Слова, конечно, правильные… и прекрасно видно, что они пришлись по душе полуразумному грызлаку, который сначала ко мне присмотрелся, затем дружелюбно вильнул хвостом, а после потрусил к своей недоеденной косточке и начал ее увлеченно грызть.
А ничего, что неплохо бы и у меня спросить, согласна ли я гулять с этим монстром и гладить его? Да у него зубов больше, чем у акулы!
– А ты что пыхтишь?
– Ты тиран.
– О д-д-демоны! А сейчас-то почему?
– Потому что решил за меня.
– Не понял. Что я решил за тебя?
– Что я буду гулять и играть с Джайло.
– А ты не будешь? – Брови Фэрри удивленно поползли вверх, причем удивление было искренним.
– Да буду, буду! Но ты сказал это до того, как спросил у меня!
– Ксю-у-у… – Мужчина уронил голову мне на плечо и страдальчески простонал: – Ты меня убиваешь. Мне все надо спрашивать?
– Нет. – Стало немного обидно, что у нас нет взаимопонимания в элементарных вещах. – Я совсем не против с ним гулять, кормить и даже гладить… – Тут я скосила глаза на шипастую псину и вздохнула. – Да, совсем не против. Но пойми – ты снова командуешь. Командуешь и приказываешь. А я личность. Я девушка! Я хочу, чтобы мой любимый мужчина интересовался моим мнением о столь серьезных вещах и уважал его!
– Повтори, а…
Мне снова страдальчески простонали в плечо, и я настороженно уточнила:
– Что?
– Со слов «я хочу, чтобы мой»… Извини, плохо расслышал. Что ты там дальше сказала?
– Паяц! – В последних словах я отчетливо уловила мечтательные нотки и не удержалась, чтобы не хлопнуть Фэрри ладошками по плечам. – Все ты расслышал! Да, я уже почти месяц мысленно называю тебя «мой мужчина». Потому что ты мой! Понял? Мой, и точка!
Рыкнув под конец и хлопнув Фэрри по плечам снова, потому что он молчал, а мне стало неловко, я окончательно опешила, когда он поднял голову и на меня посмотрели абсолютно черные с багровыми зрачками глаза.
И не сказать что страшно, но я замерла.
Скорее завораживающе…
А затем Фэрри улыбнулся и хрипло ответил:
– Понял.
И добавил:
– А у тебя тяжелая рука… моя маленькая пушистая джинни. Не бей, я исправлюсь. По крайней мере, попытаюсь… Кстати, ты поужинала? Знаешь, что-то я так устал… Да, я сплю со стороны двери, а в душ мы сейчас пойдем вместе. Возражения? Нет? Отлично. Тогда идем.
– Ку… куда? – Начавшееся заикание – это еще полбеды. Бедой было то, что я не могла злиться на этого типа по причине откровенного шока. Он снова приказывал! Но делал это с такой непосредственностью, что упрямиться было бессмысленно.
И что уж там… Я находила его поведение невероятно правильным. Именно таким должен быть мужчина. Мой мужчина! Уверенным, властным, но при этом заботливым и нежным.
– Наверх, в душ. А что, есть иные предложения? Ночь уже, а завтра рано вставать. И так на работе сегодня внепланово не были.
Фэрри еще говорил, а сам уже нес меня по лестнице наверх, не позволив передвигаться самостоятельно. И это будоражило и пьянило так сильно, что я на все махнула рукой и с удовольствием ринулась в омут страсти с головой.
Потому что это мой мужчина! Только мой!
Ночь прошла как один миг. Реальность превзошла виртуальность по остроте ощущений, которые подогревало осознание, что это все по-настоящему, а не вымышленное. Да и размеры…
Размеры моего мужчины в реальности оказались чуть больше, а мои, наоборот, чуть меньше, так что я действительно ощущала себя рядом с ним «маленькой пушистой девочкой», как он заявил под утро, когда угомонился. Прижав меня к себе, Фэрри сообщил, что плевать на все: у него сегодня первое брачное утро и ни на какую работу он не пойдет.
Вот только с меня после его странных слов весь сон слетел.
– В смысле «брачное»? Мы же еще не женаты…
– Женаты, – уже засыпая, пробурчали мне в область шеи.
Сглотнув и не собираясь верить на слово (с Фэрри станется так глупо пошутить!), я срывающимся шепотом уточнила:
– Когда?
– Ночью. – Мне в шею страдальчески вздохнули и, не открывая глаз, добавили: – Помнишь, ты сказала «да»?
– Я… – Я не помнила. Точнее, помнила, но… – Я много раз говорила «да»! И не только «да»…
– Да-да, я помню. Слов было много. – Мужчина самодовольно хмыкнул и потерся об меня носом. – И «да», и «еще», и «не останавливайся»…
– Фэрри, ты хотел рассказать о свадьбе.
Как бы ни уводил он разговор в сторону и ни гладил мой бочок, для меня важно знать – какого черта?!
Какого черта мы уже женаты?!
– Ах да… Часа в два ночи я спросил: «Согласна выйти за меня замуж?» И ты ответила: «Да!» Причем так рьяно… Ну, в общем, я подумал и решил, что это знак свыше. И обряд состоялся.
– Какой обряд? – Воспоминание было довольно смутным, но что-то такое я уже начала припоминать… В тот момент в моем теле было столько волшебных пузырьков, кружащих голову, что странное мимолетное жжение на запястье…
Так, на правом, точно.
– Это что?!
– Брачная татуировка. – Фэрри даже не открыл глаз, когда я сунула ему под нос правую руку, в районе запястья украшенную темно-бордовой татуировкой с незнакомыми мне письменами. – Ксю, а давай чу-у-уть-чуть поспим… У меня такая же, не пыхти. И не говори ничего, я знаю. Я тиран, я деспот, я изверг и самовлюбленный эгоист. Не отрицаю. А еще я тебя люблю и хочу спать. Все. Я сплю.
Эм…
Ну…
Как бы…
Черт!
Поздравляю, Ксюша, твой мужчина только что порвал твой джинний шаблон. Рада?
Замерев и пытаясь склеить шаблон обратно, я была несколько растрепана в своих чувствах. Одновременно хотелось чего-то большего, чем татуировка, поставленная мне ночью и по большому счету без моего ведома, но вместе с этим…
Он сказал, что любит!
Сказал!
Мм… все, я в раю. Не кантовать!
Маленький розовый монстрик угомонился далеко не сразу и еще минут десять пыхтел и сопел, устраиваясь поудобнее, но на то он и Страж, чтобы суметь проконтролировать не только свое дыхание, но и настроение своей супруги.
Жена…
Само слово звучало дико, а уж словосочетание «его жена» – вообще немыслимо.
Но, как ни странно, правильно.
Правильно-правильно. Теперь, когда она свободна, теперь, когда она всесильна и в любой момент может сделать все, что ей взбредет в голову (в том числе обидеться и сбежать), он просто не имел права не подстраховаться.
Понятно, что она хотела бы красивого праздника и шикарного торжества, и сейчас дуется. Да не проблема! Сделает!
Зато теперь она точно не скажет «нет».
Потому что поздно говорить «нет».
Это стало поздно уже вечером, когда она с истинно детской непосредственностью заявила Стражу, что он, оказывается, «ее мужчина», и у него в душе это не вызвало отторжения, а наоборот. Наоборот! Это вызвало такой прилив воодушевления и чувства гордости, что монстр, живущий внутри его, радостно оскалился и удовлетворенно кивнул. Моя. Только моя и точка.
Кстати, не забыть – на днях перевернуть мир, но узнать, кто такие джинны и что за демонов параграф о «Досрочном освобождении». Что-то ему это не очень нравится…
Слишком все просто. А когда просто, то проверено – жди подвоха.
А пока прочь тревожные мысли, здесь и сейчас у него первое брачное утро.
Фэрридан жадно скользил взглядом по спящей девушке, лежащей рядом, и никак не мог насмотреться. Казалось бы, такая обычная, но уже такая дорогая. Такая удивительная и такая родная. Такая хрупкая, но такая сильная, уверенная, настойчивая, загадочная и непостижимая.
Маленький розовенький монстрик по имени Ксюша.
Его персональный монстрик.
Мужчина прикрыл глаза, полыхнувшие багровым светом, и, притянув девушку к себе еще ближе, наконец расслабился и уснул. Сил, чтобы справиться с ее горячим темпераментом, ему понадобится очень много.
Но на то он и Страж, чтобы не сдаться и не спасовать перед трудностями, а завоевать и отпраздновать победу.
А победа будет ох какой сладкой…
Скоро, совсем скоро.
Пробуждение стало довольно волнительным, потому что…
– Мм?
Когда по коже начали безостановочно бегать мурашки, а внизу живота невероятно сладко и томно заныло, только тогда я поняла, что мне все это не снится и руки Фэрри, и не только руки, очень даже реальны.
– Просыпа-а-айся…
А уж когда его губы захватили в плен мою шею, причем весьма коварно – со спины, я проснулась окончательно и бесповоротно, хотя сначала не поняла, какое сейчас время суток. За окном были то ли вечерние, то ли утренние сумерки… Хотя какая разница?
– Просну-у-улась… – Я послушно прогнулась в пояснице, за что моментально была награждена серией поцелуев от плечика до ушка, и выгнулась еще сильнее. – Мрр… ох-х-х! А сейчас что?
– Где? – Мужские руки всего на пару секунд задержались на животе, а затем скользнули ниже, и вопрос потерял свою актуальность на много-много минут.
Но к тому моменту как мы окончательно проснулись и обрели возможность внятно общаться, за окном стемнело, и вопрос был отброшен окончательно.
Понятно – вечер.
Но мы выспались. И что теперь мы будем делать ночью?
– Я знаю прекрасное занятие…
Мне не позволили не то что одеться, но и вообще встать и снова уронили на себя.
– Да ты маньяк просто! – Рассмеявшись, когда Фэрри изобразил этого самого маньяка и в шутку зарычал, заведя мои руки высоко наверх, я моментально признала свое поражение: – Сексуальный маньяк! Очень сексуальный! Только не…
Поздно.
Меня снова зацеловали, а затем доказали, что я была права, причем целиком и полностью.
– Фэрри-и-и… – Одеяло уже давно было скинуто на пол, и меня грели лишь его руки и ноги, которыми он зачем-то удерживал мои. Неужели думал, что после всего, что он тут сейчас вытворял, я сбегу? Я, может, и рада бы, но у меня элементарно дрожали конечности, которые больше походили на желе, а не на кости, покрытые мясом и кожей. – Откуда в тебе столько энергии? Или у вас, у Стражей, где-то батарейка вставлена?