— Ну что, рассказывай.
— Это было настолько просто, что даже неинтересно, — сбросив невидимость, Шайн развалился на полу, — Ты оказался прав на сто процентов, Джо. В море полно рыбы и… отступников. Такие как этот торгаш знают, где искать последних. Все они знают. Фляги заряжать-то надо.
— А что насчет моих опасений?
— Целиком оправданы, — зевнул кот, — Как только они закончили проверять фляги, то купец тут же оповестил своего капитана о том, как нужно прокладывать курс. Они хотят отдать железки на изучение «своему» магу.
Ничего особенного в моих фляжках не было, кроме хитрости, благодаря которой второе дно открывается только у полностью пустого резервуара. Расширенное пространство, задвижной замок, не ржавеющий сплав — это всё известные вещи, а вот организация тайничка таким образом — нет. Чтобы разобраться, что я там наворотил, нужен маг, причем с навыками Исследователя и Мастера, опытный и разносторонне развитый. Доступа к таким даже у хорошего торговца, вроде Эпикренея, быть не могло.
Но он был. Вот где собака порылась.
Еще с малых лет меня поразила разница между Боливиусом Виртом и тем же Дино Крэйвеном. Оба старые и опытные чародеи, но там, где ректор прибегал к магии едва ли не инстинктивно, не раздумывая над заклятием, декан Башен ощутимо тормозил. Ему нужно было определить, что нужно использовать магию, вспомнить нужное волшебство, вспомнить как его применять — и лишь затем использовать. Тогда, еще будучи ребенком, я сильно заинтересовался этим явлением, поняв в итоге, что большинство волшебников — это просто люди с даром.
После того, как быт налажен, они… просто ленятся прибегать к магии. Разучиваются. Вон та же Мойра великолепно машет палочкой, когда готовит зелья, она их создает на уровне, который ни мне, ни Освальду не снился. Но когда она не работает — то ничем не отличается от того же Крэйвена. Магия по минимуму. Профессиональная деформация.
Поэтому мне интересны отступники. Они куда более незаурядны. И у них можно выторговать то, что мне нужно, если найти, чем заинтересовать.
Вот и ищем.
///
— Я видела её лицо после того, как они вернулись! — мрачно объявила Аранья, отрываясь от тонкой пропеченной лепешки, политой медом, — Всё, он её поработил. Хоть и не старался-то особо.
— Поработил⁈ — ужаснулась покрасневшая эльфийка, угощающая своих зеленокожих гостей, — В смысле…
— Вот в кого ты такая? — с упреком покосилась на неё беременная гоблинша, — Не в том смысле! Приучил к деньгам, показал, прикормил! Поработил! Прямо как нас.
— Угу, то-то ты такая вся порабощенная… — пробурчал Санс, тут же отлавливая от любящей жены оплеуху и выговор.
— Деньги… — пробормотала Наталис, задумчиво возводя очи горе, — Деньги — это хорошо…
— Мой тебе совет, дорогая, найди другой способ! — тут же встрепенулась гоблинша, — А то глазом моргнуть не успеешь, как будешь плясать под его дудку! Нам-то можно, нас он пощадит, а вот Мойру эту приткнул дела с далеко не простыми людьми вести! Что с тобой придумает — то я и подумать боюсь!
Гоблины к эльфийке ходили не просто на блины, а заодно и за лекциями. Эльфийка, пусть и очень молодая, жизнь прожила вместе с эльфами и натурными волшебными созданиями, так что оказалась весьма ценным источником информации о том, как Редглиттерам нужно развивать свои проснувшиеся умения. Многого волшебные гоблины не могли, но их магия позволяла здорово облегчить себе жизнь. К примеру — таскать большой беременный живот, когда снегу насыпало по колено.
Здесь, в домике, который помог Наталис отстроить Джо, Редглиттеры отдыхали, отстраняясь от шума рабочего этажа. На них маг с удовольствием свалил всю заботу о нанятых гоблинах, а возиться с ними для бывших пиратов было далеко не легким занятием. Мирные, чересчур восторженные, едва ли не преклоняющиеся перед ними собратья вызывали у Араньи и Санса жалость напополам с отторжением.
— Санс, — ткнула локтем мужа бывшая пиратка, — Смотри. Девчонку-то спасать нужно.
Совет гоблинши девушка пустила мимо своих длинных ушей (в отличие от рассказа о том, что Мойра за три часа заработала сорок золотых), и теперь стояла у печи, жгла очередную лепешку и мечтательно шевелила губами. Весь вид юной эльфийки кричал о том, что она прямо сейчас весьма не против продаться хитрому и коварному жулику в рабство.
И так-то вроде бы ничего, но Аранья Редглиттер прекрасно помнила, как погасла искра интереса в бессовестных глазах Джо Тервинтера, когда она сама рассказала юному магу об особенностях эльфов и волшебных народов, связанных с… размножением. Ну, о том, что ему ничего не светит. Понимание, что Джо попользует эльфийку не так, как надо, а в самом циничном и доходном варианте, будило в Аранье возмущение. Это же ребенок! Большой чистый ребенок, живущий в лесу! Не надо ей этого! Он обязательно вляпает её в что-нибудь… эдакое!
