Кидаться камнями?
Д. Д.: Да это мама… Меня травили в младших классах. И затравили бы. Если бы мама не сказала мне однажды: «Знаешь, Джонни, под ногами всегда есть камень. Так если травят, просто подними и брось. Целься в глаз подонкам». И я тогда подумал: ну правда же – под ногами всегда есть камень. Мама знала, о чем говорит: она всю жизнь проработала официанткой в закусочных. Но с самых первых моих настоящих заработков уже не работала.
Вы были близки с матерью?
Д. Д.: Ну… когда родители разошлись, я выбрал ее. Остался с ней. Она непростой человек. Когда я получил первую роль в кино, у меня было что-то вроде эйфории. Чем я только до этого не занимался – разнорабочим был, парковщиком, автозаправщиком… И всегда был рад любым деньгам – было бы чем платить за квартиру. В неделю зарабатывал 25 долларов, а тут сразу 1200! Позвонил маме. Говорю: «Мама, я получил роль, буду сниматься в кино!» – А она: «Какого рода кино?» – без всякой эйфории. И пока я не убедил ее, что совсем не того рода, она не радовалась. У нее твердые принципы. Сила. Особая женская сила.
Как вы это понимаете – женская сила?
Д. Д.: Элементарно. Тот, кто видел рождение своего ребенка, как видел я, уже никогда в ней не усомнится. Женщины сильнее нас. Для них не существует глупостей – только главное. Жизнь, дети, свобода. Они не видят смысла в вечной жизни – они продолжаются в детях, и этого достаточно. Они не завоеватели – им и так принадлежит мир, потому что они способны создать новую жизнь. И они легко жертвуют собой. Поэтому я теперь все больше отдаю долги.
Кому и какие?
Д. Д.: Ванессе в первую очередь. Эти 12 лет, что мы вместе, она отказывалась от ролей, от дисков – ради меня, моей карьеры, нашей семьи. Но когда встречаешь женщину, прекрасную женщину, которая так глубоко тебя понимает… в какой-то момент говоришь: хватит. Хватит принимать ее подарки. Понимаете, встреча с Ванессой изменила мою жизнь кардинально. Не скажу, что изменила меня… Но нет, все-таки изменила – я и не думал, что встречу женщину, которая будет меня так понимать… В общем, надеюсь, что теперь Ванесса займется тем, что сочтет нужным, – запишет новый диск, сыграет в фильмах. Меня совсем не смущает роль «папа всегда дома». Я теперь стараюсь быть дома как можно больше. Пусть Ванесса почувствует свободу выбора – своего личного, не связанного с нуждами семьи.
Как вы встретились? Как начинаются такие отношения – прочные, гармоничные?
Д. Д.: Обычное дело. Мы познакомились давно, в 93-м. Я помню это ощущение – ух. Ну, было и прошло. Секунда. А потом в Париже я снимался в «Девятых вратах» у Полански. Сидел в лобби отеля за компьютером, ловил мейлы. И вдруг увидел в другом конце лобби немыслимую спину. Женщину в платье с открытой спиной. «Вау…», – подумал я. Она вдруг оглянулась и посмотрела на меня. Я отвернулся, пошел к лифту. И опять эти глаза. «Вы помните меня?», – спросила она. И все. Я сразу понял: случилась большая беда. Конец, смерть всей прошлой жизни.
На каком языке вы говорите с детьми?
Д. Д.: Я – на английском. Ванесса – на французском. Они билингвы. Но мы много времени проводим во Франции, и мне не хотелось, чтобы мои дети думали: папа идиот, не понимающий, о чем они говорят, когда говорят по-французски. Вот мне и пришлось заговорить на французском. С худшим на свете американским акцентом! Но теперь почти говорю. И когда спрашиваю у Лили-Роуз (его дочь – Прим. ред.), ужасно ли говорю, она всегда отвечает так нежно: «Ohhh, c’est tres bien, papa…» («О, очень хорошо, папа…») Это музыка сфер!
Вы признавались, что играли с ней в Барби…
Д. Д.: Иногда и сейчас играю. Нет, я согласен с феминистками, что это воспитание на ложном примере, что у живой женщины не может быть ни таких ног, ни вообще такой фигуры, и что это воспитание будущих анорексичек. Но люди, это же просто кукла! Правда, я-то играю корыстно: я выдумываю роль. Того персонажа, которого мне предстоит сыграть. Ставлю Барби в разные ситуации, чтобы понять, как она в них поступит. Готовясь к «Туристу», я много играл в Барби. Лили-Роуз даже умоляла переключиться на другие игры!
Дети смотрят ваши фильмы?
Д. Д.: Они – да. А я никогда не смотрю и компанию им не составляю. В день окончания озвучания моя работа закончена. Я не очень люблю видеть себя на экране – чего я там не видел? А дети да, смотрят.
И кто из ваших героев им нравится больше – наверное, капитан Джек из «Пиратов Карибского моря»?
Д. Д.: Совсем нет. Они любят Эдварда Руки-Ножницы.
Но ведь это очень печальный персонаж…
Д. Д.: Трагический. Это-то и здорово, что именно его они любят. Он такой одинокий, безысходно… А они жалеют его, сочувствуют. Чему еще мы можем научить своих детей, как не чувствовать по-настоящему, глубоко? По-моему, главное – научить именно этому. Остальное – просто образование.
