Кофе с молоком и корицей приятно согревал горло, а пирог из слоеного теста с мясной начинкой казался ей просто великолепным. Аппетит был зверским, и, прикончив одну порцию, Джей заказала вторую.
Вэрд был прав. Кофе в «Лунной песне» замечательный!
В перерыве между двумя порциями Джей, не удержавшись, отправилась в уборную, где возле раковины висело большое зеркало. Ей хотелось увидеть себя еще раз, ведь сегодня она нравилась себе как никогда раньше.
Одежда была вчерашняя, но это нисколько не портило ее. Нет. Сегодня ее стрелки были нарисованы идеально, а помада – была замечательно-красной. Волосы она заплела в небрежную косу и сколола ее всеми шпильками, которые нашла. Да, для этого пришлось выпотрошить почти все полки, но она это сделала. Потому что сегодня она хотела быть именно такой. Не для кого-то. Сегодня она впервые за черт знает сколько лет делала себя красивой для себя самой.
Потому что вчера, через несколько секунд поцелуя с Вэрдом, она ощутила, как волна отвращения захлестывает ее. Его губы, которые раньше дарили ей неземное блаженство, показались чужими, неловкими, холодными, как сталь.
В тот момент она освободилась. Поняла, что все ее долгие переживания были всего лишь воспоминаниями о прошлом. Воспоминаниями, которые ее воображение превратило невесть во что. В то, чего никогда не было. В то, что только казалось истиной.
Вэрд умел целоваться, это да.
Джей всегда нравилось, как он целуется, это несомненно.
Но целоваться всегда было больно… из-за его чертовой бороды! И если раньше, в прошлой жизни, это не казалось чем-то ужасным, то вчера… вчера ей стало противно, что он опять причиняет ей боль, пусть и совершенно пустячную. Ей вдруг показалось, что его запах изменился.
Дорогой одеколон, который всегда ей нравился, вдруг начал раздражать, а запах тела Вэрда, его терпкость – оказались простым запахом пота… она всегда это знала, и ей нравилось, но вчера, ровно через пятнадцать секунд поцелуя, все это начало раздражать.
Кажется, Вдова был обескуражен, когда она оторвалась от него и посмотрела широкими от удивления глазами. Он совсем растерялся, когда она, разглядев небольшое раздражение на его щеке, а потом и чуть примятый ворот рубашки, выбившийся из-под сюртука, рассмеялась.
В тот момент она осознала, по-настоящему осознала, что он никогда не был идеальным.
Она придумала его сама.
Она ушла из «Лунной песни» сразу домой, заявив, что раз уж он все равно живет неподалеку от участка, то может сам туда сходить и узнать, как там дела у Нокса. В тот момент ей вновь стало плевать на то, что ее могут уволить, поскольку был совсем ранний вечер и ее рабочий день, по сути, еще не закончился. Потому что была уверена: никто ее не уволит.
Она – лучший детектив восьмого участка магполиции Дирна, города на болотах.
Придя домой, первым делом она собрала всю одежду, что скопилась за последние дни, и отнесла в прачечную. Вернувшись, переоделась в мягкое фланелевое домашнее платье и с удовольствием собрала всю пыль. Протерла книги. Начистила зеркало до блеска.
Вынесла все бутылки из-под вина. Одна из них была почти полной.
Уморившись, она свалилась в кровать и крепко уснула.
А проснувшись утром, поняла, что все вчерашнее ей не померещилось. Вэрд действительно больше не был тем, кто тревожит ее сердце.
Как она вообще могла влюбиться в этого самовлюбленного козла?
Размышляя о том, что надо было поцеловать этого ублюдка при первой же встрече и не мучить себя все эти дни, она быстро приняла душ, оделась, накрасилась и вышла из дома с твердым намерением закончить расследование до конца этого дня.
Сейчас, разглядывая себя в зеркало, она была довольна своим отражением. Потому что оттуда, из вечности зеркальной глади, на нее смотрела красивая женщина. Да, есть какие-то изъяны, например – маленькие морщинки возле глаз и уголков рта, но ей, в конце концов, давно уже не двадцать!
Зато глаза блестят. И не потому, что в них стоят вечно сдерживаемые слезы, не потому, что она вновь пьяна, а потому, что сегодня, сейчас, с этого момента и до того, как придет ее время, она жива.
Если хорошо подумать, то Джей не знала, что именно привело ее сюда, в «Лунную песню». Если ее с утра донимал голод, то завтракала она обычно в «Позднем госте» или же Лис приносил что-нибудь из «Аромата Дирна» прямо в участок. Но сегодня Джей пришла именно сюда, посчитав, что крюк выйдет не очень большой, а ей хочется еще раз здесь побывать. В том месте, где она обрела свободу.
Вернувшись в зал, она уселась за свой столик и отхлебнула уже немного остывший кофе. В утренние часы «Лунная песня» была переполнена людьми, и Джей понимала почему. За дар небес, что здесь называли кофе, можно было убить. Ароматы выпечки щекотали ноздри, но Джей изо всех сил пыталась сдержать улыбку. Надо было немного унять ту эйфорию, что охватила ее вчера. Как-то сдержать ее. Хотя бы из уважения к Теренсу. Все-таки он был ее знакомым, к тому же она обещала Лису, что найдет убийцу его брата до солнца.
