Советские марсианские хроники(опыт художественной библиографии)
Красная звезда, названная по имени бога войны, притягивает к себе взгляды астрономов и астрофизиков. Разрабатываются проекты первых полетов на Марс, проекты эти научно обоснованы и стали обыденными. Они уже не поражают человеческого воображения, да и сама планета по современным меркам находится не так уж и далеко. Вскоре Марс ожидает вторая волна экспансии землян. Первая уже состоялась, пусть пока всего лишь на страницах книг. Десятки литераторов сделали все, чтобы, ступив на поверхность соседней планеты, мы уже ничему не удивлялись. И — что не менее важно — чтобы Марс ничему не удивился.
Марсианские традиции наиболее характерны для земной фантастики, марсианской теме посвящены десятки романов, сотни повестей и бесчисленное количество рассказов. Быть может, дотошный библиограф возразит мне и скажет: ну почему бесчисленное? У нас все подсчитано, до последней юморески. Пусть так, но пришло время рассказать о советской литературной экспансии на Марс, ведь современному поколению подростков, идущих на смену прежним всезнающим любителям фантастики, история покорения Марса советскими фантастами кажется такой же загадочной, как и сама история канувшей в Лету Страны Советов. Более того, им постепенно внушается мысль, что никакой Страны Советов не было, что это всего лишь иное название лунного Моря Мрака, где, как известно, ничего значительного не происходило.
Молодые читатели должны знать, что Советский Союз, как еще называли Страну Советов, действительно существовал, в нем писали о Марсе десятки писателей, которые в меру своего таланта давали нам представление не только о далекой планете, но и о людях, покорявших ее. Как любое явление, экспансия советской литературы на Марс имеет свою предысторию. Мы же, чтобы не делать наше повествование бесконечным, вынуждены ограничиться временным отрезком, который начинается в 1917 году и заканчивается в 1992-м. Именно в этом историческом промежутке, в этом изгибе пространственно-временного континуума располагалось государство, пытавшееся утвердить принципы равенства, братства и социальной справедливости во всей Вселенной. Государство провозгласило себя существующим вечно, ну если не вечно, то хотя бы до построения бесклассового общества на всей Земле, но просуществовало в реальности всего семь десятков лет. Тем не менее в фантастической литературе оно оставило свой весьма заметный и своеобразный след. Об этом не следует забывать ни тем, кто занимается научно-социальными построениями в наши дни, ни читателям, интересующимся такими построениями. В особенности тем, кто заглядывает за пределы земной атмосферы, справедливо полагая, что будущее человечества находится именно там.
Исключение сделано лишь для двух романов, которые вышли еще до революции, но с которых начинается советская фантастика. Без них понимание марсианской экспансии Страны Советов будет неполным.
Разумеется, это романы А. Богданова «Красная звезда» (1908) и «Инженер Мэнни» (1913). Впрочем, первый роман может интересовать нас лишь как предыстория второго. В нем революционер Леонид знакомится со странным человеком, который оказывается марсианином по имени Мэнни. Марсианин на космическом корабле, называемом «этеронефом», прибыл на Землю для изучения возможности колонизации нашей планеты. Но уже во втором романе читатель возвращается на Марс, чтобы ознакомиться с тамошней цивилизацией, устроенной на началах разума и социализма. Главное во втором романе — картины социального устройства Марса, в которых А. Богданов воплотил свои представления о будущем Земли.
Первая ласточка не стала последней. С победой в России революции, которую одни считают величайшим событием в истории человечества, а другие не называют иначе как контрреволюционным переворотом, литература стала иной — из нее ушли буржуазно мыслящие маститости. В нее пришли сотни молодых энтузиастов, не особо искушенных в литературном ремесле, но умевших мечтать так, как не могли этого писатели и поэты Серебряного века. К тому же новые литераторы были частью самого революционного народа. Некоторые из новых авторов взялись писать фантастику, и взгляд их обратился к планете Марс. Марс был далеко и выглядел достаточно загадочно, там могло происходить все что угодно, там были возможны самые невероятные приключения, жить там могли самые невообразимые существа, и все это создавало необходимую строительную площадку. На которой можно было возвести любые социальные построения — от откровенно негативных до окрашенных нежной розовой слюной революционного оптимизма и пламенем энтузиазма вдруг пробудившегося этноса.
