Вслед за Аристотелем, Вергилием, Лукрецием, Плинием Старшим и Фомой Аквинским Кардано утверждал, что некоторые насекомые спонтанно зарождаются из гниющих листьев: «. гниющая материя сама имеет животную жидкость или некоторые животные отбросы, так что отсюда может что-нибудь возникнуть, например шершни, мухи. Но все эти созданьица малы, так как материя, необходимая для их создания, собирается лишь случайно. Поэтому такие животные не могут обладать сильным умом, а часть из них не имеет никакого. В них также отсутствует и творческая сила».[49]
С точки зрения Кардано, единственное различие, разделяющее царство минералов, растений и животных, – это жизненный ритм: «У минералов жизнь вековая, у растений – дневная, у животных – ежегодная».
Кардано разделял концепцию природы Аристотеля, согласно которой существование каждой особи определяется ее конечной целью. «Почему природа предоставила яд столь немногочисленным тварям, имеющим ноги? Потому что если у них есть ноги, они становятся слишком опасными: по этой же причине природа породила их медлительными и маленькими. Таким образом, конечная причина делает понятным, почему у змей нет ни крыльев, ни ног». Правда, такое объяснение показалось Миланцу недостаточным, и он дополнил его: «Подлинная причина состоит в том, что ядовитые твари неумеренно сухие, так как природа перемешала в их теле рога, кости и когти и не украсила их перьями».
В некоторых случаях Джироламо прибегает к совсем уж фантастическим и нелепым объяснениям. Так, рассказывая о росомахе, живущей, по его мнению, только в Литве, он писал: «Эта тварь до такой степени гурман, что когда она ест падаль, то, набив полный живот, она вжимается между тесно растущими деревьями и изрыгает все, что съела, а затем возвращается к своей еде. Следовательно, литовцы – наибольшие гурманы из людей. Говорят, что шкура этой твари очень красива, и если кто-то носит ее, становится ненасытным гурманом».
Но даже приняв на веру этот вздор, Кардано и тут не пожелал оставить места таинственному: «Следовательно, или шкура имеет такое могущество и через посредство человеческого тепла приводит к этому результату, или же это происходит тогда, когда желудок чрезмерно горяч, ибо в этом случае он ненасытен».
Отношения в животном и растительном мирах определяются, с точки зрения Джироламо, всепроникающим принципом «симпатии – антипатии». Согласно этому принципу «индийская крыса опасна для крокодила, так как она природой предназначена быть ему врагом», а «растения могут ненавидеть или любить друг друга… Говорят, что сливы и виноград ненавидят капусту, огурцы избегают сливу, а виноград любит молодые вязы. дуб ненавидит камыш так сильно, что засыхает, если его окружить оградой из камыша…», и т. д.
Пожалуй, лишь одно соображение Кардано достойно внимания современных биологов: в одиннадцатой книге «О тонких материях» он писал о том, что природа часто создает новые виды, которые впоследствии исчезают, если не могут защитить себя. Можно ли на основании этого заявления утверждать, что Миланец предвосхитил идеи Ламарка и Дарвина?
Моральная философия
Морально-этические работы Кардано, такие как «О мудрости», «Об утешении», «Об извлечении пользы из несчастий», «О наилучшем образе жизни» и многие другие, занимают важное место в его творческом наследии. Все они представляют собой, по существу, попытку разрешить вопросы: «Что есть мудрость?», «В чем состоит человеческое счастье?», «Как прожить жизнь мудро и счастливо?», «Как следует вести себя в бедствиях и горе?» и т. д. Ответы на эти вопросы неоднозначны, часто противоречивы и зависимы от возраста и душевных кризов автора. И тем не менее они позволяют глубже и вернее оценить нравственную позицию Миланца, хотя было бы, конечно, наивно отождествлять рекомендации Кардано-моралиста с его собственным поведением и образом жизни.
Средневековая мораль предписывала человеку смиренно довольствоваться своим местом в этом мире, подчиняя всю его жизнь идеалу душеспасения. Истинной, Божественной мудростью провозглашалось благочестие, созерцание Бога как высшей сущности или бесконечной формы. И постигалась такая мудрость через молитву, обращение к Богу, через теологические добродетели – веру, надежду, любовь, через отказ от «человеческих вещей» – богатства, славы, власти, друзей.
Высокий мир античной культуры открыл ранним гуманистам и философам Возрождения истинную ценность земной жизни и поставил человека в центр Космоса. Для мыслителей XV века мудрость – это универсальное человеческое познание (universa cognita humana) – знание всех вещей, как «божественных», так и «человеческих», хороших и плохих, чувственных и умственных, знание идей, аксиом, «первичных принципов» и доказательств, и эта мудрость постигается естественным путем, а не является результатом божественного озарения. Однако связь со средневековой моралью была еще сильна, мудрость носила характер пассивной созерцательности, и поэтому ее адепты пытались найти ответ на вопрос: «Что должен знать человек, чтобы быть мудрым?»
