«Когда вы живете в сельской местности, ваши права — это все. И именно поэтому не могло быть никакого обычного автомобиля, чтобы спасти Гарри и Рона и отвезти их в Хогвартс… Эта машина спасает Гарри так же, как я спасала себя от скуки»[89].
Кроме того, следует иметь в виду, что в те годы не существовало игровых приставок (первые видеоигры находятся еще буквально в зачаточном состоянии), нет Интернета и сотовых телефонов (прототипы только исследуются). Таким образом, средства связи ограничены, мест для общения и развлечений немного: есть пабы, где можно поболтать и выпить, а также места для того, чтобы послушать живую музыку и потанцевать. И на самом деле Джоан иногда заскакивает в довольно пафосное место Chepstow Drill Hole, куда стоит ходить в основном на рок-концерты великих групп. Именно на одном из таких open air мероприятий Джоан в подростковом возрасте усвоит два незабываемых урока: следует избегать близкого общения с басистами и не давать себе прокалывать уши проворным хиппи, которые выставляются знающими экспертами, а на самом деле занесут вам опасные инфекции.
Маршруты Джоан и Шона не всегда обычны: иногда друзья ездят к мосту Северн, печально известному как место для самоубийств, и просто часами сидят в машине, выпивая и обсуждая смысл жизни. Фактически уже в этом возрасте Роулинг выработала свое собственное понимание важных вопросов бытия, таких как общественная мораль, личная ответственность и, как мы уже видели, мимолетность существования.
Возможно, она более зрелая девочка по сравнению с другими в ее возрасте, даже если по своей природе она по-прежнему излишне импульсивна (одним из таких внезапных импульсов, как мы увидим позже, будет переезд в Португалию). К меланхоличному в основе темпераменту Джоан добавляется в это же время — согласно ее собственному признанию[90] — некая форма обсессивно-компульсивного расстройства. Это синдром, характеризующийся повторением неприятных мыслей, способных породить у субъекта беспокойство, которое он пытается сдержать повторением определенных ритуалов и компульсивным, то есть самопринудительным, поведением. Для Джоан все это означает постоянную проверку и перепроверку всего и вся, вновь и вновь.
Школа Уайдана, со своей стороны, непроизвольно предоставляет материал для саги о Гарри Поттере: если нрав и повадки преподавательницы Морган из Татсхилла подтолкнули к созданию характера Северуса Снегга, то в Садбери некоторые штрихи к персонажу добавляет Джон Неттельшип, профессор химии (предмета, который Джоан ненавидит). Даже когда Роулинг прославилась, учитель так и не замечал связи между собой и преподавателем зельеварения, пока журналистка не постучалась в его дверь для интервью. В 2009 году, вспоминая обстоятельства того времени, Неттельшип признался: «Я был в ужасе, когда узнал это, я понимал, что я строгий учитель, но я понятия не имел, что я так ужасен»[91].
И на самом деле, если следующее утверждение, сделанное Роулинг десять лет назад по поводу Северуса, намекало на него, то тут нечему радоваться: «Северус Снегг — очень садистский учитель, практически списанный с моего преподавателя. […] Дети прекрасно понимают, что […] учителя иногда злоупотребляют своей властью, и этот учитель действительно ею злоупотреблял, а вовсе не был приятным человеком»[92].
Неттельшип, умерший в марте 2010-го, в последние годы своей жизни, кстати, написал и опубликовал брошюру под названием «Чепстоу Гарри Поттера» (к сожалению, ныне ее найти невозможно). В этой брошюре он рассказал о географических и социальных особенностях города, которые, по его мнению, повлияли на сагу о Гарри Поттере, и даже решился провести несколько конференций на эту тему среди местного населения.
Но среди преподавателей уайданской школы были также и те, кто положительно повлиял на будущую писательницу. Например, мисс Люси Шепард, учительница английского языка и женщина прогрессивных взглядов; она умна, увлечена своим предметом, и именно благодаря этим качествам ученики восхищаются ею. Но она также отличается строгостью и не допускает языковых небрежностей до такой степени, что невольно задаешься вопросом, не является ли эта фигура прототипом преподавательницы по искусству трансфигурации, профессора Минервы Макгонагалл. В конце концов, сама Роулинг признавала, что как Дамблдор и Макгонагалл преподавали Гарри не только магию, но и другие жизненные умения, так и мисс Шепард давала ей уроки не только литературы, но и жизни.
Восхищение этой учительницей будет негасимо жить в сердце писательницы, и когда издательство передаст Джоан письмо, написанное ей мисс Шепард с благодарностью за первый роман, ее удовлетворение превзойдет на тот момент все полученные ею хорошие отзывы. Две женщины снова встретятся лично в 2012 году на мероприятии, организованном по случаю выхода романа Роулинг «Случайная вакансия».
