В школе девушки также подружились с Марией Инес Агиар, помощницей директора, которая возьмет их под свое крыло. Хотя в школе Джоан обучает людей разных возрастов, она предпочитает работу с подростками в возрасте от 14 до 17 лет, потому что считает, что они полны новых идей и способностей. И не случайно, что в определенный момент она становится руководителем этого подразделения.
В будние дни уроки проводятся с 17:00 до 22:00, и несколько часов в субботу утром. Это оставляет девушке свободное время, и она по своей излюбленной привычке приходит писать в кафе. Любимым становится роскошное и величественное кафе Majestic на улице Санта-Катерина, расположенное в историческом здании 1920-х годов, где много мрамора, лепнины и позолоты. Или же она приводит в порядок заметки для «Гарри Поттера», пользуясь возможностью посидеть за компьютером в школе. Но вполне вероятно, что Джоан часто витает в облаках даже во время занятий, как это уже случалось с ней в Англии на предыдущих местах работы. Так, в документальном фильме CBS «60 минут»[139] она показывает список призраков Хогвартса и различных методов, которыми пользовалась шляпа, распределяющая учеников по факультетам Хогвартса, и говорит, что эти записи были сделаны на фотокопии страницы языковых упражнений для португальских детей…
Вполне возможно, что местная культура и история, а также фигура португальского диктатора Антониу де Оливейры Салазара дали писательнице идеи для развития характера Салазара Слизерина. Кроме того, помимо общего имени у них есть еще и другие неоспоримые точки соприкосновения. Как и Слизерин, Оливейра тоже был академиком — он преподавал экономику в Университете Коимбры. Его режим длился с 1932 по 1968 год под девизом «Бог, отечество и семья», он был убежденным сторонником защиты религиозных и сельских ценностей страны от столкновения с экономической и социальной модернизацией. Известно также, что Салазар пытался противостоять модернизации и применял некоторые подходы из области магической культуры, извращая их, в частности дискриминировал португальцев, разделяя их по принципу чистоты крови[140].
Для осуществления своих планов Оливейра немедленно начинает применять всевозможные репрессивные меры: от цензуры средств массовой информации и книг до корпоративной классификации профессий и самой суровой меры наказания инакомыслящих вплоть до заключения в тюрьму Таррафаль, история которой предоставила, в свою очередь, несколько ярких идей для создания образа тюрьмы Азкабан.
Таррафаль — это тюрьма в одноименном городе, как и тюрьма магов, стоящая на острове, а именно на острове Сантьяго, который является частью архипелага Кабо-Верде (во времена Салазара остававшейся португальской колонией). Город расположен примерно в семидесяти километрах от столицы Прая; тамошний чрезвычайно жаркий и влажный климат вызывает размножение насекомых, включая грозных анофелесов — малярийных комаров. Как и Азкабан, Таррафаль медленно убивал своих узников, не зря же его так и называли — лагерь медленной смерти.
Помимо очень тяжелого и вредного климата заключенные испытывали недостаток пищи, их истязали жестокой тюремной дисциплиной и регулярно пытали. Практиковалась, например, пытка frigideira («кастрюля»): заключенного помещали в железобетонный куб без окон, а в железной двери специально оставляли щель без москитной сетки. Внутри куба не было искусственного освещения, каких-либо предметов обстановки и даже одеял или одежды, то есть человек находился весь день в раскаленной от жары бетонной камере без всякой защиты. В распоряжении заключенных было только ведро для отправления нужды и одно ведро с водой для питья. Воду и хлеб приносили через день, предполагая, что узник вряд ли выживет в условиях, где температура могла даже подняться выше 65 градусов по Цельсию[141]. Известно, что по меньшей мере 32 человека погибли в Таррафале во время режима Оливейры Салазара.
Конечно, в Азкабане заключенных пытают дементоры, и не физически, как в португальской тюрьме, однако психологические мучения там не менее зверские и невыносимые. Наконец, как и в Азкабане, управление Таррафалем было поручено Специальной полиции — PVDE (Policia de Vigilância e de Defesa do Estado), Государственной полиции наблюдения и защиты, созданной по модели гитлеровского гестапо, где заключенные находились в полном распоряжении тюремщиков точно так же, как это происходит в Азкабане с дементорами.
Джоан жила в Порту уже около пяти месяцев, когда однажды вечером она решила отправиться со своими двумя подругами-коллегами в Meia Cave, известный клуб, расположенный в Прака-да-Рибейра. Это площадь с одноименным названием в характерном районе, состоящем из узеньких средневековых улочек, которые поднимаются на холм неподалеку от реки Дору. Клуб располагается на двух этажах: бар находится на нижнем этаже, над ним дискотека.
