– Рэндальф Мудрый и Джо Варвар, если не ошибаюсь? – послышался у них за спиной чей-то чрезвычайно раздраженный голос. Рэндальф и Джо мгновенно обернулись и увидели Рогатого Барона, который, не мигая, смотрел на них. – А где же Роджер Морщинистый? – спросил барон. – Ведь он должен был прибыть сюда еще к двум часам и открыть бал!
– Он… э-э-э… очень занят и находится… э-э-э… в другом месте. Но об этом никто знать не должен! – И Рэндальф торопливо поднес палец к губам. – Вместо себя он послал нас.
Рогатый Барон закатил глаза.
– А он не мог сперва сообщить об этом мне? – сердито буркнул он. – К тому же ты опоздал! Ингрид просто в ярости!
Рэндальф сочувственно поцокал языком.
– Увы, так работает эльфийская почта, с которой ты отправил приглашение, господин мой! Мы получили его только сегодня утром и сразу же поспешили на твой зов.
– Вот как? – недовольно поморщился Рогатый Барон. – Мне было чрезвычайно неудобно перед гостями! Я попытался одеть волшебником нашего Бенсона, но Ингрид в одну секунду разгадала мое намерение. А потом в замке не нашлось ножниц, чтобы разрезать ленточку… Ведь у нас исчезла вся металлическая посуда, вся кухонная утварь!.. – Барон вздохнул. – Пришлось заставить эльфа перегрызть ленту! В общем, открытие праздника чуть не стало полнейшей катастрофой!
– Печально! – посочувствовал ему Рэндальф. – Однако теперь я здесь, и за небольшое вознаграждение мы можем что-нибудь придумать…
Рогатый Барон помрачнел.
– Я, право, не знаю… – продолжал между тем Рэндальф. – Тут и без меня хватает развлечений и наград; кубки и медали раздаются направо и налево, а ведь все-таки твой волшебник именно я!
– Но ты не Роджер Морщинистый! – твердо сказал Рогатый Барон. – Хотя теперь придется…
– УОЛТЕР!
Рогатый Барон затрепетал как осиновый лист.
– Ах! Что же еще могло ей понадобиться?
– УОЛТЕР! ГДЕ ТЫ?
– Иду, моя прелесть! – крикнул барон и повернулся к Рэндальфу. – Придется идти!
– Разумеется, господин мой, – сказал Рэндальф. – Но помни, что я всегда к твоим услугам за небольшое…
И тут вдруг по всему саду разнеслось громогласное:
– Его светлость Рогатый Барон незамедлительно вызывается в Павильон Розовых Лепестков! Рогатый Барон вызывается в Павильон Розовых Лепестков! Рогатый Барон! Вызывается! Рогатый! Барон!..
Рогатый Барон хотел уже броситься туда, но вдруг остановился; на лице его отразилось явственное сомнение.
– Знаешь, Рэндальф, – сказал он тихо, – если ты действительно хочешь оказать мне услугу, сходи, пожалуйста, в этот Павильон Розовых Лепестков и выясни, чего им от меня нужно. – И барон указал (что было совершенно излишне) на стоявший поблизости лиловый павильон с изображенными на нем лепестками роз совершенно кошмарного оттенка.
Рэндальф кивнул.
– Разумеется, господин мой, я немедленно это сделаю, и мы…
– УОЛ-ТЕР! – пронзительный голос Ингрид вспорол воздух, точно острие ножа.
– Ступай, Рэндальф. – Рогатый Барон засучил рукова и поправил шлем. – И непременно выясни, что там творится. С твоей стороны это по-настоящему благородный поступок истинного волшебника!
Рэндальф повернулся к Джо:
– Итак, труба зовет, как говорится! Немедленно разыщи остальных. По-моему, Генри и Норберт так и застряли на Блинчатом Уголке.
– На Блинчатом Уголке? – удивился Джо.
– Это рядом с тем местом, где любому рожу размалевывают.
– Ты хочешь сказать, там работает гример? – спросил Джо.
– А, ты еще не видел тролля, который там безобразничает? Ну ничего, еще увидишь. Кстати, Вероника говорила, что хотела проверить поилку для птиц. Не могу понять, что ее так… – Рэндальф глянул на часы. – Все. Встретимся здесь через полчаса. Понял?
Джо кивнул и машинально повторил:
– Через полчаса. – И исчез в толпе.
Рэндальф посмотрел ему вслед. «Отличный парень! – думал он, – Какой стыд, что я не в состоянии отправить его домой!» Он оглянулся на сиренево-розовый павильон и вздохнул.
А Джо добрался до Блинчатого Уголка как раз вовремя, чтобы отнять Генри у какого-то здоровяка-людоеда. Норберт сидел рядом на земле и сосал большой палец, прижимая к груди потертого игрушечного кролика. Потом Джо отыскал Веронику, которая оживленно беседовала с ленивками, обсуждая преимущества птичьих клеток, оборудованных маленькими зеркалами.
А в это время Рэндальф в одиночку приблизился к Павильону Розовых Лепестков, раздвинул полог и исчез внутри.
4
Войдя в шатер, Рэндальф огляделся: так, довольно просторно, под ногами ковер, мягкий розовато-лиловый свет льется из невидимого источника… И ни души! Рэндальф опустил за собой полог и сделал один лишь шаг вперед, но дьявольская ловушка сработала мгновенно: с грохотом упал груз, тугая петля затянулась вокруг лодыжек Рэндальфа, и он с громким свистом взлетел под купол шатра, повиснув там вниз головой примерно в метре от земли и совершенно беспомощный.
