— Ерунда, — спокойно произнес джет.
— Что? — не понял Иллари.
— Ерунда. То, о чем ты думаешь — бред. Я тебе не ближе и не дороже. Это просто другое. Со мной ты разговариваешь мыслями. А с ним ты в этом не нуждаешься. Вы и так друг друга понимаете.
Иллари воспрял духом.
— Знаешь, ты прав. И еще... я не хотел тебя обидеть.
— Извини, если я обиделся! — тихо засмеялся джет. — А теперь пошли отсюда.
— Куда?
— Куда-нибудь. Тебе ведь еще надо выиграть меч, не то тебя завтра выдерут. Забыл, твоя светлость?
Меч, который Иллари выиграл в кости у полупьяного солдата, заставил капитана Тайхай презрительно скривиться.
— Знаю, капитан, что для дела негоже. Но какой-никакой, а меч. С первого же жалованья раздобуду получше.
— Раньше раздобудь. Стража охраняет заложника. Если его попытаются похитить, сначала в дело вступает внешний круг, а затем уже мы.
Иллари не сомневался, что один только внутренний круг способен справиться с целой армией похитителей. Лучше бойцов, чем эти хорошенькие девочки, ему видеть не доводилось.
— Не знаю, что и делать, — жаловался он джету в промежутке между двумя порциями утомительной муштры. — Я думал, нам удастся хоть как-то проникнуть к принцу, а выходит, дело дохлое. Эти красотки внутри дворца всем заправляют. Внешний круг принца и не видит, все они. И еду ему сами готовят, и носят сами, чтоб кто чего в пироги не подсунул. И убирают у него в комнате, и спят с ним, и все, что хочешь. И прирежут сами в случае чего. И даже подкупить их невозможно. Как-то раз один дурак пробовал. Повешен на собственных кишках.
— Придется нам рассчитывать только на себя, — вздохнул джет.
— А на что еще мы могли бы рассчитывать? — удивился Иллари.
— Если бы мы могли повидаться с принцем, как я надеялся, мы могли бы рассчитывать на кое-какие чудеса.
— А зачем Мастеру Слов видеть его?
— Мастерство Слов тут ни при чем. Речь идет о совсем других чудесах. Ты никогда не слышал о Госпоже семи времен и пяти состояний?
— Что-то такое слышал... — Иллари наморщил лоб, пытаясь вспомнить. — Кажется, этой богине поклоняются в Междуречье.
— Неподалеку оттуда, но не там. И она не богиня, — покачал головой джет. — Госпожа Атаэ-те была до богов и будет после них.
— И чем же нам может помочь эта боги... Госпожа? — поинтересовался Иллари.
— Если захочет — всем. Говорят же тебе, она Госпожа. Пять состояний сейчас к делу не относятся, а вот семь времен — так даже очень.
— Перестань морочить мне голову и говори яснее, — взмолился Иллари. — Что это за семь времен такие? И откуда их столько?
— Ну, про седьмое я и сам не знаю. Это тайное время, его знают только посвященные в культ, да и то самые высшие. Остальные шесть — изволь. В языке народа Госпожи, кроме бывшего, настоящего и будущего...
— Прошлого, — механически поправил Иллари.
— Именно, что бывшего. Так вот, есть у них еще небывшее, ненастоящее и небудущее. Если ты чего-то не сделал, это не отрицание, а небывшее время.
— И какой же прок от этой любопытной грамматики?
— Любой. Это не грамматика, это жизнь. Госпоже Атаэ-те ничего не стоит поменять их местами. Сделать небывшее бывшим, а будущее — небудущим.
— Сделай милость, объясни поточнее. Ничего не понимаю в этой путанице.
— Поточнее? — джет задумался. — Ну, например, у тебя был друг. Это бывшее. И вот он тебя предает. Это настоящее. Можешь попросить Госпожу. Либо поменять настоящее на ненастоящее, где он тебя не предает, и ненастоящее станет настоящим.
— Понял, — сказал Иллари. — Не хочу.
— А если очень сердит, можешь попросить поменять бывшее на небывшее. На то, где он не был твоим другом. Или ты даже не был с ним знаком. Я такие вещи видел. Или, скажем, любит девушка парня, а он уже женат, и дети есть. Вот она и просит сменить только для себя бывшее, без смены настоящего. И тогда у нее есть воспоминания о том, что они любили друг друга и расстались по обоюдному согласию. Причем это стало бывшим только для нее. А парень живет себе спокойно, с ним ничего такого не было. Иногда, наоборот, меняют не для себя, а для кого-то. Ох, и жуткие воспоминания подсовывают иным людям — ты просто не поверишь! Однажды один человек убил ребенка. Поменять так, чтоб он остался жив, не удалось, да и вообще со смертью такой обмен редко удается. Так его отец поменял бывшее так, что убийца оставил улики.
— Опасные чудеса, — покачал головой Иллари.
— Еще бы не опасные! Да ведь Госпожа не на всякую просьбу отвечает. Я умею передавать просьбы, но боюсь, ничего не выйдет.
— Почему? — не понял Иллари.
— Я не могу просить помочь тебе освободить принца, это против правил. Я могу только просить ради самого принца.
— Так попроси.
