим на земле телам. Как мужики стрелялись, не видел никто.
– Никого третьего не было? – несколько раз спросил следователь и у меня, и у Татьяны.
– Мы не видели, – дружно отвечали мы с соседкой. – Если кто-то и был, то ушел, не дожидаясь нашего появления.
Про себя же я прикидывала, зачем тут появлялся Сереженька. Нет, я не так сформулировала. Если он появлялся здесь, то однозначно направлялся ко мне. Вот только зачем? Какого лешего ему от меня понадобилось? Ну хоть бы позвонил вначале. Или он считает, что все мои телефоны на прослушке? Что ему нужно?!
Эти двое – человек Ящера и человек Вадима, – по всей вероятности, его пасли. Шли след в след. А он начал стрелять. Почему? Или это наблюдатели пальнули друг в друга? Или Сергей выстрелил в одного наблюдателя, а тот – во второго? Что по этому поводу сможет сказать баллистическая экспертиза? Из одного ли оружия выпущены пули, попавшие в тела наблюдателей?
И куда теперь подался Сереженька? Где его искать? Или не нужно его искать? Ведь он вполне мог идти убивать меня… С этой сволочи станется!
На следующий день я узнала, что в убитого и раненого попали пули, выпущенные из разных стволов. Андрей сообщил также, что убитый был судим, а сибиряк даже не задерживался милицией.
– Что он говорит? Или он еще без сознания?
– Нет, десять минут врачи разрешили нам с ним побеседовать. Приехал он в Питер в гости к дальнему родственнику. Тот проживает в следующем за твоим доме. Возвращался после прогулки по городу. Начали стрелять…
– Сколько человек?
– Двое. Он и подумать ничего не успел, как схлопотал пулю. Жалко парня. Эти, видимо, приняли его за… А кто их знает, за кого они его приняли? Убитый работал на Ящера, числился охранником у него в клубе. Не тебя ли он поджидал?
– Чтобы пристрелить меня у родного подъезда? Я помню, Андрюша, как ты сам говорил, что меня легко убить. Легко вычислить, куда я поеду. Можно просто вызвать меня на труп, на происшествие. Зачем сидеть под кустом, если я уже дома?
– Тебе не звонили вчера с приглашениями на труп или на происшествие?
Я покачала головой. Вчера я специально проверила АОН. Не звонил никто.
– Может, он тебя охранял? – высказал предположение Андрей.
– По поручению Ящера? По своей личной инициативе? Что ж я тогда не в курсе? Почему меня не оповестили об этой благотворительной акции? Своих добровольных защитников не знаю? Или скажешь: это был мой поклонник? Автографа жаждал? Готов был его у меня получить хоть под дулом пистолета? Вдруг я не соглашусь! Или он, может, маньяк? За что он парился-то?