Джон зажёг сигарету.
Фальконер внезапно переменился в лице: он выглядел очень взволнованным. Он ждал, пока кто-нибудь продолжит, но никто не решался, и он, запинаясь, проговорил:
– Я даже не… Ну что, блять, я могу с этим поделать? Ладно вам!
– Это Пятая Стена, – продолжил Джон. – Сломай её, и по-любому за ней окажутся люди-тени. Как люди за камерой, в режиссёрской.
Я посмотрел на человека в чёрном и спросил:
– Ну что? Может просто расскажешь, как оно на самом деле?
Он стряхнул с колена катышки и сказал:
– Их называют Кс’еллнуу, потомки Горнотха Зуулнааррка.
– Ты что, придумываешь слова на ходу? – спросил Джон.
– Да. Так же как и вы, когда называете их «демонами» или «призраками». Как думаешь, какой процент бытия может быть описан в таких терминах?
– Но я слышал, они не любят кресты. И музыку – приятная музыка их отпугивает. Кажется, об этом писали в Библии.
– Кресты? – спросил Фальконер. – А анх тоже сработает? Это такой египетский знак, христиане срисовали с него крест.
– Не знаю, мы не пробовали. Но святая вода тоже работает.
– Да, да, – ответил Фальконер. – Как обычная вода, но со Святой молекулой, сцепленной с двумя атомами водорода и одним – кислорода.
Фальконер вложил пистолет в кобуру и продолжил:
– Ладно. Я иду в школу за трупом Фрэнки. Вы, ребята, можете посидеть тут, всё обдумать. Мне уже насрать. Можете накидывать один миф на другой, пока не станет страшно выходить из дома. Выключить свет, подсветить лицо фонариком. Но не вздумайте меня отвлекать, пока не получите доказательства. Голова у меня не резиновая.
Он повернулся к человеку в чёрном.
– Приятно было познакомиться. Пришли свой отчёт по факсу – добавлю его к делу.
– И ты просто закроешь на всё глаза? – спросил я. – После того, что видел…
– Чего ты от меня хочешь, Вонг? Серьезно. Я здесь на службе. Если я зайду в школу и найду там бигфута, срущего лепреконами, я внесу его в дело и продолжу работу. Но я не собираюсь играть в вашу игру.
Он повернулся к выходу.
– Таков твой выбор, детектив? – спросил человек в чёрном.
– Да. Спасибо.
– Уверен? Потому что я хотел бы кое о чём тебе рассказать, прежде чем ты уйдешь.
– И это?
– Ответ на мой вопрос. Это твой выбор? Или этот выбор сделал за тебя кто-то другой?
– Что?
– Когда ты в последний раз ел, детектив?
– Я ушёл.
Он зашагал к двери.
– Я понимаю тебя, детектив, – сказал человек в чёрном. – Ты веришь только в то, что можешь увидеть, потрогать, описать и измерить приборами. Тогда позволь мне поведать, что мы можем видеть, трогать и измерять, детектив Фальконер. Тебя.
Фальконер опять остановился, спиной к нам. Человек в чёрном продолжил:
– У нас есть сканер. Он может отслеживать всю активность твоего мозга, каждого нейрона, в реальном времени. Я видел его: он выглядит как сомбреро. Когда ты минуту назад принял решение уйти, я мог бы заглянуть в твой мозг и показать, какой именно из твоих 1102576226996453 синапсов сработал первым и увлёк за собой остальные, как падающие домино, что в итоге сформировало твоё «решение». Я могу отмотать назад и точно указать ту стадию твоего физического развития, когда сформировалась эта конкретная связь между двумя нейронами, в точности отследить серию импульсов от твоих глаз и ушей, которые запустили нужную химическую реакцию. Я могу устроить тебе экскурс по твоему мозгу и показать физическое происхождение той нейронной связи, которую ты называешь «справедливостью», и той, что ты называешь «любовью», и даже той, которую ты называешь «критическим мышлением».
– Да и насрать. Что с того-то.
– Есть очень древние и влиятельные игроки, которым не насрать. Ты веришь в духов, детектив. В духов из машины. Ты показываешь это всякий раз, когда говоришь о «разуме» или заявляешь, что сам «выбираешь», как тебе поступить. Ребята называют это душой, а ты называешь это «самосознанием» или «личностью». Все вы говорите о мистической, призрачной сущности, населяющей мягкую, склизкую сеть клеток внутри вашего черепа. О силе, которая каким-то образом выбирает, как поступить, как заставить сработать один синапс вместо другого. И ты в неё веришь, пусть и зная, что вся окружающая вселенная – всего лишь череда физических реакций, всего лишь камушки, скачущие по доске. Единственный объект в радиусе пятнадцати миллиардов световых лет, способный принимать осознанные решения, находится в костяной коробке у тебя на плечах. Не так ли?
– Слушай, я несу ответственность за то, что делаю. Это всё, что я знаю. И поэтому я должен…
– Ты уверен?
– Что я несу ответственность? Да.
– Значит, ты только что объявил себя их врагом. Людей-теней, как называет их Дэвид. Они следят за нами. Если ты, как человек, представляешь собой просто сгусток протоплазмы, комок клеток, ползающий по огромному камню, как опарыш по куску мяса – значит ты не представляешь угрозы. Ты всего лишь растение, гриб, бактерия. Для них ты сырьё, которое они выращивают, пожинают и используют.
