– Для меня это утро доброе, Пивкацкин, – услышала она голос Вдовы.
Да, Вэрд всегда отличался некоторой бесцеремонностью. Когда-то Джей казалось это очаровательным. Когда-то. Сейчас его слова вызывали некое подобие раздражения, хотя Джей отказывалась понимать, что с ней происходит. Ее волновало его присутствие. Волновал его запах. И она почувствовала все его оттенки: дорогой одеколон, смешанный с ароматом мыла и чего-то еще. Именно это «что-то еще» когда-то сводило Джей с ума. Она часто задышала, стараясь, чтобы Вдова этого не заметил. Нет. Надо прийти в себя.
Она – сталь.
Джей уставилась на лоб жертвы. Он будто был слегка поцарапан. Вчера волосы жертвы скрывали это, но сегодня Пив зачесал их назад.
На лбу мертвеца был выцарапан знак Живущих-в-Ночи. Смерть с косой. Коряво, но недвусмысленно.
Неужели все-таки фанатики? Тогда при чем тут смазка? Почему-то именно наличие смазки смущало Джей. Ее тянуло на вокзал, в депо, туда, где есть рельсы и составы, бегущие по ним. Ассоциации были однозначными. Возможно, ей передались последние эмоции жертвы, возможно, именно Востин Ерох, пусть и после смерти, но пытался помочь в расследовании собственного убийства. Она прикасалась к нему два раза: к его глазам и к его губам. Именно тогда к ней пришло видение железной дороги. Почему-то именно паровоза. Да, она, возможно, ошибается. А возможно, и нет.
Нацарапанный на лбу знак окончательно сбивал с толку. Если сложить все действия, которые проделал убийца, получалась полная нелепица. Потому что Живущие-в-Ночи не завязывали бантики из внутренностей. И не заливали машинное масло в рот.
Они имеют дело с подражателем.
Задумавшись, Джей совершенно забыла про Вэрда, поэтому легкое прикосновение к плечу застало ее врасплох. Приобняв Джей, Вдова повторил ее действия, склонившись над телом.
От того места, к которому он прикасался, расходилась жаркая и одновременно леденящая волна мурашек. Джей застыла, пытаясь справиться с собой. Зачем? Только не дрожать. Не дрожать!
Надо держать себя в руках. Если она сожмет кулаки – он поймет, что до сих пор что-то значит для нее. Если она резко сбросит руку и отстранится – выдаст себя. Но надо было что-то делать, потому что выдержка таяла. Плавилась под его рукой, заставляя ощущать себя в ловушке. Он этого добивается? Хочет поиграть? Ему мало того, что она практически утопила себя в океане вина, он хочет большего? Ему мало того, что он с ней сделал?
– Знак Живущих-в-Ночи, – заметил Вэрд. Он смотрел на лоб жертвы нахмурившись, будто криво нацарапанная смерть с косой значила больше, чем все остальное. Но его голос, бархатный и мелодичный, все-таки немного привел Джей в себя. Она медленно, очень медленно шагнула в сторону, и Вдова был вынужден опустить руку.
Дышать стало немного легче. Осталось собрать себя в кулак. Ведь она – сталь.
Жутко хотелось отвернуться. А лучше убежать отсюда подальше. Прикосновение обожгло ее огнем, воспоминания и чувства, которые она старательно запрятала в самый уголок своей души, начали вырываться. Она почти не видела комнаты. Она видела уютную полянку, пень, усеянный опятами, и кабанят, усердно набивающих желудок. Зеленый папоротник, ковром устилающий лес. Почувствовала запах прели и сосновой смолы.
Джей с силой сжала кулак. Ногти впились в ладонь, и видение исчезло.
Она не будет это вспоминать.
Осмотревшись, она обнаружила, что мастер смерти с интересом разглядывает ее. Если сейчас спросит о самочувствии, то выдаст ее с головой. Джей было открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но Вдова ее опередил.
– Я вижу, вы аккуратно сложили обратно то, что убийца… хм… извлек, – заметил он. – А почему вы не исследовали его память? Не вижу следов вскрытия черепа.
Пив помрачнел. Не сводя взгляда с Джей, он ответил:
– Мне был дан запрет на осквернение тела, детектив. Я уже говорил об этом вашей… напарнице. Если бы вы удосужились прибыть вместе, мне не пришлось бы это повторять.
Эти слова и нелюбезный тон Пива вновь вернули Джокер в нормальное состояние. В голове окончательно прояснилось.
Интересно, а бантик мастер смерти развязал или просто запихнул обратно в брюхо? Да, молодец, Джей, думай о бантике, кишках, паровозах и рельсах. Не думай о том, кто стоит в шаге от тебя.
Вдова тихонько засмеялся.
– Вы будто совсем даже не рады меня видеть, Пивкацкин. А ведь в свое время я часто захаживал к вам. И, кажется, вы были столь любезны, что я никогда не уходил от вас, не выпив чаю.
Рот Пивкацкина скривился.
– Это было до того, как вы стали элитным детективом, господин Ллойд.
Джокер удивленно покачала головой. Ничего себе! Никогда не думала, что Пивкацкин (неужели запомнила наконец?) покинет лагерь ярых поклонников Вдовы. Вэрд прав: старик действительно уважал его. Это было видно по тому, как он рассыпался в любезностях, предлагал чай, доставая к нему маленькие сахарные печеньица. Джокер тоже перепадало время от времени, но только за компанию. Если она приходила одна, чаем ее не угощали.
