– Ложись! – крикнул Уэйд хаджу. – Ты – идеальная мишень!
Но Нессердин не повиновался. Его голос гремел, осыпая туарегов жгучими проклятиями. Одновременно с пистолетным выстрелом он свалился со стены.
Громовой Джим увидел, как Клет бежит вперед, а из дула его пистолета струится дым. Он выстрелил, промахнулся и увидел, как Клет нырнул в укрытие.
Уэйд спрыгнул с крыши и помчался к тому месту, где упал Нессердин. Краем глаза он заметил, что отряд вождей отступает.
Значительно уступая числом туарегов, они знали, что на открытом пространстве у них не будет никаких шансов. Но позади них, была стена древнего двора. Она все еще была в хорошем состоянии. Вожди проскочили через узкий проход, укрывшись от испепеляющего огня туарегов.
Со своего места в Уэйд мог видеть двор и стоявшее в его центре сооружение из обожженного кирпича без крыши.
Вожди ворвались в дом, заняли позиции у бойниц и окон, используя свое немногочисленное оружие в отчаянной попытке сдержать туарегов. Но забытые богом пустынные волки, ворвались во двор, не обращая внимания на смерть. Уэйд знал, что вожди не смогут долго продержаться в своем импровизированном форте.
Все это он увидел и понял в один короткий миг. Потом он остановился и склонился над хаджем. Нессердин не был мертв. Он слабо стонал, схватившись за бок, из которого медленно сочилась кровь. «Чистая рана», – заметил Уэйд, она, по-видимому, не задела ни одной жизненно важной части.
Пуля просвистела над головой Уэйда. Он вскинул ружье, быстро выстрелил в Клета и услышал, как свинец с пением ударился о валун, когда негодяй пригнулся.
Уэйд намеренно повернулся к Клету спиной. Он наклонился, чтобы поднять Нессердина, по спине у него пробежали мурашки в ожидании пули. Он знал, что Клет не сможет устоять перед искушением сделать еще один выстрел. Он был прав.
Уэйд резко развернулся, винтовка встала на место, когда Клет выстрелил. У шкипера было преимущество. У Грома Джима было мало времени, чтобы прицелиться, да и видел он только голову врага.
Он почувствовал, как свинец сдирает кожу и плоть с его ребер. Выстрелы двух ружей превратились почти в единый лай.
На мгновение Уэйду показалось, что он промахнулся. Клет скрылся за валуном. Затем шкипер резко вскочил, размахивая руками. Он опрокинулся навзничь и скрылся из виду. Теперь Уэйд знал, что его противник либо мертв, либо без сознания.
Громовой Джим поднял голову, когда до его ушей донеслось низкое гудение. «Громовой жук»!
Обтекаемые очертания черного самолета появились из-за склона горы. Машина пронеслась над Золотыми Холмами и нырнула в долину.
Значит, Рыжий и Заточка все-таки получили сообщение! Уэйд увидел, что туареги приближаются к загнанным в угол вождям. Двор внутри стены был заполнен дикими, кричащими убийцами. Вожди в разваливающемся доме, служившем фортом, стреляли с осторожной точностью. Но долго они не могли надеяться продержаться.
Далеко наверху, явно озадаченный, кружил «Громовой жук». Уэйд помедлил, бросил взгляд на винтовку и выбежал на расчищенное место. Он рисковал получить пулю, но это был единственный выход.
Он размахивал руками, пока крылья самолета не опустились в ответ. Он знал, что Рыжий и Заточка наблюдают за ним в бинокль, ожидая своего сигнала. Уэйд подал им этот сигнал, двигая руками азбукой морского сигнальщика.
«Громовой жук» устремился к туарегам, резко накренился над двором, где шла битва. На секунду самолет завис, а затем пилот развернул его и направил обратно к Уэйду.
Гром Джим знал, в чем дело. На открытом пространстве, с достаточным пространством для маневра, Громовой жук мог бомбить туарегов или обстреливать их из пулемета. Но двор находился слишком близко к каменной стене горы. «Громовой жук» в хитроумных воздушных потоках не мог подобраться достаточно близко, чтобы пустить в ход свое оружие.
Уэйд отдал следующий сигнал. В ответ самолет развернулся, сделал круг, теряя высоту. В тот момент, когда он приземлился с феноменальной легкостью, он, казалось, изменил форму.
Крылья укоротились. Самолет изменился, шасси исчезло, когда он опустился. Пропеллер убрали в отсек. Обтекаемый, громоздкий, эллиптический объект неподвижно лежал на склоне – но только мгновение. Выдвинулись гусеницы. «Громовой жук» из самолета превратился в скоростной наземный танк! Он рванулась вперед.
Уэйд снова повернулся к Нессердину. Он наклонился, поднял бесчувственное тело хаджа и потащил его в укрытие разрушенного строения без крыши. Потом Гром снова посмотрел на долину.
«Громовой жук» ехал к внутреннему двору, где туареги собирались для последней атаки на загнанных в угол вождей. Когда он ударился о стену, как молния, крошащийся кирпич, казалось, взорвался внутрь. Осколки и куски обожженной глины полетели во все стороны.
Через щель во двор просунулась морда черного чудовища. Но танк не остановился, он неуклюже пополз вперед, и струйки пыли стекали по его гладким бокам, белые облака пыли поднимались вокруг. Потом «жук» развернулся на гусеницах и с грохотом двинулся вперед, к туарегам.