Постепенное развитие городов, рост торгово-финансовой и ремесленной предпринимательской активности их населения привели к тому, что «философское», интеллектуальное определение мудрости перестало соответствовать характеру общественных отношений. На историческую арену вышли «новые люди», энергичные и предприимчивые, по-новому ощущающие свою связь с обществом и миром в целом. И философы «от мира сего» задавались вопросом: «Что должен делать человек, чтобы стать мудрым?» Из их ответов постепенно рождалась действенная, «практическая» мудрость, постигаемая из человеческого опыта, здравого смысла, достойного воспитания и образования. Ее объектом являлся не Бог и не «божественные вещи», а живущий человек в его конкретных взаимоотношениях с другими людьми, а целью – не уединение, не созерцательное блаженство, но земное счастье и долгая творческая жизнь.
К числу таких философов относился и Джироламо Кардано. Его «естественная мудрость» – это род действия и совокупность моральных добродетелей.
Кардано, как и подобает астрологу и натурфилософу, приписывал «восьми небесным кругам» различные области знания: «Луна олицетворяет грамматику, Меркурий – геометрию и арифметику, Венера – музыку, науку предсказаний и поэзию, Солнце – этику, Юпитер – естествознание, Марс – медицину, Сатурн – сельское хозяйство, ботанику и остальные второстепенные знания. Восьмой круг – подбирание колосьев: естественную мудрость и разные занятия, – после чего я, наконец, найду покой у своего Бога».
Таким образом, «естественная мудрость» стояла выше всех других знаний. Мудрость – это метод или искусство счастливого долгожительства, собрание правил физического и морального поведения, сохраняющих тело, укрепляющих ум, сдерживающих разрушительное действие времени и помогающих избегать телесных и душевных страданий. Там же, где ни медицина, ни моральные добродетели не могут победить зло и бедствия, мудрость служит утешением.
Длительная жизнь – необходимое условие счастья, и поэтому следует выполнять те предписания, которые продляют физическое существование человека. Первое из них – «избегай болезней и лечи их основательно и успешно». Второе – «соблюдай умеренность во всем. Не ешь и не пей слишком много. Для сохранения телесного здоровья и остроты ума хороша простая еда и напитки: мед, молоко, оливки. Будь умерен в страстях, избегай страха, бурных эмоций и неподобающего энтузиазма». Третье предписание – «сохраняй как можно больше влаги в теле, расходуй ее экономно, воздерживайся от перевозбуждения, безудержных страстей.»
Но Кардано видел продление жизни не только в долгожительстве, но и в надежде на бессмертие – в детях, в славе. Хотя личное бессмертие маловероятно, мудрость предписывает человеку надеяться, что по крайней мере он будет снова жить после смерти. Ведь никто не может ни доказать, ни опровергнуть возможность бессмертия. Поэтому благоразумно поддерживать в себе надежду на вечную жизнь, поскольку она учит человека смирению и спокойствию: «Кто живет вне надежды на это[бессмертие], лишается двойного и истинного блага, то есть и надежды, и плодов своего существования».
Но долгая жизнь коротка, если она проведена в лености и непродуктивном досуге, а с другой стороны, короткая жизнь длинна, если она наполнена прекрасными деяниями, запечатленными в вечном монументе истории. И тот живет мудро, долго и счастливо, кто использует каждый миг для работы над вещами, которые сохранят славу о нем до конца времен: «Самая длинная жизнь – та, которая оставляет после себя величие, славу, прекрасные подвиги. Бесспорно, наше время коротко, но мы живем мудро и долгое время, если используем каждый момент жизни в деятельности и создании таких вещей, которые сохранят память о нас до конца времен».[50]
Итак, человек овладевает естественной мудростью, если сохраняет здоровье, благоразумно верит в бессмертие, рождает детей и своими деяниями создает основу вечной славы. Но этого еще недостаточно: он должен приложить все силы, чтобы украсить душу добродетелями: по мнению Горация, «добродетель – порока бежать».
Среди многообразия пороков Кардано выделял три главных, преграждающих путь к достойной жизни: страх, зависть, жадность. Нет порока более вредного для человека, чем страх. Он сотрясает тело, помрачает разум, отнимает у человека уверенность и счастье. Мудрец избегает страха, предвидя опасность и отражая ее. Такое же пагубное действие оказывает и зависть. Человек, завидующий счастью другого, навеки теряет душевное спокойствие, ибо зависть не имеет предела. Ее нельзя удовлетворить, как нельзя насытить обжорство или уничтожить вожделение. Жадность же – этот третий главный враг мудрости – мать множества несчастий: тирании, жестокости, несправедливостей, грабежа, войн. «Она побуждает человека презирать Божественное, нарушать данное обещание, отказаться от клятв, разрушать благопристойность, искажать законы, предавать друзей, ненавидеть и покидать в беде родственников; она ослабляет здоровье и укорачивает жизнь». Богатство, по мнению Кардано, не может быть самоцелью, оно лишь украшает жизнь и поощряет добродетели.