1. Горе марсианских буржуев
Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Мировой пожар — в крови!
Инженер Лось ищет попутчика для полета на Марс.
И он находится — вечный революционер Гусев, прошедший гражданскую войну и не находящий себе применения в мирной жизни. В войну для него все было просто: четыре республики учредил, Индию ходил освобождать. Был у Махно. Отравлен человек революцией на всю жизнь. Автор сам видел подобных людей — понюхавшие пороху Афгана, видевшие смерть в чеченских горах, они уже не могли найти себе применения в мирной жизни. Гусев именно из таких. Ему и собираться — только подпоясаться.
«— Когда с вещами приходить?»
И вот интеллигент и профессиональный революционер отправляются на Марс.
Трепещи, Красная планета, ты доживаешь последние мирные дни!
Пока интеллигентный Лось будет вслушиваться в себя, чтобы понять всю свою глубину чувств к прекрасной узкобедрой и похожей на подростка Аэлите, пока он будет изучать историю древней планеты и знакомиться с ее техническими достижениями, красный командир Гусев научит трудящихся Марса бороться за свои права! Он их научит проливать холодную марсианскую кровь за идеалы свободы, равенства и братства!
Он и сам говорит Лосю:
«— Неправильная эта планета, будь она проклята! Спаси, говорят, спаси нас… Цепляются… Нам, говорят, хоть как-нибудь да пожить… Пожить! Что я могу? Вот кровь свою пролил. Задавили, Мстислав Сергеевич, ну ведь сукин же я сын, — не могу я этого видеть… Зубами мучителей разорву…»
И — марсианам:
«— Главное оружие — решаться. Кто решился, у того и власть. Не для того я с Земли летел, чтобы здесь разговаривать… Для того я с Земли летел, чтобы научить вас решаться. Мхом обросли, товарищи марсиане! Кому умирать не страшно — за мной! Где у вас арсенал? За оружием!
— Ай-яй! — завизжали марсиане».
Что будет дальше — понятно.
«Пять тысяч марсиан одной глоткой закричали: „Ай-яй!“ — развернули громадные зонтики с надписями и пошли умирать, запели унылым воем старую запретную песню».
Помыкавшись в эмиграции, А. Толстой понял нехитрую триаду нашего существования: жизнь — любовь — смерть. В соответствии с этой триадой и построена его книга.
Не зря же марсианин Гор, возглавивший гибнущее марсианское восстание, сказал землянам на прощание:
«— Если вернетесь на Землю, расскажите о нас. Быть может, вы на Земле будете счастливы. А нам — ледяные пустыни, смерть, тоска… Ах, мы упустили час! Нужно было свирепо и властно, властно любить жизнь…»
Вернувшийся на Родину Алексей Толстой знал, какая романтика требуется русскому человеку, только что пережившему бунт и одержавшему в этом бунте победу. И пусть критики точили злобные перья, пусть зубоскалили по поводу Великой Марсианской революции, красный граф прекрасно знал, что он пишет и зачем. Лозунг «Даешь Европу!» давно уже витал над страной, мечтавшей о мировой революции, А. Толстой сделал его еще более емким — «Даешь Вселенную!»
Этот лозунг и стал основоопределяющим в советской фантастике. Пролетариату нечего было терять кроме своих цепей, теперь он мечтал обрести весь мир (Маркс и Энгельс не сказали о возможности обретения Вселенной, но именно это они подразумевали в своем «Манифесте»).
Возможно, что в советской фантастике роман А. Толстого «Аэлита», печатавшийся под многозначительным заголовком «Закат Марса», был не первым произведением о полете на Марс. Но он стал первым значительным произведением, если хотите — знаковым. Сколько маленьких и романтичных аэлит он посеял в сознании людей, даже само имя Аэлита стало нарицательным, его всегда вспоминали, говоря о космической любви и романтике звездных дорог. Возможно, напечатанный в 1922–1923 годах в журнале «Красная новь», он стал самым издаваемым фантастическим произведением за время существования советской власти.
Это была первая марсианская любовь.
Это была первая революция на Марсе.
