Девушка начала шептать слова подчинения, чуть отвлекшись от нас, чтобы сконцентрироваться, когда пространство пришло в движение: Ивен бросился ей под ноги, Токуро поставил полог тишины, а из ладони Андрея вылетела самонаводящаяся ловчая сеть, которая выдернула лампу из рук жрицы и, сделав невероятный кульбит, приклеилась к потолку. Ивен к этому моменту скрутил жрицу, связав девчонку ее собственным балахоном и сделав из косынки кляп.
Через минуту девочка была перенесена в келью, а мы продолжили свой путь, внимательно прислушиваясь и придерживаясь боковых ответвлений в запутанных лабиринтах второго жилого этажа, чтобы поскорее найти нужную внешнюю стену.
Проблема заключалась в том, что то окно в келье выходило во внутренний двор, где концентрация жриц на один квадратный метр была существенно превышена, и там нас точно скрутили бы в три секунды. Так что мы предпочли еще немного поплутать, пару раз пережидая в кельях, когда мимо пробегали припозднившиеся ловцы беглых джиннов, но в конце концов выйти к южной стене, из узкого окна которой нам приветливо помахал ветвями виднеющийся вдалеке лес.
– Кстати… – Меня уже приблизительно ввели в курс дела, что тут ну о-о-очень махровое средневековье, но я не поленилась уточнить: – Мы пешком пойдем, да?
– Да, Ксения-сан. Увы, только пешком. Гужевой транспорт в этом мире имеется, но мы пойдем лесом, так будет быстрее и безопаснее. – Токуро отвечал, параллельно помогая мне спускаться по стене. Ивен страховал внизу, а Андрей прикрывал наш отход. – Кроме того, будет еще лучше, если мы обернемся в животных и таким образом сольемся с аурой этого мира. Вы умеете оборачиваться в зверя, Ксения-сан?
Хм…
– А в кого?
– Оптимальной для этой местности станет волчья стая. Держать связь будет сложнее, так как по ментальному общению нас отследят в два счета, так что придется оборачиваться на стоянках и общаться в человеческом обличье.
Да, необычное предложение, но смысл в нем есть.
Через три минуты, предварительно договорившись, что на отдых мы остановимся часов через четыре-пять (в зависимости от сложности пути), от массивной громады храма бога Тарага в сторону леса торопливо трусили три волка и волчица, явно охраняемая своими серыми братьями.
О побеге еще одной группы рабов стало известно лишь спустя десять часов, когда сестра-настоятельница собрала на вечернюю молитву младших сестер и обнаружили отсутствие Орнешки. К тому моменту поймали лишь треть освобожденных демонов, еще треть попрятались по кельям и их выкуривали одного за другим, но оставшаяся треть, к ярости жриц, сумела сбежать, причем, по примерным подсчетам старшей сестры, на текущий момент было не три, а уже четыре группы.
Но ничего… От жриц бога Тарага еще ни один демон не уходил, и эти далеко не уйдут.
Путешествие по лесу чужого мира оказалось более тяжелым, чем я ожидала: лес был с густым подлеском и с буреломами, так что первый привал состоялся уже через три часа. Мало того что мы устали, так еще хотелось пить и есть. Ручей мы нашли без проблем, этому поспособствовало обострившееся звериное чутье, но вот с едой возникли проблемы. Охотиться? В то время, когда мы сами в статусе беглецов? Опасно…
Но делать нечего: по прикидкам Токуро, который лучше всех нас знал планету, до космопорта около недели пешего пути, так что предстоит выживать всеми возможными способами. Более того, нам придется прилагать к этому минимум магических усилий, потому что местные жрицы давно наловчились вычленять в потоках мира демонические вспышки, и если мы начнем злоупотреблять магией, то нас найдут в два счета.
– И что теперь? Переходим на подножный корм и на натуральное хозяйство? – Я утрировала и иронизировала, но после сочувствующего взгляда японца поняла, что шутка – уже не шутка, а самая что ни на есть правда и действительность. – Что, совсем-совсем?
– Оптимально даже в людей не оборачиваться, но так мы не сможем общаться. – Токуро выглядел чрезвычайно собранным и серьезным, так что я не посмела усомниться в его словах и важности ситуации. – В любом случае основные силы жриц будут ждать нас в районе столицы и космопорта, но не стоит сбрасывать со счетов и охотничьи группы. Наша задача – быстрое и компактное передвижение. Засады и сопротивления бессмысленны, мы лишь потратим силы и время, а противник совсем непрост, к тому же владеет бесчисленным количеством наших братьев. – Взгляд мужчины стал задумчивым, а лоб прорезала морщина. – Конечно, джинн никогда не убьет джинна, это запрещено древними силами, но есть вещи, которые намного хуже смерти…
Понятно, можно не продолжать. Элементарно накинутся толпой, заморозят и запихают обратно в лампу.
Черт, Фэрри! Где твои безбашенные ребятки, когда они так нужны?!
И сам ты… Где?
Собрать войско и долететь до планеты на другом краю Галактики оказалось в сотню раз проще, чем добиться от представителей планеты разрешения на посадку.
Его просто не давали.