— Если бы я мог, стал бы я тащиться с тобой к Джетевену! Там бы прямо на болоте и попросил. Не так все просто! Во-первых, желательно, чтобы проситель присутствовал лично. Не обязательно, но так получается лучше. А во-вторых, проситель должен отдать Госпоже прядь своих волос и самую дорогую для него вещь, причем без обмана. То, что ему сейчас дороже всего. Иногда целые состояния летели в огонь, а отдать надо было всего-навсего зеркальце, подаренное любимой. Без присутствия принца я бы как-нибудь обошелся, а без дара не могу никак. Я уж, честно говоря, надеялся как-нибудь исхитриться к нему проникнуть, да где там!
— Верно, — вздохнул Иллари. — Этих девиц ни купить, ни соблазнить, ни запугать невозможно. Их с детства муштруют. Вся их жизнь в этом. Молодые еще, не наигрались. Лучшей охраны для заложника не придумать. Ничего не поделаешь. Раз твоя Госпожа не может нам помочь, постараемся помочь себе сами.
— Постараемся, — кивнул джет. — Еще бы госпожа капитан поменьше вопросов задавала, совсем бы хорошо.
Действительно, капитан Тайхай не ограничивалась вопросами о мече. Очевидно, она полагала, что допрос лучше растянуть во времени, создав иллюзию безопасности, и снова спросить в самый неожиданный момент. Надо признать, ее способ выявления шпионов был довольно эффективен. Иллари дважды едва не попался. Оба раза его спасло чудо.
В первый раз в фехтовальный зал вбежала маленькая девочка, смешно переваливаясь на толстеньких ножках.
Следом вбежал стражник.
— Так вот ты где, негодница! — закричал он. Девочка испугалась окрика, упала и захныкала. Тайхай подбежала к ней и взяла на руки.
— Ну все, все, малышка. Все хорошо. Сейчас поцелую, и пройдет. Да? Вот видишь, все прошло.
— Не извольте гневаться, капитан! У жены заразная горячка, лекарь сказал увести ребенка из дома, куда ж я ее дену?!
— Ничего страшного, — Тайхай передала успокоившуюся девочку отцу. — Только смотри за ней получше.
Иллари поразился тому, с какой уверенной лаской Тайхай обращалась с девочкой. Весь последующий вечер госпожа капитан была сумрачной, неразговорчивой, а о вопросе, заданном Иллари, и вовсе позабыла.
В другой раз, когда Иллари не знал, что ответить, открылась дверь, и госпожу Тайхай срочно вызвали. Вернулась она уже к вечеру, причем не во дворец, а в казарму, где столовалась внешняя и внутренняя стража, причем на левой скуле у нее красовался редких размеров синяк, а нос распух прямо-таки устрашающе. К столу она прошла в полном молчании: никто ни о чем не спросил. Разумеется, Иллари, как новенький, и задал вопрос.
— Что это с вами, госпожа капитан? — спросил он.
К его изумлению, а также к явному облегчению всех прочих, Тайхай рассмеялась.
— Впервые в жизни я видела человека, за которого не прочь бы замуж. Выпьем за него!
— А ты нам его покажешь, Тайхай? — с любопытством спросила одна из девиц.
— Поздно, — вздохнула Тайхай. — Он уже удрал.
Иллари сдавленно фыркнул.
— Никогда не видела, чтоб так дрались, как этот имперец!
У Иллари сжалось сердце.
— Это из тех, что в «Драном Козле» засели, госпожа капитан? — спросил он, заставив свой голос звучать обыденно.
— Из них, — кивнула Тайхай. — Настоящий ветеран. Как мы их брать пришли, они сразу за оружие. И прорвались-таки! Веселое было дело! Тогда мне, понятно, не до веселья было, а все-таки весело. А когда я попыталась их задержать, и у их главного сломался меч, так он мне рукоятью по физиономии, а сам — в окно! Чистенько всех увел, ничего не скажешь! Раненые у него есть, но опасно — ни одного. Вот это, я понимаю, офицер! Не то, что наши оболтусы, — она встала и подняла большой кубок, почти до краев наполненный темным вином. — Выпьем за императорского офицера Шокара и его парней.
— За Шокара! — уважительно откликнулись присутствующие.
Иллари выпил, но вино не смыло горечь во рту. Он даже не знал имени офицера, готового рискнуть жизнью ради него. А вот Тайхай знала.
Позже ему пришло в голову еще кое-что.
— Послушай! — возбужденно говорил он джету часом позже. — Действовать нам надо быстро.
— А что случилось? — разбуженный джет сонно щурился и потягивался. — Зачем такая спешка?
— Ах, да, тебя же в трактире не было! — спохватился Иллари — Так слушай. Сегодня хотели арестовать имперцев.
— Слышал, — флегматично кивнул джет. — Насколько я знаю, они сбежали?
— Ну да. Тайхай ходит с подбитой рожей и радуется, что наскочила на достойного противника. Так ведь она не дура. Не сегодня — завтра задумается: а не предупредил ли кто имперцев? Почему они были так хорошо подготовлены к побегу? А заподозрят — что тогда?
— Тогда нам крышка, — подытожил джет. Он встал с постели, прошлепал босыми пятками к столу, где стоял кувшин с водой, сделал несколько глотков, а остальное вылил себе на голову. — Ух. Вот теперь я проснулся.
— Что делать будем? — допытывался Иллари.
— Я тут кое о чем подумал, — ответил джет. — Только не хотел торопить события. Да видно, придется.
— Какие события? — джет, по своему обыкновению, изъяснялся туманно, а Иллари не был расположен разгадывать загадки.
— Хотелось получше приручить госпожу Тайхай. Получше проверить мои предположения. Раз нет времени, придется рискнуть.