И, как мы позже увидим — не последняя.
Новую революцию на Марсе организовал в 1961 году К. Волков, опубликовавший роман «Марс пробуждается». Книгу изругали рецензенты и критики, но в школьных библиотеках она была, пожалуй, самой зачитанной.
В этом романе уже не было романтической наивности, присущей книге А. Толстого. Все было, как у взрослых — солидно и с размахом, присущим развитому социализму. На Марсе, как в Греции, есть все: владыки и подданные, обитающие на Анте (Марсе), варварски-роскошные дворцы, жуткие гигантские статуи, и уж, конечно, не обошлось без красавиц с миндалевидными глазами глубокого синего цвета.
Самое время для любви и расцвета всяческих нежных чувств, но не тут-то было!
Земная экспедиция из шести передовых советских космонавтов, вставших плечом к плечу с братскими китайцем и индийцем, летит на Марс (Ант), чтобы откликнуться на просьбу революционных марсианских сил помочь им в борьбе со злобными владыками и эксплуататорами.
Революционный запал не пропал даром — космонавты осуществляют руководство марсианской революцией и ведут себя не как рядовые астролетчики, а как супермены, которым ничего не стоит сбежать из-под стражи, а для разминки раскидать десяток-другой слабосильных марсиан. И все для того, чтобы силой советского атома растопить льды и вернуть на угасающий Марс вечную весну.
Еще в детстве я удивлялся, на кой черт тамошним владыкам выступать против этих благих начинаний? Облобызали бы гостей, получили от них все что хотели и правили бы помаленьку, тем более что пришельцы за них все основные проблемы решили! Вон африканские князьки с пальмы недавно слезли, но и они прекрасно знали, зачем возбужденно тискают и лобызают в губы престарелого Генсека: хотелось всего, по возможности сразу, и уж совсем великолепно — если бесплатно и без отдачи. Так бы и владыкам Марса себя вести, так нет, обязательно им понадобилось зловредничать и гадить пришельцам и спасителям. Очень уж они напоминали мне вредителей тридцатых годов, которые подбрасывали на базах в сливочное масло протертое в порошок бутылочное стекло. Откуда им было знать, что это масло их родственники не купят? Откуда знали, что самим не достанется в каком-нибудь кабаке?
Но все, разумеется, кончится хорошо.
Ну конечно же Добро с хорошими кулаками обязательно победит Зло, владыки будут повержены, а на Марсе зацветут яблони, заколосятся хлеба, и цветы будут брошены к ногам победителей, ну и конечно же случится р-роковая любовь, куда же без нее в авантюрном романе, пусть и с подзаголовком «научно-фантастический».
Но все-таки…
Горе, горе марсианским буржуям!
2. Внешний враг с кровавой планеты
Мир в черную дыру
Не жаль загнать.
Казалось бы, мы победили.
Наши микробы загрызли кровожадных марсиан насмерть, их треножники мы утопили в Темзе. Оборвался заунывный предсмертный марсианский крик: «Улла!
Улла!» Мы победили, но победа оказалась временной. Марс опять принялся угрожать Земле. Уже не цилиндры, набитые спрутообразными марсианами, несутся к Земле, завязалась отчаянная космическая война, в которой трудно определить победителей и побежденных.
Очередную войну в истории фантастики и первую войну в фантастике советской начал Н. Муханов, который последовательно опубликовал в журнале «Мир приключений» за 1924 год части своего романа «Пылающие бездны»: «Война Земли с Марсом в 2423 году», «Пленники Марса» и «Тот, в чьих руках судьбы миров». Собственно говоря, это откровенная космическая опера, в которой можно остановить Землю карманным антигравитатором, марсиане невидимыми лучами накаляют Луну до такой степени, что она, к радости землян, обретает атмосферу, дерутся в межзвездной пустоте космические корабли, щедро льется кровь и плетутся зловещие и опасные интриги.
Написано наивно и увлекательно.
И что немаловажно — это первая советская книга о межпланетной войне, напоминание о том, что среди черных космических пространств нас могут ждать не только дружелюбные братья.