Два дня нервов и сверхскоростей и уже третьи сутки на орбите без права доступа к планете. О нервах можно не упоминать – они уже кончились.
К Фэрридану старались не подходить без необходимости, потому что это просто опасно: багровые глаза Стража не остывали ни на секунду, а выражение его лица можно охарактеризовать одним словом – убийственное.
Можно было удивиться странной настойчивости Фэрридана, если бы не одно «но». Он знал, что Ксения на этой планете. Так же, как знал, что пока она в относительной безопасности.
Но время шло…
И его это не устраивало, потому что состояние «относительной безопасности» могло измениться в любую секунду, ему ли не знать.
– В доступе на планету отказано, пожалуйста, покиньте орбиту, – в который раз ответил крайне вежливый оператор единственного космопорта, не собираясь обосновывать свое решение. Планета имела особый статус, и операторы имели право отказывать в доступе военным кораблям.
К сожалению, «Стремительный» был именно военным.
Есть ли вообще шанс на доступ? Шанс есть всегда, но, видимо, не в этом случае. Сам Фэрридан прекрасно понимал, что пока у него нет четких доказательств, что супруга Стража на планете, любые его действия без официального разрешения местных властей будут расценены как военное вторжение, а это уже трибунал.
Шли четвертые сутки…
Сон был нервный, тревожный, так что очередное утро в бездействии и ожидании, когда наконец подойдет транспортный челнок, спускающийся на планету раз в десять дней, выдалось ранним и хмурым.
– Новости?
Байш молча мотнул головой, не видя смысла сотрясать воздух все тем же отрицательным ответом.
– Твари… – Кружка с тонизирующим чаем полетела в стену, но твердый пластик не раскололся.
Чай расплескался по стене, и чуть помятая кружка тихо задребезжала по полу, а вспыльчивый Страж удостоился укоризненного взгляда друга.
Следующие несколько часов прошли в напряженном молчании – новостей, как и дел, не было.
– Бездна! – Сначала кольнуло едва уловимо, и Фэрридан ничего не понял, но когда брачную татуировку зажгло, а затем несколько охранных рун почернели прямо на глазах, Страж на секунду прикрыл веки, а затем рывком встал и отдал четкий приказ пилоту через перчатку-информер: – Садимся. Сейчас же. – А после, уже отключившись от внутренней связи, чуть слышно добавил: – Если она умрет, я сотру в порошок всю планету…
– Челнок «Стремительный», вы нарушаете космическое пространство планеты! Остановите продвижение и покиньте орбиту! – Оператор пытался остановить неизбежное, но второй пилот, поморщившись, просто отключил звук. Приказы начальства не обсуждаются. Сказано «порвать похитителей» – порвут всех! Давно надо было это сделать.
Люблю природу…
Любила.
Сейчас почти ненавижу.
Жаркие дни, холодные ночи. Шкура зверя спасала, но ненамного. После первых суток мы предпочли больше не оборачиваться без особой необходимости, потому что местная болотистая тайга была невыносима для человека. Вездесущая мошкара, гнус, болотная вонь, хищники, отказывающиеся делиться добычей, и охотники, идущие по следу, не добавляли настроения. Мы отдыхали по шесть часов ночью, устраиваясь на ночлег в непролазных буреломах глубоко затемно и продолжая путь, когда еще не рассвело.
Охотиться удавалось не всегда, и мы перебивались с кроликов на мышей и с корней на ягоды. Похудели, озлобились, устали, но были полны решимости дойти до космопорта, потому что это уже дело принципа. Пусть я буду тощей и чумазой голодранкой, но я буду свободной! Ни одно сытое рабство не стоит запаха свободы.
Так думала не одна я, и мы шли, шли и шли.
Болото кончилось вчера, и пошли сельскохозяйственные поля, что оказалось ничем не лучше – сохранялась угроза встречи с местными, которые не жаловали санитаров леса, но оборачиваться в псов смысла нет. Стая бродячих собак не менее опасна, а сейчас мы выглядели как стая злобных, грязных и диких животных. Собак или волков – это уже не важно.
К вечеру мы вышли к деревне, но останавливаться в ней не стали, как ни манили всех нас запахи еды и жилья. До космопорта не больше двух суток пути, потерпим.
Ближе к ночи мы дошли до реки и мельницы…
– Привал.
Первым обернулся Токуро, и мы тут же попадали где стояли, предварительно забредя глубоко в ивовые кусты.
– Есть хочу…
Исхудавший больше остальных Андрюшка озвучил наши общие мысли, на что японец поморщился, но ничего не сказал. А затем мы услышали тихий плеск.
Рыба?
В моих глазах мелькнул хищный блеск, но ноги уже на автомате шли к реке, а тело принимало оптимальную форму для ловли. Не знаю, кем я стала, меня это вообще мало волновало, но спустя полчаса мы втроем с Токуро и Ивеном наловили столько рыбы, что хватило бы на десятерых.
– А теперь отошли и не мешаем.
Позволив нам съесть всего по одной сырой рыбине, пока мы были животными, а затем отогнав нас от улова суровым взглядом и тоном, Токуро занялся запеканием рыбы в иле и углях, так что