— Наталис, зайка ты наша, — решилась Аранья, — Не делай такое лицо, а слушай сюда. Наши парни уже шепчутся, хотят свое производство в Пазантразе поднимать. Мы с Сансом согласились им помочь, взять в нашем бывшем городке споры грибов всяких. Вот давай ты лучше с культивацией этих грибочков нам поможешь, а? А мы тебе долю в прибыли выделим, за поддержку и совет. Как тебе?
— А действительно! — в кои-то веки до Санса тут же доперло, чего добивается его жена, — Чего бы и нет? Мы-то свои! Вон Мойра хоть и хвастается, так ей теперь дело с моряками Дестады иметь! А это считай мы… ну, прошлые мы… только не прошлые! И при этом человеки. А человеки…
— Похотливые все. Сволочи, — внушительно припечатала Аранья, уверенно давя на очень больную точку эльфийки, — Ты сама слышала. Хочешь вляпаться в похотливых человеков⁈
— В несколько? — поддал жару бывший пиратский кок, — За раз!
В глазах бедной эльфийки тут же отразились ужас, стыд, смущение и дым очередной подгоревшей лепешки. В домике уже становилось трудновато дышать.
Глава 3Раскрутки и закатки
Основная проблема в экспериментах — вовсе не опасность взрыва, пожара, появления облака испепеляющего тумана или рождение пожирающих магию слизней. Она куда более прозаична — золото. Ты тратишь ресурсы, тебе нужно их покупать, а чтобы покупать, нужно что-то производить, а для этого снова нужны ресурсы. Замкнутый цикл, из-за которого Освальд Озз, мой худой, кашляющий и гениальный друг, едва не потерял надежду в жизни. Вполне его понимаю, ведь чтобы купить что-то нужное, надо продать что-то нужное. Законы рынка и всё такое.
Решительно крутанув несложный механизм, я наглухо запаял очередную жестяную банку, затем, обдав её еще раз кипяточком, аккуратно опустил в раскрытый примитивный автоклав. Сумрачное искажение алхимической идеи, будучи закупоренным, начало своё черное дело, превращая заложенные заготовки с консервами в… ну… консервы.
За всем этим делом наблюдал мой новый сосед, сидящий на удобном стульчике у меня во дворе. Невысокий коротконогий Хонрих Бруствуд, в девичестве Бюргаузен, попивал молодое винцо, периодически косясь на стоящую рядом с ним на столике вскрытую банку с ранее заготовленными мной фруктами, но попробовать закаточку пока не осмеливался, даже несмотря на то, что я, пользуясь вилкой, уже выловил и слопал несколько фруктов.
— Говоришь, продукты могут храниться долго? — хрипловато осведомился новый барон.
— Несколько лет, господин барон, — откликнулся я, внимательно следя за кривыми и косыми циферблатами, выглядящими так, как будто их сляпал не особо трезвый гоблин (что было очень близко к истине), — Вещь относительно дешевая и безусловно полезная, причем, даже самые тупые волшебники могут значительно удешевить и ускорить производство, но есть один огромный минус…
— Металл? — попробовал догадаться носатый толстячок.
— Нет, — подойдя к столику, я взял полотенце, свисающее со спинки стула, вытер им руки, а затем, вооружившись вилкой, быстро сожрал еще несколько персикообразных фруктов, достав из сиропа, в котором они плавали, — Пфофлема фыре, фосфодин фарон. Она ф том, как фы нам с фами на этом фаработать фак, чтобы (глоток), технологию не украли. Как видите, она несложная.
— Нам с вами? То есть тебе и мне? — заморгал толстячок, который пришел ко мне лишь затем, чтобы я эскортировал его в Липавки, ибо Зеленый рыцарь был вне зоны доступа.
— Здесь есть магия, но может и не быть магии, — ткнул я пальцем в автоклав, — А если нет магии, то технологию сопрут обычные люди, оставив меня не у дел. Поэтому без вашей помощи у меня нет возможности прилично заработать на этом изобретении. Поэтому я предлагаю концессию. У нас будет два завода, один тут и один в замке, а еще один представитель — вы, господин барон. Доход будем делить по объёмам реализованной продукции после уплаты налогов графству. Как вам? Ах да, первые партии товара, до того, как вы потратите хоть медяк на производство, поставлю я!
— Пока ничего не скажу, но плотно подумаю, — вздохнул мой собеседник, несмело выковыривая своей вилочкой фрукт и пробуя тот с легким удивлением, — Надо же! Никакого привкуса металла! Так вот… Джо, я буду размышлять над тем, какой может быть реакция на это у графа Азекса Караминского. Напоминаю — у Побережья Ленивых Баронств уже есть предназначение, и оно вовсе не в том, чтобы превращать эти земли в оазис торговли. Поэтому, даже если мы начнем продавать как-нибудь тихо, с использованием волшебства…
Тут на меня многозначительно посмотрели.
— … то нас могут наказать просто за нарушение порядка, — сурово закончил бывший королевский казначей, — Я бы так и сделал. А еще король может просто потребовать от меня раскрыть секреты этой твоей технологии. Я раскрою. У меня дети.
— А если мы возьмем его в долю? — с сомнением в голосе предложил я.
— Кого? Короля? — удивился мой собеседник, уже тянущийся вилкой к банке, — Он заставит тебя всё организовать, а затем попросту объявит дело национальным. И все доходы пойдут в казну. Здесь, на Побережье, так принято.