Эстафету подхватил поэт Н. Асеев, написавший небольшой рассказ «Расстрелянная Земля». Кто же расстреливает Землю межпланетными снарядами? Конечно же злобные марсиане… Опубликованный в 1925 году в библиотечке журнала «Огонек» (№ 87), он явился всего лишь небольшим литературным штрихом, не более. Поэтическое воображение оказалось беднее прозаического. И все-таки оставим рассказ в истории марсианской экспансии советской фантастики. Отметим его звездочкой, пусть и не первой величины.
Но марсиане не давали фантастам покоя. Всем обитателям Земли казалось, что зловредные марсиане не оставляют мысли полакомиться их кровушкой.
Проклятые упыри!
Писатель Л. Лагин, автор советской сказки «Старик Хоттабыч» (первоосновой которой, кстати, являлась литературная сказка «Медный кувшин» какого-то англичанина), реанимировал гадких героев Г. Уэллса. В сатирической повести «Майор Велл Эндью», опубликованной в журнале «Знамя» (№ 1) за 1962 год, он вновь возвращается к трагическим дням марсианской оккупации Британии, чтобы нарисовать яркий портрет коллаборациониста. Его майор Велл Эндью, чтобы выжить, готов на троих с марсианами пить человеческую кровь, закладывать им своих боевых товарищей и даже мечтать о мировом могуществе в союзе с марсианами. Майор Велл Эндью вполне здравомысленно рассуждает: «Марсиане отнюдь не заинтересованы в полном или даже более или менее серьезном истреблении человеческого рода. Мне скажут: они питаются человеческой кровью. Правильно, питаются. Но именно по этой причине они заинтересованы в сохранении человечества как своей питательной базы. Да и много ли им в конце концов потребуется для этой цели людей? Тысячи? Ну сотни тысяч. Пусть даже на самый крайний случай несколько миллионов голов. Объединенное человечество с лихвой обеспечит им это количество за счет политических преступников и цветных. Зато какой прогресс в укреплении порядка!»
Да, этот майор настоящий сукин сын, причем он не наш сукин сын! И сердце радуется, когда он оказывается в медленно умирающей марсианской машине на дне Темзы вместе со своими союзничками-упырями, навечно откинувшими жадные щупальца.
Но все-таки не верилось, что кровожадные марсианские вурдалаки уймутся и не оставят попыток завоевать нашу родную планету.
И второе нашествие действительно состоялось.
Его описали любимые молодежью и интеллигенцией А. и Б. Стругацкие в повести «Второе нашествие марсиан», опубликованной в первом номере журнала «Байкал» за 1967 год. Марсиане снова вторглись на Землю. Вторжение состоялось значительно позже, чем была написана книга. Но разве нам не говорили, что фантасты обязаны быть провидцами?
Тревожно полыхает на горизонте, ходят нехорошие слухи, плывут над городом сказочно красивые космические корабли, и вот уже в провинциальном городке появляются загадочные и зловещие марсианские машины.
Но что это?
Из машины вылезает совершенно трезвый хронический алкоголик и чистокровный землянин Минотавр с портативным аппаратом для отсасывания желудочного сока!
Марсианам уже не нужна наша кровь. Они исправились. Они хотят только нашего желудочного сока (насосались красной кровушки, гады, на бесцветное и солененькое потянуло!), и за этот сок они готовы платить полновесной монетой.
Раньше они выцеживали все до последней капли крови на халяву, теперь цивилизовались и готовы платить. Собственно говоря, не в желудочном соке дело, могли бы и кровушку попивать на своих донорских пунктах. Но — за наличный расчет!
И снова находятся люди, готовые сосуществовать с пришельцами, бороться вместе с ними за качество нашего желудочного сока. Наркотики портят его — торговцев наркотиками следует удавить. Спиртные напитки вредят — их следует запретить. Войны снижают количество поставщиков желудочного сока, их следует немедленно остановить. Даешь всеобщую демобилизацию и полную демилитаризацию мира! Производителя желудочного сока надо беречь! Но разве всем нам не хотелось покончить с преступностью, не отдавать своих детей на войну и запретить торговлю наркотиками? Марсиане исполняют нашу мечту. Лишь бы покупать наш сок за наличный расчет.
