«Так в чем феерия и восторг?», — недоуменно спросит слушатель, для которого «ухнул весь резерв и побежал, вопя, вдаль» — это, как бы, короткая сценка?
Да! Всё верно! Я убегаю вдаль… светясь феераздевательной магией, от меня разлетаются истошно вопящие и голые феи… светящиеся феераздевательной магией, Аранья вопит, требуя, чтобы я вернулся, Санс орёт, неся жену, гоблинша-помощница орёт просто от избытка чувств… а вот феераздевательная магия не орёт, она не умеет.
Она работает, продолжая делиться, прыгать к целям, ради которых была создана и, собственно, раздевать. Теперь вопрос залу — могут ли несколько тысяч летающих голых женщин поставить на уши целый город? Разумеется, да! Может ли это сделать кто-то быстрее…?
НЕТ.
Не успел я набрать даже первую крейсерскую, как в Мифкресте началась сексуальная революция или что-то вроде этого. Обнаженные феи, визжа, врывались в дома, стремясь к занавескам и прочим укрывательным поверхностям, обитатели домов орали, обнаружив орущих эксбицинисток, те орали на них, чтобы те не смотрели… и, конечно же, все смотрели. Плюс другие феи, летящие на шухер, получающие бодрящий заряд моей магии, оторвавшийся от носителей, орущие, начинающие искать место, чтобы укрыться…
Хаос, нарушение общественного порядка, дорожно-транспортные происшествия, крики волшебных существ, ор пугнусов, тревожные свистки гоблинов и… быстро смывающийся из города волшебник. Не-не, хватит мне проблем Мифкреста, я их уже заманался решать! Редглиттеры в больнице, так что я свободен! Если кому-то надо там рядом с Араньей глубоко подышать, пусть её одноглазый муж отдувается, это он в происходящем виноват!
Удрать удалось без малейших проблем, посетивший Мифкрест отвлекающий фактор был куда мощнее, чем заслуживал маленький скромный Джо, так что, глубокомысленно выкурив трубочку на родном крыльце, я принял решение, что это у нас был акт возмездия вредным летающим засранкам, так помешавшим мне в прошлый раз.
— Хорошо то, что хорошо кончается… — философски заявил я синему небу. За Аранью не переживалось вообще никак, гоблины сложены погрубее, чем эти ваши человеки, да и ультимативное лечение всего подряд зельем тут тоже сказывается. Бывшая пиратка и её муж были здоровы по максимальной планке, так что роды были обречены на успех.
Не успел я как следует затянуться, как дверь родного дома распахнулась, являя солнцу и природе в умат пьяное тело Освальда Озза. Худой и сутулый, молодой волшебник дотащился до лавки, на которой восседал я, рухнул на неё тощим задом, обдав округу мощнейшим выхлопом выжратого абсента (дорвался, сволочь), а затем, набрав кое-как кислорода в свои мощи назад, пожаловался:
— Она не любит меня, Джо!
Подзатыльник из меня вырвался буквально рефлекторно, звонко впечатавшись в череп молодого гения от магии. Пока тот очумело приходил в себя, я затеял злобную лекцию, в которой лаялся на разных молодых недоумков, не понимающих, что в отношениях надо использовать не жопу, а рот, через который договариваться. Например, чем не открытие то, что некая Мойра Эпплблум ровно такая же лошара в романтике и чувствах, как и сам Освальд Озз?
— Хватит быть такими категоричными! — распинался я, поглаживая залезшего мне на плечи Игоря, греющегося на солнышке, — Вы еще дети! Нет, не будем о детях! Вы подростки! Зачем бурлить по любому поводу, зачем доводить себя до нервного срыва, зачем жрать мой абсент⁈ У вас нет проблемы, вы её высрали из ничего! Говорить надо! Ртом говорить! У вас есть рты! Вон, у Игоря нет, но ему и не надо! Ты хоть раз видел, чтобы это милейшее существо с кем-то конфликтовало⁈ Ему и так хорошо! Скажи ей прямо, что Дестада у тебя поперек глотки!
— Я не могу!
— Поднять ногУ! Как ты дальше собирался жить⁉
— Я не думал!
— Чем ты занимался двадцать лет в свободном плаванье⁈ Неужели даже за крестьянками не подглядывал и не рукоблудил⁈
— Нет!!!
— Ну вот! Теперь даже эльфийка, еле выползшая из леса, больше тебя знает! А почему⁈ Потому что она общается со Знайдой, понимаешь⁈ Знание — оно не только в книгах! Оно и в народе! А вот посмотри на себя.
— Что? — (недоуменно хлопанье ресницами вразнобой)
— Пока вы тут играете в детские считалочки, Аранью рожать увезли. Ты валялся, а мы её везли! И увезли!
— Аранью? Рожать⁈ — зверски тупил Освальд.
— Нет, Санса! — разозлившись, рявкнул я, — Ты что, у моей гоблинши живота не видел⁈ Думал, она капусты переела⁈
В принципе, не было ничего страшного в том, чтобы выгнать растерянного и не слишком-то хорошо соображающего Озза в Мифкрест. Во-первых, ему была необходима встряска, во-вторых — нечего морально разлагать моих гоблинов (их еще много тут крутится), в-третьих…
Ну да, правильно. Не успел я приступить к обеду, как ко мне в дверь уже долбилась Мойра, нагулявшаяся по окрестностям.
— Джо!! Где мой Освальд?!!
— В Мифкресте! — рявкнул я из окна блондинке, — С рожающей Араньей! А тебя там почему нет⁈
— Ой!
