– Как думаешь, Джим, мы наткнемся в туннеле на наших друзей?
– Может быть. Не могу сказать. Если нет, то нам лучше отправиться в норвежское поселение.
– А как насчет языка? – Марат положил нож обратно. – Я не знаю древнескандинавского.
Уэйд усмехнулся.
– Мы были в Рейкьявике.
– Исландия? Но там говорят в основном по-датски.
– Исландский – один из чистейших языков-не сильно изменился за тысячу лет. Лейф Эриксон приплыл из Исландии. Эти люди – потомки норвежцев – вероятно, говорят на языке, который мы сможем понять.
Марат скептически поднял бровь. И он, и Аргайл владели многими языками и диалектами, но Уэйд был признанным мастером в этой области. Он читал Эдды и Саги в их первоначальном виде и был от природы хорошим лингвистом. Кроме того, очевидно, Свендсон сумел связаться с норманнами в долине. Скорее всего, Свендсон знал современный датский, а возможно, и исландский диалекты, так что проблема не казалась серьезной. Что же касается русских, то все трое знали этот язык и могли легко обращаться с архаичной его формой. Екатерина Великая правила около 1762 года, а русский тех времен не сильно отличался от современного.
– Любопытная скальная формация здесь, – задумчиво прогрохотал Аргайл. – Вулканический камень, но есть следы воды.
– На Аляске полно вулканов, – пробормотал Уэйд. – Вероятно, этот туннель был пробит лавой, которая нашла мягкий слой. Затем вулканическая деятельность на некоторое время прекратилась, и здесь протекала река. Наконец трещины снова открылись, и теперь место полно ядовитых газов.
– Те люди в долине, должно быть, живут на краю вулкана, – сказал Аргайл.
Уэйд рассмеялся.
– Они едут такую жизнь уже довольно давно. Вы ожидаете, что извержение уничтожит это место в ту же минуту, как мы туда доберемся? Такое бывает только в фантастике, Рыжий. Я не верю в грубые совпадения. Естественные равновесия не так-то легко нарушить. Наши проблемы будут с Трефцем, а не с вулканами.
– Что он может сделать? – спросил Марат. – Один человек…
– Он – плохой парень, судя по тому, что я слышал. Помните, он совершил налет на хижину Свендсона и планирует снабдить русских оружием и бомбами. Один человек может причинить много неприятностей…
– По-видимому, русские и норвежцы веками жили здесь вместе, не вмешиваясь в чужие дела. Ради собственной выгоды Трефц пытается натравить их друг на друга. А мы его останавливаем.
– Если мы сможем его поймать, – проворчал Аргайл.
Уэйд пожал плечами.
– Мы уже почти на месте. Смотри.
Впереди был дневной свет. «Громовой жук» вынырнул из туннеля, и покачиваясь застыл на дне узкого ущелья, стены которого отвесно вздымались к небу. Туманные призраки тумана клубились вокруг танка. Но вот танк рванулся вперед и скоро они выехали из устья разлома.
– Вот оно, – тихо сказал Марат.
Перед ними расстилалась земля, широкая и открытая. Они находились на дне огромной Y-образной долины. Далеко впереди, в конце левого ответвления, маячил высокий утес Ледника Дьявола с его неведомой тайной. Под ледником…
Да, это был город. Город скандинавов, затерянный и забытый на века!
– Никаких признаков жизни, – заметил Уэйд. – Кроме дыма. Видишь? – он указал туда, где жирный черный дым клубился над крышами норвежского города.
Возможно, название «город» было неправильным. На самом деле это была деревня – около дюжины огромных строений, похожих на сараи при ближайшем рассмотрении. Строения были сделаны из дерева и камня, грубые крепкие здания с наклонными крышами. Залы викингов, какие стояли на берегах фьордов Исландии тысячу лет назад! Фьордов, по просторам которых мчались корабли-драконы с красными парусами, чтобы разорять и грабить гнезда морских разбойников Севера!
Город казался пустым. Только дым говорил, что в нем есть жизнь. «Громовой жук» двинулся вверх по долине. Уэйд увидел несколько ферм – не так уж много. Но то тут, то там в рощах мелькали звери. Вероятно, норвежцы нашли способ жить даже в этом враждебном окружении.
И все же долина не была чрезмерно враждебной к людям. Климат не был леденяще холодным – об этом позаботилась подземная деятельность. Тут была плодородная почва, где когда-то протекала река. Да, люди жили в гораздо более трудных условиях.
Ближайший зал был самым большим. Его огромные двери были закрыты, но они слегка приоткрылись, чтобы впустить тощую, высокую фигуру, которая отчаянно махала им. Левая рука мужчины висела на перевязи.
– Свендсон? – предположил Аргайл.
– Да. Он вышел нам навстречу. – Уэйд остановил «Громового жука» и распахнул люк, вылез, сопровождаемый Аргайлом и Маратом.
Охотник побежал им навстречу, иссохшее смуглое лицо его светилось от радости.
– Уэйд? Вы поверили моему посланию…
– Нет, но я все равно рискнул, – ухмыльнулся Уэйд. – Опасность есть?
Его рука легла на рукоять пистолета.
Свендсон покачал головой.
– Я так и не мог поймать Трефца. Он забрал мои ружья из хижины…
– Знаю. Мы туда заглянули.