Фруктовые соки улучшают искомый конечный продукт — даешь фруктовые соки! Помогает синюховка — даешь синюховку! Тем более что она дешева, пьется очень легко и дает приятное, веселое состояние опьянения.
Короче, пейте кока-колу и продавайте нам свой желудочный сок! Мы за мирное сосуществование, братья по разуму, только квакать будете, как мы вам скажем!
Думаете, кого-нибудь это возмущает?
Вот уже герой повести подумывает, как бы ему повыгоднее продать свой сок, чтобы прикупить новые марки в свою коллекцию. Он уже готов грудью встать на защиту марсиан, ведь они не сосут бесплатно нашу красную кровушку, они покупают желудочный сок. За хорошие деньги, господа! За хорошие деньги! Герою даже повезло, у него особенный сок, он будет за него получать на сорок процентов больше других.
Герой обращается к своему зятю Харону:
«Ведь ничего же страшного не случилось. Вот вы говорите, что человек превратился теперь в фабрику желудочного сока. Это громкие слова, Харон. На самом деле произошло нечто обратное. Человек, попавший в новые условия существования, нашел превосходный способ использования своих физиологических ресурсов для упрочения своего положения в этом мире. Вы называете это рабством, а всякий разумный человек — обыкновенной торговой сделкой, которая должна быть взаимовыгодной. О каком рабстве можно говорить, если разумный человек уже сейчас прикидывает, не обманывают ли его, и если его действительно обманывают, уверяю вас, он сумеет добиться справедливости».
Бизнес есть бизнес, господа жвачные!
И никого уже не волнует, что мы становимся стадом, вырабатывающим желудочный сок для оккупантов. Какое рабство? Газеты выходят, телевидение вещает, нам оставили все, что у нас было: свободу слова, самоуправление, конституцию. Более того, нас защитили от бандитов, с которыми мы не могли справиться сами! Более того, они даже удивляются, что мы взрываем их машины и совершаем террористические акты. Они этого не понимают, они предлагают бороться с ними легально — через создание оппозиции!
Веселенькая тема, господа! Вы не находите в ней нечто современное? Круг замкнулся, вечный текст остается современным для любой эпохи, пока существует дрожащая и жадная тварь по имени человек. Враг изменился, он стал добрей и циничней. Мы остались прежними, даже хуже, чем были.
Включите телевизор и вы увидите, как «сон и благодать опустились на уставший от дневных трудов городок. Нет, как-то не так все-таки. Ну, ладно. Я это к тому, что красиво было, когда над городом символом мира и безопасности бесшумно прошли в вышине сияющие волшебным светом огромные летающие корабли, сразу видно, что не наши».
Знаете ли вы, чьи это были корабли?
И нужно ли что-нибудь добавлять к этой впечатляющей картинке? Нет, даже не картинке, а скорее — окну в наш сегодняшний день.
3. Прогулки землян и марсиан
На пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы.
Собственно, вот этот раздел можно было бы пропустить.
Повествования, не отягощенные мыслью, заслуживают упоминания лишь потому, что они все-таки оставили какой-то след. Не важно где, не важно как, не важно кто пойдет по следу. Важно одно, что книга была написана, ее когда-то кто-то читал, следовательно, это тоже факт биографии нашей фантастики.
Отметился в марсианской теме Арельский Грааль, который в журнале «Мир приключений» за 1927 год опубликовал рассказ «Человек, побывавший на Марсе». Он же чуть раньше, в 1925 году выпустил свои «Повести о Марсе» в государственном книжном издательстве. На Марсе в числе прочих планет побывали путешественники из рассказа В. Обручева «Полет по планетам». Ничего особенного в этих рассказах нет, они интересны нам тем, что в них затронута конечная цель путешествия — Марс. Отметился фантастическим очерком «Мы — на Марсе» неутомимый популяризатор межпланетных сообщений Б. Ляпунов в журнале «Огонек» (№ 2) за 1954 год.
В журнале «Юный натуралист» (№ 1) за 1957 год отметился рассказом «Экспедиция возвращается с Марса» К. Мазовский. В 1957 году в журнале «Вокруг света» (№ 10) с очерком «Астронавты раскроют тайны Марса» выступил А. Штернфельд. Все просто — слетали, нашли, открыли, доставили на Землю. В эти же годы появился десяток-другой марсианских рассказов и очерков на ту же тему. Там даже не люди действуют — литературные схемы, выполняющие функции повествователя.
