Так и получилось, что в ту же ночь элитный батальон полиции поднялся по тревоге. Красивая — и дорогая — вилла на одном из частных островков Западного архипелага была в мгновение ока разобрана буквально по камушку. Вытащенный на поверхность из комфортабельного подземного убежища человек совершенно не походил на Мерканто ни лицом, ни фигурой, ни тем более прической, но ДНК-грамма… ДНК-грамма вопила: "Это он! Это он! Он!!!"
Уже совсем под утро — хорошо, хоть ночи зимой длинные! — закованный в силовые наручники пленник был надежно заперт в подвале дома Моргана: с год назад у заместителя командующего планетарной полицией появилось постоянное жилье, служебное, но все-таки. Правда, бывал он в этом доме в лучшем случае раз в неделю и вообще не очень-то понимал, на кой он ему сдался. Поспать и принять душ можно было в любом полицейском участке. Рубашки сдавал и получал из прачечной молодой порученец, которого Морган присмотрел на улице, как когда-то присмотрели его самого. В домашних обедах он не нуждался, поскольку не помнил их вкуса, семьей обзаводиться не спешил, не желая давать противникам возможность для шантажа и подставлять близких людей, а свободного времени у него не было вовсе. Коротко говоря, дом ему был не нужен. До сегодняшней ночи. Теперь предстояло самое главное.
Дежурный сотрудник русского консульства на Новом Амстердаме наотрез отказывался будить господина консула, требуя назваться и изложить дело ему. Или подождать до начала рабочего дня, которое наступит через девять стандартных часов, — но у господина консула очень плотное расписание, на вашем месте я бы не рассчитывал на то, что у него найдется время для разговора с анонимом! В конце концов Морган вышел из себя — время работало против него, в любую минуту ночным рейдом мог заинтересоваться шеф, а ему Генри ни на ломаный пенс не верил с тех пор, как пару лет назад полюбовался коллекцией статуэток в доме, принадлежащем шефу лично. Каждая из добрых трех сотен фигурок стоила как минимум полугодового жалованья Моргана.
Приблизив лицо почти вплотную к экрану, он прошипел с такой угрозой, что собеседник даже попятился:
- Слушай меня внимательно, крыса канцелярская. Если тебе дорого место, которое греет твоя драгоценная задница, ты немедленно разбудишь консула и скажешь ему всего два слова — Мануэль Мерканто. Я жду ответа не больше трех минут, ты понял?!
Морган блефовал. Дороже русских за Мерканто не заплатил бы никто, деньги были отчаянно нужны, и на самом деле он был готов ждать и пять минут, и пятьдесят… Прошло полторы.
- Меня зовут Михаил Авдеев. Я являюсь консулом Российской империи на планете Новый Амстердам, — сухощавый мужчина лет семидесяти, с седыми висками и щеточкой усов, требовательно уставился на Моргана. Его уник был безукоризнен и не шел ни в какое сравнение с уником Генри, вечно забивающего на занятия языками, и без того спать было некогда. — Вы назвали некое имя…
- Да, сэр, назвал. Вы можете обеспечить дополнительную защиту этого канала? — Морган старался не позволить усталости пробиться сквозь спокойную деловитость. Авдеев и глазом не моргнул, но лежащий у правого локтя Моргана детектор защиты связи выдал такой уровень закрытости, на который, судя по упавшему вправо изображению стрелки, вообще не был рассчитан. Капитан одобрительно чертыхнулся.
- Вы готовы принять информационный пакет?
- Готов, — кивнул консул.
Морган выдохнул и отправил в короткий путь через подпространство сравнительную ДНК-грамму. Через несколько минут, показавшихся ему нестерпимо длинными, Авдеев перевел взгляд со вспомогательного монитора снова на Моргана.
- Ваш родной язык — кельтик? — неожиданно спросил русский и Генри понял, что пришло время идти ва-банк.
- Капитан Генри Морган, Бельтайн, заместитель командующего планетарной полицией. Господин полковник.
- Ого! — развеселился консул. — Да вы молодец, капитан! Как определили?
- Не знаю, — пожал плечами Морган, — само на язык попросилось. Я ведь полицейский… Так вас интересует Мануэль Мерканто?
- Безусловно. Вам известно, где он?
- Известно. Он у меня. Жив и здоров. Ну, здоров относительно… — Генри выразительно посмотрел на полковника. Тот понимающе кивнул.
- Вы намерены передать его Империи?
- Намерен. В любом желательном для вас состоянии: живом, замороженном, в виде пепла…
- Живой предпочтительнее. Где и когда? — судя по всему, терять время русский контрразведчик — так определил для себя его специализацию Морган — не собирался.
Как можно скорее. Я действовал в обход начальства и вовсе не уверен, что если я протяну время, Мерканто у меня не перехватят.
- Гм… — Голос полковника ощутимо похолодел, — а позвольте полюбопытствовать: в данном случае вы выступаете как частное лицо?
- Нет. Я выступаю как офицер полиции, не желающий видеть, как его дом превращается в свалку галактического мусора. Вы согласны с тем, что люди, подобные Мерканто, — мусор?
- Несомненно.
Консул скосил глаза влево, где, как думал Морган, ему вывели на дисплей какую-то дополнительную информацию. Он даже догадывался — какую именно.
