Орлы давно заподозрили, что гоблины сколачивают войско. Передвижение гоблинов в горах не ускользнуло от их зорких глаз. Тогда и они тоже собрались во главе с предводителем орлов в Туманных горах. Наконец, почуяв, что идёт битва, они в мгновение ока перенеслись вместе с ураганом в долину. Именно они прогнали гоблинов со склонов горы вниз прямо в гущу их врагов или посбрасывали в пропасть. Орлы быстро очистили Одинокую Гору, и тогда эльфы и люди спустились с отрогов в долину и вступили в бой.
Но даже и вместе с орлами их всё равно было меньше, чем гоблинов. И тут, когда уже отчаяние овладело защитниками Горы, появился сам Беорн — никто не знал, откуда он взялся. Он пришёл один, в обличье медведя, такой свирепый, что казался громаднее обычного. Рёв его был громче грохота барабанов и пушек, он расшвырял волков и гоблинов направо и налево, точно пёрышки. Он напал на них с тыла и прорвался сквозь их заслон. Гномы всё ещё бились на круглом невысоком холме. Там Беорн остановился, подобрал Торина, пронзённого вражескими копьями, и вынес его из боя.
Потом быстро вернулся и с удвоенной яростью напал на врагов; никто не мог ему сопротивляться, никакое оружие его не брало. Он разметал гвардию Больга, повалил его самого и растоптал. Ужас охватил гоблинов, и они бросились врассыпную. Люди, эльфы и гномы, воодушевлённые поддержкой Беорна, воспрянули духом и погнались за гоблинами. Не давая им скрыться, они одних загнали в реку Быстротечную, других — в болота у реки Лесной. В болотах и погибла большая часть гоблинского войска, а те, кто успел добраться до царства лесных эльфов, были убиты там же или затащены в Чёрный Лес, где и затерялись в дебрях. В песнях потом пелось, что в тот день погибло три четверти всех гоблинов Севера и что горы много лет подряд наслаждались покоем.
Победа была закреплена ещё до наступления ночи, но, когда Бильбо вернулся в лагерь, погоня продолжалась, и в долине оставались главным образом тяжелораненые.
— А где орлы? — спросил Бильбо у Гэндальфа вечером, лёжа под несколькими одеялами.
— Одни участвуют в погоне, большинство вернулись в свои гнёзда. Они не захотели оставаться здесь и улетели с рассветом. Дейн одарил их предводителя золотом и поклялся им в вечной дружбе.
— Жалко. То есть жалко, что они улетели, я бы их с удовольствием повидал, — сонным голосом произнёс Бильбо. — Может, я увижу их на обратном пути? Скоро мне можно будет отправиться домой?
— Когда пожелаешь, — ответил Гэндальф.
Но в действительности прошло ещё несколько дней, прежде чем Бильбо пустился в обратный путь. Сперва они похоронили Торина. Его закопали глубоко под Горой, и Бэрд положил ему на грудь Аркенстон.
— Пусть камень хранится здесь, пока стоит Гора! — произнёс он. — Да принесёт он счастье его народу, который будет жить здесь отныне!
На могиле король эльфов оставил Оркрист, меч эльфов, отобранный у Торина в плену. В песнях говорится, будто меч светился в темноте, если приближались враги, поэтому на крепость гномов никто не мог напасть врасплох. Теперь здесь поселился Дейн, сын Нейна, и теперь он стал королём Под Горой, и со временем ещё много гномов собралось у его трона. Из двенадцати спутников Торина осталось десять: храбрые и верные Фили и Кили погибли, прикрывая своими щитами и телами Торина, ибо он приходился им родным дядей. Десятеро остались с Дейном, и Дейн распорядился богатством по совести.
Само собой разумеется, уже речи не было о том, чтобы разделить сокровища, как было задумано, поровну между Балином, Двалином, Дори, Нори и Ори, Ойном и Глойном, Бифуром, Бофуром и Бомбуром и Бильбо. Но Бэрд получил четырнадцатую часть всего серебра и золота в слитках и в изделиях. Дейн сказал при этом:
— Мы сдержим обещание, данное покойным, ведь и он теперь владеет своим Аркенстоном.
Даже и четырнадцатая часть оказалась баснословным богатством, больше богатств любого из смертных королей. Из этой части Бэрд послал много золота бургомистру Озёрного города и щедро одарил своих друзей и сподвижников. Королю эльфов он подарил изумруды Гириона, самую любимую свою драгоценность, которая только что вернулась к нему.
А Бильбо он сказал:
— Золото и серебро столько же твоё, сколько моё, хотя старый договор и утратил силу, — столь многие принимали участие в завоевании и спасении сокровищ. Ты отказался от права на свою долю, однако я бы не хотел, чтобы сбылись прежние слова Торина, в которых он потом раскаялся. Если помнишь, он сказал, будто бы мы поскупимся. Тебя я бы как раз вознаградил щедрее, чем других.
— Ты очень добр, — ответил Бильбо, — но, честное слово, мне так легче. Ведь если бы я повёз домой кучу золота, дорогой не обойтись бы без войн и смертоубийств. А что бы я стал делать с золотом дома? Нет, пусть уж лучше остаётся в твоих руках.
В конце концов Бильбо согласился взять две небольшие шкатулки, одну с серебром, другую с золотом — сколько мог увезти пони.
— Может, с этим я кое-как и управлюсь, — добавил Бильбо.
Настало наконец время проститься с друзьями.