Те же слова можно сказать о рассказе А. Кирьяненко «Тайны угасшего Марса», опубликованном в журнале «Гулистон» № 3 за 1960 год, который выходил в то время в славном городе Сталинабаде.
В том же году отдельным изданием после журнальной публикации в издательстве «Заря Востока» вышел роман грузинского поэта А. Абашели «Женщина в зеркале». Слава богу, здесь не было революций и желания навредить кому-либо, впервые марсианская раса захотела отдать долг братства землянам, которым угрожала гибель от кометы. Разумеется, катастрофу рассчитала ученый-женщина Геда Нуаве. В существовании землян марсиане еще не уверены, но на всякий случай летят на Землю, а вдруг придется ее спасать? Ну и, разумеется, грузинский инженер и гений Гурген Камарели влюбляется в нее, впервые увидев на телеэкране. Геда Нуаве не могла не ответить влюбленному землянину глубоким чувством, это было бы позором для каждого уважающего себя грузина! Ну и, разумеется, Землю спасают от столкновения, замедлив ее движение атомными двигателями. Представляете, что в этом случае произошло на планете, с огромной скоростью движущейся в космическом пространстве? Беда, когда научные проблемы берутся решать поэты! Абашели даже заставляет своего героя взять в космическое путешествие домашнюю электроплитку. Супчик сварить! Впрочем, послушав и почитав в свое время стихи физиков, автор этих заметок убедился, что каждый человек должен заниматься своим делом, в противном случае нам всем носить сапоги всмятку и пить из кособоких горшков.
Рассказал о необычном человеке, который на поверку оказался марсианином, А. Казанцев в рассказе, так и названном «Марсианин», напечатанном в 1963 году. Скучна оказалась и книга Бирюлина «Море и звезды», что вышла во Владивостоке в 1962 году и была посвящена контакту с марсианами. Отметился на Марсе А. Казанцев и в повести «Внуки Марса», вышедшей в этом же году в Детгизе. Самого Марса в книге, как и в упомянутом уже выше рассказе, не было, но высказывалось предположение, что мы все — потомки марсиан, покинувших свою умирающую планету и пробороздивших жгучее космическое пространство маршрутом Марс — Венера — Земля.
В рассказе А. Глебова «Большой день на планете Чунгр», что был опубликован в сборнике «Фантастика, 1962», марсиане выведены муравьями с коллективным разумом. Забавно, не более.
В романе В. Невинского «Под одним солнцем», опубликованном в сборнике «В мире фантастики и приключений» за 1964 год, — очень даже неплохом для того времени! — марсиане, наоборот, прилетают на юную красавицу Землю еще до появления человека. Но, в общем-то, если отбросить страдания молодого Вертера, описаны приключения плоти, в то время как хотелось приключений духа.
Еще один знаковый писатель, отметившийся на Марсе, — Г. Мартынов с романом «Звездоплаватели». Здесь тоже был полет на Марс, и как всегда он проходил в соревновании с американцами, и гадкие американцы хотели угнать наш космический корабль. Сейчас все это воспринимается с некоторым недоумением, конечно же все не так, все будет иначе, совсем иначе, но есть в книге и блестящие приключения, и описания холодных марсианских пустынь, и кровожадные ящеры… Все это увлекательно для подростка тринадцати лет, жаль, что это невозможно перечитывать поседевшим.
И герои повести В. Михайлова «Особая необходимость» совершают полет на Марс, чтобы обнаружить там хорошо сохранившийся корабль, построенный неземной цивилизацией. Было время веры в человеческое могущество. Книга получилась для того времени хорошая, даже незаурядная. Конечно же, наши люди разобрались в инопланетной технике, техническому прогрессу суждено рвануть вперед семимильными шагами. Но что же это за прогресс, если за ним не поспевает человеческая душа?
Побывала на Марсе и Алиса из цикла рассказов К. Булычева «Девочка, с которой ничего не случится», и даже едва не ввела в заблуждение марсианских археологов своим рисунком, сделанным со скуки на одной из марсианских пирамид. Впрочем, наивные и светлые рассказы ушедшего от нас сказочника всегда оставляют что-то теплое в наших душах, читая его, очень часто не можешь сдержать грустной и доброй улыбки.
