– Кстати о богатстве! – пробормотал Рэндальф. – Восемьдесят больших золотых монет – это тебе не кот начихал! – И он поискал глазами Рогатого Барона.
А Марго, приподнявшись на задних лапах, расправила крылья и легко взлетела навстречу первым светло-розовым лучам солнца.
– Прощайте! – крикнула она. – Это было прелестное знакомство! Я так рада, что узнала вас всех – и тебя, Джо, и Генри, и Веронику, и, разумеется, Норберта! Знаете, я, пожалуй, буду скучать даже по толстячку Рэндальфу! Помни же меня, Норберт, дорогой мой! И посылай мне порой весточку о себе!
– Непременно! – крикнул Норберт.
И дракониха скрылась в утренней синеве небес.
– Надеюсь всех вас увидеть – лет через двадцать! – донесся до них издалека ее голос.
Норберт утер слезы, бежавшие у него по щекам из всех трех глаз, и прошептал:
– До свидания, Марго. Я буду очень скучать по тебе!
Джо молча кивнул, соглашаясь с Норбертом.
А Рэндальф усмехнулся и тихо промолвил, не сводя глаз с драконихи, уже превратившейся в едва видимую точку:
– Вы слышали? Она сказала, что будет скучать и обо мне… о Рэндальфе Мудром, Приручившем Дракона…
– По-моему, она назвала тебя «толстячком», – заметила Вероника.
– Заткнись, Вероника! – возмутился Рэндальф. – Нет, вы только посморите: вот он, оказывается, где! – И Рэндальф рупором приложил ладони ко рту и крикнул что было мочи. – Эй, Рогатый Барон!
Джо обернулся и увидел низенькую сутулую фигурку, еле бредущую вдоль стены замка. Шлем барона был искорежен даже больше, чем шлем Джо; длинные рога, украшавшие его, торчали в разные стороны под весьма странным углом.
– ЭЙ, РОГАТЫЙ БАРОН! – заорал Рэндальф. – Ты меня слышишь, господин мой!
Рогатый Барон остановился и с невинным видом оглянулся.
– Меня кто-нибудь звал? – спросил он.
Рэндальф решительно направился прямо к нему, прокладывая дорожку в толстом слое перьев и щепок.
– Это я звал тебя, – крикнул он, – Рэндальф Мудрый, поставщик героев-воителей и, в случае необходимости, замечательных драконов. – Он широко улыбнулся барону. – Ты, я надеюсь, помнишь наш уговор: восемьдесят больших золотых монет?
– Разумеется! – сказал Рогатый Барон. – Пришли мне счет. Ты ведь возьмешь чек, не правда ли?
– Нет! Я из тех волшебников, которые чеков не берут! – твердо заявил Рэндальф. Так что попрошу исключительно наличными! – И он протянул руку. – Восемьдесят больших золотых монет, будь так любезен.
– Извини, но я не ношу при себе столько денег! – пожал плечами Рогатый Барон и похлопал себя по карманам.
– Но… но… – Рэндальф, казалось, вот-вот взорвется.
Рогатый Барон улыбнулся и положил ему руку на плечо.
– По-моему, не стоит нам сейчас говорить о деньгах. Сейчас самое время отпраздновать победу! Трижды ура Рэндальфу Мудрому!
Бенсон и парочка лакеев слабыми голосами прокричали «ура!».
– Отлично! – сказал барон. – А теперь чего, собственно, вы ждете?
Слуги и садовник переглянулись и посмотрели на барона.
– Ну? – снова спросил барон, сердитым взглядом окидывая двор. – Пора приниматься за уборку! Тут черт знает что творится! – рявкнул он. – Ингрид это не понравится!
И тут все услышали какое-то странное царапанье, затем хлопнули дверцы шкафа, и последний уцелевший гардероб, облетев вокруг башни замка, перемахнул через стену и устремился в сторону Эльфийского Леса, поблескивая в лучах раннего солнца.
А из хлопающего дверцами гардероба, довольно быстро оказавшегося на приличном расстоянии от замка, неслись отчаянные придушенные вопли:
– Уолтер! Уолтер!
10
– Расписка! – бушевал Рэндальф. – Она не стоит даже тех кружевных панталон, на которых написана!
Все это происходило вечером того же дня; Рэндальф и все остальные вновь находились в плавучем доме на Зачарованном Озере.
– Изо всех самых низких, поистине змеиных шуток, которым меня подвергали, эта – самая отвратительная! – Разгневанный волшебник повернулся к Джо. – А тебе пусть это будет уроком. Никогда – слышишь? – НИКОГДА В ЖИЗНИ не верь ни единому слову Рогатого Барона, какими бы острыми ни казались тебе его рога!
– Но все-таки это документ, расписка… И здесь все как полагается: «Остаюсь должен такую-то сумму…» и так далее, – сказал Джо. – Даже если ты не смог найти ничего лучше, чем эти панталоны, у тебя все равно есть подпись барона. Все-таки расписка с подписью что-нибудь да значит!
Рэндальф побагровел.
– Давай, давай! Покажи ему свои штанишки, – развеселилась вдруг Вероника. – Ну же, Рэндальф!
И Рэндальф протянул Джо кружевные панталоны.
– «Остаюсь должен восемьдесят больших золотых монет…» – читал Джо. – Ну вот. И подпись: Великий граф Йорк…
– Ну что? – Рэндальф выхватил у него панталоны и жалким отчаянным взглядом уставился на фальшивую подпись. – Ах, я чересчур доверчив! – вздохнул он. – А Рогатого Барона хлебом не корми – дай только смошенничать! И это после всего, что я для него сделал!..
– Точнее, после всего, что для него сделала Марго, – заметила Вероника. – Каким все-таки замечательным драконом она оказалась! И к тому же настоящая леди! Щедрая, благородная! – Вероника хвалила Марго от всего сердца. – Сделала нам такие замечательные подарки. Норберт получил новые противни для пирогов, Джо – доспехи героя-воителя… О себе я уж и не говорю! Ведь мне она подарила восхитительную птичью клетку… – Вероника, не удержавшись, позвонила в крошечный колокольчик и ласково посмотрела на себя в зеркальце. – Мой собственный маленький домик! – Она вздохнула. – А скажи-ка, Рэндальф, – спросила она, поворачиваясь к волшебнику, – что она подарила тебе?
Рэндальф злобно пнул пресловутый Ночной Горшок Тринна и тут же вскрикнул от боли.
– Но этот горшок очень подойдет к твоим новым штанишкам! – разумно заметила Вероника.
– Ох, заткнись, Вероника! – горестно покачал головой Рэндальф.
Из кухни доносились знакомые звуки: свист, шарканье ног, громыхание кастрюль.
– Однако все могло быть гораздо хуже, – сказал Рэндальф. – Норберт, несомненно, стал лучше готовить. Да и ты, Джо, мой мальчик, в новых доспехах выглядишь настоящим героем! Жаль, конечно, что шлем так искорежен. А что, эти крылышки так и должны торчать, да?
Джо улыбнулся.
– Мой шлем будет отличным сувениром, когда я вернусь домой, – сказал он. – Вот только КОГДА я туда попаду, а, Рэндальф?
– Я займусь этим сразу же, как только смогу, – сказал Рэндальф, вдруг чрезвычайно заинтересовавшись какими-то изображениями на стенках Горшка Тринна.
– Но когда все-таки? – спросил Джо. – Разве я мало здесь сделал?
Рэндальф провел пальцем по шву, прикреплявшему широкое дно горшка к его стенкам, оправленным в серебро.
– Какая удивительно тонкая работа, – прошептал он.
– КОГДА? – резко повторил свой вопрос Джо.
Рэндальф осторожно принюхался к горшку.
– Придется снова мыть бороду, – пробормотал он.
– Рэндальф! – рассердился Джо. – Когда ты собираешься отправить меня домой?
Волшебник наконец повернулся к нему.
– Ты же знаешь, как обстоят дела, – сказал он. – Нужно ждать определенного момента, особого расположения звезд и так далее… А наши луны должны образовать на небосклоне…
– Нет! – вскричал Джо. – Хватит! Ты прекрасно знаешь, что все это вранье! И нужный момент может наступить и миновать, а ты по-прежнему будешь не в состоянии что-либо сделать, потому что не знаешь нужного заклинания! Придется все-таки нам отправиться в Эльфийский Лес и отыскать Роджера Морщинистого с его Великой Книгой Заклятий. По-моему, это единственный способ.
– Парень прав, – сказала Вероника. – Даже если нам придется встретиться с доктором Бл…
– Вероника! – вскричал Рэндальф. – Я же запретил тебе произносить его имя в моем присутствии!
– И кроме того, – продолжала Вероника, весело раскачиваясь на своих качелях, – если ты хочешь когда-нибудь получить свои восемьдесят больших золотых монет, тебе все равно придется пойти в Эльфийский Лес.
– Почему это? – спросил Рэндальф.
– А куда, как ты думаешь, этот гардероб унес Ингрид? – ответила ему вопросом на вопрос Вероника.
– Неужели ты хочешь сказать… – простонал Рэндальф.
– Да ведь у него – пусть он пока останется безымянным! – находятся Великая Книга Заклятий и все волшебники! – воскликнула Вероника. – И это он держит в плену Роджера Морщинистого! А теперь к его «коллекции» прибавилась Ингрид. Совершенно ясно, что таково общее направление его действий.
– Значит, выбора просто нет, – твердо сказал Джо. – Мы немедленно должны отправиться на Хихикающую Поляну.
– Да-да, Рэндальф! И лучше не выпускай из рук свой ночной горшок, – съязвила Вероника, – ибо, судя по выражению твоего лица, он тебе очень скоро понадобится!
Одинокий гардероб неподвижно лежал на земле у дверей маленького домика, стоявшего посреди Хихикающей Поляны. Одна дверца гардероба была открыта; в углу валялась целая куча вешалок. Доктор Блинч некоторое время молча смотрел на него из окна, потом хихикнул и сказал:
– Молодец! Ты хорошо поработал, мой самодельный красавец из сосновых досок! – И, отвернувшись от окна, он скользнул в свой темный угол.
Находившийся там же Квентин с готовностью закивал.
– Это я его собирал, хозяин! – заметил он с гордостью. – Чертежи, правда, уж очень сложные, так что у меня три лишних болта осталось…
– В общем, все отлично! – Доктор Блинч, хихикая, потер руки. – Хотя, надо сказать, наши потери оказались весьма велики!
– Я же говорил, что на подготовку потребуется значительно больше времени, – заметил Роджер Морщинистый. – Уэльский комод, например, собрали только наполовину, и кто-то по ошибке послал в бой сундук, полный детского постельного белья с игрушечными мишками, и все твои стеганые одеяла.
– Ничего, сражения не обходятся без невинных жертв, – сказал доктор Блинч, и голос его слегка дрогнул. – Я, правда, так и не добрался до самого Рогатого Барона, зато заполучил не менее важную добычу! – Он захихикал. – Прекрасную добычу!