— Прощай, Балин! — сказал он. — Прощай, Двалин, прощайте, Дори, Нори, Ори, Ойн, Глойн, Бифур, Бофур и Бомбур! Пусть никогда не поредеют ваши бороды! — И, обернувшись к Горе, добавил: — Прощай, Торин Оукеншильд! Прощайте, Фили и Кили! Пусть никогда не изгладится память о вас!
Гномы, провожавшие его за ворота, низко поклонились, но не могли вымолвить ни слова от волнения.
— До свидания, счастливый путь, куда бы он ни лежал, — выговорил наконец Балин. — Если вздумаешь навестить нас, когда дворец наш снова станет прекрасным, то какой мы грандиозный пир устроим!
— Если вы когда-нибудь будете проходить мимо моего дома, — сказал Бильбо, — входите не стучась. Чай подаётся в четыре, но милости прошу во всякое время.
И он отвернулся.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Войско эльфов пустилось в обратный путь. Оно, как ни грустно, сильно уменьшилось, но оставшиеся всё равно радовались: дракон был мёртв, гоблины разбиты; эльфы мечтали о весне, которая шла на смену зиме.
Гэндальф и Бильбо ехали позади короля эльфов, а рядом с ними шагал Беорн в облике человека, всю дорогу смеялся и громко пел. Так они ехали, пока не доехали до границ Чёрного Леса. Тут пришлось сделать привал, так как волшебник и Бильбо не захотели входить в лес, как ни уговаривал их король погостить у него во дворце. Гэндальф и Бильбо решили обогнуть лес с севера, пройдя по пустынной местности, лежавшей между лесом и Серыми горами. Дорога была, конечно, длинной и скучной, но теперь, без гоблинов, здесь казалось безопасней, чем на тёмных тропах в гуще Чёрного Леса. К тому же с ними шёл Беорн.
— Прощай, король эльфов! — сказал Гэндальф. — Да будет весел ваш зелёный лес, мир ещё достаточно молод! Желаю веселья всему вашему народу!
— Прощай, Гэндальф! — ответил король. — Желаю тебе и впредь сваливаться как снег на голову, когда ты нужнее всего. Чем чаще ты будешь гостем в моём дворце, тем мне приятнее!
— Прошу вас, — проговорил Бильбо, запинаясь и переминаясь с ноги на ногу, примите от меня подарок! — И он протянул королю серебряное с жемчугом ожерелье, которое поднёс ему на прощанье Дейн.
— Чем же я заслужил такой дар, о хоббит? — спросил король.
— Э-э-э, я думаю… мне кажется… — промямлил в смущении Бильбо, — я… э-э-э… обязан вам за ваше… м-м-м… гостеприимство. И Взломщикам свойственно чувство благодарности. Я выпил много вашего вина и съел много вашего хлеба.
— Я принимаю твой дар, о Бильбо Щедрый! — торжественно произнёс король. — Причисляю тебя к друзьям эльфов и благословляю. Да не укоротится твоя тень, иначе воровство станет слишком лёгким делом. Прощай!
⠀⠀ ⠀⠀
Карта Мирквуда (Лихолесья, оно же Чернолесье). Дж. Р. Р. Толкиен
Эльфы повернули к лесу, а Бильбо тронулся в долгий обратный путь. В пути им встретилось немало трудностей и разных приключений. Всё-таки дикая местность осталась дикой. В те дни кроме гоблинов там водилось много всякой нечисти. Но на этот раз Бильбо хорошо охраняли и вели правильной дорогой; с ним шли волшебник и Беорн, и Бильбо ни разу не подвергался настоящей опасности. Понемножку, в середине зимы, они добрались до дома Беорна и остались погостить. Святки прошли весело, отовсюду по приглашению Беорна сошлось множество гостей. Гоблины Туманных Гор больше их не беспокоили: после поражения они притихли и попрятались в глубочайшие норы. Варги покинули леса, и люди теперь путешествовали без опаски. Беорн стал предводителем в тех местах и управлял Диким Краем. Говорят, что его потомки в течение многих поколений владели умением превращаться в медведей. Попадались среди них и нехорошие, злые люди, но большинство душой походили на Беорна, хотя были меньше ростом и не такие сильные. При них последних гоблинов выгнали из Туманных Гор, и по соседству с Диким Краем воцарились мир и покой.
⠀⠀ ⠀⠀
Уже настала прекрасная и тёплая весна, светило яркое солнце, когда Бильбо и Гэндальф простились с Беорном. Как ни скучал Бильбо по родному дому, но дом Беорна покидал с сожалением, ибо цветы в саду Беорна весной не уступали чудесным цветам в разгар лета.
Они вышли на дорогу и скоро достигли того перевала, где когда-то попали в лапы гоблинов. На сей раз на перевал они взошли утром и, оглянувшись, увидели землю, освещённую неярким утренним солнцем. Там, далеко на горизонте, еле виднелась Одинокая Гора. На её главной вершине поблёскивал нерастаявший снег.
— Вот и снег после огня, — проговорил Бильбо, — и даже драконам приходит конец. — И он повернулся спиной к Горе, как бы ставя точку в конце своего путешествия. Туковское в нём выдыхалось с каждым днём, а бэггинсовское брало верх. — Сейчас я хочу одного: как можно скорее очутиться в собственном кресле!
19Последняя глава
Было первое мая, когда наши путешественники добрались до края долины Ривенделл, где стоял Последний (а с этой стороны — первый) Домашний Приют. Опять был вечер, пони устали, особенно тот, что вёз поклажу. Оба всадника нуждались в отдыхе. Спускаясь по крутой тропинке, Бильбо услыхал пение эльфов среди деревьев, как будто они так и не переставали петь с их отъезда. Едва всадники очутились на нижней прогалине, эльфы запели песню, очень похожую на прежнюю: