Он перешел на норвежский язык.
– Трюггвард, я называю тебя найдерингом – слабаком.
Рыжебородый повернул к Уэйду пустое лицо.
– А? Клянусь Одином Отцом всех нас! Я думал убить тебя быстро, но если ты предпочитаешь, чтобы с тебя содрали кожу живьем…
– Я буду драться с тобой, – сказал Уэйд. – С оружием по твоему выбору, если не боишься. Неужели норвежцы никогда не слышали о единоборствах?
– Дуэль! – рыжебородый затрясся от смеха. – Да, у нас есть свои обычаи. Но это будет нечестной схваткой. Я сильнее тебя.
У Уэйда отобрали оружие. Он был безоружен, но осознание этого, казалось, не беспокоило его. Мрачная улыбка тронула его губы.
– Ты принимаешь мой вызов?
– Это твое право, – сказал Триггвард. Он размял свои гигантские руки. – Я сломаю тебе позвоночник, если хочешь.
– Позволь мне разобраться с ним, Джим, – попросил Рыжий.
Уэйд покачал головой.
– Нет. Это моя работа. Теперь это единственный выход.
– Принесите мечи! – крикнул Триггвард. – Скоро потечет кровь! И Тор – великий Тор напьется досыта!
Глава V. Сказочное сокровище
«Такое случалось и раньше», – подумал Джим Уэйд. Это случалось и в стародавние времена, давным-давно, когда залы викингов-налетчиков звенели от смеха и звона мечей вдоль всего северного побережья. Поединки со смертельным исходом.
Да, это случалось и раньше. Но не в течение тысячи лет, разве что в этой затерянной долине. Свет костра мерцал на закопченных балках над головой и отражался алыми искрами в алчных глазах наблюдавших за происходящим норвежцев. Багровое свечение пробежало по всей длине огромного клинка, который вложили в руку Уэйда. Он проверил вес меча и баланс. Ему дали хороший клинок – и старый, выкованный, возможно, в те дни, когда Лейф Эриксон плавал в Винланд.
Смех сотрясал могучую грудь Трюггварда и плясал в его голубых глазах. Этот человек был великаном даже среди своих гигантских подданных. Его мускулистые руки могли с легкостью взмахнуть таким клинком, нанося удар двумя руками, который рассек бы жертву надвое. Однако Трюггвард полагался не только на силу. Уэйд не ошибся, по достоинству оценивая своего противника.
Норвежский вождь был опытным бойцом. Несмотря на свои огромные размеры, его гладкие мускулы говорили о проворстве волка. Сила и мастерство соединились в нем, чтобы создать совершенную боевую машину.
Что ж, Уэйду и раньше приходилось сталкиваться с могучими врагами. В джунглях Индокитая он скрестил мачете с неистовым малайцем. Он сражался на ножах в Гуатамале и держал в руках турецкий ятаган, когда тот был его единственной защитой от клинков янычаров. В своей цитадели в потаенном уголке южной части Тихого океана он располагал обширной коллекцией оружия и проводил долгие часы, совершенствуясь в его использовании. Его натренированные мышцы автоматически реагировали на выпады противника. Теперь это был волк против кугуара – гигантский волк и смертоносная кошка джунглей.
Уэйд быстро оценил своего противника. Трюггвард не был дураком. Он не будет совершать неумелых атак или бросков. И его нельзя было заставить впасть в слепую ярость, если только на него не обрушится норвежское безумие берсеркера. Уэйд не хотел, чтобы это случилось.
Его подняли на большой стол. Там было достаточно места для схватки на мечах. Трюггвард легко вскочил на столешницу рядом с Уэйдом.
– Скоал! – сказал он. – Ты не трус, что бросаешь мне такой вызов. Но даже великие ярлы не могут устоять против моего меча по имени Разрушитель Черепов. Принесите мед!
К ним потянулись полые рога, наполненные ликером. Трюггвард осушил один, Уэйд отпил из другого.
– Ваэс хаэль!
– Дринк хаэль! – ответил Уэйд.
Великан-скандинав отступил назад и поднял меч. Его глаза вспыхнули. Он отшвырнул рог в сторону, взмахнул клинком и двумя руками обрушил его на незащищенную голову Уэйда.
Что-то предупредило Грома Джима, и он во время парировал. Но удар Трюггварда был всего лишь финтом. Мало кто из людей смог бы остановить движение меча, но викинг сделал это, отступив назад и отразив удар Сокрушителем Черепов так, что тот едва вонзился боком в тело Уэйда. Но Гром был готов и отпрыгнул назад, когда острие меча норвежца просвистело мимо, разорвав ткань его рубашки. А потом меч Уэжйда вновь рванулся вперед. Он звенел о сталь Трюггьярда, но гигант двигался очень быстро. Уэйд целился в руку противника, не желая убивать. Его удар прошел мимо, хотя и всего на волосок.
Волк и пантера замерли, лицом друг к другу, на страже и наготове.
Снова Трюггвард сделал выпад. Он обращался с Разрушителем Черепов так легко, словно это была рапира. Но Джим Уэйд не боролся с весом собственного меча. Вместо этого он воспользовался этим, его натренированные мышцы мгновенно отреагировали. Он подпустил Трюггварда, поймал удар своим клинком и почувствовал, как шок онемения разорвал его запястья, когда удар повалил его на колени. Но клинок северянина скользнул, не причинив вреда. А Трюггвард пришел в себя только когда острие его клинка вонзилось в доски стола.