Еще одну грань художественной одаренности юной ученицы в те времена описывает Стив Эдди, другой учитель английского языка Уайдана, который сделал в прессе следующее заявление: «Работа Джоан в классе всегда отличалась большим воображением, и на уроках она всегда была энергичной и восторженной […]. Но когда она упоминала про свои истории, они всегда были об эльфах, пикси[93] или феях. Я постоянно говорил ей, что она уже достигла возраста, чтобы писать о вещах, основанных все же на конкретной и реальной жизни […]. В то время я никак не думал, что она станет автором бестселлера, теперь я говорю своим ученикам, что пример Джоан показывает: у всех всегда есть надежда»[94].
Оглядываясь назад, преподаватель благодарит свою ученицу, что она не приняла его совета, и смущен за него. В статье, в которой прозвучал вышеупомянутый отзыв, также высказано предположение, что кентавр Флоренц, возможно, появился под влиянием этого учителя. На самом деле в Интернете Стив Эдди представлен как автор книг по литературному чтению и английскому языку, но также и как автор руководства по астрологии. Очевидно, что это был его внеклассный интерес, и таким образом существует логическая связь между этим преподавателем и мифологическим кентавром, поэтому высказанное предположение вполне может быть и достоверным.
Английский язык и литература — любимые предметы Джоан, в школе она ненавидит только занятия по труду в мастерской, потому что ей не хватает умения что-то делать руками. Роулинг до сих пор вспоминает, что смастерила сначала плоскую и бесполезную чайную ложку, которую, однако, ее мать гордо хранила, и рамку для картин, где было больше клея, чем дерева.
Будучи, по ее собственному мнению, довольно неуклюжей (однажды она даже сломала руку, играя в баскетбол), Джоан также ненавидела спорт, за исключением плавания и танцев. Поэтому тот факт, что Гарри Поттер — ас полетов и лучший игрок в квиддич, представляет собой очередную месть подростковой реальности со стороны фантазии, и сама писательница признается в этом открыто: «То, что Гарри умеет так хорошо летать — это для меня точно полное исполнение нереализованного желания. Я была очень нескоординированной. […] В какой-то момент я захотела стать балериной, что странно, если оглянуться назад, потому что я была практически сферической формы»[95].
Еще один школьный опыт, кажется, отразился в поттерианской саге: он касается проблемы издевательств, так хорошо представленной антагонистическим трио, которое состоит из Малфоя, Крэбба и Гойла. Автор говорит, что она знала некоторых малфоев в жизни, и один эпизод, который реально произошел в Уайдане, точно может войти в ее личную «историю болезни»: однажды в атриуме школы на Джоан напала банда задирал класса, и ей пришлось яростно сражаться за шкафчик для личных вещей. Она отбивается и пробует по очереди ударить каждого нападавшего, зарабатывая, согласно мерзкому мафиозному кодексу дедовщины, достаточное уважение. Однако пережитый неприятный опыт заставит ее все же с тех пор осмотрительно оглядываться по сторонам на каждом повороте коридора, опасаясь новой засады.
Биограф писательницы Кирк также сообщает, что в школе был один тщедушный ученик, который постоянно подвергался нападкам, и она полагает, что этот мальчик мог послужить прототипом для Невилла Долгопупса — застенчивого и уязвимого персонажа.
Позже Джоан станет выглядеть жестче — полюбит носить джинсовые куртки, перейдет на контактные линзы и забросит очки для «ботанов», к тому же теперь она наконец-то может подвести глаза тушью, чтобы подчеркнуть их красоту. Это позволит ей жить спокойнее и не опасаться физического «наезда», боязнь которого по разным причинам есть у всех, кто носит очки.
Внешние перемены, вероятно, могут ввести в заблуждение ее сверстников, однако внутри самоощущение ее не изменяется, и Джоан, как и многие подростки, продолжает чувствовать себя неуверенной, несамодостаточной, многого боится и жестока к себе до самоотвращения.
Глава 5Университет, ГАВНЭ и Живоглот
В возрасте восемнадцати лет Джоан покинула родительский дом, уехав учиться в Университет Эксетера, который находится в одноименном городе графства Девон, что в нескольких часах езды от Татсхилла.
На самом деле первым ее выбором был Оксфорд, но заявка была отклонена, несмотря на отличные оценки, полученные на вступительном экзамене: «A» (т. е. высшая оценка) в тестах по английскому и французскому языкам, и «B» по немецкому. Как ни парадоксально, вместо Джоан была принята ее сверстница, которая получила два «B» и одно «A», но окончила частную школу. Такая дискриминация представляется семье Роулинг следствием социальной несправедливости и предрассудков.
С одной стороны, Джоан хотела бы посвятить себя писательской деятельности и, следовательно, изучению английской литературы. Но ее родители небогаты и хотят, чтобы образование дало старшей дочери более солидные финансовые перспективы, чем призрачная карьера писательницы. Таким образом, выбор факультета является компромиссом между ее стремлениями и заботой родителей о будущем. Более того, любому британскому гражданину в конце 1970-х — начале 1980-х этот период кажется не таким уж радужным с точки зрения планов на будущее детей. Правительство лейбористов довело страну до грани банкротства, и в 1976 году фунт обесценился столь значит