Можно, конечно, упомянуть роман С. Жемайтиса «Багряная планета», вышедший в «Библиотеке советской фантастики (БСФ)» в 1973 году, или рассказ Д. Биленкина «Снега Олимпа», опубликованный в журнале «Искатель» в 1976 году. Можно припомнить довольно необычные «Марсианские рассказы» Цыганова, опубликованные в журнале «Знание — сила» в 1973 году, или роман Хачатурьянца и космонавта Хрунова «Здравствуй, Фобос!», выпущенный «Молодой гвардией» в серии БСФ, это изменит текст количественно, но не добавит ему какой-либо философской глубины.
Можно только отметить два выделяющихся на общем фоне произведения — одно о человеческой глупости и беспечности на Марсе (это рассказ Д. Биленкина «Марсианский прибой») и второе — детективная история о зеркале, с помощью которого марсиане ушли в Айю (рассказ М. Емцева и Е. Парнова «Последняя дверь»). Рассказы интересны своими плодотворными и многообещающими идеями, но, к сожалению, находятся вне сферы наших размышлений.
Сколько ни летай в межпланетном пространстве, но приходится однажды возвращаться на родную планету. Прежде всего потому, что все проблемы остаются на ней.
4. Несколько глотков холодного свежего воздуха
Да, вырождается москаль:
Утрачен стыд, барыш возжаждан.
И не твердят: «Не зубоскаль,
Но исправляй своих сограждан!»
Легко сказать! Грустят в пыли
Крылов, Державин… Если даже
Они исправить не смогли —
То мне-то грешному куда же!
Внимательный любитель фантастики, дочитав повествование до этого места, оскорбленно возопит: «И это все? Деньги обратно! А где „Ночь на Марсе“ братьев Стругацких? А где „Стажеры“? Шельмуешь, прохиндей?» Ша, братцы, ша! Несколько книг я оставил на сладкое. Вообще-то я не претендовал на объемное и полное описание темы, что-то наверняка осталось слева или справа по курсу и теперь болтается за кормой, поскольку я писал о том, что читал и трогал руками.
И есть книги, о которых хочется говорить с теплым чувством.
Садитесь ближе. Кто там с бутылкой вина? Налейте товарищам. Надеюсь, никого не шокирует обращение «товарищ»? Я сам из деревни, там обращение «господин» приживается с трудом. Ну, глупо же спрашивать: «Господин Червяков, вы разбросали навоз на опытном поле?» Еще глупее сказать: «Господин Рыбаков, подайте вилы!» Господин — это для московских светских раутов и тусовок.
Так вот, товарищи, есть книги, о которых хочется говорить хорошо.
Когда в шестом номере журнала «Знание— сила» за 1960 год появился рассказ «Ночь на Марсе» братьев Стругацких, это была иная и непривычная нам фантастика. В центре повествования оказались живые люди — доктор Мандель, его напарник Новаго, работающие на Марсе, спешили к первой марсианской роженице. А сопровождали их следопыты, встретившиеся по дороге, кажется, Опанасенко и Морган. И кружила вокруг смертельная опасность — марсианская пиявка со сложным ротовым аппаратом, которая нападала только справа, со стороны руки, на которой не было часов. Кто читал, тот не забудет. Тогда мы еще не понимали, что у нас на глазах рождался новый мир, мир, в котором хотелось жить, тот мир справедливости и красоты, о котором мечтали поколения, жившие до нас, начиная с Кампанеллы и Томаса Мора. А потом были «Стажеры». Впрочем, я как всегда вру, повесть первоначально называлась «Должен жить» и опубликована была в восьмом выпуске «Мира приключений», вышедшем в 1962 году. Это в 1964 году она вышла отдельной книгой, которая уже называлась «Стажеры». Да, именно так, мы все были стажерами Будущего. Юрковский погиб, и Крутиков погиб, а Дауге запретили летать, а несгибаемый капитан Быков ушел к звездам, в то время как все мы не выдержали стажировки, и Будущее отвернулось от нас, и нам показало желтые прокуренные зубы безрадостное настоящее. Но тогда все еще было не так. Мы читали повесть и входили в новый прекрасный мир, от этого по коже бежали мурашки, как от погружения в кристально-чистую холодную воду.