Какой вы отец, как бы вы себя в этой роли охарактеризовали?
Д. Д.: Понимаете, семья… Они главное для меня. Неожиданный подарок, немыслимый выигрыш в лотерею. Спасательный круг. Спасительное убежище. Я никогда не надеялся иметь все это. И поэтому теперь… можно сказать, я живу в страхе. Постоянная тревога: ну не может быть, чтобы у меня все это было! Мой брат был прав. Когда я сказал ему, что Ванесса беременна, он дежурно так, буднично сказал: «Поздравляю. Ты больше никогда не будешь спать так же беззаботно, как прежде. У тебя не будет ни одного спокойного дня. Но оно стоит того». Это правда. Оно стоит того… Лили-Роуз родилась, и мне дали ее подержать. Ей было три часа от роду, она засыпала. Я держал ее и… ну, очень остро почувствовал: никогда ни одно человеческое существо не будет мне ближе. И я никому не буду ближе. Так и было, пока не родился Джек… Ох, я страшно боялся второго ребенка. Как я смогу любить его так же, как Лили-Роуз? А вдруг буду любить меньше? Но когда он родился, сомнений уже не было. Любовь – странное дело. Она не бывает ни меньше, ни больше. Знаете, мне было уже к сорока, когда я сделал первое в своей жизни безусловно правильное финансовое вложение. Купил дом на юге Франции для нас с Ванессой и Лили-Роуз – тогда у нас она была еще одна. И знаете, это было впервые в моей жизни, когда я на съемках говорил: «Мне надо позвонить домой», – я имел в виду буквально – домой. Туда, где правда мой дом…
И все же вы с Ванессой не собираетесь закрепить брак официально…
Д. Д.: Моя бабушка говорила: «Не чини, что не сломалось».
Как осторожно – вам больше не по вкусу решительные поступки?
Д. Д.: Конечно, я больше не бунтую. Бунтарь может быть только бывшим, если в его жизни есть некто, кто говорит: «Ohhh, c’est trus bien, papa…».
3. Мы все немного странные, если задуматься
PINC. 01.10.2012
Умный, сексуальный и притягательный на экране, Джонни Депп кажется еще более соблазнительным в личной беседе. Он любит правильные вопросы и готов отвечать на них всерьез, раскрывая свой богатый внутренний мир гораздо больше, чем перед камерами папарацци, которых не переносит на дух. Титул самого сексуального мужчины планеты не играет никакой роли для Джонни Деппа. Стеснительный, закрытый, но в то же время невероятно харизматичный, он гораздо больше думает о своей семье, чем о мировой популярности. Кого бы он ни играл – Капитана Джека Воробья в «Пиратах Карибского моря», безумного парикмахера Суини Тодда, храброго Донни Браско или хладнокровного Джонни Диллинджера, Депп всегда остается настоящим характерным актером. А когда он не занят на съемочной площадке, то наверняка посвящает все время своей красавице-жене и двум детям, играет на гитаре или уединяется с книгой. У Джонни и Ванессы даже есть небольшой виноградник в План де ла Тур на севере Сен-Тропе, где они делают вино. Кажется, во Франции он нашел свой собственный маленький рай.
Джонни, всех очень удивляет тот факт, что вы так давно во Франции и еще не снялись ни в одном французском фильме. У вас есть такие планы?
Сейчас у меня слишком много ангажементов в кино, чтобы я мог задумываться об этом всерьез, но в будущем я бы очень хотел поработать с французскими режиссерами. Кстати, я уже снялся в фильме Иван Атталя «Они поженились, и у них было много детей» вместе с Шарлотт Генсбур, мне досталась маленькая роль, но было очень забавно и непривычно произносить все реплики на французском.
У вас репутация одного из самых известных актеров мира. А если бы у вас была возможность пойти куда угодно как простой человек, что бы вы сделали?
Какой классный вопрос! Где бы я мог появиться анонимно? Я бы с удовольствием отвел детей в Диснейленд. Я бы катался с ними на каждом аттракционе, как хороший папочка на диснейлендовской прогулке.
Что для вас значит быть Джонни Деппом сегодня?
Я вполне обычный, простой парень. Но большинство времени я посвящаю искусству, создавая что-то. Я не могу от этого уйти, вы же понимаете. Что же касается меня лично, дайте мне хорошую книгу, бутылку неплохого вина и легкий бриз с моря, и я буду счастлив. Когда я 3 месяца не снимался, то вставал рано утром, чтобы посмотреть, как растут овощи на огороде. Никаких разговоров, никакого кино, никакой работы. Мы брали детишек на пикники. Жизнь идеальна, когда не звонит телефон, а папарацци не преследуют тебя на улицах.
Вам больше нравится играть обычных людей или чудаков в некотором смысле?
Я думаю, что все мои персонажи вполне нормальные. Мне кажется, что все люди одинаковы. И мы все немного странные, если задуматься.
Вы когда-нибудь мечтали стать Робином Гудом, брать деньги у богатых и отдавать бедным?
Это то, что я делаю последние 25 лет! Это правда: когда я был подростком, я делал принты на футболках, продавал чернильные ручки, работал на стройке, на заправке, на СТО. И уже тогда, в 1986, я начал брать у богатых в некотором смысле.