Пули визжали, отскакивая от его бронированного корпуса. Пустынные волки устремились к нему, сосредоточив атаку на новом враге. Одновременно с этим из бойниц в черной брони «Громового жука» ударили скорострельные пулеметы.
Туареги оказались зажатыми между двух огней, ибо вожди, застигнутые врасплох неожиданным союзником, сплотились и обрушили на туарегов смертоносный залп. У мародеров не было ни малейшего шанса уйти.
Лицо Уэйда помрачнело. Он знал, что может оставить убийц Заточке и Рыжему. Вожди кочевников теперь были в безопасности – те из них, кто остался в живых. Туареги бежали – их осталось совсем немного.
– Не двигайся, Уэйд! – произнес низкий противный голос. – Лучше не шевелись!
Уэйд поднял голову. Койн стоял на коленях на полуразрушенной стене хижины, его пистолет был нацелен на лежащего без сознания Нессердина. Бледное, изможденное лицо фальшивого корреспондента судорожно подергивалось.
– Не двигайся, – повторил Койн, – или я всажу пулю в хаджа.
– Ты побежден, Койн, – объявил Уэйд. – Разве ты не понимаешь этого?
– Не совсем, – прошептал Койн. – Я принял меры предосторожности. Возьми его ружье, Клет.
Дуло пистолета уперлось в спину Уэйда. В поле зрения появилось бородатое лицо шкипера Клета. Из кровавого пореза на виске капала красная кровь. Его желтые зубы обнажились в усмешке.
– Нет, ты не убил меня, Уэйд. Просто вырубил.
Он грубо выдернул винтовку из руки Грома.
– Возьми хаджа, – приказал Койн. – Быстро!
Ничего не оставалось, как повиноваться. Уэйд молча наклонился и взвалил на плечо хрупкое тело Нессердина. По команде Койна он повел их через разрушенный город. Позади него грохот выстрелов становился все тише и тише.
Если бы он был один, то, возможно, рискнул бы и не бросил винтовку. Но на карту была поставлена и жизнь Нессердина. Позже может представиться случай…
Койн нетерпеливо подгонял его. Они остановились у стены, которая скользнула в сторону на скрытых роликах, когда Клет навалился на нее всем своим весом. Через оставленную широкую брешь Уэйд увидел… ангар!
Это был большой сарай, замаскированный так, чтобы быть почти невидимым с воздуха. Тут был спрятан самолета, легкая модель. Койн улыбнулся непроизвольному изумлению Уэйда.
– Мы не рисковали. Этот самолет ждал меня здесь, на случай провала, несколько месяцев. Сейчас он мне пригодится. Садись!
Уэйд неохотно залез в кабину. Ему было интересно, почему Койн и Клет схватили его, а не убили. Конечно, для них это был неоправданный риск. Теперь их планы рухнули, и они не могли надеяться на успех своего надуманного джихада.
Однако Уэйд все понял, когда самолет поднялся в воздух и быстро набрал высоту, направившись прочь из долины. Последние туареги исчезали за перевалом, в то время как вожди вышли из своей временной крепости и занялись своими убитыми и ранеными.
«Громовой жук» прокатился по долине. Он резко остановился, когда над головой загудел самолет. Он развернулся, направляясь к ровному, голому участку земли.
Глава IX. Аллах платит свои долги
Гром Джим не был привязан к сиденью. На это не было времени. Но Клет смотрел на него немигающим взглядом, держа пистолет, направленный прямо в живот пленника. Нессердин, все еще без сознания, лежал ничком на полу каюты. Койн, сидевший за пультом управления, невесело рассмеялся и потянул на себя рычаг.
Вглядываясь в окно, Уэйд увидел, как рядом с «Громовым жуком» внезапно расцвел огненный цветок. Но он знал, что только прямое попадание может вывести из строя машину с корпусом из особого сплава.
Койн больше не пытался повредить «жуку». Он подлетел к собравшимся вождям и сбросил еще одну бомбу, но не смог подлететь достаточно близко, чтобы нанести большой урон. Горная стена угрожающе приблизилась, когда самолет накренился.
– Попробуй пройти на большой скорости, – крикнул Клет, не сводя глаз с Уэйда.
– Собираюсь, – проворчал Койн.
Он потянул за другой рычаг. Бомбы сорвались с шасси самолета. Густые белесые облака брызнули оттуда, куда ударили. Газ быстро распространялся, окутывая группу вождей. Снова и снова самолет сбрасывал свой смертоносный груз.
– Какая от этого польза? – тихо спросил Уэйд. – Ты не можешь надеяться таким образом перебить их.
Койн разразился резким, торжествующим смехом.
– Долина небольшая. Мы наполним ее газом!
– Ну и что? Они могут выбраться через перевал.
– Именно так, – улыбка Койна была жестокой. – Тогда я смогу использовать разрывные бомбы.
Уэйд почувствовал, как его желудок болезненно сжался. Вожди, спасаясь от угрозы ядовитого газа, направятся к единственному выходу из долины – перевалу. И как только они окажутся в ловушке в узком ущелье, несколько бомб уничтожат их. Не останется ни одного, кто вернулся бы к своим племенам с рассказом о фальшивом мумине. А Нессердин был пленником! Это означало, что фальшивый джихад все-таки не потерпел поражение. Если Койну удастся убить всех, кто знает правду, он просто найдет двойника для мумина и начнет все сначала, на этот раз с большим шансом на успех.