лубыми, так они были ярче и невиннее.
Барби. Натуральная Барби.
– Не кривись, тебе очень идет этот цвет волос.
– Не обращай внимания, просто у меня специфичные ассоциации с модой Земли. – Отмахнувшись, я силой желания подправила макияж и еще больше выделила глаза, параллельно прибавив радужке уже не голубого, а чуть фиолетового оттенка. Да, так будет интереснее. – У нас длинноногие большегрудые блондинки априори считаются не очень умными охотницами за богатыми мужчинами. К сожалению, грудь у меня не особо большая, образование не краснодипломное, но тоже на уровне, а муж уже есть. Когнитивный диссонанс, однако!
– Не умничай, милая. Поверь, невинная внешность станет твоим козырем, а ум и характер – джокером. И вообще, ты одеться не хочешь?
Одеться?
Глянув вниз, я проказливо улыбнулась. Я пока создала себе лишь белье, причем точно такое же, какое Фэрри мне купил, но не успел захватить из дома, поторопившись организовать спасательную экспедицию. Увы, порталы в иные миры временно недоступны, потому что мир ушел в эдакую энергетическую консервацию: пока я официально не вступлю в должность, а это свершится в ближайшее солнцестояние, мир закрыт для других богов и параллельно – от любых межпланетных порталов в принципе. Казалось бы, мелочь, но весьма существенная. Так меня не убьют иные боги, которые, вероятно, пожелают воспользоваться ситуацией и моим незнанием. Понятно, что они могут попытаться сделать это после того, как консервация закончится, но тогда я буду уже не одна, а уничтожить пантеон не так просто. А зная моего монстрика, так и вовсе невозможно.
– О чем задумалась? – В отражении позади меня появился уже одетый во все черное муж и, встав за спиной, обнял за талию и переплел пальцы на моем животе.
– О том, что надеть. Не хочу платье. На ужине ведь будут только свои, верно?
– Верно. – Фэрри прищурился и пробежался взглядом по моему отражению, чуть задержавшись на кружевном бюстике. – Надень что хочешь, возражать не буду. Я бы предпочел, конечно, оставить все как есть… Но парни мне еще нужны, так что, пожалуйста, хотя бы футболку и джинсы.
– Как скажешь. – Муж еще договаривал, а я уже была одета в белоснежные джинсы и белоснежную футболку. Не забыла и о полюбившемся белоснежном ошейнике с бриллиантами, теперь отливающими фиолетовым, в тон глазам. – Пойдет?
– Босиком? – Взгляд Фэрри опустился до пола, и я со смехом пошевелила пальчиками на ногах.
– Не-а. – Моя улыбка была проказливой и совсем не божественной. – На ручках!
– И после этого она смеет заявлять, что я тиран… – ворчал мой монстрик, занося меня в местную столовую, по случаю званого ужина украшенную не хуже его ресторанных залов.
Уверена, не обошлось без моих братьев и их джинньей магии – круглые столики на четверых были накрыты скатертями и сервированы по высшему разряду, под потолком висели гирлянды из живых цветов и воздушных шаров, стены переливались загадочным сиянием, свет чуть приглушен, в дальнем углу расположилась голограмма, изображающая музыкантов.
Стоило нам показаться в дверях, как нас чуть не снесло прочь громким свистом и еще более громкими и дружными поздравлениями от экипажа корабля и джиннов. Всего набралось больше сотни поздравляющих и празднующих. Я поначалу растерялась и даже попыталась встать на ноги, но Фэрридан не позволил. Сначала он в полной мере насладился поздравлениями, затем поблагодарил всех собравшихся и лишь после этого, полный значимости и достоинства прошел к угловому столику, расположенному на небольшом возвышении. Но и там мне не разрешили сесть на стул, а оставили на своих коленях, где я и просидела весь вечер.
Звучали музыка, поздравления, тосты и просто торжественные речи.
Если поначалу ужин был посвящен успешному завершению операции и спасению супруги Стража, а также сотни жизней бывших рабов, то ближе к середине пожелания плавно перешли в свадебные; и тоста не проходило, чтобы нам не пожелали всего, что обычно желают молодоженам: счастья, любви, взаимопонимания, детишек, благополучия и много чего еще.
К моему великому счастью, местные вояки напиваться не торопились, и ужин обошелся без пошлостей и мордобоя.
Всегда бы так!
– Ну, вот видишь, а ты боялась…
Время близилось к полуночи, когда мы вернулись в свою каюту. Чуть притомившиеся, но невероятно довольные.
– Стоило стать блондинкой, как тебя окончательно перестали бояться.
Я, наверное, слишком устала, потому что не удержалась от ворчливого замечания:
– Если бы… Если бы всегда было так просто.
– Расслабься. Все будет хорошо, поверь мне.
– Тебе? – Смерив раздевающегося супруга внимательным, оценивающим взглядом, отчего тот замер с футболкой в руках и иронично двинул бровью, я не выдержала и тихо рассмеялась. – Уговорил. Уж кому-кому, а тебе я поверю с превеликим удовольствием.
– Вот и договорились. А теперь раздевайся и марш в постель. – Карие глаза потемнели в секунду, в них появились такие знакомые багровые всполохи, и кое-кто чрезвычайно тираничный и уже обнаженный посмел заявить: – Это приказ, милая. А приказы бога огня не обсуждаются.
