что я бы потратил свой куш, достанься он мне в золоте.
Много, очень много нужного бытового добра было у Золакса Строптивого. Разных магических фигулин также, там Дино чуть ли не песни пел и не танцевал вальс бостон, когда мы вскрыли лабораторию мага. Декан был в дамках не меньше меня, но это нам обоим вовсе не мешало ревниво друг на друга поглядывать в процессе грабежа.
— А знаешь, что самое интересное? — коварно подкрался я к умиротворенно рассматривающему какой-то старый фолиант приятелю.
— Мм? — без особого интереса откликнулся тот.
— То, что всё, что мы отсюда вынесем — уйдет ко мне, — я злодейски улыбнулся прямо в выпучившиеся моргалы Крэйвена, — Вообще всё.
Тот издал неподдающийся дешифровке сип. Выждав паузу, я похлопал Крэйвена по плечу.
— Разумеется, до тех пор, пока ты не спровадишь свою внучку в её героическое карьерное путешествие. А то, как ты ей дашь слово, что не вынес отсюда ни крошки? Она же потребует поделиться с бедной девочкой…
Старик опух и озяб, сразу же. Съежившись, он сел на короткую скамейку, пока оставленную нами для этих самых сидячих дел, сцепил пальцы и замолчал. А затем, мельком на меня взглянув, пробурчал вопрос:
— Как ты понял?
— Несложно, — пожал я плечами, — Мы ж были у тебя дома. Чистенько, хорошо, мухи не кусают, но отнюдь не так богато, как должно было быть у мага твоего возраста и повадок. Значит, ты куда-то тратишь деньги. Все. Постоянно. Или из тебя их тянут. Только сомневаюсь, что Элизия, ей тогда никакого бы смысла не было идти в певчие шлюхи…
Дино посидел, помялся, а затем нехотя пробурчал себе под нос:
— Моя Причуда называется «Наседка»… и перед тем, как я тебе суну посох в жопу за ржание, которого почему-то еще не слышу, расскажу-ка я тебе историю…
Причуды далеко не всегда могут оказывать влияние на характер, особенно если волшебник понимает их суть. Так и «Наседка», навязчивое желание заботиться о детях, не вынудила Дино Крэйвена прожить жизнь охающего простака, склонного отдать последнее бродяжке на улице. Этот крепкий старый черт боролся! И даже почти победил.
Сметливость, постоянная нужда в финансах из-за Причуды, упорный характер, всё это позволило магу выковать упорный, подозрительный и неуступчивый характер, а также получить в нагрузку свою бывшую семью, о которой он заботился в меру сил. Слава магии, что с возрастом подопечных сила Причуды к ним сильно угасала, так что Дино умудрялся со всем этим справляться. Разумеется, люди почуяли эту слабину и, задолго до появления на свет Элизии, попытались мага «доить», но тут он выкрутился, направив силу своей особенности на чужих детей. Не просто на детей, а на сирот в детском доме.
Только по-своему.
Отставить скабрезные мысли и нелегкие чувства! Дино Крэйвен не такой человек. Вместо того, чтобы покупать сироткам сахарные леденцы и дешевое вино (подросшим), Дино учинил некий фонд, гасящий долги этих сироток после завершения обучения в их детском доме. Там же как всё построено? Сиротку учат грамоте, счету, дебету-кредиту, географии, языкам, так далее, тому подобное, а затем, по достижению пятнадцати лет, выпускают в люди со скромным долгом в пятьдесят золотых монет и обязанностью их отработать. Так вот — лучшим пяти выпускникам детского дома Дино гасил эти долги.
И овцы целы, и куры сыты, и смысл жизни не потерян.
А потом подросла малышка Элизия, умница, лапочка, дитёнок с золотыми волосами и лучшей в мире улыбкой. Ей было десять лет, когда Крэйвен ушел в очередной раз деканить, так что навещать свою кровиночку у него выходило лишь регулярными предсказуемыми набегами. Когда же, наконец, все двоечники были выпущены, Дино обнаружил, что его «золотце» выросло в ту еще… особу. Тщательно скрывавшую от любимого дедушки стезю, которую она выбрала для жизни.
— Место на складах заканчивается, мастер Тервинтер.
— Вот еще четыре серебряных, докупи. И зови меня Джо.
— Хорошо, мастер Джо.
В общем, Дино Крэйвен у нас бедный, но успешный мошенник, которого, благодаря Причуде, с удовольствием приглашают деканствовать в Школе Магии, получая тем самым надсмотрщика за самым паршивым факультетом. Вот такая вот тщательно скрываемая загадка этого желчного худого старика.
— Если ты, скотина, еще раз меня назовешь стариком, я тебе…
— У тебя какое-то странно повышенное внимание к моей жопе, Дино. Лучше скажи, а сколько тебе лет?
— Всего триста два!
— Гм, а выглядишь на все шестьсот.
— Ну и скотина же ты, Джо…
— Я нервничаю, Дино, сильно нервничаю.
— И что же заставляет нервничать юного гения, только что закончившего грабить старого отступника?
— То, мой дорогой Мастер Гремлинов, что алхимическая лаборатория мне досталась новой. Абсолютно. А заклинательный столик, как вы сами заметили своим зорким слезящимся глазом, был совершенно незатёрт. Да что там говорить, всё, что мы тут взяли, было с иголочки.
— И что заставляет хмуриться твою верхнюю жопу, которую ты, по недомыслию, зовёшь лицом?
— Уж не твоя догадливость, это точно. Как Золакс зашибал с эльфами деньги, если не работал? Он им что, заклинаниями подгузники чистил?