Марсианские главы «Стажеров»…
Прекрасные люди, отличные люди — из тех, для кого понедельник всегда начинается в субботу. Быков, Юрковский, Жилин, прекраснодушный стажер Бородин, робкий и отчаянный до бесстрашия Рыбкин, добродушный Пеньков, Опанасенко, Гемфри Морган и открытые красивые лица, открытые души, которые, как стажер Бородин, не задумываясь бросятся в драку, если кто-то будет рядом обижать человека.
И открытия, открытия, от которых захватывает дух и холодеют щеки.
И философия жизни. Красивая философия, когда человек не думает, что он будет делать в старости. Некогда думать — ведь так интересно жить!
Сколько мы еще поживем рядом с ними? Изгнанные из общества прежние ценности возвратились, как пошлая герань на окно, пора менять социальные ориентиры, в противном случае автобус общества отъедет в сияющее капиталистическое Будущее без тебя.
Хозяйчики возвратились в мир. Дух Бамберги торжествует. Космический жемчуг опять в большой цене, покупается и продается все, а из клетчатки гонят спирт не только на астероидах.
Читая книгу впервые, испытываешь восторг, перечитывая — чувствуешь тихую тоску и сожаление о несбывшемся. Все меняется к лучшему, к худшему меняется только человек. Его не исправить книгами, грешную его натуру исправляют наказанием. Тот, кто думает иначе, может просто смотреть телевизор.
Нас везут на комбинат, комбинат, —
поют веселые розовые свинки из рекламного мультфильма, —
Потребитель будет рад, будет рад!
В мир пришел Потребитель.
Аве, Потребитель, идущие на смерть приветствуют тебя!
Романтика — в который раз! — уступила место прагматизму, люди устали вершить социальную справедливость. Революций не будет! На Марсе остался лишь пьяный Биггз, швыряющий пустые бутылки в синие воды марсианского канала, и Сэм Паркинсон, тренирующий меткость стрельбой по хрустальным минаретам марсианских замков. Спенсеры легли в могилы. Ветер треплет афишу стриптиза у пустой закусочной на перекрестке безлюдных марсианских дорог, в красных песках погребены стремительные парусные корабли марсиан. В глубоком душном колодце, из которого не видно звезд, сидит тот, кто ждет. Время сожранных душ, оно пришло, оно уже рядом с нами. Равнодушие пожирает нас. Мы не смотрим на звезды, мы толпимся у колодца в ожидании сами знаете кого.
В небе белеет мутное пятнышко Юпитера. С Марса открывается очень красивый вид на пояс астероидов, здесь он затмевает даже Млечный Путь. Красная планета плывет в межпланетном пространстве. С Земли к нему летит Потребитель на своем космическом корабле.
Ау, марсиане, это мы. Мы прилетели продать вам свой желудочный сок. Вы расплатитесь за него своей кровью.
Утверждают космонавты и мечтатели,
Что на Марсе будут яблони цвести…
Будут, господа, обязательно будут. Только там, где цветут земные яблони, нет места аборигенам. Вам пора в Айю. Бегите, позже вы не успеете этого сделать!
Но закончить все-таки наше небольшое исследование хочется веселой и доброй повестью Н. Разговорова «Четыре четырки», которая была опубликована в сборнике «Черный столб» в издательстве «Знание» в 1962 году. Вечный спор физиков и лириков на Марсе решился в пользу первых. Бедные марсиане слишком близко приняли тезис о примате естественных наук и под корень извели всех лириков. Но на Марс на земном корабле прилетела собака, и технари принялись ее изучать, пытаясь понять, ведь они считали ее разумным пилотом космического корабля! Их забавные рассуждения и составляют суть повести, дочитав которую мы понимаем, что нет нормальной жизни без технического прогресса и совсем нет жизни без искусства, того самого, которое доступно немногим и которое дает возможность врачевать, исцелять, изменять и в чем-то даже воспитывать, формируя человеческие души в соответствии с вечными постулатами Добра.