– Вот как. – Вэрд поджал губы. – Ну ничего. Я думаю, мы сможем это как-нибудь решить. Джей, я думаю, нам пора. Я хочу порыться в архивах, вдруг подобное встречалось и раньше. И стоит поговорить наконец с родственниками. Он был женат?
– Кажется, это у тебя были все материалы по делу. Я с ними ознакомиться не успела, – не выдержав, ядовито ответила Джокер.
Вэрд усмехнулся.
– Ничего, я думаю, у тебя еще будет возможность с ними познакомиться. – Он легким движением накрыл труп простыней и прошагал к выходу. – Не отставай.
Джей передернула плечами и глубоко вздохнула.
Главное, держать себя в руках.
– До свидания, мастер, – кивнула она Пивк… Пивц… Пиву.
Мастер смерти кивнул в ответ. На один жуткий миг ей показалось, что в его глазах промелькнуло отвращение.
Она-то чем его заслужила? Или старик считает ее причастной к сливу информации? Или внезапный приступ неприязни как-то связан с появлением здесь Вдовы? Пив вполне может не знать, что ее вынудили присоединиться к расследованию. Точнее, продолжить его, но с иным напарником. С другой стороны, не думает же он, что она за один день умудрилась перевестись в первый участок?
Пив продолжал пристально смотреть на нее, и Джокер стало неуютно под его взглядом. Она почувствовала себя так, будто совершила что-то плохое, нет, даже ужасное.
– Вы что-то хотите мне сказать, мастер? – неуверенно спросила она.
Пив мотнул головой, что в равной степени могло означать и отрицание, и согласие. Что происходит? Взгляд Пива становился все более насмешливым, а Джей подумала, что еще никогда не видела его таким.
Мысли побежали как горная река. Джей нахмурилась, пытаясь понять, что мастер смерти хочет ей сказать. И почему не скажет прямо?
Что было в отчете? Ничего интересного, большую часть Джей и так знала, вот если бы Пив смог прочитать память убитого… но для этого нужно нарушить запрет на осквернение.
А ведь кое-чего в отчете не было. И это бросалось в глаза.
Не было там упоминания о царапинах на лбу жертвы.
– Мастер, а почему в вашем заключении нет сведений о знаке Живущих-в-Ночи? – Джей пристально разглядывала старика, пытаясь определить его реакцию.
Губы его тронула легкая улыбка.
– Судя по всему, этот знак нацарапан после убийства, детектив. Его мог оставить и не убийца.
Джокер задумалась. В ее сознании никак не умещалась картина, в которой некто, обнаружив распятое на стене тело и развешанные вокруг внутренности (и бантик!), вместо того чтобы в ужасе убежать прочь, царапает на лбу мертвеца знак смерти с косой. И не стоит забывать о высоте: Лис поднимал Джей с помощью духа.
Бред какой-то.
– С чего вы взяли, что это сделал не убийца, мастер?
Пив вздохнул, и Джокер показалось, что это был вздох облегчения.
– Потому что возле этой царапины я обнаружил каплю крови. Совсем маленькую, скорее всего, из заусеницы. Так вот, детектив: я исследовал эту кровь. Она не принадлежит жертве и уж точно не является свиной.
– Так, может, она принадлежит убийце! – воскликнула Джей. – Вы прочитали ее?
Старик покачал головой.
– Капля слишком маленькая. Единственное, что я могу сказать – кровь принадлежит простому человеку. Без каких-либо способностей.
Востин Ерох был шаманом духов. Он мог легким движением руки призвать тех, кто защитит его.
Простому человеку не под силу справиться с таким.
С каждым всплывающим фактом это дело становилось все более безнадежным.
Джей кивнула повеселевшему мастеру смерти и вышла в коридор вслед за Вэрдом, ощущая просто нестерпимое желание выпить.
Личный экипаж Вдовы (двухместная бричка с откидным верхом и скрипучими кожаными сиденьями, удобными до неприличия) стоял у входа в морг так, будто никому больше и не надо было проезжать по этой улице. Не будь Вэрд сыном прокурора, да к тому же благородных кровей, от брички остался бы только остов, но герб Ллойдов останавливал жителей улицы. Пусть Ллойды и не были столичными лордами, но влияние этой семьи было весьма и весьма обширным. Пожалуй, сказывались их способности. За три или четыре поколения в семье Ллойдов рождались исключительно заклинатели духов, а отец Вэрда, Пэриш, был одним из сильнейших шаманов духов во всем Хортелле.
Не было ничего удивительного в том, что Вдова был весьма высокомерен.
Он ждал ее, сидя в бричке и уставившись на задницу лошади с самым отстраненным видом. Он явно о чем-то крепко задумался: нахмурив брови и прищурившись, нервно теребил поводья, совершенно не заметив появления Джей.
Ехать куда-то рядом с ним желания не было: даже его экипаж вызывал целый шквал воспоминаний, отголоски которых пытались вырваться из глубин ее разума. Но, видимо, этого не избежать. Конечно, она может встать в позу, заявить, что доберется до места сама, но это опять же выдаст ее. Она должна делать вид, что ей все равно. В конце концов, они расстались давно: нормальные люди не взращиваю