– Что ж, шутка отменная! – притворно захихикал Рэндальф. – Никогда ничего подобного не испытывал. Просто удивительный аттракцион! – Он задергался, чувствуя, как кровь приливает к голове, и сказал: – Пожалуй, даже приятно, когда так щекочет в носу… – Изогнувшись, он сумел чуточку приподнять голову. – В общем, спасибо большое, было очень смешно, но теперь меня уже можно опустить на землю.
Словно в ответ на его слова снаружи донеслись странные цокающие звуки, явно приближавшиеся к павильону.
– Что это там? – недоумевал Рэндальф.
Зато снаружи все гости повернули головы к воротам замка.
– Это же кухонная утварь! И посуда! Они вернулись! – вскричал помощник садовника.
– Ну естественно! – сердито пробурчал Бенсон и бросил на землю пучок рогулек, которые должны были заменить гостям вилки; в это мгновение мимо него как раз промчались щипцы для сахара. – Ага! – воскликнул он. – Вот и щипцы! А я-то думал, что уж больше их не увижу!
Расшвыривая гостей направо и налево, посуда мчалась через сад. Первыми спешили ложки, неумолчно звеня и брякая на ходу, за ними – вилки и ножи, затем тяжелые мясницкие тесаки, хищно подскакивавшие на ручках; в арьергарде тащилась яйцерезка, которая от усталости то раскрывалась, то закрывалась.
Отдуваясь точно запыхавшийся бегун-марафонец, Джо прямо-таки весь извертелся, стараясь не упустить ни одной детали столь необычного зрелища. Даже Норберт отложил в сторону своего игрушечного кролика и вытянул шею от любопытства. Вероника, трепеща крыльями, висела в воздухе над птичьей поилкой и внимательно смотрела на гремящий поток кухонной утвари, несущийся мимо.
– Они направляются вон туда! – крикнул кто-то. – Глядите, глядите!
И действительно, возглавляемые щипцами для сахара, столовое серебро и кухонная утварь мчались прямо к Павильону Розовых Лепестков. Щипцы для сахара решительно отдернули полог шатра и нырнули внутрь. Остальные поспешили за ними.
– Господи, – пробормотал висевший вниз головой Рэндальф, и сердце его отчаянно забилось. – Ими, безусловно, управляет какой-то могущественный волшебник! И мне это совсем не нравится. Совсем, совсем не нравится!..
Но стоило последним предметам кухонной утвари – яйцерезке и серебряной зубочистке с выгравированным на ней именем Саймон – нырнуть в шатер, как снаружи раздался такой оглушительный рев, что задрожала земля.
– АГР-Р-Р-Р-АХ!!!
Яйцерезка звякнула от ужаса, ибо чей-то огромный коготь царапнул по ее задней части.
– Ой! – пискнула в полной растерянности зубочистка.
А снаружи раздался отчаянный крик:
– Это же дракон! – И в ту же секунду крылатое чудовище рухнуло прямо на лилово-розовый шатер.
Со всех сторон доносились вопли и крики ужаса; гости разбегались кто куда. Прижавшись к стенам замка, спрятавшись под столами или просто присев на корточки и прижавшись друг к другу, они смотрели, что приземлившийся дракон намерен делать дальше.
А дракон победоносно поднял голову и исторг из пасти огромный язык пламени. Наконец-то после столь долгой и утомительной погони он загнал дичь в ловушку!
Чуть наклонившись вперед, он дернул за веревки шатра и сомкнул свои страшные когти. Веревки полопались, шесты вылетели из земли, и дракон, собрав кухонную утварь, точно в мешок (удрать не удалось ни одной вещице!), взвалил шатер на спину, чуть напрягся, подпрыгнул на мощных лапах и взлетел в небо, плавно и неторопливо махая крыльями.
На какое-то время в саду замка стояла полная тишина. Затем откуда-то донесся одинокий голос:
– Вот это действительно аттракцион!
– Слышите? Слышите? – зашелестели эльфы и принялись вежливо аплодировать.
А высокий сутулый тип в плаще с капюшоном, стоявший у ворот, простонал:
– Какой ужас! Он схватил совсем не того! Хозяин страшно рассердится! – И он, скользнув в приоткрытые ворота, помчался прочь.
А геральд носился вокруг поилки для птиц и орал в свой рупор:
– Похищен Рогатый Барон! Похищен Рогатый Барон!
Гости так и ахнули; послышались сочувственные вздохи, а порой и насмешливый шепот, однако сей невнятный шум вскоре перекрыл громкий и отчетливый возглас:
– Никто меня не похищал!
Геральд прямо-таки волчком завертелся, обнаружив у себя перед носом до боли знакомые усы, торчавшие из-под рогатого шлема.
– Ваша Рогатая Милость! – воскликнул он. – Неужели это действительно вы, милорд?
– Ну естественно, это я, дурак ты этакий! А ты думал, кто?
Геральд тут же прильнул к рупору:
– Рогатый Барон в безопасности! Рогатый Барон спасен!
В толпе послышались жидкие вежливые аплодисменты (и негромкое недовольное ворчание). Рогатый Барон в гневе уставился на собравшихся.
– Ну, и что это значит? Что-то я ничего не слышу насчет столового серебра? Нашлись ли щипцы для сахара?
– Нашлись ли щипцы для сахара? – заорал в рупор услужливый геральд.
– Ты что, собрался каждое мое слово повторять? – рассердился Рогатый Барон.
– Ты что, собрался каждое мое слово повторять? – опять заорал геральд.