Девушка не подозревает, что вот-вот встретит мужчину, за которого выйдет замуж, и в тот момент, когда в клуб входят три преподавательницы, Хорхе Альберто Родригес Арантес выпивает со своими друзьями на нижнем этаже. Кем был этот молодой человек, не очень понятно: некоторые источники, в том числе биография писательницы Шона Смита, описывает его как студента факультета журналистики; другие, например The Guardian, изображают его настоящим журналистом, который вроде бы даже работает на телевидении. Какой бы ни была его настоящая профессия, в тот роковой вечер Арантес, как и все молодые люди в этом клубе, выросшие на мифе о latin lover (латинском любовнике — англ.), вышел на охоту на иностранок. Иностранки более раскованны по сравнению с соотечественницами и легче становятся скорой добычей.
Роулинг всегда не решалась сообщать прессе подробности этой встречи и детали своей последующей семейной жизни, поэтому нам придется прибегнуть к версии, предоставленной самим Хорхе. В отличие от своей бывшей жены, он без колебаний, как мы увидим, продал эту историю таблоидам. По его версии события, в тот вечер он сразу обратил внимание на эту девушку с длинными густыми рыжеватыми волосами и «самыми чудесно-голубыми глазами», которые он когда-либо видел.
Хорхе на два года ее моложе, и хотя в то время Джоан еще очень мало говорит по-португальски, он хорошо владеет английским, и поэтому для нее это легкое общение: кроме прочего они обсуждают книги Джейн Остин и ее произведения, а этой писательнице она поклоняется. Как рассказывает Арантес, после нескольких часов их разговоров Джоан кратко описывает свои предыдущие отношения с английским парнем и рассказывает о другом португальце, с которым они обменялись номерами телефонов и целовались. Но юноша будет старательно выжидать два дня, прежде чем перезвонить, и когда они встретятся снова, вечер завершится в его квартире.
Как пишет Шон Смит, через несколько дней Джоан увидит, как Арантес разговаривает в другом баре с голландкой, и поэтому она сразу дает ему понять, что не намерена быть еще одной «зарубкой на стене»: если он хочет отношений с ней, он должен забыть обо всех остальных. Затем они становятся неразлучны, но Хорхе не производит хорошего впечатления на друзей своей новой подруги. Смит, бравший интервью у Стива Кэссиди и Марии Инес Агиар, сообщает, например, что Стиву он кажется человеком грубым и ненадежным, а Мария Инес видит его слишком ревнивым собственником.
Тем временем пара переехала жить в квартиру матери Арантеса, Марилии Айросо Родригес, которая доброжелательна к Джоан, хотя в силу возраста и культуры женщины не имеют между собой ничего общего. Более того, Марилия очень плохо говорит по-английски и проводит много времени в церкви.
Новая квартира, состоящая из двух спален и небольшой кухни, расположена по адресу: улица Duque de Saldanha, 59, и она гораздо ближе к школе, чем жилье, которое девушка делила со своими коллегами. Duque de Saldanha — это длинная тихая и зеленая улица, имеющая довольно скромный вид. Бок о бок стоят дома различных стилей, в том числе некоторые характерно облицованы темно-вишневой или темно-зеленой плиткой. Дом 59 как раз один из таких цветных домов и расположен почти в конце улицы, которая затем переходит в Largo do Padre Baltazar Guedes. Здесь, на противоположной стороне от квартиры Арантеса, находится кладбище Prado do Repouso и детский дом Real Colėgio de Nossa Senhora da Graa dos Meninos Orfaos (Коллегиум Богоматери Милостивой для детей-сирот).
Поэтому, с одной стороны, создается впечатление «возвращения домой», ведь Чёрч-коттедж также находился рядом с кладбищем; а с другой стороны, есть по крайней мере одно любопытное совпадение с обстоятельствами первых десяти лет жизни того, кто впоследствии станет лордом Волан-де-Мортом. Джоан постоянно лицезрела детский приют, что могло повлиять на биографию Темного Лорда, рассказанную в «Гарри Поттере и Принце-полукровке». Хотя дополнительный материал в этом отношении мог быть также связан с деятельностью Роулинг по защите сирот из стран Восточной Европы спустя десятилетие. На самом деле, интерес писательницы к этим вопросам проявился в 2004 году, когда она узнала из газеты, что в Чехии из-за нехватки персонала используют для лечения маленьких госпитализированных больных кровати-клетки. Тогда она отправила в правительственные органы официальное письмо с требованием отмены позорной практики. Благодаря поддержке ее поступка СМИ, цель была достигнута. Именно на этом этапе Роулинг узнала о некоторых особенностях возрастного развития ребенка: сканирование мозга однозначно свидетельствует о необратимых психологических последствиях у детей, разлученных с матерью в раннем возрасте. Значимость этой связи также подтверждается высказыванием упомянутой выше писательницы и психотерапевта Сильваны де Мари, которая в своем эссе о фантастической литературе указывает: «Уже за первые несколько часов после рождения ребенок учится узнавать свою мать по запаху, и когда она уходит от него, он испытывает разрушительное беспокойство. В каждом усыновленном ребенке, даже если он чудесно усыновлен, даже если его очень любят в приемной семье, живет горе утраты первой матери»