– Ну, я последовал за ним обратно в долину, но он шел слишком быстро. Он направился в русский город. Я решил, что лучшее, что я могу сделать, это прийти сюда и надеяться, что вы последуете за мной.
– А как насчет норвежцев? – спросил Уэйд. – Они дружелюбны?
– Конечно. Они сражались с Трефцом. Он пытался украсть сокровище из своего рода храма…
– Сокровище?
– Какой-то древний идол, усыпанный драгоценными камнями. Мне он кажется китайским – и очень старым. Эта штука огромная, Уэйд, и сделана из чистого золота. Стоит баснословное состояние. – Таппер помедлил. – Во всяком случае, я сказал норвежцам, что если ты придешь, то сможешь все уладить. – Свендсон мотнул головой в сторону дверей. – Они там, внутри. Все дело – в правителях. Трюггвард Красный – благородный правитель… – Худое старое лицо расплылось в улыбке. – Норвежцы… Они, конечно, подозрительны, но я поговорил с ними, и они пришли. Никакой опасности нет. Они увидели, что ты идешь, и собрались в зале Триггварда, чтобы встретить тебя.
– Справедливо, – Уэйд запер «Громового жука». – Рыжий Аргайл – Заточка Марат – знакомьтесь, Свендсон.
Охотник кивнул.
– Рад познакомиться. Нам понадобится любая помощь. Как только Трефц вооружит русских и отправит их в поход, мы пропали. Здешние норвежцы не очень-то разбираются в оружии. Они считают, что боевой топор – это то же самое, что граната.
Он направился в центральный зал королевского дома. При их приближении двери распахнулись.
Красный свет огромного очага высветил большой зал, контрастируя с серым дневным светом, который просачивался через узкие окна высоко в мрачных голых стенах.
Т-образный стол протянулся по всей длине комнаты, узкая перекладина его была поднята на помост. В зале толпились люди – здоровенные великаны с развевающимися волосами и спутанными бородами, румяными лицами и глазами голубыми, как Северные моря. Их одежда принадлежала давно ушедшему прошлому. Некоторые носили рогатые шлемы. У многих на голых мускулистых руках были золотые браслеты-змеи.
Один человек вышел вперед. Он был выше шести футов ростом, с рыжей бородой, которая волнами спускалась на широкую грудь. Его голос грохотал, словно доносился из глубины пещеры.
Уэйд без особого труда понял язык, на котором заговорил незнакомец. Здесь, как и в Исландии, за тысячу с лишним лет он почти не изменился.
– Свендсон! Это те люди, которых вы ожидали?”
Охотник кивнул.
– Да, Трюггвард. Джим Уэйд – великий ярл у своего народа. И двое его друзей…
Северянин повернулся и протянул огромную руку своим людям.
– Взять их! Взять их в плен!
Словно ожидая сигнала, норвежцы ринулись вперед, окружив Уэйда и остальных. Сверкнула сталь. Марат, шепотом выругавшись, выхватил пистолет. Но его выбили из его руки.
– Трюггвард! – завопил Свендсон. – В чем дело?..
Великан с рыжей бородой рассмеялся.
– Нам не нужна помощь слабаков!
На мгновение смерть нависла над Громом и его спутниками. Уэйд знал, что его люди готовы, как и он, что их пули могут посеять хаос среди норвежцев. Но что потом? Он пришел сюда не для того, чтобы убивать этих воинов. Они не были его врагами, хотя сейчас можно было подумать именно так.
– Никаких игр с оружием, ребята, – объявил он. – Нам надо поговорить.
Аргайл задумчиво посмотрел на свои сжатые кулаки и пожал плечами.
– Ладно. Но…
Норвежец, казалось, был разочарован, когда Уэйд и остальные позволили схватить себя, не оказав должного сопротивления. По-видимому, норвежцы любили драться. Но они не собирались бить беспомощных пленников, которые не поднимут руки, чтобы защитить себя.
Во взглядах, брошенных на Уэйда, сквозило презрение.
Свендсон что-то кричал Трюггварду, чье лицо кривилась в ухмылке.
– Ты обманул меня! Что же это за предательство?
Норвежский правитель пожал плечами.
– Мы сражаемся одни. Мы – сильная раса. Если русские пойдут против нас, им проломят черепа.
– Дурак ты, – простонал Свендсон. – Разве я не показывал тебе, на что способно наше оружие?
– Мы сражаемся, как сражались всегда!”– взревел Трюггвард, сверкая голубыми глазами. – Да! Я притворился другом, чтобы заманить этих людей в ловушку. – Он махнул большой рукой в сторону Уэйда и остальных. – Ты сказал, что они последуют за тобой. Ну что ж, дело сделано. Все люди, кроме норвежцев, вероломны. Это известно. Нам не нужна помощь слабаков. Так что теперь ты и твои союзники будете убиты, как собаки, потому что вы не способны сражаться, как люди!
Свендсон повернул к Уэйду изможденное лицо.
– Он обманул меня, – процедил траппер сквозь стиснутые зубы. – Я не знал…
– Все в порядке, – взгляд Уэйда стал задумчивыми. Он говорил по-английски. – Трюггвард действует согласно своим привычкам. Нам придется подыграть ему.
– Он не понимает, что мы пытаемся ему помочь.
– Он уважает одну вещь, – тихо сказал Уэйд. – Если он хочет драться – прекрасно.