– Будущего бога огня. – Я встала в позу и уперла кулачки в бедра, хотя сама едва сдерживалась от смеха.
Фэрри же шагнул ближе и, нависнув, широко и несколько кровожадно подтвердил:
– Точно. Будущего. И вообще, прекращай перечить мужу, сокровище. Муж сказал в постель, значит, в постель.
– Обожаю, когда ты приказываешь именно это. – Я все-таки не удержалась и, закинув руки ему на плечи, блаженно прищурилась. И просто испарила одежду, тут же прильнув к нему всем телом. – Уговорил, неси. Я не против.
Сокровище угомонилось далеко не сразу, но все-таки угомонилось. Из-за своей божественности Ксюша стала намного выносливее и сильнее, так что ему пришлось весьма постараться, чтобы она получила все, что хотела. А хотела она многого…
Чуть прикрыв глаза, бывший Страж усмехнулся воспоминаниям часовой давности. Сейчас и не скажешь, что эта спящая русоволосая кнопка может требовать, а затем стонать так, что он порадовался абсолютной звуковой изоляции каюты. С экипажа сталось бы примчаться спасать.
Богиня…
Кто бы мог подумать? Уж точно не он. Да и сейчас не очень-то верится. Но факты налицо, и необходимо приложить максимум усилий в минимальные сроки, чтобы закрепиться и утвердиться на позициях. Уж кому-кому, а ему известно, что пришлых и зарвавшихся никто не любит. Тем более те, кто считает, что более достоин.
Ребята уже две недели назад зафиксировали первые вспышки магической активности за пределами изоляционной сферы, причем на текущий момент их насчитывалось уже больше полусотни. Подумать только! Больше полусотни богов почуяли бесхозный магический мир и рванули попытать удачу.
Но ничего…
Ничего-ничего. И не с таким справлялись. И с этим справятся.
Ксю отдохнула в полной мере, успела узнать основное и необходимое, вечер поздравлений проведен, так что теперь можно приступить к работе. Да, завтра с утреца и приступят.
А пока…
Багровые всполохи ушли на глубину, а уверенные мужские руки обняли свою драгоценность. А пока Фэрридан в полной мере насладится дыханием и безмятежным сном своего маленького розовенького монстрика.
Заработал.
Глава 25
Следующая неделя стала настоящим безумием по сравнению со всей моей предыдущей спокойной жизнью. Первым делом я лично уничтожила всех демонов, что, кстати, далось довольно легко. Хватило услышать мысли лишь одного: «Уничтожить и сожрать», чтобы больше не раздумывать о том, правильно ли я поступаю. Правильно.
Затем я одного за другим освободила шестерых маридов, джиннов воды, которые без долгих раздумий и сомнений принесли мне пожизненную присягу и стали стражами Жизни. Ифриты, на которых пришлось надавить и даже кое-кому продемонстрировать свою силу и характер, тоже упрямились не очень долго, и вскоре у меня появились пятеро стражей Смерти.
Однако пока никого карать и миловать я не планировала, так что и те и другие приступили сначала к уничтожению старого храма, а затем и к возведению нового – центрального храма новой верховной богини мира.
Мы с Фэрри долго думали, но в конечном итоге сошлись во мнении, что хотим храмы в восточном стиле, но не классическом, а нечто среднее между Японией, Индией и Арабскими Эмиратами. Это было величественно, ажурно и одновременно монументально. В наружной отделке в основном использовались кремовые и белые цвета, внутри же главенствовали красные и синие оттенки, цвета моих личных стражей. Статуя, изображавшая меня, была классически белоснежной, причем если с одеянием все решилось без проблем (то самое белое платье с золотой пряжкой), то с лицом, а точнее, с его выражением, пришлось попотеть, чтобы изобразить именно ту улыбку, которая будет одновременно всезнающей, многозначительной, но тем не менее прощающей. В общем, Мона Лиза отдыхала, а я рычала и скалилась.
– Госпожа, перестаньте. – Марида Римма, оказавшаяся лучшим скульптором из всех остальных джиннов, терпеливо погасила очередной мой нервный порыв. – Расслабьтесь. Что вы любите больше всего? Подумайте о чем-нибудь милом: котята, цветы, украшения, дети. Муж? Нет, о муже не надо, у вас о нем не те мысли. Давайте о детях. Представили? О! Вот так и замрите! Секундочку…
Руки джинири запорхали над лицом скульптуры, и уже через пару минут она счастливо улыбалась.
– Идеально!
Да, неплохо… Блин, какая-то я тут блаженная. Неужели я выгляжу именно так?
– Может, посерьезнее?
– Нет, госпожа, не стоит. Но если вы не уверены, то можем спросить у остальных.
В течение часа к статуе пришли все, кто мог дать верную и непредвзятую оценку, и в конце концов окончательный вариант моего божественного лика утвердили почти единогласно.
Во время стройки, которая была завершена всего за десять дней, вокруг храма, расположенного в центре столицы мира, стояла непроницаемая туманная стена: на ней огромными пылающими буквами было написано: «Реконструкция».