— Вот оно что, — проговорила морская сирена. — Они воломо… молови… как вы сказали?
— Локомотивы, — повторил Джим.
— Да, но, — продолжала русалочка, в любопытстве подплывая немного поближе, — что же такое толомокив, позвольте узнать?
— Разумеется, позволим, милая барышня, — добродушно заверил Лукас. — Локомотив имеет колеса и передвигается по суше, к тому же с помощью огня и пара, понимаете?
— О да, — радостно ответила русалочка. — Стало быть, миколо… я имею в виду вотиколоштукаэта что-то вроде парохода, только для суши?
— Недурно, — заметил Лукас, энергично пыхая трубкой, — можно сказать и так. Вы невероятно сообразительны, маленькая сударыня.
Морская дева опять польщенно засмеялась и сказала:
— Значит, этот пароход вообще-то вовсе никакой не пароход, и все-таки что-то типа парохода!
И она обрадованно захлопала в ладошки. Обитатели морей видят мир немножко односторонне, в определнной степени только с водной точки зрения. И им доставляет беспокойство, если что-то нельзя понять с этой водной точки зрения. Но если им все-таки удается непонятное, так сказать, наполнить водой, тогда они чувствуют себя значительно легче. И нельзя на них за это обижаться, потому что в остальном они — очень милый народец. Кроме того, многие люди поступают подобным образом.
— А кто вы такие? — продолжала допытываться русалочка.
— Я Лукас-машинист, — ответил Лукас. — А это мой друг Джим Кнопка, тоже машинист. Ему принадлежит маленький локомотив, который плывет позади нас.
— Простите меня, пожалуйста, за мое любопытство, — сказала морская дева, — но для нас, морских жителей, очень важно знать, понимаете ли вы что-нибудь в электричестве и магнитах?
— Хотя мы и паровозные машинисты, — ответил Лукас, — но в электричестве и похожих вещах все-таки немного разбираемся.
— Это чудесно! — обрадовалась русалочка. — Я сейчас же должна сказать об этом моему папаше. Подождите, пожалуйста, минутку! Я скоро вернусь.
И она пропала.
Не успели друзья удивиться, как русалочка опять вынырнула и крикнула:
— Не бойтесь! Это всего лишь мой папаша!
Тут раздались ужаснейшие бульканье и клокотанье, море вздыбилось до размеров горы, так что Эмма угрожающе закачалась. Потом из воды вынырнула голова, гигантская, как у кита. Она была такой же зеленой и прозрачной как маленькая морская дева. На голом черепе, обильно поросшем водорослями и ракушками, сидела огромная стеклянная корона. Глаза у головы были выпуклые и совсем круглые, но таинственно сияли золотом, как лягушачьи. С верхней губы невероятно широкого рта свешивались длиннющие усы, как у некоторых рыб. Короче, это было такое зрелище, при котором Джим действительно не знал, плакать ему или смеяться от ужаса. Лукас же, как обычно, и виду не подал, что удивлен.
— Разрешите мне представить вас, — сказала морская дева. — Это, дорогой папаша, Лукас, машинист викомолива, и Джим Кнопка. А это, — продолжала она, повернувшись к друзьям, — мой папа, Лорморал, царь этого моря.
Лукас вежливо снял фуражку:
— Мне очень приятно познакомиться с вами, господин Лорморал.
— Папаша, — опять заговорила морская девочка, — эти чужестранцы кое-что понимают в электричестве и магнитах и всяких таких вещах. Они же кикомотивные машинисты.
— Хорошо-о-о-о, — прозвучал низкий клокочущий голос морского царя. — Тогда пойдемте сейчас же ко мне на дно, и вы посмотрите, что там не в порядке.
— Ничего не выйдет, — медленно ответил Лукас. — Нам очень жаль, царь Лорморал.
Морской царь сдвинул брови, а поскольку каждая из них выглядела, как садовая изгородь, взгляд его стал грозным.
— Почему не выйдет? — пророкотал он, словно страдающий отрыжкой кит.
— Потому что мы утонем, Ваше Величество, — любезно объяснил Лукас. — И тогда помочь вам уже не сможем.
— Это верно, — клокотнул морской царь.
— А что, собственно, у вас произошло? — осведомился Лукас.
Теперь к разговору опять присоединилась русалочка:
— Морское сияние не работает. Оно всегда было в порядке, но уже примерно с год там, похоже, что-то сломано.
— Да-а, — рыкнул морской царь, — кошмарная история! Сегодня как раз предусмотрено большое праздничное освещение в память о моем пра-пра-пра-пра-прадедушке Гурумуше. При его правлении было устроено морское сияние.
— Мне надо кое о чем спросить, — сказал Лукас. — Откуда раньше поступал свет в морское сияние?
— Такая чушь меня никогда не заботила, — грубо рокотнул морской царь. — Свет просто был и все, а теперь его вдруг не стало.
И снова в разговор вмешалась русалочка:
— Моя внучатая тетушка Гургула была еще лично знакома с великим древним працарем Гурумушем, и она часто рассказывала мне, что сила света в море создается огромным магнитом.
— А где находится этот магнит, маленькая сударыня? — продолжал расспрашивать Лукас. — Если это не затянется надолго, мы можем взглянуть на магнит.