Человек в чёрном замолчал и слегка повернул голову – теперь мне казалось, что он смотрит на меня.
– Но если ты в самом деле способен выбирать, – продолжил он, – как ты только что сказал, значит, ты сидишь на молнии. Воля, детектив. Магическая способность изменять мир, которой, как считают почти все люди, они обладают. Самая сильная магия, известная в этой вселенной. Единственная известная магия. Я видел будущее, детектив. Я видел, как человечество на кораблях покидает эту планету и приземляется на соседней. Затем отправляется в новую солнечную систему, потом – в следующую, и человеческий род распространяется по миру, как пожар. Природа потратила пять миллиардов лет на то, чтобы сформировать мир, а тут приходит человек и в мгновение ока перекраивает его по собственному разумению. По собственной воле. Ты обладаешь свободой выбора, детектив? В самом деле обладаешь? Потому что если так, то ты вбросил фишки в игру с очень высокими ставками. Потому что человеческая воля скоро вспыхнет и озарит вселенную, как водородная бомба.
Человек в чёрном встал с несуществующего стула.
– Посмотри на эту девушку, детектив. У неё нет левой руки. Ты знаешь, что когда человек теряет конечность, у него часто возникают «призрачные» ощущения: боль или зуд в ампутированной части тела. Посмотри, каким заразным оказался этот укус, детектив. Посмотри на её левое запястье. Посмотри туда, где должна быть кисть.
Фальконер посмотрел. Эми заёрзала от неловкости, когда он уставился на покрытый шрамами обрубок, на месте которого когда-то, много лет назад, была рука. Ей хотелось спрятать его от посторонних глаз.
Фальконер промолчал. Затем его челюсть медленно сползла вниз.
– Видишь её? – спросил человек в чёрном.
Фальконер нахмурил брови – видимо, пытался объяснить себе необъяснимое. В который раз.
Фальконер видел руку. Я это знаю, потому что сам могу её увидеть, если захочу. Это не так просто, нужно сосредоточиться. Это как пытаться разглядеть капли воды на лобовом стекле вместо дороги. Я попробовал сконцентрироваться и через несколько секунд увидел у Эми две совершенно здоровые руки. Я моргнул, и левая кисть снова исчезла. Я мог её видеть – по той же причине, по который мог видеть людей-теней или странных существ, пришедших с другой стороны.
– Дух из машины, детектив, – продолжил человек в чёрном.
Фальконер медленно покачал головой, вперёд и назад. Но ничего не ответил. Рот у него всё ещё был раскрыт.
Я спросил человека в чёрном:
– Жукотварь, которая залезла ко мне в кровать – Она пришла за мной? И если да, то почему?
– Она пришла не за тобой. Она пришла из-за тебя.
– Я не понимаю.
– Ты не хочешь понять. Никогда не задумывался, почему тебя преследуют все эти события? Ты любишь повторять, что этот город проклят. Так и есть. Это проклятие – ты.
Фальконер развернулся ко мне, будто у него что-то щёлкнуло в голове.
– Так это всё ты? Ты всё это устроил!
– Нет, нет, нет. Дело не в этом.
– Ты один из них, кто бы они ни были!
Я не ответил. Джон и Эми тоже молчали.
Человек в чёрном сказал:
– Он не виноват. И кстати, ты так и не ответил на вопрос.
– Извини, вылетело из головы. Что за вопрос?
– Когда ты в последний раз ел?
– Я… что? Без понятия. Я думал заехать в автокафе по пути из школы. Мне… Мне надо поскорее свалить из этого ёбаного дома.
– Подумай хорошенько, детектив. Это не праздный вопрос, – человек в чёрном шагнул к нему и спросил снова: – Когда ты в последний раз ел? Вспомни.
Фальконер отмахнулся и зашагал к выходу. На полпути он остановился.
– Прошло уже больше двадцати четырёх часов, верно? – спросил человек в чёрном.
– Я… Мне не хотелось есть. Тут столько всего происходило…
– Посмотрись в зеркало, детектив.
И теперь, после этих слов, на лице детектива проступил страх. После всего произошедшего я впервые видел его таким.
– Зачем?
– Как твой палец? Тот, который укусило существо.
– Что?
– Почему ты не подойдёшь к зеркалу? Тебя очень удивит то, что ты увидишь.
Фальконер стоял, наверное, чувствуя то же, что недавно чувствовал я. Я придерживал рукой дверь.
Наконец он ответил:
– Пошёл к чёрту.
Он развернулся, зашагал прочь и, хлопнув дверью, вышел навстречу проснувшемуся дню. Еще через мгновение послышался звук открывающейся двери автомобиля.
– Это ты приходил ко мне во сне? – спросил я у человека в чёрном. – Ты показал мне труп Фрэнки. Он в школе?
Человек в чёрном поднял руку, чтобы прервать меня. Я замолчал. Мы стояли какое-то время в тишине, словно ожидая какого-то звука.
На улице раздался выстрел.
Мы застыли на мгновение, соображая, что делать – спасаться или спасать. Как обычно, решение принял Джон. Следующей из дома выбежала Эми, последним – я. Мы бросились к «Порше».
Снаружи, через стёкла, было видно Фальконера, завалившегося на бок. Джон обежал вокруг машины и рванул дверцу со стороны водителя.