- Очень хорошо, капитан. Как желаете получить положенную вам награду?
- Пока никак. Деньги как таковые меня не интересуют. Но, возможно, вы согласитесь выступить в качестве моего агента? Давайте обсудим это после передачи Мерканто.
- Что ж, господин Морган, можно и обсудить. Что касается передачи, то мои люди смогут быть на Бельтайне через тридцать семь стандартных часов.
- Нет, на Бельтайн им спускаться не стоит, — покачал головой Морган. — Передать вам Мерканто так, чтобы у вас не возникло проблем с дальнейшей отправкой, а у меня — с дальнейшей службой, я смогу только на базе «Гринленд». Через… дайте подумать… через тридцать девять часов я буду ждать вашего человека в баре "Крошка Молли" у выхода из грузового терминала Ь-. Как я узнаю его?
- Вот он. — Консул повел безукоризненно выбритым квадратным подбородком и в обзорную зону вошел невысокий жилистый человек внешности столь неприметной, что Морган невольно улыбнулся. Да уж, с таким связным неприятностей не будет, его не запомнит никто и никогда. Он передаст вам привет от тетушки Роберты, — невозмутимо продолжил русский, от которого не укрылось не только внезапное веселье собеседника, но и, похоже, его причина.
- Не годится. Я сирота и не хочу впоследствии отвечать на вопросы о мифических тетушках, если нас подслушают. Давайте так: он скажет, что достал то, о чем я его просил. Это никого не удивит — информаторов у меня много и встречаюсь я с ними где и когда угодно.
- Договорились, капитан. Я свяжусь с вами через пятьдесят пять стандартных часов.
Теперь Моргану оставалось только выиграть время. Способ, который с довольно большой долей вероятности гарантировал ему необходимую свободу действий, Генри категорически не нравился, но выбора не было. По крайней мере, вымотавшийся за последние сутки капитан вариантов не видел. Поэтому шесть часов спустя он совершенно намеренно попался на глаза шефу, был немедленно взят под локоток и препровожден в кабинет. Секретарше — умопомрачительной пышногрудой красотке, белокожей, рыжеволосой и зеленоглазой — было приказано не беспокоить ни под каким предлогом.
- Ну-с, Генри, — сказал Джошуа О'Коннелл, указывая заместителю на кресло и придвигая коробку сигар, — что за шум был ночью на Западном архипелаге?
Морган был уверен, что о личности его пленника шеф не имеет ни малейшего представления: О'Коннелл никогда не забивал себе голову такими глупостями, как сводки межзвездного розыска. Теперь все зависело от того, сумеет ли он скрыть свое отношение к некомпетентному взяточнику и качественно изобразить подчиненного, наконец-то начавшего играть по установленным начальством правилам. Он двусмысленно улыбнулся, закурил предложенную сигару и откинулся на спинку кресла.
- Никакого шума, шеф. Все абсолютно штатно.
- А как же ваш подопечный?
- Какой подопечный? — капитан напустил на лицо преувеличенно невинное выражение, фальшивое настолько, что даже О'Коннелл должен был заметить. Тот, разумеется, уже знал, что захваченного человека Морган, против обыкновения, не пристрелил на месте, а увез с собой и где-то припрятал. Стало быть, тут открывалось пространство для торговли. Или в этот раз не торговаться? В конце концов, строптивый капитан все-таки внял многочисленным подсказкам и взялся за ум, а это следовало поощрять, надоел уже этот принципиальный служака. Вот и следующий раз можно будет и в долю войти, сейчас черт с ним, пускай наслаждается первыми в жизни приличными деньгами… Все эти мысли так ясно читались на уже слегка обрюзгшей физиономии О'Коннелла, что у Моргана от ненависти засосало под ложечкой, — Никаких подопечных у меня нет и быть не может, я же честный кон! — Тут он позволил себе хохотнуть с таким видом, что шеф окончательно успокоился.
- Никаких подопечных? Ну что ж, Генри, будь по-вашему, никаких подопечных! — одобрение в голосе О'Коннелла было липким до тошноты. — Вам требуется какое-то содействие?
- В чем, сэр? Ведь никаких подопечных нет! — Генри изо всех сил напускал на себя деловой вид, старательно добавляя глазам жадного блеска. О'Коннелл клюнул, клюнул, клюнул!
- Отлично, Генри. Я очень рад, что мы с вами наконец-то поняли друг друга. Но учтите, такие мероприятия впредь следует согласовывать со мной, — покивал шеф, выделяя голосом слово «такие». Морган вскочил и щелкнул каблуками. — Можете идти. Удачи вам в вашем начинании.
- Ваши бы слова — да Богу в уши, сэр! — совершенно искренне воскликнул капитан и отправился отсыпаться в свой кабинет. За самочувствие и сохранность Мерканто он не волновался: еды и питья он оставил достаточно, сортир в подвале также имелся, как и хорошая звукоизоляция синтересно, для каких целей устроил их там предыдущий жилец?). Вскрыть же замок на двери, настроенный одним из самых крупных на планете специалистов по запорным устройствам, без участия хозяина жилища было крайне затруднительно снаружи и решительно невозможно изнутри. А вот привлекать внимание к дому он совершенно не собирался.