— Тогда хотите, — радостно воскликнула морская принцесса, — я одолжу вам шестерку своих любимых белых коней. Это моржи самых благородных кровей во всем океане, они выиграли все соревнования по плаванию. Если запрячь их в ваше судно, они моментально доставят вас к магниту и обратно или куда вы только пожелаете. Времени вы не потеряете, а наоборот, доберетесь быстрее, чем когда-либо!
— Отлично, — с ухмылкой сказал Лукас, — если это вам поможет, тогда мы не имеем ничего против небольшой экскурсии в Варварское море.
— Хорошоооо! — рыкнул царь Лорморал адским басом и, не попрощавшись, исчез в океане с жутким клокотаньем. И снова Эмма угрожающе закачалась.
— Вы должны извинить, — прожурчала маленькая морская принцесса, прикрывая рот рукой, — мой папаша иногда бывает не особенно вежливым. Ему ведь уже 60 тысяч лет, понимаете, и вдобавок его мучает изжога. А для морского жителя любое жжение очень неприятно.
— Можно себе представить, — участливо сказал Лукас. — Шестьдесят тысяч лет — возраст довольно значительный, как мне кажется.
— Раньше, — принялась уверять морская принцесса, — пока он не страдал от изжоги, это был самый замечательный морской житель, какого только можно себе представить.
— А теперь это вы, маленькая сударыня, — сказал Лукас, на что морская дева опять рассмеялась звонким плеском и немножко больше позеленела, что для нее означало то же самое, как для нас покраснеть.
Глава 5,в которой Джим с Лукасом узнают о «Кристалле вечности»
Между тем в некотором отдалении вынырнул морской человек с довольно глупым лицом и выпученными глазами, почти как у карпа. Он вел за собой на длинной уздечке шестерку белых моржей, которые при виде морской принцессы радостно запыхтели и забили по воде своими плавниками.
— Принцесса Зурзулапичи! — громко сказал морской человек высоким писклявым голосом, — я привел шестерку белых коней.
— Большое спасибо, Вучель! — ответила маленькая морская принцесса. — Будь любезен, запряги их, пожалуйста, впереди этого удивительного корабля! — И, обернувшись к друзьям, она продолжила: — Вучель — это наш конюх, в его ведении все верховые животные, от самого маленького морского конька до самого большого моржа.
И пока конюх Вучель запрягал шестерку чистокровных белых моржей впереди локомотива, Джим и Лукас по совету морской девы убрали все паруса и тщательно сложили их в каюте.
Когда все приготовления подошли к концу, Вучель спросил:
— Мне править, принцесса Зурзулапачи?
— Нет, — ответила русалочка, — я сама. Большое спасибо, милый Вучель!
— Пожалуйста! — взвизгнул морской человек и скрылся в глубине. Принцесса уселась на передок локомотива и взяла вожжи.
— Ну, держитесь! — крикнула она друзьям, а потом несколько раз негромко щелкнула языком, и шестерка чистопородных моржей изо всех сил потянула упряжку. Вскоре старая Эмма заскользила по воде с захватывающей дух скоростью. Белая пена по обе стороны ее буга поднималась высокой дугой. А маленький локомотив в фарватере прямо-таки танцевал на волнах.
Через некоторое время морская сирена перешла к друзьям на крышу кабины и доверчиво присела между ними. Шестеро чистокровных белых были такими послушными и обученными животными, что могли сами по себе держать направление и скорость, так что управлять ими было не обязательно.
— Возможно, вы удивитесь тому, — начала морская принцесса, — что у нас во всем океане нет никого, кто сумел бы наладить морское сияние.
— Да, и как же так получилось? — спросил Лукас. — Ведь раньше-то у вас наверняка был специалист по таким делам.
— Да, был один, — вздохнула принцесса Зурзулапичи. — Вы только подумайте, сколько всего нужно содержать в порядке: все эти светящиеся рыбы в океанских глубинах, огненные цветы, мерцающие скалы, которые должны освещать океан там, внизу, куда никогда не проникает ни единый солнечный луч. Но, к сожалению, сейчас наш специалист отсутствует. Кстати, его зовут Ушауришуум. Вы с ним случайно не знакомы?
— К сожалению, нет, — сказал Лукас.
— Ах, это очаровательный черепахник, — мечтательно заверила морская девочка, — он примерно мой ровесник, ему где-то около десяти тысяч лет.
— Не может быть, маленькая сударыня, — не поверил Лукас, — такой молодой?
— Да, — подтвердила морская принцесса, — и невероятно сообразительный.
— Пожалуйста, скажите, — подал голос Джим, — а кто такой черепахник?
— А разве вы не знаете? — воскликнула нимфа в сильном удивлении. — Черепахник — это водяной с панцирем на спине, таким же как у черепахи. Он выглядит похоже на меня, только рыбьего хвоста у него нет, зато есть панцирь, понимаете?
— Наверняка очень красиво, — приветливо сказал Лукас.
— Ведь правда? — счастливо прошептала морская девочка и улыбнулась. — Я тоже так думаю. Он выглядит очень элегантно. А то, что он такой сообразительный, я полагаю, идет от его родства. Потому что черепахи очень мудрые животные.
— А где он теперь? — поинтересовылся Джим.
— Да видите ли, — сказал морская дева удрученно, — это очень печальная история. Собственно говоря, во всем виноват мой папаша. Ушауришуум — мой жених, и отец поручил ему одно задание. А если Ушауришуум его выполнит, тогда, сказал папаша, нам м