В принципе, ничего страшного не будет, если отправить туда к Редглиттерам хотя бы одного трезвого волшебника, который проконтролирует происходящее…
— Я за Наталис! — зачем-то оповестив меня, Мойра ускакала в сторону леса.
Хм, ну, в принципе, ничего страшного не будет, если за ними присмотрит эльфийка. Да и мне-то что? Сиди себе в комнате, читай умную книгу и не реагируй на истошные женские вопли-требования о том, что там кому-то надо одолжить денег. Знаю я эти одалживания, у эльфийки точно есть деньги! Своими руками давал!
Что значит «моя гоблинша»? Тут и волшебница моя (работает на меня!), и эльфийка моя! Всё моё! И я за всё плачу. То, что мне надо. А за что не надо — не плачу!
— Да прекратите звать этого хмыря! Он же жлоб последний! — внезапно послышался категоричный голос Шайна, — Вот вам пятнадцать золотых, езжайте, повеселитесь!
— Шайн, лапочка! Я тебя обожаю! —сказала это отнюдь не волшебница! Отнюдь! Знаете некую эльфийку, которая утром обещала подлить коту в молоко полыни? Вот она! Двуличие ходячее!
У меня от удивления чуть глаза из орбит не выпали. Силы, которые я приложил, чтобы невозмутимо сохранить молчание, были неизмеримы как море и глубоки как его впадины!
Откуда у этого придурка деньги⁈
///
Аранья знала, что у лихих людей дети редко бывают. Жизнь ведешь с молодости опасную и веселую, оступаешься, но проблем на живот не хочешь, вот и хлебаешь зелье здоровья с добавкой сами-знаете-какой без меры. О будущем не думаешь, неделю бы еще прожить. А потом счастливчики, что выжили, пустоцветы получаются. Старайся не старайся, хоть сотрись там, внизу, а толку не будет.
Сейчас, лежа на койке и вопя как оглашенная, она нет-нет, а думала о том, что рожает сейчас лишь благодаря Сансу. Вцепился тогда в неё, бедовую, молодой гоблин, пошёл с ней и за ней. А она не дура была, понимала, что в мире верзил, где мало какой ребенок меньше гоблина, поддержка нужна всегда и везде. Вцепилась в него. Не бросила, когда глаз потерял, когда ногу. Не бросили друг друга, когда гиас пришлось принимать на веки вечные. Может, благодаря тому что не блудили на стороне, а значит, и не пили зелья особо много-то, сейчас всё и получалось.
— Сволочь! — взвыла она прямо в лицо с тревогой наблюдающему за ней гоблину, — Да чтобы я с тобой еще хоть раз!
— Не говори так! — ужаснулся Санс, комично пуча глаз.
— ДА?!! — зарычала она, — Не говори-иии-ить⁈ А са-ам та-ак не хочешь?!!
— Нет! — быстро отмазался уже нахватавшийся плохих привычек от Джо супруг.
— Убьюююю!!! — тут же взбесилась еще сильнее бывшая пиратка.
Вокруг кто-то суетился и что-то бормотал. Возможно, это были другие гоблинши или гномки, кто-то такой, небольшой. Аранья не обращала внимания. Она рожала и ей было глубоко чхать на все остальное, вместе взятое и пучком связанное. Небо ей казалось с овчинку (какое небо в палате⁈), тело — задубевшим от боли и схваток поленом, которое сейчас возьмет и треснет напополам, рожа мужа — отвратительной харей похотливого подонка, который своим зеленым стручком довел её до такого состояния, а остальные? Какие остальные?
Ах точно!
— Где Джо?!!! — рыкнула она, обливаясь потом, — Где этот мерзавец?!!!
Зачем ей сейчас был нужен волшебник — не ответило бы ни одно живое существо на всем Орзенвальде. Он ей, если так подумать, вообще сейчас никуда не упал, но как жертва на замену слишком уж виноватой роже Санса — подошёл бы замечательно!
— Где эта наглая, лживая и бесполезная харя, что выронила меня на середине пути?!!
— Он тебя не ронял, он передааа… — Санс, неумный мужчина, но зато очень удачного роста и воротники у него крепкие, Аранья сама пришивает! Ох как удобно так схватиться!
— Он уронил! — вдавила мокрая как мышь гоблинша тяжелый взгляд в мужа, — И убежал в облаке голых стерв!
— Да, так всё и было…! — испуганно просипел бледный кок, облегченно вздыхая при виде того, как супругу накрывает новая волна схваток.
Аранья рычит, плачет и стонет. Ей больно, но от этого она злится еще сильнее. Её раздражает буквально всё, но пуще всего — низкие потолки лечебницы. Оказалось, что всем свои палаты, и у низкорослые рас всё, как и положено, меньше. Но она так не привыкла! Она задыхается в этом каменном гробу!!
Из горла набирающейся сил женщины вырывается злобное клокотание, она вновь собирается сорваться штормом хоть на кого-нибудь, но, неожиданно, в палату врываются Мойра и Наталис!
На четвереньках!!
С бледными перепуганными лицами!
Аранья Редглиттер начинает хохотать. Вид подруг (кого? Ты шутишь⁈ А, к демонам глубинной бездны! Подруг!) которые тут не помешаются иначе, как стоя раком на четырех костях, оказывает на рожающую гоблиншу воистину странное впечатление — у неё начинается неистовая истерика, сопровождаемая всхлипываниями и стонами. Так, сама не заметив, как это происходит, бывшая капитан пиратов родит двух замечательных малышей еще до того, как волшебница и эльфийка поймут, чем именно была вызвана реакции роженицы.