Руки онемели, и Уэйд некоторое время вел себя осторожно. Это было нелегко, так как Триггвард использовал все свои преимущества. К тому же длинные мечи не предназначались для фехтования. Сила и мастерство были необходимы в таком поединке в равных пропорциях.
Но теперь Джим Уэйд раскусил своего противника. У каждого бойца есть свои уязвимые места. И Трюггвард свою ахиллесову пяту. Он знал, что умение и ловкость важны, но не понимал, насколько они жизненно важны!
Кольцо скандинавов теснилось вокруг стола, глаза сверкали от жажды битвы, зубы сверкали. Трюггвард рассмеялся.
– Скальды будут петь песню, – прорычал он. – Уэр, Разрушитель Черепов! Уэр!
Уэйд ничего не ответил, его лицо было абсолютно бесстрастным. Его тело, когда он двигался по-кошачьи, было симфонией струящейся грации. Ни один из ударов Трюггварда не попал в цель. Если бы они достигли цели, то поединок уже закончился бы.
С другой стороны, Уэйд не смог дотронуться до своего противника.
Но теперь он перехватил инициативу. Рукоять меча была скользкой от пота. Он крепче сжал ее. В полутьме залы сверкала сталь. Лязгали и пели клинков! И горячее, прерывистое дыхание двух сражающихся было единственным звуком в большом зале.
Все закончилось внезапно, без предупреждения. Уэйд, по-видимому, на секунду потерял бдительность. Трюггвард почувствовал подвох и просто сделал ложный выпад. В тот же миг Уэйд бросился к горлу гиганта.
Норвежец ожидал этого. Он откинул свое огромное тело в сторону и нанес Разрушителем Черепов страшный удар, который рассек бы Уэйда надвое. Но этого не произошло.
Меч Грома Джима просвистел в воздухе, когда он изо всех сил взмахнул им вверх, отводя в сторону удар противника. Сталь взвизгнула о сталь, когда два клинка сошлись. Разрушитель Черепов вылетел из рук Триггварда!
Он пронесся через зал, как вспышка молнии и вонзился в щит, висевший на стене, и остался там, трепеща. Маленькие искорки красного света танцевали на нем. Уэйд отступил, опустив меч.
– Возьми свой клинок еще раз, – предложил он. – Или будем драться голыми руками?
Трюггвард стоял неподвижно, бородатый колосс, уставившись на свой меч в другом конце зала. В его глазах было странное, бездонное выражение.
– Больше не будем сражаться, – сказал он очень тихо. – Норны заговорили. Это мой щит пронзил Разрушитель Черепов.
Дрожащий вздох вырвался у скандинавов, сидевших за столом. Все взгляды были устремлены на Трюггварда.
– Это предзнаменование, – прошептал великан. – В нем я прочел свою смерть. Норны направили твою руку, ярл Уэйд. Мы больше не сражаемся! Если только мы не будем сражаться плечом к плечу. – Он поднял бородатое лицо, вглядываясь во мрак между стропилами. – И я думаю, что это произойдет очень скоро! Норны готовятся разорвать паутину. Скоал! Тогда я буду готов!
Он сделал быстрый жест. Один из воинов протянул ему рога с медом.
– Выпьем еще раз, – сказал Трюггвард. – Но теперь за дружбу. Ваэс хаэль, ярл Уэйд!
– Дринк хэйл, – повторил Уэйд и осушил рог. «Счастливая случайность, – подумал он, – что клинок викинга пробил его собственный щит». Скандинавы были так суеверны, но в данных обстоятельствах это было весьма кстати. Пусть Трюггвард будет союзником, а не врагом.
Великан отшвырнул свой рог.
– А теперь пируем. Может быть, это в последний раз. Скальд споет нам песню, а ты и твои друзья сядете рядом со мной. Клянусь Одином! Если мне суждено умереть завтра, то сегодня я буду пировать!
Он снял с руки браслет-змею и, отломив кольцо, обхватил им бронзовые бицепсы Уэйда.
– Это дар дружбы, – его глаза устремились к Разрушителю Черепов, пронзившему щит. – Он рассмеялся. – А теперь – пир!
Он спрыгнул со стола. Джим Уэйд последовал за ним. Аргайл и Марат были рядом. Маленький человек заговорил по-английски.
– Удачное начало. Что дальше?
– Поболтаем, – пробормотал Уэйд. – Дипломатия – вещь полезная. Чем больше мы узнаем, тем лучше.”
Через десять минут они уже сидели во главе Т-образного стола, а вокруг них ели и пили викинги. Женщин, повидимому, на такие сборища не пускали. Это вполне устраивало Уэйда. Ему нужна была информация.
Вскоре он понял. Трюггвард был готов говорить посвоему. Уэйд обнаружил, что только в одном вопросе он был неразговорчив.
– Как мы сюда попали? Эта история дошла до нас в эдде. Иначе мы бы не знали, ведь это было так давно.
– Твои предки… – подсказал Уэйд.
Трюггвард выпил меда.
– Вульф Длинный Меч был моим предком. Великий ярл! Его корабли-драконы бороздили моря. Они плыли даже в Срединное море, в Рим и Византию, грабили, грабили и убивали. Красные паруса прошли мимо Британии, мимо Оловянных островов, мимо Испании к Золотому Рогу. Это было очень давно. – Рыжебородый качнулся вперед. – В те дни, были великие битвы. Итак, Вульф Длинный Меч отплыл со своим флотом, и… прибыл в Византию. Это было давно. Его воины сражались как дьяволы после стольких месяцев в море. Они жаждали добычи и крови. И они разграбили города юга. Нагруженный сокровищами, Вульф Длинный Меч поплыл на север.