— Думаю, мы найдем ответ в подвале, Джо.
— А надо не думать, надо бояться. В меру, конечно, вот как я. Но не думать.
— Экий ты мнительный сучонок…
— Расхрабрился, старый пень? Забыл, как губками дрожал и коленками стукался там, на пристани? Соберись. Сейчас что-то будет.
— Ну и мерзкий же ты говнюк…
Подвал, как много в этом слове. В подвале варят самогон, хранят продукты, совершают ритуалы, держат рабов, ведут допросы. В подвале прячут то, что не хотят показывать. Обычно за большой и крепкой дверью. Тут вниз вела целая спиральная лестница, так что я предполагал найти двери внизу. Большие и крепкие.
— Берем кота и идём проверять. С этим этажом мы закончили!
Да, осталось мало, голые скальные стены. Ну а что мелочиться? У меня дома голые каменные стены, очень много этих стен! И полов! И вообще пространства! В общем да, я ободрал всё.
Спустились мы неторопливо, а вот назад кота подняли с удивительно высокой скоростью. А затем, сев на каменный пол, выпучились друг на друга как два срущих кактусами суслика.
— Ни-че-го се-бе… — пробормотал я.
— И. Не. Говори… — проскрипел в ответ Крэйвен, — Вот это да…
Внизу была защита со своим отдельным контуром. Просто голый просторный коридор, уходящий вдаль и там заканчивающийся парочкой ответвлений, но я видел, что он был буквально перенасыщен мощными магическими конструктами. Подвал был не просто заперт, Золакс его замуровал капитально!
— Может свалим? — сделал я растерянное, но очень актуальное предложение, — Ты видел, какие там закольцовки?
— Ну да… — хрипнул Дино, нервно закуривая, — Всем бы таких…
Два волшебника, домушника-любителя, отходили от стресса. Золакс Строптивый, Боевой маг в прошлом, выучившийся на кого-то другого, не потерял навыка в создании мощных и прямых заклинаний. Его подвал был набит грубой, злой и эффективной магией.
— Да никуда вы не уйдете… — брюзгливо заметил взъерошенный Шайн, даже не пытаясь пока вылизаться, — Пока не попробуете. Вы же жадные сволочи…
Да, мы жадные сволочи. Мы не ушли. Грубо — не хитро, когда грубо, то всё видно, а значит, почему бы не попробовать? Бери кота и иди пробовать, делов-то!
Два дня мы пробовали. Аккуратно, боязливо, тихо матерясь под нос, создавая и пересоздавая разные замечательные заклинания. Ничего не получалось, слишком мощным и стабильным было то, что создал Золакс. И тогда я, отчетливо понимая, что жратвы у нас больше нет, а вино выдула юная эльфийка, предложил ход конём — использовать в качестве резонатора спиральную лестницу-анализатор. Ведь чтобы защита активировалась, надо чтобы на лестницу кто-то наступил? Нет? Нет. Но зато через неё мы можем добраться и до защиты!
Еще день мучений впроголодь, расчерченный кучей незаконченных ритуалов зал основного этажа, два часа колдовства жезлом и посохом, в попытках соорудить ломающее структуру проклятие, Шайн, угрожающий начать жрать нас, Согоз, ограбивший меня на продление хранения хабара… и вот, миг истины.
— Парагум Эдитис Вальтдс Морк! — провозгласил поднявший посох Дино Крэйвен, активируя заклятие, рванувшее туманной серой пеленой к лестнице. Со скоростью улитки, конечно.
Я же в это время, запустив очередной ритуальный диссонанс, вовсю и радостно бил по лестнице простыми толчковыми заклятиями, вынуждая её реагировать. Мог бы и не бить, но Шайн так убедительно отказывался от предложения посидеть на заколдованной лестнице, что пришлось. Очень пугливый кот, да. Или это я постоянно забываю, что он теперь не неуязвимая духовная проекция?
Знаете что? Шайн оказался прав. Жмыхнуло будь здоров. Когда «Парагум Эдитис» добралось до лестницы, смущаемой моими заклятиями и мусорными излучениями ритуалов, система, разработанная простым Боевым магом, пусть и с немалым опытом, дала сбой, сделав ломательное заклинание своей частью. И всё сломалось.
Шумно.
Проще говоря, лестница рванула во все стороны магией, но слабо, но зато подвал бабахнул будь здоров, выдав к нам сюда целую тучу каменной крошки!
— Кажись, сработало… — прокряхтел упавший на задницу Дино.
— Щас проверим, — буркнул я, маша перед собой шляпой, — Как только развеется…
Внизу было… интересно. Как только мы спустились, стало очевидно, что хозяин хотел пробурить в теле скалы три-четыре коридора, расходящиеся от лестницы крестом, но ограничился лишь двумя, да и то один не доделал, а второй завернул куда-то вбок. Нам еще пришлось наколдовывать свет, так как всю иллюминацию наши топорные работы по вскрытию вынесли к чертовой бабушке. Наколдовав положенное и дав пыли окончательно осесть, мы приступили к осмотру местности, попутно поняв, что разнесли логово мага в клочья. Не физически, магически. Теперь это была просто большая пещера.
Первая же дверь в коротком коридоре оказалась заперта большой и надежной дверью, оказавшейся совершенно беззащитной перед магией. За провалившейся защитницей мы обнаружили шикарную комнату отдыха с еще одной четырехспальной кроватью, а также множеством шкафчиков, в которых была самая большая коллекция манадримов, которую только видел Дино.