Судя по тому, как посветлели сегодняшние облака, солнце покажется самое позднее – завтра вечером.
Времени совсем не оставалось, но… но она просто обязана съесть еще один кусок восхитительного мясного пирога, тем более что часы на городской ратуше не пробили даже восьми!
Перед ней поставили тарелочку с новым куском пирога. Джей подняла голову, чтобы поблагодарить официанта… и столкнулась с неприязненным взглядом. Парень показался ей смутно знакомым. Так это же тот же самый официант, который обслуживал их вчера!
– Приятного аппетита. – В голосе его было столько яда, что Джей поежилась от пробежавшего по позвоночнику холодка. Коротко кивнув, официант отвернулся и направился было восвояси, но Джей его остановила.
Резко поднявшись, она шагнула вслед за ним и схватила за локоть.
– Что за тон? – холодно спросила она.
Хватит. Хватит терпеть хамство и повторять про себя, что она – сталь. Она не сталь. Она женщина-детектив. И никто не имеет права ей хамить без причины.
Парень обернулся. Попытался высвободить руку, но не тут-то было: Джокер держала крепко.
– Простите? – Он приподнял брови, делая вид, что не понимает, о чем речь.
– Ты смотришь на меня так, будто год назад я заняла у тебя полтысячи золотянок и до сих пор не вернула долг. Что происходит? Вчера я выпила два стакана виски, и только. И я хорошо помню, что ничего здесь не била, не портила мебель и не палила по стенам из служебного оружия. В чем дело?
Парень насупился. Взглянув на нее исподлобья, он покачал головой. Затем на пару секунд закрыл глаза, а когда открыл – его взгляд был теплей.
– Простите, – повторил он уже искренне. – Просто… от меня три дня назад невеста ушла…
– А я здесь при чем? – не поняла Джей. Воистину повороты мужской логики неисповедимы! Хотя чего уж там, ее саму уже два года трясет от мужских прикосновений, а тут – три дня.
– Понимаете… он вас так защищал… спас вас от ограбления… – промямлил парень, но мысль не закончил, видимо испугавшись бешеного взгляда Джей.
Какая же. Она. Дура! Она совсем забыла, что собиралась прийти сюда в поисках того, кто подобрал ее трость! Именно здесь накануне убийства Жустина Лерко она напилась до беспамятства и потеряла ее.
– Говори точнее. Кто меня спас? Подробности!
Парень опасливо покосился на ее кобуру на поясе.
– Это было три дня назад. Я хорошо это помню, потому что утром ушла Нола… то есть моя невеста. Я… запомнил вас, потому что вы выглядели такой же несчастной, каким чувствовал себя я. Но вы выпили… слишком много и играли в покер. Вы выигрывали, а ваши партнеры по игре… они… в общем, не хотели отдавать вам деньги.
Вот, значит, как все было. Ну, предположим, начало игры она смутно помнит. А вот чем все закончилось, смогла предположить только по найденным в кармане платья ассигнациям. Получается, когда пришло время расплатиться, незнакомцы, с которыми она села за покерный стол, решили, что расставаться с деньгами они не хотят.
– Ты говорил что-то про ограбление, – припомнила Джей.
Официант затравленно огляделся, но спешащих избавить его от неприятного разговора не обнаружил.
– Ну… как бы это… я не слышал всего разговора, но было видно, что ваши… хм… партнеры намереваются вас… как бы это сказать… вытащить на улицу. Мне показалось, что один из них даже хотел вас… ну… хотел, понимаете?
Ого! Это что получается, в тот вечер, когда она потеряла трость, ее чуть не изнасиловали?
Ты всегда была везучей, Джокер…
– Но их кто-то остановил, так?
– Да! – Парень кивнул. – Мужчина. Я не знаю, как его зовут, хотя он заходит к нам раз в неделю – выпить кофе.
Джокер почувствовала, что у нее кружится голова.
«Но за кофе им можно простить все», – будто наяву услышала она голос Вэрда.
Не может быть…
– Как он выглядел? – Джей почувствовала, что охрипла. Откашлявшись, она продолжила: – Это тот же человек, что был здесь со мной вчера?
С замиранием сердца она смотрела, как парень уверенно отрицательно качает головой.
– Я… простите, но я поэтому и разозлился… тогда еще. Мне показалось несправедливым, что от беды вас спасал один человек, а… целовались вы с другим. Это все из-за невесты, понимаете? Я не имею права вас осуждать.
– Опиши его. Того, кто меня отсюда вытащил. Он был бритым, да? С рыжей щетиной на голове?
Лис! Конечно, он, кто же еще мог вытащить ее из передряги? Да, в то время он все еще был под колпаком, но большего егозу, чем ее напарник надо еще поискать! Наверняка ведь… он же был в депо тем же вечером! Возможно, на обратном пути тоже зашел в «Лунную песню». А там она… пьяная в хлам… наверняка он не сказал ей из чувства такта… в конце концов, они же друзья!
– Нет, госпожа, у него были темные волосы, – ответил официант, чем очень разочаровал Джей. – Высокий, около сорока. Худощавый. У него еще седина на висках.
Джей застыла. Разжала руку и освободила парня, который радостно бросился к двери в подсобное помещение.